— Резко глаза не открывай, сначала через веки посмотри, — произнёс грудной голос, и сердце, ёкнув, провалилось в пятки.
Слишком озабоченный голос был у Хранительницы, а Федька очень уж "вовремя" вспомнил, что она говорила про "психосоматику" и "игры подсознания" — остаться слепым не хотелось просто жутко. И от этой жути чуть челюсти не залязгали. Но тут сильные руки сжали плечи и пришлось, собрав всё имеющееся в наличии мужество, осторожно раскрывать глаза.
Первый взгляд облегчения не принёс — перед глазами было темно и плавали цветные пятна. Крепко зажмурившись и прошептав про себя молитву, опять приоткрыл веки — всё те же пятна. Чуть не взвыл от отчаянья, но тут одно из плавающих пятен превратилось... в защёлку разгрузки. Да и остальные "пятна" оказались именно пятнами на камуфляже. Облегченно всхлипнув, мальчик уткнулся носом в живот Хранительницы и замер так, пока ноги не перестали подгибаться от пронзившего его облегчения. Погладив его по голове, женщина с беспокойством заглянула в глаза, улыбнулась увиденному и пошла разматывать тезку.
Фёдор обессилено примостил пятую точку в траву и огляделся по сторонам сквозь всё ещё плавающие перед глазами пятна. Да-а, на прежний рай увиденное явно не тянуло. Максимум — чистилище.
Просто не могло быть в раю такой реальной, а не райской, выгоревшей травы и безжалостно палящего с неба солнца. И уж точно там не могло быть двух неспешно кипящих и поднимающихся всё выше грибов...
Грибов?! Тряхнув головой, пытаясь отогнать жуткое наваждение, Фёдор ещё раз присмотрелся к округе. Увы, но даже местность он узнал — первый гриб вздымался рядом со входом в ставшее памятным ущелье, второй поднимался откуда-то из глубины каменного лабиринта. Кажется, второй был пониже и пожиже, хотя может, это было следствием времени или перспективы.
А вот очнувшийся тезка Нах-наху совершенно не понравился. Стоял весь, будто кол проглотил, и, не отводя взгляда, смотрел на выстроившийся метров за тридцать отряд из женщин в камуфляже без знаков различия. Отряд как отряд, женщины как женщины — мало чем отличные от начинающих понемногу приходить в себя мужиков-разведчиков, старых знакомцев и не очень...
А ведь точно! В расположившихся напротив группах явно присутствовало что-то неуловимое, но в тоже время объединяющее. А с другой стороны — ничего в них не было "эдакого", просто женщины разного возраста.
Крайняя справа — стройная девушка лет восемнадцати-двадцати. Красивая, несмотря на необычный разрез глаз, непривычный овал лица и две странные косички на голове. Крайней слева — небольшого роста женщина лет сорока пяти, с добрым, домашним и очень уставшим лицом. Посреди строя возвышается настоящая великанша — вокруг этой тетеньки впору хороводы водить. Глянешь на нее и сразу вспомнишь — "есть женщины в русских селеньях...", есть. Такая не то что коня на скаку, такая и слону хобот завяжет на двойной морской узел. Но опять же — открытое лицо с простой улыбкой и вздернутый веснушчатый нос — просто тётя Клава-повариха, ей бы для полного сходства вместо чего-то смертоубойного — черпачок на длинной ручке в руки дать.
Фёдор пробежался еще раз по лицам — почти все улыбаются, некоторые машут приветственно или подмигивают. Вот только чего вдруг тезка пятится от них назад, а сам — белее мела? Неужели из-за того, что от строя напротив отделилась молодая женщина лет двадцати трех, почему-то с гитарой за спиной вместо оружия, и теперь идёт к ним?
Нах-нах успокаивающе обнял тезку за плечи и с удивлением обнаружил, что тот едва сдерживает дрожь. Через миг их обоих сграбастала и прижала к себе Хранительница, но взглянув на нее, мальчик увидел, что и она далека от безмятежного спокойствия, а смотрит на подходящую с некоторой опаской. Да что ж тут творится-то?
— Волчонок, ты дошёл... — у нее была улыбка совершенно — пожалуй даже — безумно счастливого человека.
— Ага! — кивнув, Антис сделал решительный шаг вперед, но всей его решительности хватило только на этот шаг.
Женщина плавно отшагнула назад, сохраняя дистанцию метров в пять, и виновато улыбнувшись, развела руками.
Тёзка тоже замер как в копанный — бледность на его щеках начала сменяться лихорадочным румянцем:
— Успел аккурат к шапочному разбору — война уже десять дней как кончилась.
— Волчонок... И война кончилась, — женщина опять не смогла сдержать улыбку, снова осветившую её лицо изнутри. — Вот девчонки-то обрадуются. Нашёл, о чем жалеть! Войну без него закончили!
Женщина с видимым усилием согнала улыбку с лица и кивнула на пустой рукав:
— Это пока шел?
— Д-да, леопард... Точнее просто поцарапал немного, руку уже потом... — тёзка повесил голову. Говорить о том, что он позволил поцарапать себя какому-то леопарду, ему было невыносимо стыдно.
Но дальнейшие разговоры сбил старшой команды "красных". Рискнувший подойти к озабоченно рассматривавшей восьмерку странных женщин Хранительнице:
— Уважаемая, не находите, что применение столь мощного оружия, как и его наличие — это несколько... выходит, как за рамки как игры, так и реконструкции?
— А уточню, — глаза модераторши на миг устремились куда-то вдаль, видимо она обратилась к тому самому "админу" по внутренней связи, или через чат.
— Самодельное взрывное устройство мощностью до пятидесяти тонн было изготовлено диверсионной группой в районе высот 457 и 452 из топливного запаса обнаруженного домика геологоразведочной партии. При попытке уничтожения группы силами разведроты ХХХ-го полка, данное СВУ было применено, потери составили... Впрочем, это опустим — и так сами всё на своей шкуре прочувствовали... Так-с, тактический ядерный заряд типа "Нона"... э-э-э, это тоже пожалуй опустим... мощностью до сорока килотонн, находился в распоряжении данной группы и мог быть применен указанным способом при других обстоятельствах... На этом пожалуй всё — жалоба на ход игрового процесса отклоняется, как несоответствующая действительности. Претензии об моральном и сопутствующем ущербе не принимаются.
С "лежбища котиков", где приходили в себя после всех перипетий "красные", раздался удивленный свист: "Ну нехренасе вооружены местные боты!". "И сами они себе ничего тут, а интересно с ними можно..."
— У тебя и при жизни шансов было немного — повернувшись в сторону нежданных "восхищенцев", женщина одарила их счастливой улыбкой, — я ведь старше по званию, боец.
Над миром разом повисла мёртвая тишина, с которой были не в силах справиться и ожившие в траве кузнечики. Только старший "красных", враз посерьёзнев лицом, рискнул нарушить молчание:
— Хотелось бы поинтересоваться...
— Ну разве что намекнуть, — подмигнув, собеседница достала из-за спины гитару и начала подкручивать колки.
От общей группы отделился один из бойцов. Внимательно глядя на инструмент, бросил:
— Откуда?
— С бою взято. — Ответили ему, не прерывая настройки. Боец потемнел лицом и, видимо хотел что-то сказать, а может и нарушить заколдованный пятиметровый круг, но его командир сделал легкое движение кистью и боец замер на месте. Слова так и остались несказанными.
Вместо них зазвучал перебор струн.
Мы были карою небесной,
Мы были платой за грехи,
Припевом для веселой песни
И ржавым лемехом сохи,
Мы были гордостью и славой,
Рукою, кистью и плечом,
Мы были стаей волкодавов
И для замков любых ключом.
— Главное слово тут ребятки: "Были"...
Узкая ладонь с изящными пальцами прихлопнула струны, спокойный взгляд карих глаз обежал присутствующих и почему-то остановился на Фёдоре. Нах-наху стало немного не по себе — все вокруг явно понимали в происходящем больше него.
— А можно всё же немного конкретнее?
— Можно. Теперь, пожалуй, всё можно, — утвердительно кивнув, она провела рукой по наружной стороне плеча, будто отряхивая пыль. Все в онемении уставились на появившуюся эмблему. И только Фёдор опять ничего не понял — что такого для всех остальных было в оскалившейся голове серого волка?
— Волчица... — слово прошелестело по рядам вместе с шорохом одежды разом вскочивших на ноги бойцов, и снова повисла тишина.
— Да, ребятки, — в этот раз улыбка была грустная, — а вы всерьёз думали, что против вас воевали исключительно бородатые деды с двустволками? Так немного разочарую — в этот раз спецназ ГРУ был отнюдь не на вашей стороне. На чьей стороне были вы? Думаю сами разберётесь.
— Мы не знали. Такому противнику проиграть неудивительно.
— Э нет. Войны выигрывает в первую очередь народ. А уж война с технически превосходящим противником — очень человекозатратная вещь. Немногих профессионалов на ней приходится беречь. Мал золотник, да дорог... Беречь не просто так, а чтобы в нужный момент решительно бросить на стол. Тут конечно да... тут мы кое-что можем, но не так, чтобы слишком. А войну всё равно выигрывают именно бородатые деды, или вот такие пацаны — под множеством взглядов Антис прикусил губу, но лишь сокрушенно покачал головой. Фёдор почувствовал, что краснеет, но счел за благо промолчать.
— Да брось, — присоединившийся к разговору был спокоен и уверен в собственной правоте. Чтобы понять это Нах-наху хватило взгляда, — если б не эти трусливые крысы, отдавшие уже готовую победу...
Женщина грустно усмехнулась:
— А тебе понравилось гореть, братишка? — и дождавшись понимания на лице собеседника, прикрыла глаза и, качнувшись с пятки на носок и обратно, неспешно продолжила: — А ведь всё шло именно к этому. Нас банально сдали, слив по агентурным или техническим каналам информацию о том, что в распоряжении инсургентов имеется отряд с тактическим боезарядом. Ну и приблизительное место дислокации, естественно. Всё ради того, чтобы, когда возникнет риск захвата спецбоеприпаса, мы его применили.
Все, не сговариваясь, уставились на медленно кипящий и переливающийся огненно-черным гриб. Медленно-то медленно, но за время разговора он подрос ещё на треть.
— Как же так?
— А вот так — это жизнь, ребятки. И отдавать её приходится порой за гораздо меньшее. А уж ради такого намёка...
— Но ведь в реале вышло по-другому?
— Ага, ну как же не пошутить напоследок? — женщина улыбнулась в тридцать два зуба и с нежностью посмотрела на зардевшегося Антиса. До Нах-наха, кажется, начала понемногу доходить суть произошедшего. — Когда группа была уничтожена, вашим досталось всё — документы, награды, даже фотографии и прочие неопровержимые свидетельства, что ядрён-батон у нас был. Причём в пределах тех самых суток, что нас ловила вся королевская конница, вся королевская рать. Вот только самого спецбоеприпаса — не досталось. Ничё так, шутка вышла?
— А бомбу...
— Да вот этот волчонок и унёс, пока мы следы путали. О том, что в группе не восемь человек было, а девять, никто так и не понял, пока не стало поздно. Так что можете познакомиться с человеком, который действительно выиграл эту войну.
Невесело усмехнувшись, "волчица" ещё раз пробежалась взглядом по присутствующим. Большинство отворачивалось.
— Ну а дальше, думаю, и вам несложно будет сложить два и два. Слушаю.
Повисла пауза, но командир бросил быстрый взгляд на того, кто ещё недавно утверждал, что "победу отобрали", и боец через силу начал складывать "два и два".
— Дано: у противника имеется в наличие минимум один, весьма вероятно — два и более тактических боезарядов мощностью до сорока килотонн. Местоположение их неизвестно, и в обозримом будущем локализовано быть не может. Любым из них можно нанести удар по двум целям — ГОКу или Космопорту, сделав продолжение операции в стратегическом плане абсолютно бессмысленным. Предотвратить это технически невозможно.
Командир кивнул, и боец, вздохнув, продолжил:
— Далее. Почти треть личного состава — нетранспортабельные раненые. Один полк рассеян по громадной территории. Второй — охраняет тех самых раненых, из-за чего практически полностью потерял мобильность.
"Добавь ещё тот вертикальник, что сел на полуостров, — раздалась реплика из зала, — эти умники вообще отказались выполнять приказы, пока не будет их письменного подтверждения, в виду сбоя системы связи. Так, не отрывая жопы, всю войну на месте и просидели!"
"Докладчик" кивнул и продолжил:
— Вся авиация выбита, или не рискует вылетать из-за чёртовых воздушных мин, которых на всех местных буграх оказалось чуть ли не больше, чем деревьев. Последние сохранявшие хоть какую-то мобильность резервы понесли большие потери от минных засад. По сути — все имеющиеся силы локализованы в городе и никуда оттуда не могут двинуться из-за раненых и отсутствия транспорта. Условия для применения оружия массового поражения...
— Как по сидящей утке, — прервал "докладчика" командир, и тут же задал видимо живо интересовавший его вопрос: — А где вторая "Нона" из положенных по штату на группу?
— Без понятия, капитан, — с усмешкой развела руками женщина, — нам изначально выдали только одну. Где-то в другом месте, видать, была.
Командир понимающе хмыкнул и поинтересовался у остальных присутствующих:
— Ну что, орлы, еще вопросы есть?
Вопросов не было, а сами орлы выглядели слегка ощипанно. Капитан уважительно похлопал ребят по плечам, но не сказав ни слова, просто отошел в сторону, и увёл с собой остальных. Видимо решил, что сейчас не время для разговоров. Сказано уже было и так слишком много.
— Ладно, пойду и я, Волчонок, — женщина, имени которой Нах-нах так и не узнал, почему-то выглядела виноватой, хотя должно было быть совсем наоборот. — И не мучай себя больше вопросами, мог ли ты кого-то спасти, если б остался. Думаю, сегодня ты всё понял. И что мог сделать, и что на самом деле сделал. А что до нас... то восемь жизней в обмен на несколько десятков тысяч — это... об этом мы даже мечтать не могли. Так что, не поминай лихом, а я пойду, девчат порадую.
"Отпусти их, малыш", — одними губами прошептала Хранительница.
Антис с трудом проглотил комок, но все же смог попрощаться:
— Бывайте, думаю ещё свидемся.
— Э, нет! — сверкнула ему в ответ улыбка. — Тебе уж точно спешить некуда. Так что лет через сто — не раньше! — и женщина было повернулась к ожидавшей группе, когда, хлопнув себя по лбу, рысью подбежала обратно.
— Слышь, Царица всея Прерии, будь человеком, — говорившая смотрела Хранительнице прямо в глаза, и Нах-наху показалось, что между ними происходит больше, чем говорится словами, — мы тут все слегка кое-кому задолжали, а как отдавать?
— Да что ж это за день такой?! — шутливо всплеснула руками модерша, — сначала "имитационной программой" называют, потом "человеком" стать просят...
— Значит нет? — повесила голову "волчица".
— Значит "да", — отрезала в ответ Хранительница, отбросив шутливый тон, — самой мне с этим возиться долго, но есть у меня, кого попросить — сделаем!
И ответив на благодарный кивок, задумчиво проводила взглядом уходящую в темный портал группу.
— Да что ж за день сегодня такой, если мне про базовый принцип сообщества напоминают. Да еще кто?
— Что за принцип? — заинтересовался незаметно подошедший капитан, продолжая смотреть на то место, где секунду назад погасла арка портала.
