Традиционно, по весне Архангеломихайловский порт покинул рейсовый клипер в Заморскую Русь, а в июне у портового пирса, ушедшего заменил его системшип, вернувшийся в гавань своего 'рождения' из заморских земель. Осенью произошла обратная рокировка клиперов. В начале сентября стоящая в порту 'Касатка', в сопровождении вновь построенный четырех российских легких фрегатов, вышла в Порт-Росс, а в конце этого же месяца её место у пирса заняла 'Белуха', привезшая в своих трюмах долю клуба и самих 'витязей' от панамской добычи и оставшаяся на зимовку в Архангеломихайловске.
* * *
Весной верфи 'Архангела Михаила' спустили со стапелей на воду, для достройки, четыре первых в серии легких фрегата, по проекту Логунова. А к концу августа они были достроены, укомплектованы экипажами, полностью прошли ходовые испытания в Двинской губе и 1 сентября, в сопровождении рейсового клипера, ушли в Порт-Росс, где окончательно и вошли в состав пока получастного Вест-Индского флота Русского царства.
* * *
Сразу после спуска на воду построенных корпусов фрегатов, на освободившихся стапелях заложили следующую четверку фрегатов. По этому поводу, в кабинете управляющего верфью и всеми сопутствующими ей производствами, полностью сформировавшегося Поморского кораблестроительного промышленного района и собралось совещание управляющих отдельных производств промрайона, главных специалистов верфи и старших мастеров всех четырех стапелей. Разговор начал как и полагается по старшинству управляющий верфью боярин Полуянов Андрей Васильевич:
— С почином Вас господа старшие стапельные мастера, господа главные специалисты и господа управляющие фабрик и контор. Почти выпустили мы в плавание первенцев наших, первые серийные боевые корабли зарождающегося флота царства Русского. К концу августа достроим первую четверку и дай им бог попутного ветра и достаточно воды под килем. Войдут они в наш Вест-Индийский флот в Заморской Руси. Но заложили мы и продолжение этой серии фрегатов. Вот и хочу посоветоваться с Ваши, можем ли мы ускорить срок постройки кораблей этой серии. А то два года, по нынешним временам, это долго.
Собравшиеся начали переглядываться, перешептываться, особенно руководство верфи. Но не долго, минут через пять поднялся самый пожилой и опытный из старших стапельных мастеров, бывший владелец небольшой верфи у Новгорода Великого Свирин Семион Прокофьевич, решившийся в своё время рискнуть и сменить свою личное дело на наёмную работу на бояр, но новую, познавательную и интересную, о чем он пока ни разу не пожалей и огладив ладонью свою бороду начал речь:
— Разреши боярин свою думу рассказать. Мы тут со товарищами — махнув рукой, указав на остальных трех своих коллег, старших мастеров — сейчас посоветовались и пришли к единому — на мгновение замявшись, но однако без запинки и правильно выговорил одно из многих подхваченное у этих странных заморских бояр словечко— мнению. Можем мы и за — опять заминка в речи— год построить эти корабли. Как строить мы уже знаем, своими руками все сделали, технологии — снова блеснул новым словом мастер— строительства полностью отработаны, заминок как были при строительстве первенцев не будет. Так что к — прервался в своей речи Семион Прокофьевич, видимо переводя сызмальства знакомое название на боярский лад— к маю следующего года мы корпус и мачты на всех кораблях сладим. Вот мы тут опробовали твою задумку боярин, по двухсменке. Хоть и больше людей работает, так и дело быстрей движется. При двухменке мы стальной силовой набор месяца за полтора— медленно произнес Прокофьевич мудреные слова— сладим. А там и борта в две смены быстренько нарастим. Правильно я говорю други— обратился Свирин к сидящим старшим мастерам стапелей. Те дружно закивали головой, подтверждая слова своего самого авторитетного товарища-коллегу.
— Так, Семион Прокофьевич, все вроде понятно. -согласился с ним боярин — Но где мы сварщиков возьмем?
— Андрей Васильевич, не стоит об этом беспокоится. -поднялся со своего места из-за стола, молодой, на вид лет 24-25, мужчина, переводя на современный язык для попадацев, главный инженер верфи— Уже имеются полностью подготовленные сварщики для всех четырех аппаратов для работы в три смены. При необходимости и в три смены сварщиков для работы хватить, не говоря уж об двухсменке. Вот и Ефим Пантелеевич подтвердит — махнул он рукой в сторону еще одного возвратом в четверть века руководителя, выполняющего обязанности главного технолога верфи. Тот подтвердил слова главинженела наклоном головы. — Молодые сами рвутся в ученики, отбоя нет. Но для подстраховки необходимо получить из Орска еще четыре аппарата.
-То есть господа руководители, я могу заверить господина Уральского воеводу, что следующие и последующие легкие фрегаты этой серии мы можем строить в течении года. Так.
На что получил подтверждающее междометие или кивок от руководителей верфи. Да и от управляющих фабрик и контор промрайона ни каких возражений не последовало.
-А по дополнительным аппаратам Ефим Пантелеевич, тоже попробую решить. Обращусь к самому боярину Золотому, думаю не откажет, пока вроде в Порт-Иване боярину Логунову они в большем количестве не потребные. -закончил свою речь Полуянов.
Далее пошли обсуждение и решения по текущим рабочим вопросам всего промышленного поморского конгломерата.
Тортуга, Карибское море с островами и окружающие его земли. Июнь-октябрь по новому стилю 1561 года от РХ.
Пришедший на Карибы, мягко выражаясь сезон ненастья, резко снизил количество судов в этих водах. Испанцы рисковали выходить в море лишь при большой необходимости.
Не отличались от идальго своим поведением и московиты, так же выходящие в море только для перевозки действительно важного груза или пассажиров. Благо для обмена новостями между тремя анклавами, теперь нет необходимости посылать посыльное судно с новостными грамотками. Имеющейся дальности связи всех трех радиостанций, находящихся в анклавах, хватало для поддержания систематической связи. Вот 10 июня и пришла из порта — города Рюрика-на-Тобаго радиограмма от Волково, прибывшего по ротации на Тобаго в качестве старшего военного и гражданского начальника на смену Петина, убывшего на Русь, о приплывшем на остров, в самом начале сезона штормов, 'мирного' индейца, из числа туземцев, торгующих с колонией на Тобаго и время от времени оказывающих различного рода услуги администрации острова на материке, в ареале своего обитания. Этот индеец со своими соплеменниками, по поручению Петина, в прошедшем году отбыл на материк для проверки слухов о появлении в джунглях племени белокожих людей, называющими себя туземцами из племени варроу.
И вот теперь один из посланников вернулся. Из его повествования вырисовывалась картина появления на землях варроу этих не типичных индейцев. Ведь все в окрестных лесах видели, что на окружающих эти люди никак не похожи и не могут быть соплеменниками варроу. Более всего они походили на знакомых обитателям джунглей испанцев, одетых в одежды чем-то напоминавшие одеяние очень-очень дальних, никогда не виданных обитающих в этих местах аборигенами, северных туземных 'соседей' местных обитателей леса, но именно напоминавшее. Но они все равно смогли подняться на большой лодке белых людей по Великой Реке, пройти джунгли, найти варроу, как то договориться с ними и даже начали жить вместе с ними. Посланцы Петина дошли до этих белых индейцев, нашли их и передали им послание — пластину мягкой красной меди с выгравированной на ней надписью на русском языке конца 21 века: 'У Вас продаётся славянский шкаф'. И вот туземец передал эту пластину Волкову. На ней под надписью Петина было выцарапано чем-то твердым, на том же языке: 'Шкаф продан. Ждем в гости!'.
По получению этого послания начались сборы в экспедицию на Ориноко, для чего выделили семипушечную каравеллу 'Марию', с капитаном Власом Перваком. Экипаж которой уже не первый год выполнял поручения разведки 'витязей', находясь в прямом подчинении начальника этой службы в Заморской Руси. На ней же планировал идти начальником экспедиции и сам начальник разведки Стуликов. Сперва зайдут на Тобаго, где в порту возьмут еще пару барок, на которые пересядут морпехи, идущие до Рюрика-на-Тобаго на 'Марии' и сопровождающей её 'Палладе', под командованием командующего флота Полухина. Выход наметили по окончанию сезона ураганов, что бы избежать лишнего риска, в конце октября. А пока собирали груз который необходимо отвезти к своим нежданно найденным единовременнцам и попутно в Рюрик-на-Тобаго. Ни у кого из 'витязей' не было никакого сомнения, что нашлись перенесшиеся с ним в 16 век 'индейцы варроу', почти сразу же потерявшиеся из виду. И вот теперь неожиданно вынырнувшие из небытия этого мира.
* * *
В Порт-Иване так же произошло не тривиальное события. Со стапели местной верфи сошел первый корабль— 'чайконосец'. Тем более, что ранее подобных кораблей и не строили. Вновь построенный корабль был специально спроектирован для перевозки на дальнее расстояние и длительное время десанта и высадки его на не оборудованный берег либо при абордаже на вражеское судно. Первый 'чайконосец' получил имя 'Гетман', так как его экипаж и десантная партия были сформированы из черкасских (запорожских) казаков и на его борту находился десяток 'чаек' ('Чайка' — беспалубный плоскодонный челн запорожских казаков XVI — XVII веков в виде огромной выдолбленной колоды, по бортам обшитой досками. Длина около 18 м, ширина и высота бортов до 4 м. Снаружи бортов для увеличения остойчивости и плавучести крепился камышовый пояс. Челн имел поперечные переборки и скамьи, мачту с парусом, 10-15 пар весел, носовой и кормовой рули, вмещал до 70 человек. Вооружение 4-6 фальконетов (пушки калибром 30 мм)). Хотя десантный бот был не совсем 'чайкой', но очень на неё похож, установленными носовыми и кормовыми рулями, наличием откидывающегося тростникового пояса, защищающего к тому же и от пуль с картечью и от стрел с болтами. Возможностью идти под парусом и на веслах, вооружением— четырьмя трехфунтовыми десантными 'единорогами'. Существенным отличием была меньшая длина бота в пятнадцать метров при ширине в три метра и количества десанта в пятьдесят сабель, а так же способ постройки, бот полностью был собран из досок.
Сам 'чайконосец' имел длину 50 метров и ширину 30 метров. Ход данного десантного корабля обеспечивали три мачты, со смешанным парусным вооружением — на фок и грот мачтах прямые паруса, на бизань мачте латинский, косой, со всеми новшествами в рангоуте и такелаже, применённых Логутовым при проектировании клиперов и легких фрегатов, облегчающих труд палубным матросам, сокращающих их количество, необходимого для качественного управления кораблем, однако при этом существенно уменьшающих время работы с такелажем и рангоутом. Этот низко сидящий, широкий корабль мог за пять минут одновременно спустить пять ботов с десантом, по два с бортов и один с кормы. Следующая пятерка ботов так же спускалась на воду в течении следующих пяти минут. За десять минут 'чайконосец' мог сбросить все свои десять ботов с десантом. Для их спуска на воду и подъема на палубу, в вдоль обоих бортов, и вдоль гакаборта установлены парные грузовые стрелы. На судне боты устанавливались на палубах, от бортов к мачтам, рядом друг с другом. Хоть и очень загромождали они палубу, но приходилось с этим мириться, тем более, что по походному, по верху ботов, застилались легкие съемные палубы. Для самообороны и поддержки десанта корабль вооружили дюжиной полупудовым морских 'единорогов', по четыре на борт и по паре на нос и корму. Экипаж состоял из полусотни офицеров, матросов и канониров. Десантная партия из полтысячи десантников, на 'Гетмане', как уже указывалось выше, это были днепровские казаки, для длительного, более менее комфортного пребывания которых, на корабле имелись оборудованные пять кубриков на сотню человек, для перевозки десанта и один меньших размеров, для проживания экипажа. При этом как узкоспециализированному кораблю, 'чайконосцу', эскадренные сражения были строго противопоказаны, ни приличного вооружения, ни необходимой скорости, ни тем более маневренности.
Вот после достройки на воде, 'Гетман' и проходил ходовые испытания в прибрежных водах Порт-Ивана, правда пока без десанта, который ему придется принять только в Порт-Россе, где он и будет базироваться.
Не сидел без дела в 'вотчине' Логутова и Ивлев Константин. Ивлеву-младшему удалось в Порт-Иване организовать в своей химлаборатории получение из каучука резины. На основе которой развернуть пока мелкосерийное производство пропитанной резиной обуви, на резиновых рифленых подошвах и пошив из пропитанных резиной тканей различных накидок, плащей и штормовых роб.
* * *
Ни в Порт-Россе, ни в Новгород-Испанском в этот период ни каких достойных описания событий не произошло. На Тортуги и Экспаньоле потихоньку отстраивали и облагораживали города, проводили учения судов эскадры и гарнизонов городов. Кроме того на Экспаньоле продолжали укрепляться крестьянские хозяйства и качественно, расширяя производство и увеличивая количество и ассортимент произведенных продуктов, так и количественно, образовалось еще более двух десятков новых хозяйств.
Русское царство. Уральский уезд и иные земли Руси. Январь-декабрь по новому стилю 1561 года от РХ.
Заполучившие ливонские земли Королевство Швеция и Великое княжество Литовское потребовали от Москвы удаления её войск с отошедших к ним по договору с Ливонским орденом территорий в Ливонии. Соответственно Иван Васильевич ответил отказом, и Русское царство оказалась в конфликте с коалицией Королевства Швеция и Великого княжества Литовского. С середины весны, как только подсохли дороги, война в Ливонии возобновилась. На стороне рыцарей выступил Великий князь литовский Сизигмунт II Август. Войска Великого княжества Литовского напали на русское воинство находящееся в Ливонии. Война протекала для русского воинства неудачно. Воевода трокский и виленский, гетман великий литовский, канцлер великий литовский и князь Священно Римской империи германской нации на Биржах и Дубинках, Николай Юрьевич Радзивилл, по прозвищу 'Рыжий', во время осады Тарваста сумел 'убедить' оборонявших город русских воевод Кропоткина, Путятина и Трусова сдать город, что последние и сделали. Правда когда эти деятели вернулись из плена в Москву, то около года просидели в тюрьме, и Грозный 'тиран' простил изменивших воинской присяги воевод, выпустив их из узилища.
За одним поражением последовало второе, потом неудачи посыпались на русские войска. В связи с чем полковник Тищенко со своим стрелковым полком не рейдовал отдельными отрядами, раскинутыми широкий 'невод' по территории Ливонии, как в прошедшие года. Провели один поход силами всего полка. Удар нанесли по южным землям ордена. В ходе рейда разбили артиллерией и захватили с полтора десятка мелких вассальных замков и укрепленных мыз, которые, после полного, до последней нитки очищения и выгребания всех тайников, сожгли. Но ни одного хозяина данных феодов так и не повстречали, ливонские дворяне с семьями начали переезжать под крыло шведской короны и литовского княжеского венца. Такая же участь постигла и хижины сервов, в попавших по дороге деревнях, оставшиеся за спиной уральцев в виде пепла и угля. Обитатели этих хижин в общем количестве более трех тысяч взрослых, работоспособных мужчин и женщин, ушли в обозе полка, как полон, к слободе Ямм-на-Жельче, а оттуда переехали в Уральский уезд Русского царства, в котором работы и соответственно пищи хватало для всех. Благодаря осторожным действиям и выходом в рейд всем составом, полк практически не понес потери в баталиях этого года, в отличии от иных подразделений царской армии в Ливонии.
