Илона окинула взглядом кабинет, который она оккупировала, отправив лекаршу-аналитика работать. Как её? Верка, точно! Кстати, приличная вполне. И такое ощущение, что знает чуть больше, чем все вместе взятые. А потому отлично подходит на роль двурушника. Неплохой получается размен: Илоне — щенка-четвёрку, а Виктору — хорошую, матёрую середнячку! Вера эта курирует квартетик, значит, может быть даже агентом влияния. Впрочем, навряд ли она: не может аналитик не понять, что с Орденом и вкуснее, и теплее живётся. А какие ещё варианты?
Кто-то из того квартета, что облажался, пытаясь сцапать молодёжь на крыше? Хвала Царице Леса, эти недоумки сгинули! Парнишка слишком умён, чтобы связываться с идиотами. Это только в Ордене по провинциям дуболомов набирают.
Стол вдруг показался липким, воздух затхлым, кабинетик тощеньким. Бессмысленные полочки с книжечками, которые должны бы показать умность хозяйки, булава висит на стене нетронутой уже порядочно лет. Обои успокаивающего зелёного оттенка с растительными мотивами будоражили Лиловую, напомнив о недогулянном отпуске.
Кто её окружает? Молодые карьеристы, инертные приспособленцы среднего возраста и дурьё вроде Игната. А кто вокруг Виктора? Молодёжь с неизвестным коэффициентом лояльности. Впрочем, он явно высок, и предателей вряд ли будет больше. Старая, старше Илоны, воровка и её ровесник маг. Пара бойцов, специально отобранных Дрейком из великого множества с его подворной псарни. Лекарша с хутора? Тёмная лошадка: взяла на обучение предателя, но сама в Орден не сообщила. Десятки лет соседствует с Дрейком, но — молчит. Значит, по меньшей мере, нейтральна.
Да у паренька крепкие тылы. Команда, которая, в отличие от разболтавшейся орденской оравы в Париже, не склонна к самодеятельности, поскольку знает цену ошибкам. И предательство может оказаться мнимым.
И снова вставал вопрос: что же делать!? Голова пухла от предположений. Нужна разгрузка. Надо срочно приходить в рабочее состояние, самой становиться непредсказуемой и опасной — какой её знают уже шестьдесят лет. Прогуляться, расслабиться, включить охотничьи инстинкты! Всё должно встать на место, стоит только вернуть кость в мясо! Этим вечером всё равно уже не произойдёт ничего существенного...
Поджарая женщина прошла по коридору, прошуршала по лестнице, ухмыльнувшись портрету на стене, провела красивыми длинными пальцами по светло-фиолетовой обивке контрольного прохода и вышла из офиса, провожаемая немногими взглядами. Охранник глядел ей вслед неприязненно: долго ещё эта столичная птица будет пыль возметать?
В который раз поморщившись на неудачное, с её точки зрения, название, Илона спустилась перекусить под вывеску "Волчий аппетит". Вот в этом подвальчике её никчёмные братья и сёстры по Ордену оставляют в обед свои деньги. Качественных запахов немного: вот там, в углу любит сидеть лекарша-аналитик. Молоденький лекарь с вечно печальным взглядом чаще всего садится возле двери, но непостоянен. Девчонка-волшебница — её запах уже почти неощутим — сюда не ходит уже больше месяца; точно, она ж поцапалась с печальным красавчиком. Игната с командой здесь никогда не было. Олег вообще жрёт в офисе, как свинья! Остаётся Вадим из середнячков да Алиса. Оба в отпуске уже три недели — их след стынет.
Откуда тогда этот запах? Повыветрившийся, но ещё интересный, терпкий, вкусный запах мага среднего уровня! Илона почувствовала, как волоски по всей спине встают дыбом. Женщина завертела головой: где же он сидел? Со временем запах расползается. Хозяйка подвальчика по-своему истолковала движения посетительницы.
— Желаете чего?
— Столик и ягнятину или крольчатину, — под мясцо думалось размеренней. — С кровью. И, — Илона махнула рукой, — бутылку красного сухого!
И всё-таки какая наглость! Сидеть в ста метрах от офиса! Кстати, если этот середнячок подключился к сети, всё легко объясняется. Кто-то из умников рассказывал, что сети особо уязвимы вблизи нод. Изящно, волк его задери! Если поймать сеть, то можно обойтись и без агента.
Кто же этот маг? Старичок Дрейк жирок растрясал? Вряд ли: старики пугливы. Эх, надо поболтать с хозяйкой! А вот и она. Крепкая мускулистая тётка легко несёт поднос с порцией. В левой руке бутылка и бокал.
— Не присядете? — Илона выложила на стол три сотни. Женщина не стала отказываться, только сделала знак подождать, сбегала до стойки и вернулась с кружкой пива. — У меня есть вопрос. Несколько необычный.
— Надеюсь, не о постоянных клиентах?
— Как раз, напротив.
— Тогда, пожалуй, спрашивайте, — тётка хлебнула из кружки и откинулась на спинку стула.
— Не припомните ли кого... необычного, — Илона принялась шерстить свои ощущения и строить предположения. — Мужчина от двадцати пяти до сорока. Выглядит независимо, но осмотрителен, осторожен. Возможно, разговаривал с кем-то, подсаживался к кому-то из постоянных клиентов. Возможно, сделал заказ не более чем на полторы сотни.
Хозяйка подняла взгляд к потолку, припоминая, сопоставляя. Снова прищурилась, поджала губы, рыскнула глазами на собеседницу и снова уставилась в потолок.
— Пожалуй, таких не было.
— А похожие? Может, хоть что-то совпадает? — не желала сдаваться Лиловая.
— Был один. Вроде и молодой, но уж точно самостоятельный. — Женщина указала на свой стул: — Вот здесь и сидел. Сказал, бригадир землекопов. И имя... редкое довольно-таки... О! Валентин! Кстати, он соточку тут оставил. И был он тут в пятницу, как раз пятнадцать дней назад...
— Бригадир землекопов? Интересная подробность. Он вот так зашёл и представился?
— Не-е-ет! — хозяйка замахала руками. — Я ток' краем уха слыхала, как они разговаривали!
— С кем!? — взвилась Илона. Трактирщица открыла рот то ли от испуга, то ли чтобы сказать имя. Но овладела собой и со значением сообщила:
— С постоянным клиентом. — После чего махом допила пиво и заторопилась: — Вот, пожалуй, и всё.
Чего-то не хватало, не хотелось так скоро отпускать информатора! В порыве вдохновения Илона залезла в сумочку и вытащила фотограмму Виктора. Почему бы и нет?
— Он?
— Д-да, — медленно, с удивлением, подтверждая кивком, ответила женщина. — Он что-то натворил?
— О да! — Лиловая усмехнулась. — Умер.
Трактирщицы застыла, не зная, что и думать. А спохватившись, скоро поднялась и ушла по своим делам. Доедала Илона неспешно, в тишине и одиночестве, отдавая должное нежной, отлично приготовленной крольчатине. Но ведь каков фрукт, а?
Через час, захмелев и приобретя нехарактерно благостное расположение духа, она выбралась из подвала. Почему бы не проследить, куда пошёл этот ловкач после разговора?
На улице царил вечер. Запад дожаривал город, утопающий в запахах цветов и зелени. Илона словно вернулась к прерванному отпуску. К охоте, купанью, беготне по полям и садам, весёлым трапезам под кустами и прочим непринуждённым развлечениям, в которых она считала себя докой. Воздух полз с реки, увлекая куда-то прочь, зовя забыть о глупых тревогах и отдаться лёгкости. Сегодня же суббота! И хочется верить, что у Витеньки хватит такта не беспокоить утомлённую женщину своими фокусами и выходками в эти выходные!
Запах почти полностью растворился в пространстве улицы, но недостаток магического обоняния заменила проснувшаяся интуиция, чутьё охотницы, напавшей на след! Насколько смогла быстро, Илона пошла по улице. Она миновала два перекрёстка, запоздало заметив, что не обратила внимания не светофоры. Но улицы были пустынны, так что не представляли опасности, и Лиловая, прибавив шагу, почти побежала по следу манящего запаха, что теперь пьянил её не хуже вина.
Ещё один перекрёсток и... О, удача! О, долгожданное воздаяние за терпение и настойчивость! Запах зазвенел в голове набатом: след был чарующе свеж и вёл назад, но уже по правой стороне улицы! Но тело стало менее послушным, Илона почувствовала усталость, желание присесть, отдохнуть, а то и выспаться. Как же не вовремя! Надо было срочно подстегнуть организм, и женщина забежала в магазинчик, быстро расплатилась за ещё одну бутылку и продолжила погоню.
Ещё пара кварталов и — автобусная остановка, где след оборвался. Но главное стало кристально ясно: это тот самый загадочный путь отхода команды Виктора после выполненного контракта! Вдруг это выход на запасную, уязвимую базу!?
Как назло, улица была пустынна. Долгих пять-шесть минут Илона, ополовинив с досады бутылку, дожидалась хотя бы какой-нибудь машины. Вот, подъехал дедок на драндулете, собранном, верно, до Потопа. И притормозил. Не желая упускать даже такое сомнительное везенье, Лиловая замахала у него перед носом пятисоткой.
Ещё пять минут ушли на просмотр атласа дорог и уговоры. Странные, куцые, пустые названия: мост через Жаркую, Самарск, Радостный, Кумыс — и ехать до последнего дедок всё же отказался. Ладно, всё — ближе к цели. По дороге Илона заснула, а проснувшись, не сразу сообразила, где находится и что делает в этом рыдване. Водитель был рассержен, и порекомендовал спешно покинуть машину, проспаться и ловить другую попутку.
Выходя где-то за Радостным, Лиловая громко хлопнула дверью. Оставшись одна, она присела на валун у дороги, чтобы отдохнуть от тряски и поразмыслить. Думала она недолго. Скоро Илона отвалила камень и попрятала под него одежду и сумочку, из которой извлекла почти невесомую, старенькую, но отлично зачарованную сорочку: бежать лисицей по лесу куда веселей, чем тащиться пешком.
Бег к далёкой неясной цели быстро прискучил, лиса сбавила ход и стала искать интереса в окружающем. И скоро нашёлся отменный повод: заячий след! Он медленно уходил от дороги, но кому с того печаль?
Солнце заглянуло в место её лёжки только за полдень. Стоило подумать о переходе в человеческое тело, как зверская головная боль заявила о себе. Высунутый во сне язык шершавился и горло жаждало, живот сводило от голода. Трижды прокляв своё состояние лисица побрела в поисках водопоя. Постепенно возвращалась память о хмельном безумии.
Поздно вечером Лиловая, голодная и злая, притащилась по своим следам к шоссе. К ночи звёзды затянуло тучами, и, если б не нюх, не сыскать ей своих шмоток.
Однако их обретение вызвало вопль гнева и скорби: остававшиеся в сумке денежки ушлый дедок прикарманил. Илона зарыдала. Оставалось надеяться, что завтра понедельник, а не вторник... или среда.
67. Своевременная внезапность.
От Петра Чёрные узнали, что группа Дрейка вынашивает планы переезда в Архангельск и уже начала изымать деньги из бизнеса. Их реакция не заставила себя ждать: рано утром лекарю намекнули, что сегодня не стоит покидать хутор.
Весть Лидия принесла лично. И то правда: как бы битва ни сложилась, а вторая молодость всяко не помешает.
Лекарша принадлежала к людям понимающим, так что не похвастаться перед ней цитаделью было бы преступлением против самомнения. Отчасти с целью произвести эффект, да и для экономии времени — Виктор доставил Лидию к роднику экстренным телепортом. Цепкий взгляд женщины, старательно скрывавшей удивление, обежал приятное местечко с его буйным разнообразием растительности, уступающим только ее собственному огороду.
— Что требуется то меня?
— Сильное вредоносное или исцеляющее заклинание.
Все-таки волнительно: предыдущие разы были полевой необходимостью, но этот был, хоть и бесплатной любезностью, но все же в чём-то сродни заказу.
Здесь магия была более всего подобна чёрному ящику. Никто не смог бы объяснить, почему сильное и исключительно простое магическое поле так действует на тело, вдруг, безостановочно и быстро направляя его изменение к... матрице, записанной в генах, что ли. К состоянию цветения организма.
Жадина исправно проглотил заклинание лекарши. По указанию Виктора, она разделась и легла на траву. Ещё один важный вопрос: сколько времени действует омоложение, не обернётся ли вспять? Понаблюдать бы пациентов достаточно долго...
Виктор начал со слабого потока; преимущественно с костной энергии. Если подумать, то нет в организме ничего менее изменчивого, менее подвижного, чем кость. Ан, есть стихия! Она названа и вот — есть! Что такое магия?
Он усилил поток, добавляя силу мышц. В этот момент пошло значительное, заметное изменение, в прошлые разы происходящее по завершении подкачки. Пошёл рост мускулов. Тело женщины забугрилось, причём это был не просто повышенный тонус от усиления кровотока, а самый настоящий рост! Не останавливаясь, маг вылил остатки, с испугом глядя на сотворённого им монстра.
Чесотку, выпадение волос, прочие неприятные явления Лидия переносила стоически, аккуратно проводя по телу огромными ручищами, не позволяя себе чесаться по-настоящему. Лекарь, врач! Лишь взгляд выдавал желание поскорее содрать с себя всю эту устарелую мишуру.
— Можно прямо в родник! — выдавил Виктор. Вид продолжавшего формироваться тела уже не пугал, а ужасал.
Женщина, пол которой угадывался разве что по отсутствию мужских половых признаков, опустилась в купель и принялась отмываться уже быстрее, с нетерпением. Через пару минут маг опустошил водоём, затем магически помог ему вновь наполниться.
Лидия вышла на траву, отёрлась припасённым полотенцем и попыталась натянуть свежее нижнее бельё. Потерпев неудачу, лекарша расхохоталась довольным, низким и гулким смехом. Случись ей схватиться с губернатором Калифорнии, Виктор поставил бы на неё.
— Можешь показать меня, маг? — спросила она тяжёлым контральто.
— Да... — Виктор кивнул и быстро создал проекцию. — Кажется, не совсем, то, что предполагалось... — слабо заметил он.
— О да! — женщина снова хохотнула. Повертелась, как перед зеркалом, затем подняла голову к небу и с наслаждением закричала: — Мне нравится!!! Ну, спасибо!!!
Лидия высказала предположение, что дело в тонизирующих заклинаниях, которые она навешивала на себя, чтобы меньше зависеть от поддержки биологического возраста. Хорошая версия, повод обдумать всю динамику омоложения. А ещё лучше в следующий раз убедиться, что пациент не находится под действием каких бы то ни было заклятий!
Халат застегнуть не удалось, пришлось подпоясаться полотенцем.
В коттедже первой их увидела Лила. Оценив результаты трансформации, воровка залилась весёлым смехом. Лидия насупилась и стала выглядеть совсем грозно. Лила же не остановилась на достигнутом:
— Раньше ты хоть на бабу была похожа! — и очень быстро побежала.
Виктор успел полюбоваться на то, как воровка сделала сальто и вылетела в открытое окно, когда сдержанная Лидия сорвалась с места и помчалась за обидчицей. Открытием двери монстр женского пола пренебрёг и попросту вынес её вместе с косяком.
Дожидаться, пока воровка с лекаршей закончат свою эстафету, маги не стали, тем паче что приехали Урюк, Моав и Саша. Последний был взбудоражен более прочих: он не успел завершить сбор наличности, как было намечено, и, похоже, только сейчас вполне осознал, в каком суровом переплёте оказался.
