— С возвращением, дорогая! — увидев осознанный взгляд кузины, выжатый как лимон, Джакомо, что было силы, прижал ее к груди. Он не осознавал, сколько прошло времени, прежде чем в абсолютном хаосе безумия кузины, смог ухватиться за эфемерную возможность достучаться до нее. И теперь он не мог поверить, что им удалось спасти Джельсамину.
Все это время державший Мину за руку Дэймон, нехотя разжал пальцы. Видя, что девушка вернулась он, решил удалиться. Конечно, он помнил наставление отца, но быть рядом с Джельсаминой он не мог. Дэймон многим грешил в этой жизни, но самоистязание не было его любимым занятием. Он был готов бороться за Мину с Яго, но он не был готов бороться с чувствами Мины к Яго.
Встав с пола, молодой человек перевел взгляд, на Хулиана, который тенью стоял над телом дочери. К сожалению, Морган не удалось выжить. Когда ее отец попытался перевести на себя часть потока, было уже поздно. Рассудок дочери был раздавлен мощью чувств, исходивших от Малкани Куори. В безумии, девушка не пожелала принять помощи и закрылась от отца. Уроки Ремизы не прошли даром, ментальная защита от внешнего вторжения была крепка сама по себе, а подпитываемая силой духа безумия Джельсамины, просто непрошибаема.
Все, что удавалось Хулиану, это переводить исходящий от Малкани Куори поток на себя, но того, что Морган уже получила, было более чем достаточно, и облегчить это бремя она не позволила.
Пока Реналь, Дэймон и Яго пытались достучаться до Мины, жизнь Морган угасала на глазах Корина Фоли. Джулиан, словно, бездонная бочка поглощал эманации Малкани Куори, но всем своим существом он был с дочерью. Он видел, как обезумевшее сознание девушки один за другим отключает ее органы. Это был вопрос лишь времени. Морган не была бессмертной Персоной, поэтому рассчитывать на то, что она переживет подобный приступ, было наивно, а наивным Хулиан Борджиа не был. Он понимал, что это конец. Меньше, чем за сутки он потерял двух своих детей. И пусть их с Морган никогда не связывали чувства отца и дочери, тем не менее, она многое значила для него.
Корин Фоли почувствовал на себе внимание Дэймона и перевел на него взгляд.
— Мина? — немногосложно спросил Хулиан.
— Пришла в себя. Думаю, с ней все будет хорошо.
— Если бы она не вернулась, весь этот мир полетел бы в тар-тара-ры! Слава Нифрее, за ее уникальную наследственность, простой смертной никогда не пережить подобное! —
Взгляд Хулиана снова обратился к свернувшемуся в клубок на полу телу Морган. Казалось, что она просто легла спать. Голос Рене, дошедший до сознания Корина Фоли, заставил его собраться.
— Джул, тебе помочь?
— Сделай для нее все, что нужно. — Сухо ответил Хулиан.
— Конечно, ни о чем не думай.
Второй раз за ночь Реналю предстояло отвезти ребенка друга в "хранилище отошедших". Такова была традиция, близкие никогда не участвовали в последних заботах о теле умершего. Так же эту скорбную процедуру нельзя было доверить посторонним людям. Это было обязанностью друзей. И Реналь был готов выполнить свой долг, хотя больше всего ему хотелось сейчас остаться с другом и поддержать его.
Пока он размышлял над этим, Дэймон взял на руки тело Морган.
— Хулиан, не волнуйтесь, я выполню последний долг по отношению к своей подопечной со всеми необходимыми почестями.
Реналь еще раз взглянул на друга.
— Джул, я буду рад, если отсюда ты приедешь к нам, а не к себе в резиденцию.
— Я хотел отправиться в Фоли-Куидат.... У меня еще есть, что сказать Химене.
— Ты не можешь. Надо все подготовить для вступления в сан новой Хельги Куори. Яго и Джельсамине будет не до того. К тому же, уверен завтра Химена будет на посвящении Хельги. Там и поговорите.
— Хорошо. Тебе виднее.
Мина сидела на полу и пыталась хоть как-то осознать происходящее. За последние несколько дней столько произошло, что в ее сознании все окончательно перемешалось. Почти каждую минуту ей казалось, что она сходит с ума. Обнимавший ее Яго, тихо шептал что-то в макушку. Она не разбирала слов, но этот шепот успокаивал. Сколько она себя помнила, Яго всегда был рядом.
Когда она немного подросла, ее несколько удивляло, что с самого детства он возился с ней больше остальных. Они действительно были необычайно близки, и Мину никогда не удивляло, что кузен не проявляет к ней интереса, как к женщине. Их отношения и без того были слишком близкими. Настолько, что оба они давно перестали быть друг для друга загадкой. Девушка была абсолютно убеждена, без загадки не может быть любви. Она понимала, что при этом есть незримый условный барьер, который ни один не переходил, и если бы они сделали шаг за этот барьер, все сложилось бы по-другому.... Но ни он, ни она никогда не сделают этого шага. Для Мины Яго всегда будет старшим братом и не более того. Она ни на что не променяет возможность так беспечно забываться в его объятьях. На свете тысячи мужчин достойных ее любви, а Яго один. Мина была уверена, что в этом вопросе они с кузеном абсолютно солидарны.
Плавающее сознание, задержавшись на этой теме, скользнуло дальше. Девушка отметила, что из залы исчезло тело Морган, а вместе с ним и Дэймон. Она заметила Дэми. Когда боль от потери Яго стала совсем невыносимой, и она сжала со всей силы руку, то поняла, что кто-то держит ее. Держит так крепко, что не даст ей упасть. Краешком сознания она поняла кто это. Дэми... вот, в него можно было бы влюбиться, но он больше подходил на роль хорошего верного друга. Он так был похож на Яго, что Джельсамина в какой-то степени отождествляла их. Хотя, поцелуй в доме Ремизы Монье был мало похож на дружеский. Он не был похож на поцелуй Чано....
Сколько Мина не пыталась убегать от мысли о Чано, но все равно неизбежно возвращалась к ней! Рассудком она понимала, что в происходящем есть некая доля неправильности. Ну, разве можно за несколько мгновений полюбить человека? Разве можно от поцелуя сойти с ума? Как может так быть, что находясь в руках мужчины, ты чувствуешь абсолютное счастье, хотя почти не знаешь его? Джельсамина всегда считала, что если она полюбит кого-то, то за его ум, чувство юмора, благородство.... За какие-то конкретные качества. Но ее любовь к Касиано не была основана ни на одном из этих понятий. Она полюбила его ни за что-то.... Она полюбила....
Впрочем, может это была не любовь? Может, это было родство душ? Нет, это чувство знакомо ей. Джинни была тем человеком, с кем у Мины было родство душ. С самых малых лет две девочки, каким-то непостижимым образом, почувствовали друг друга. Окружающие всегда смеялись над ними, потому что они были такие разные и такие похожие. Подружки были так близки, что когда были маленькими у них, даже походка была одинаковая. Жесты, мимика, интонации голоса, ход мыслей.... Они так часто говорили хором одними фразами, слово в слово, что это обросло маленькой легендой, что на самом деле они две половинки одной девушки, которой не хватало времени воплотить все свои мечты и она развоплотилась в Мину и Джинни, чтобы все успеть.
Порой Мина сама в это верила. С возрастом, конечно, в каждой из них стало просыпаться ее личное женское начало, но это не разъединило девочек, а наоборот только сделало богаче их внутренний мир. В каждой из них будто жила не одна, а целых две личности. И им никогда не было скучно друг с другом. Все вокруг удивлялись, как это возможно — находясь рядом с утра до ночи, они умудрялись скучать друг по другу! Им не нужна была компания. Они были абсолютно самодостаточны, и никогда не нуждались в том, чтобы их развлекали. Наоборот, это к ним тянулись все окружающие, казалось, что людям хочется прикоснуться к искрящемуся веселью, которое всегда окружало их....
Так было пока, была жива Габриэлла. Воспоминания снова ударились о боль потери! Куда бы ни направила Мина свой взор, всюду ее ждала только боль потери. Хотя, сейчас она понимала, что это чувство по отношению к Яго было ложным, но осадок от него все еще был с ней. Малкани Куори попыталась оценить свое состояние. Сила природы, недавно бушевавшая в ней, схлынула и притаилась, но все еще была где-то внутри. Оглянувшись вокруг, Джельсамина наткнулась взглядом на Хулиана. Он потерял за один день двух своих детей — Морган и Чано. Чано! Боль снова отозвалась в груди. Тьма всколыхнулась и едва заметно приподняла свою голову.
— Яго, я хочу видеть Джинни.
— Я пошлю за ней прислугу.
— Сходи, пожалуйста, сам. — Метал, в голосе кузины, не предполагал возражений. Яго взглянул на Мину, затем на Хулиана.
— Я побуду с Джельсаминой, пока ты не вернешься, — заверил Корин Фоли молодого человека. Яго нехотя отпустил кузину и покинул зал.
Продолжая сидеть на полу, Джельсамина взглянула в лицо отца Касиано.
— Хулиан, скажите, это правда, что Химена Бланко убила Чано? — В какой-то степени, Джул был рад этому вопросу. Гораздо больше он боялся расспросов о том, почему его дочь так поступила.
— Других подозреваемых у меня нет.
Мина механически кивнула головой. Из нее будто ушел свет. Но она была отнюдь не пуста. В Малкани Куори клубилась сила, тьма, и эта тьма позволила ей выжить. Девушка подняла голову, и снова взглянула в глаза Хулиана. Корин Фоли вздрогнул, он не раз встречал подобный взгляд и понимал, что он означает. Но если он думал, что Мина на этом остановится, то он ошибался.
— Как-то вы сказали, что знаете обо мне то, чего не знаю я сама. Думаю, пришло время поделиться информацией.
— Мина, это не имеет никакого отношения к происходящему.
— Это мне решать. Я хочу знать, что со мной не так, почему мать оберегала меня от знаний о способах выживания нам подобных.
— С вами все так, — тяжело вздохнул Хулиан. — Мина, вы когда-нибудь слышали о своих братьях и сестрах, живших ранее? — Малкани Куори на мгновение задумалась и покачала головой.
— Никогда. Знаю только, что они жили очень давно.
— Все правильно. Последний ребенок у вашей матери был пятьсот лет назад. С тех пор она старалась не иметь детей.
— Почему?
— Вашу сестру звали Джеральдина.
— Похоже, не мне одной не повезло с именем.
— Ваша мама души в ней не чаяла, и всячески баловала. Она старалась вырастить девочку совершенной, сильной, могущественной. Она делилась с ней всеми накопленными знаниями. Никто не знает, что пошло не так, но в возрасте лет пятнадцати Джеральдина перестала себя контролировать. Она решила, что с ее знаниями, и наследственностью матери, ей ничто не грозит, и она может "питаться" не ограничивая себя. Сперва, она кормилась на прислуге. Когда Габи попыталась ее остановить, Джеральдина ушла из дома и отправилась в "турне" по поместьям семьи. Она изводила простых людей, унижая их и втаптывая в грязь. Со временем, от избытка "питания", она начала сходить с ума. Ее безумие заключалось в том, что с каждым разом торжество победы ей доставалось все более жестокими и изощренными способами. Если изначально ей хватало уничтожить человеческое существо морально, то в итоге дошло до того, что она могла насытиться только убивая, и убивая медленно. Когда весть об этом дошла до Габриэллы, она поняла, что больше не может закрывать глаза на поведение дочери. К сожалению, сделать ничего было нельзя, Джеральдина превратилась в кровожадное, ненасытное чудовище и твоей матери пришлось убить свою дочь.
Габи долго не могла прийти в себя. И после этого решила больше не иметь детей. Ты была незапланированным, неожиданным ребенком. И, похоже, твоя мать, испугалась повторения истории. Она винила себя в том, что Джеральдина выросла такой, считала, что не умеет воспитывать детей, поэтому тобой всегда занимался Густаво. Мать держалась от твоего воспитания как можно дальше, но выдвинула одно условие, ты ничего не должна знать о питании до своего совершеннолетия. Ей казалось, что, будучи взрослой сформировавшейся личностью, ты лучше справишься голодом. Как видишь, эта история никоим образом не связана с сегодняшними событиями.
— Спасибо, что рассказали мне о маме.
Притихшая Мина с ужасом подумала о том, как прошлась сегодня бурей по Куори-Сити. Она овладела силой матери, и как Джеральдина, пустила ее в ход, не задумываясь о последствиях. "Мина, каждое действие имеет последствия. Думай, прежде чем делать" — фраза матери, возникшая у нее сегодня в голове, раненной птицей забилась в мозгу Джельсамины. К счастью, через несколько минут распахнулись двери, и в залу почти влетела Джинни.
Корин Фоли наблюдал, как подруги обнялись. Они быстро защебетали что-то на своем девичьем языке и, попрощавшись, удалились в комнаты. Хулиан решил, что ему тоже пора ретироваться. Когда он сделал шаг в направлении к двери, путь ему преградил Джакомо.
— Мы могли бы поговорить наедине? — не предполагающим отказа тоном спросил Яго. Хулиан взглянул на часы. Реналь уехал только полчаса назад, значит, дома он будет не раньше, чем через час. Деваться все равно было некуда.
— Почему бы нет.
Яго жестом пригласил Хулиана пройти в кабинет Мины. Устроившись за столом, он не стал откладывать в долгий ящик, то, что хотел сделать.
— У меня к вам вопрос.
— Спрашивай. — Похоже, у знаменитой парочки Куори к нему сегодня масса вопросов, подумал Джул.
— Вы сказали, "Слава Нифрее, за ее уникальную наследственность". Не думаю, что это оговорка. Если бы вы сказали "слава Фаране" это не вызвало бы у меня вопросов. Но почему Нифрея? — Хулиан окинул взглядом молодого Корина Куори, и решил, что возможно ему стоит знать правду о происхождении кузины. Похоже, сегодня был вечер откровений.
— Яго, ты знаешь, кто отец Мины? — Яго отметил про себя, что какое-то время назад Хулиан стал обращаться к нему на "ты". Создавалось впечатление, что события последних дней сблизили их. Чтобы не погрузится в размышления на эту тему, Яго тряхнул головой и сосредоточился на том, что говорит Хулиан. — Густаво когда-нибудь говорил тебе об этом?
— Насколько мне известно, кто отец Мины не знала даже тетя Габи.
— Это правда, Габи не знала. Но твой отец знал, кто он.
— И кто же? — Сердце Яго застучало так сильно, что ему даже слегка заложило уши.
— Нихуш.
— Сын Нифреи?
— Да.
— Тетя знала Нихуша в лицо! Она должна была увидеть, с кем вступает в связь!
— Безусловно, должна была. Но это была не просто связь. Не знаю, известно ли тебе, но Нихуш очень азартен.
— Отец говорил мне об этом.
— Я рад, что ты в курсе таких подробностей. Однажды он сел играть в карты. Ставкой было исполнение одного любого желания. Нихуш проиграл, а победитель пожелал, чтобы сын Нифреи вступил в интимную связь с Габриэллой, дабы зачать ребенка, но при этом сделать это он должен был, изменив внешность.
Яго потрясенно молчал. В голове роились тысячи мыслей, но ни одна из них не была законченной.
— Получается, что Мина одновременно внучка Фараны и Нифреи?
— Именно так. — Мрачно подтвердил Хулиан. — Еще вопросы?
— В чем уникальность наследственности Нифреи, как она помогла Мине выжить?
— Знаешь ли ты, что у Мины есть некая коробочка...
— Конечно, знаю, у меня такая же, их поставил мой отец.
