Вокруг Нилани летали другие минокки: они бросались на неё, тянулись своими какими—то неправильными лапами, хлестали хвостообразными придатками. Она рубила мечом всё, что приближалось к ней, отрубая конечности и используя Силу, чтобы поворачиваться в воздухе.
Она ещё и опускалась вниз, но дно этой скалистой впадины было довольно далеко внизу. В этом была проблема. Сила тяжести здесь была слаба, но если она начнёт падать с достаточно большой высоты, она всё же может набрать значительную, даже смертельно опасную скорость, к тому времени, когда ударится о камни внизу.
Почему Бен не отреагировал, когда её схватили и утащили от него? Почему он не отозвался, когда она вскрикнула?
Часть её мозга, всё ещё размышлявшая над проблемами и способами перемещения, придумала решение проблемы падения. То, что подвергало её опасности, могло также стать её спасением.
Когда к ней снова подплыл минокк и попытался вцепиться когтями, она схватила его мясистую конечность и дёрнула, что позволило ей переместиться вверх, на спину твари. Та резко дёрнулась вбок, пытаясь стряхнуть её, но Нилани оттолкнулась от неё вверх, направляясь ещё выше от дна.
Теперь она могла двигаться туда, куда хотела. Она отлетела к другому минокку, миновала его отвратительную пасть в центре туловища, и оттолкнулась ногой от его нижней части, полетев почти горизонтально. Следующую тварь, с которой она столкнулась, она использовала для того, чтобы направиться вниз, на спину другой, находившейся в нескольких дюжинах метрах ниже. Каждая тварь, к которой Нилани приближалась, пыталась её схватить, хлестнуть хвостом, или вцепиться в неё, но ей каждый раз удавалось быть проворней.
Снизившись в очередной раз, она увидела внизу дно впадины. Нилани прикинула, что сейчас её скорость была достаточно низкой, чтобы безопасно опуститься. Вместо того чтобы оттолкнуться от следующего минокка, она перекатилась по его спине и просто продолжила движение вниз. Она коснулась поверхности подошвами и села на корточки, чтобы погасить толчок, и её унесло на шесть метров вверх только из—за сгибания мышц. Но она снова опустилась вниз и на этот раз минокки кружили над головой, не нападая.
— Молодец, — раздался позади неё спокойный мужской голос.
Нилани резко повернулась, так что её опять подбросило на метр вверх.
Позади стоял мужчина, по виду человек, с величавой осанкой, с коротко подстриженной элегантной тёмной бородкой. Он был высок и слегка полноват, однако его просторная чёрная одежда позволяла предположить, что кроме жира у него есть и мускулы. С его ремня свисала серебристая рукоять светового меча, инкрустированная полированными чёрными камнями ромбовидной формы.
Нилани снова опустилась на землю лицом к нему и подняла перед собой активированный световой меч.
— Кто ты?
Он пожал плечами.
— Я сомневаюсь, что тебе что—то скажет имя, данное мне при рождении, но, возможно, ты знаешь моё другое имя. Я — Дарт Вективус.
Нилани описала рукой круг, указывая на окружавшие их пещеры, и ухмыльнулась.
— Владелец всего этого.
— Когда—то — может быть. Сейчас я всего лишь призрак. Или даже меньше.
— Что может быть меньше?
— Остаток. Осколок призрака, — он выглядел слегка неуверенным. — Даже когда я говорю, я не знаю о себе ничего. О том, что я думаю, о том, какие решения принимаю. Может быть, фактически, я уже не существую?
— Нет, я тебя чувствую. Мерцание в Силе. Отражение её тёмной стороны.
Он покачал головой.
— Это не я. Это тот, с кем я связан.
— Связан?
Сейчас он, в свою очередь, обвёл рукой вокруг.
— Каждый фантом, которого ты здесь видишь, каждый, с кем ты столкнулась, связан с кем—то, кто реален, кто действительно жив — хотя, возможно, находится очень далеко. Каждый раз, когда ты разрубала минокка, находившееся где—то живое существо ощущало боль и рану, нанесённую тобой.
С этим заявлением в животе Нилани появился холодный ком.
— Ты лжёшь.
— Нет, не лгу. Ты наносила удар, и где—то, какое—нибудь существо, возможно, маленькая банта, кричало от боли и умирало прямо перед неверящими глазами матери…
— Прекрати.
— Почему? Это правда. Знаешь, маленькие банты очень милые. Ужасно было бы увидеть одну из них, разрубленную пополам.
— Ты больной.
— А, возможно, это случилось не с милым маленьким бантенком. Возможно, это был жук—пиранья. Ты же не будешь возражать, если напополам разрубят жука—пиранью, правда? Или ковакскую обезьяну—ящерицу, — он покачал головой. — Говорят, что любое существо, пока маленькое, очень милое. Природный механизм для того, чтобы помочь им дожить до того возраста, когда они будут способны продолжать род. Впрочем, это относится не ко всем существам. Ты когда—нибудь видела маленькую обезьяну—ящерицу? Самые отвратительные младенцы в галактике, — он содрогнулся.
— Что мне следует сделать, чтобы заткнуть тебя?
— О, это просто. Убей меня, — он сделал подпрыгивающий, скользящий шаг вперёд. — Рубани своим световым мечом по моей шее и смахни голову с моих плеч. Минокки пропадут, и ты сможешь найти дорогу обратно к своим друзьям, — он приземлился всего в двух метрах от неё и встал на колени. — Давай.
— Ты не можешь желать умереть настолько сильно.
— Я умер столетия назад, — Дарт Вективус склонил голову. — Поэтому я ничего не почувствую. Давай, рази.
— А что насчёт того живого, с которым ты связан?
— Боюсь, что он или она, к большому удивлению тех, кто находится рядом, лишится головы. «Ой, смотри, папа, мама придумала новый фокус. Мама? Мама?».
Нилани бросила на него сердитый взгляд.
— Обязательны все эти насмешки?
— Да. Чтобы вынудить тебя сделать то, что ты должна сделать, — Вективус снова подставил ей шею. — Убив одного — того, с кем я сейчас связан — ты спасёшь многих. Сотни. Тысячи. То, что ты считаешь злом, моё учение тёмной стороны, не будет распространяться. Поэтому убей меня.
— Нет.
— Может, тебе поможет, если я приму более отвратительную форму? Форму жука—пираньи в человеческом обличье? — одежды Вективуса замерцали и расплылись. Внезапно он оказался в скрывающей фигуру мантии с капюшоном, его лицо укрывала тьма. Он поднял руки, внезапно ставшие бледными и морщинистыми, и снял капюшон, открыв мертвенно—бледное, почти ящероподобное лицо Императора Палпатина, Дарта Сидиуса, который был мёртв уже больше тридцать пяти лет.
И прозвучавший голос, скрипящий и скользкий, тоже принадлежал Палпатину:
— Как насчёт такой формы? Ты сможешь сразить это?
— Нет, пока ты связан с невинной жизнью.
Палпатин встал, и, засветившись, его фигура снова превратилась в Вективуса. На его лице было сочувствие и лёгкое сожаление.
— Девочка, ты недостаточно сильна, чтобы спасать жизни. Ты недостаточно сильна, чтобы пожертвовать одним для того, чтобы спасти многих.
— Я способна пожертвовать собой, чтобы спасти многих.
— Да. Но тогда тебе не придётся смотреть в обвиняющие глаза тех, кто смог выжить, когда ты решила пожертвовать ими. Ты не обладаешь такой силой.
— Это безжалостность, а не сила.
Вективус рассмеялся.
— Сила, которая никак не связана с безжалостностью, трогательна, но ненадёжна. Возможно, тебе повезёт и никогда не придётся решать судьбу невинного существа, — он направил руку в сторону Нилани, точнее за неё, и она ощутила импульс энергии Силы далеко позади неё.
Она повернулась плавным прыжком, продолжая краем глаза наблюдать за Вективусом. Далеко, там, куда указал Вективус, на краткое мгновение осветились рельсы, по которым в этих глубинах двигалась тележка Брайши. Даже когда свет исчез, Нилани продолжала чувствовать их, продолжала ощущать их местонахождение в Силе, как будто они были живыми существами.
— Иди туда, — сказал Вективус. — И поднимайся по этим рельсам в безопасное место. Подожди, пока к тебе присоединятся остальные, когда они примут решения, касающиеся их собственных судеб, — его голос стал дружелюбным. — Я не хочу, чтобы ты умерла напрасно… а, поскольку ты так слаба, то, если ты вмешаешься в дела других, именно это с тобой случится.
— Отправляйся в ад, — сказала Нилани.
Вективус пожал плечами.
— Возможно, это со мной и случилось. Я не знаю.
Затем он исчез из виду, и когда пропал он, пропал и шелестящий шум от минокков, круживших над головой.
Нилани глянула вверх. Они пропали, не оставив и следа в Силе.
Внутри неё усилилось беспокойство, страх за судьбу своих друзей, и она начала прыжками двигаться к далёкому месту, где рельсы достигали дна впадины. Они действительно могли привести её к поверхности, но они могли привести её и к нижним уровням пещер, где ожидали Джейсен и Брайша.
Реллидир, Тралус
Хэн вздрогнул, когда лазеры преследователя прошлись по хвостовой части его корабля. Он перевёл часть мощности носовых щитов на усиление кормовой защиты — опасный гамбит; если огонь лазерных пушек с приближавшихся Е—крылов пройдёт мимо Веджа, он может случайно попасть в нос бомбардировщика Хэна и испортить ему день. По сути, испортить ему всю оставшуюся жизнь.
Но Ведж смог продырявить одного из Е—крылов огнём из своих пушек, а второй отвернул в сторону. Сейчас он кружил поблизости, ожидая момента, чтобы снизиться позади «Алефа» и поддержать его.
Не то чтобы тому вообще требовалась помощь. Дочурка Веджа хорошо справлялась со своей работой. Она спустилась так низко и подошла так близко к хвосту его «Крикуна», что лазерная турель не доставала её, в то время как она могла безнаказанно пережёвывать сопла его двигателей. Если бы только у него было хвостовое вооружение…
Минутку, оно было. У него имелся бомбовой отсек, полный дроидов—наводчиков.
Его пальцы запорхали над консолью управления оружием, набирая ряд странных команд. Затем он нажал кнопку «выполнить». Два его дроида должны сейчас скользить по направляющим в щели для сброса бомб…
— Контроль сообщает — ракеты запущены, — сказал Ведж. — Они появятся на наших датчиках в любую секунду.
— Хорошо, — откликнулся Хэн. Он стиснул зубы, пытаясь удержать продолжение: «Надеюсь, твой ребёнок, которого я качал на колене, не отстрелит мне хвост, прежде чем я их увижу. Надеюсь, она умчится подальше, когда увидит их. Надеюсь, мне не придётся убивать её».
На его консоли контроля управления оружием замигал зелёным сигнал «Готовность». Он нажал на кнопку активации только что набранной программы.
— Достал, достал, достал, — торжествующе крикнул Зуэб, пока лазеры перемалывали хвостовую часть таинственного бомбардировщика.
— Что—то происходит с его нижней частью, — сообщила Сайэл. Она хотела бы снизиться ещё на метр, но подозревала, что будет скрести дном по улице. Но даже в таком положении она видела, что в нижней части бомбардировщика что—то меняется, сдвигаются вбок панели и что—то выдвигается наружу справа и слева от средней линии бомбардировщика.
— Это похоже на… Тебе не кажется, что это ноги?
Зуэб наклонил свою большую, как у любого салластанца, голову так низко, как смог.
— Да. Ступни. Серебристые ноги. По паре на каждой стороне.
— Какого ситха…
Внезапно эти ноги и присоединённые к ним гуманоидной формы тела выпали из бомбардировщика. Сайэл едва успела заметить, что крутящиеся тела принадлежали тускло—серебристым дроидам, похожим на протокольных, со странной формы ружьями, когда они стремительно понеслись прямо к носу её корабля.
Она ничего не смогла поделать — её рука инстинктивно дёрнула ручку управления в попытке избежать столкновения. Затем — удар, оба дроида врезались в передние иллюминаторы «Алефа».
Один, который ударился о передний правый иллюминатор, разлетелся на куски. Сайэл какое—то мгновение видела боковым зрением, как его руки и ноги разлетаются во все стороны.
Тот, что врезался в левый иллюминатор, прямо перед ней, не разлетелся. Он удержался, его лицо оказалось прямо в центре листа транспаристали, и, укоризненно, как показалось Сайэл, смотрело на нее. В эту секунду она опознала его, как стандартного дроида—наводчика.
Затем сделанный ей невольный рывок вбок увёл её «Алеф» так далеко в сторону, что правая лазерная турель начала скрести по фасадам зданий, срывая с них навесы и вывески. Сайэл дёрнула ручку влево, пытаясь прекратить это смертельно опасное трение прежде, чем они воткнутся в здание, и почувствовала, как прекратилась дрожь истребителя, когда она отвела его в сторону.
Но времени на размышления не было, сейчас она приближалась к ряду домов слева, а дроид всё ещё смотрел на неё. Сайэл аккуратно откорректировала курс, рассеянно заметив, что бомбардировщик уже далеко.
— Отлично летаешь, Серый—четыре, — послышался незнакомый ей мужской голос с корускантским акцентом.
Сайэл не рискнула отвлечься от проспекта впереди, чтобы проверить панель связи.
— Кто это?
— Это Секира—три, я сейчас твой ведомый.
— Секира, порви его в клочья, пока я тут разберусь со своими неприятностями.
— Сделаю. Имей в виду, я получаю сигнал, что у нас на хвосте огромное количество преследователей, и это не наши.
Зуэб отстегнул ремни и наклонился вперёд. Он постучал кулаком по внутренней части иллюминатора Сайэл. Дроид снаружи повернул голову, чтобы посмотреть на него и такого изменения аэродинамики, похоже, оказалось достаточно — «Алеф» накренился, и дроид внезапно пропал, сброшенный толчком изменившего направление потока воздуха.
— Спасибо, — сказала Сайэл.
— Без проблем, — салластанец вернулся в кресло стрелка и снова застегнул ремни безопасности. — Правую турель заклинило. Секира—три прав, у нас на хвосте огромное облако кораблей, и они приближаются.
Саэл аккуратно двинула ручку управления. «Алеф», адекватно отреагировав, вернулся в центр проспекта. Только тогда она осмелилась проверить панель датчиков.
Та показывала Е—крыл, находившийся высоко над головой, а краем глаза она видела росчерки лазерных лучей от скоростного истребителя, бившие в бомбардировщик впереди. Далеко позади на приборах виднелось огромное облако транспортных средств, приближавшихся на невероятной скорости — они будут рядом секунд через тридцать, или даже меньше, а её панель датчиков до сих пор не могла определить, что это за корабли.
А впереди, за первым бомбардировщиком, но всё равно слишком близко, проспект заканчивался, упираясь в огромный, недавно построенный жилой комплекс.
Сайэл посмотрела вверх, и её глаза расширились. Если она прямо сейчас начнёт набирать высоту, то, может быть, она и сможет перелететь верхушки окружавших зданий. Но передний бомбардировщик был слишком близко к зданиям и никак не мог избежать столкновения.
