* * *
За субботу и воскресенье Гарри ни разу не встретил Амбридж, и настроение его улучшилось настолько, что воспоминания о выпученных жабьих глазах, выпоротой спине и табличке, висящей на шее, стали казаться дурным сном. Снейпа он не видел тоже, но морально готовился к наказанию, которое неминуемо последует в понедельник. В душе Гарри успокаивал себя тем, что каким бы ни был Снейп вредным и придирчивым, самое страшное его наказание не сравнится с изобретательностью новой директрисы Хогвартса. Хотя, все-таки так подпортить репутацию Драко!.. Школа второй день с хихиканьем пересказывает друг другу в подробностях, как это было. Гриффиндор уже раз 50 благословил того удивительного неизвестного сокола, который так удачно попал в начальника Инквизиторского отряда. "Ну не отравит же он меня!" — размышлял Гарри, сидя рядом с кроватью, на которой лежала Джинни.
— Ну как ты? — Гермиона расставляла на тумбочке многочисленные открытки в поддержку раненого гриффиндорского ловца.
— Ребра поломал, кабан, — ответила девушка. — Но, к счастью, мадам Помфри уже все вылечила. Сейчас она мне велела лежать и набираться сил.
— 29 открыток, Джинни! Причем не только от наших. Вот парни из Рейвенклов тоже желают тебе быстрее выздоравливать.
— Рейвенкловцы — следующие, кто должен играть со Слизерином, — вспомнил Гарри.
— Они уже заранее знают, что их засудят тоже, — кисло заметил Рон.
— В квиддич так играть не интересно, — проговорил Дин Томас.
— Совершенно верно, — ответила Гермиона. — Амбридж добьется того, что со Слизерином никто не захочет состязаться.
— И тогда, — хмыкнул Гарри, — Амбридж подпишет приказ, что все команды, отказавшиеся играть со Слизерином, будут наказаны, подвергнутся штрафу и принудительной игре.
Все невесело рассмеялись.
— Издала бы уже сразу указ, что кубком по квиддичу торжественно, блин, награждается команда Слизерина. Ура Драко Малфою. Славься, сын господина Министра! — воскликнул Рон.
— Пусть подписывает хоть сотню таких указов, — ответила Гермиона. — Ведь прелесть победы в том и заключается, чтобы за неё бороться честно и трудно. Уже давно никто не удивляется, что часы Слизерина ломятся от назначенных баллов, а в Гриффиндоре лежит всего лишь горстка рубинов. Да и то только потому, что учителя назначают по 20 очков за каждый правильный ответ.
— Так, все, — Рон вскочил. — Я пошел писать письмо близнецам. Пусть зададут жару этой образине бородавчатой!
— Только чтобы осторожно, Рон, — предупредила Гермиона. — Я не хочу, чтобы Фред и Джордж пострадали!
* * *
Позже, уже вечером, Рон, благодушно улыбаясь и развалившись на диване в гостиной Гриффиндора, говорил Гарри:
— Все, сову близнецам отослал, они что-нибудь придумают. А то, ишь ты, кикимора с бантиком, распоясалась тут!
Гарри улыбнулся.
— Хорошо бы. У меня самого руки чешутся, как хочется напакостить этой мымре!
— Слушай, Гарри, а может, ты и ей, ну этого того, на голову? — предложил Рон и захохотал.
— О, я бы с удовольствием, но я ещё плохо контролирую свои птичьи инстинкты. С Малфоем это получилось как-то... само собой и от души! — Гарри прыснул. — Как научусь, так сразу!
— Она, небось, ничего и не почувствует, — Рон усмехнулся. — Это же ее стихия! Жаль, я не умею в кота превращаться. Пробрался бы вечером к ней в комнату и надул ей в тапочки! Говорят, от котов запах — зашибись!
— Нужно предложить профессору Макгонагал, — смеясь, ответил Гарри. — Она терпеть не может нашу Жабу!
— А, может, Криволапику Гермиониному предложить?
— Отличная идея! — подхватил Гарри. — Криволапик, кс-кс-кс, где ты?
Гарри взял на руки появившегося кота Гермионы и тихонько что-то прошептал ему на ухо. Криволапик согласно мурлыкнул и подошел к выходу из гостиной. Гарри выпустил его и обернулся, чтобы посмотреть, что делает Гермиона.
Девушка конспектировала "Волшебный голос правды".
— Гермиона спятила! — недоуменно пожал плечами Рон. — В субботу вечером конспектировать эту звезданутую газету!
— Она права, — ответил Гарри, — это мы с тобой ленимся. На неделе будет много других уроков, кинусь только в четверг вечером, устану так, что неохота будет все это делать, а Амбриджке, сволочи такой, только этого и надо! Я и Гермиона у неё на особом счету.
— Гермиона всегда права, если Гермиона не права, то это только кажется, досчитай до 10 и увидишь, что она права, — Рон захихикал.
— Ну, когда она права, то права, — пожал плечами Гарри, — но, бывает, что и не права, но редко. Гермиона, правда, очень умная и рассудительная.
— Гарри, ну ты и смешной! — Рон ещё громче захихикал.
— Почему? — Гарри обиженно напрягся.
— Эх, как ты жену свою слушаешься! — Рон встретился взглядом с Гарри и попытался угомонить вырывающиеся смешки. — Ладно, это твое дело. Я вот что хотел спросить... — Рон понизил голос. — Как у вас в постели?
— Рон, ты же сам недавно предполагал, что лучше всех, — Гарри выразительно посмотрел на него.
— Ну, тогда я имел в виду в самый главный момент, — Рон поморщился из-за того, что Гарри его не сразу понял. — Я имею в виду, ну... в общем, тебе не надоело, а?
Гарри перестал смеяться и удивленно вытаращился на Рона.
— Ну, у меня, понимаешь, такое с Парвати. Скучно... Три-четыре раза в неделю вяло трахаемся у меня за пологом кровати. Всегда одно и тоже. А ведь ты с Гермионой уже второй год...
— Знаешь, — Гарри странно посмотрел на него. Из той смеси чувств, которую Рон прочитал в его взгляде, он понял только сочувствие. — Похоже, Гермиона в очередной раз была права. Ты не любишь Парвати.
— Не люблю, — вяло согласился Рон.
— А заниматься любовью с любовью...хм, забавно получилось, ну так вот, это другое дело.
— Нет, без любви это тоже классно, — возразил Рон. — Просто Парвати... она какая-то неизобретательная.
Гарри прыснул.
— А чего ты смеешься? Она ещё и эгоистка к тому же, ее удовольствие — это хоть умри! Ну и все равно... надоедает как-то. Ложишься с ней и знаешь наперед, что будет.
— Как я понял, ты в поисках новой партнерши? Если это будет не Луна, то Гермиона будет ругаться, — Гарри рассмеялся.
— Далась ей эта Лунатичка! Нет, она, конечно, уже стала ничего, но все равно того, — Рон выпучил глаза, изображая затуманенный взгляд Луны. — А вот что с ней делать в постели, пусть твоя Гермиона хоть прибьет меня, я не знаю. Попробую к Лаванде как-нибудь подкатить. Она вроде бы свободна пока, а Лунатичка пусть подрастает. Она ещё маленькая. Так в случае чего и скажешь Гермионе.
— Ты полагаешь, что я отчитываюсь перед Гермионой за твою личную жизнь? — сквозь смех осведомился Гарри.
— Нет, но ... вдруг попросит тебя повлиять там на меня или все такое. Ладно, ты не увиливай от ответа, скажи, какая Гермиона ну в...в общем ты понял.
— Я её очень люблю и никого другого рядом с собой не представляю, — спокойно, но искренне ответил Гарри. — А насчет постели... Ну, Гермиона очень много кое-чего знает, так что с ней не соскучишься... — Гарри немного смутился от собственных слов.
Рон от зависти даже приоткрыл рот.
— Вот это да! Слушай, Гарри, это ж она в книжках маггловских вычитала! — взгляд Рона сделался умоляющим. — Попроси у неё, а? Для меня, Гарри?
— Ладно, — согласился тот.
— Я уже закончила конспект, — к ним подошла Гермиона. — То, что пишут, просто возмутительно. Наше новое правительство начало очень серьезную травлю магглов! Их хотят причислить в особый класс волшебных тварей, которые будут где-то на уровне домашних эльфов.
— Гермиона, — Гарри устало вздохнул. — Знаешь, наверное, лучше будет, если мы с тобой будем конспектировать эту голосистую макулатуру накануне политсобрания. Так, по крайней мере, ты будешь расстраиваться раз в неделю. Думаешь, меня не дергало от возмущения, когда я переписывал хвалебные слова о благотворительности прекрасного семьянина и верного мужа мистера Малфоя, который Люциус? Эта тварь когда-то едва не изнасиловала мою маму!
Рон тихо выругался в адрес Малфоя-старшего. Гермиона сочувственно посмотрела на Гарри.
— Никаких улучшений. Только все хуже и хуже в волшебном сообществе, — наконец, вздохнула она. — Я пыталась издать свою книгу "Хотят ли эльфы быть рабами", но профессор Дамблдор сказал, что пока это невозможно. Те, кто осмелится её напечатать, будут немедленно убиты.
— Может, на маггловском оборудовании, — предложил Гарри.
— Без применения заклинаний это невозможно, а если применить Обливиайте в маггловском мире, это сразу станет известно Министерству. Дамблдор не хочет, чтобы кто-нибудь пострадал из простых людей. Их и так ждет много неприятностей в связи с тем, что происходит у нас. Но профессор сказал, что обязательно что-нибудь придумает.
— Конечно, с его-то умениями, — бодро ответил Рон. — А я отправил сову близнецам с просьбой прислать мне кучу какобомб и спецпитания для спецсачкования. А то эта жаба забыла, что её место в болоте. Вот туда я её и отправлю под грохот канонады от Фреда и Джорджа!
* * *
В ванной был полумрак от наколдованных свечей. Были теплые струи воды, объятия, поцелуи, милые нежные глупости, произнесенные шепотом в ухо, ласки и полеты к звездам.
И Рон, дуралей такой, ещё спрашивал, не надоело ли это! Да свидания в комнате за сэром Кэдоганом стали едва ли не единственной отрадой с тех пор, как в школе появилась Амбридж! Только бы эта Жаба не догадалась в Гриффиндорской спальне поставить какого-нибудь Кребба или Гойла, который должен следить, спит ли Гарри на своем месте!
— Нужно перебраться на кровать, — сонно пробормотала Гермиона, укрываясь полотенцем.
— Угу, — согласился Гарри, прижимая её к себе. — Полотенца сюда я бросил. Добби... мерзавец, кажется, не подглядывает.
— Кажется, — кивнула Гермиона.
— Э-ге-ге! О-го-го! — донеслись до них приглушенные звуки.
— Что такое? — Гермиона узнала радостные восклицания Добби.
— Я убью его, — беззлобно пообещал Гарри, неохотно поднимаясь.
— О-хо-хо! — радовался где-то за стенкой эльф.
Гарри повязал полотенце на бедрах и вышел из ванной. Гермиона, завернувшись в халат, вышла за ним следом, чтобы в случае чего защитить эльфа или хотя бы сделать наказание справедливо-мягким.
— И-хи-хи! — ясно донеслось из-под кровати.
— Неужели напился? — спросила девушка.
— Может, у него день рождения? Ты не знаешь, Гермиона, когда у него день рождения?
— Я спрашивала. Добби не помнит, — ответила Гермиона.
— Ладно, — Гарри встал на колени и заглянул под кровать. Через несколько секунд он, зажав себе рот рукой, повернулся к Гермионе.
— Что? — заинтригованно спросила она.
Гарри закрыл лицо руками и скорчился. Через несколько мгновений Гермиона поняла, что от смеха. Девушка тоже заглянула под кровать.
— Ну... что ж, — Гермиона изо всех сил сдерживалась, чтобы не расхохотаться. — Мы стали свидетелями довольно редкого и мало изученного явления среди эльфов.
Гарри рухнул на пол, громко хохоча.
— Не спугни их, Гарри, — девушка, тихонько смеясь, поднялась и взяла с тумбочки волшебную палочку.
— Ой, я не могу, — Гарри застонал. — Я же не знал, что у них тоже такое бывает!
— А как, по-твоему, они размножаются? Почкуются, что ли? — укоризненно улыбаясь, ответила Гермиона. — Ты, кстати, не обратил внимания, кто избранница Добби?
Гарри, продолжая хохотать, помотал головой.
— Мне ужасно интересно, Добби ведь свободный эльф. Возможно, у него были проблемы, когда он искал себе пару, — Гермиона, смущенно покраснев, заглянула под кровать снова.
Гарри уже только всхлипывал, лежа на ковре.
— Винки, — радостно сообщила пунцовая Гермиона.
— Рад за неё, — с трудом выговорил Гарри, вытирая выступившие от смеха слезы.
— Ты не понял, НАСКОЛЬКО это важно, Гарри, — торжественно объявила девушка. — Эльфенок, который у них родится, будет первым по-настоящему свободным эльфом!
— О-ой, так и умереть от смеха недолго, — Гарри с трудом поднялся.
— Только что же нам теперь делать? — Гермиона озадаченно посмотрела на кровать. — Мне неловко слушать эти забавные любовные восклицания эльфов...
— Может, извинимся перед Добби и попросим его перебраться для любовных игр в другую комнату? — предложил Гарри.
— Нет, Гарри, это невозможно, пока брачный период не пройдет, Добби и Винки никого не видят и не слышат.
— Вот, блин, — огорчился Гарри. — И сколько у них эта любовь будет продолжаться?
— С неделю, — ответила Гермиона, — может быть.
— То есть как?!
— Я прочитала про эльфов все, что только нашла в библиотеке Хогвартса, но заносчивые волшебники не утруждали себя вопросом, как размножаются эльфы, им нужно было только, чтобы они работали. Когда эльфов было много, они как-то плодились. Потом, по моему глубокому убеждению, из-за рабства, их количество начало сокращаться. И тогда только господа чародеи озадаченно начали чесать себе затылки! — глаза девушки гневно сверкали. — Достоверно известно, что брачный период у эльфов бывает раз в несколько лет. Но от чего зависит его наступление — неизвестно. У многих семей оставалось по 1 — 2 эльфа, поэтому часто возникали споры из-за потомства, рожденного от эльфов разных семей. Естественно, владельцы эльфинь оставляли эльфят себе. Тогда владельцы эльфов просто не отдавали своих работников на спаривание.
— Бред какой-то, — пожал печами Гарри. — Ведь так бедные эльфы могут и перевестись.
Гермиона с радостным изумлением посмотрела на Гарри — неужели поддерживает её мнение в эльфийском вопросе?
— Вот и я об этом, Гарри! — довольно воскликнула она. — Эльфов осталось не так уж и много. Больше всего их в Хогвартсе. Очевидно, для них здесь самые лучшие условия.
— Ладно, а мы своими разговорами этих влюбленных, — он кивнул на кровать, — не отвлекаем?
— Я наложила заклинание неслышимости, — ответила девушка.
Гарри выразительно на неё посмотрел. Из-под кровати доносились радостные повизгивания Добби и Винки.
— Ах да, — Гермиона покраснела, — неслышимости для них.
Девушка снова взмахнула палочкой и "Э-ге-гей!" оборвалось.
— Так лучше, а то смешно, в самом деле, — Гарри прыснул. — Что теперь? Нам из комнаты нужно выселяться?
— Если эльфы не уйдут, то да, — ответила Гермиона.
Гарри что-то невнятно проворчал.
— Мне тоже очень жаль уходить из комнаты, но... — Гермиона развела руками.
Гарри вернулся в ванную за своими вещами, оделся, накинул плащ-невидимку и, обняв Гермиону, вышел в коридор. По дороге они встретили Пивза, который парил над Филчем и миссис Норрис, и злорадно напевал ехидную песенку про то, что староста школы спит с Люси Луш. Филч злобно отмахивался от полтергейста и грозил директрисой и изгнанием из замка. Но Пивз только громче захихикал и приправил свою песенку парой непристойных выражений.
Гарри тихонько зашелся от беззвучного смеха, уткнувшись в плечо Гермионы.
— Неужели правда? — шепотом ахнула Гермиона.
— Гермиона, от лица мужчин всего мира я заявляю тебе, что это не может быть добровольно, — прошептал Гарри, давясь от смеха. — Надо будет рассказать завтра Рону, пусть похохочет.
