Выбросив руку вперед, активировала щит. Прикрывая не столько его, сколько от него. Эдгара, Марка, Алекса, Крайна....
В той схватке брат пел звуки. Он играл ими, разрушая и создавая заново. Он тянул их, заставляя весь мир вибрировать, лишая его опоры и упорядоченности. Он выплетал узоры, вбирая в них разлитую вокруг силу.
В этой он начал с того, чем тогда закончил. Сутью! Словами мертвого языка, в которых были не отражения — смысл.
Хонарь, останми, деклашь, армаир....
Жизнь. Смерть. Небытие. Возрождение....
И Кеннет поддержал, выводя их вторым голосом. Придавал им объем, чтобы тут же смять, сбить их, не дав напитаться мощью.
Два заклинателя!
Я ошибалась! Два идущих до конца заклинателя!
Было ли это жутко?
Это было более чем жутко! И невообразимо красиво!
— Кимбирь!
Слева воздух прочертила черная дорожка заклинания, усиленная сброшенной поддержкой. Эдгар и Крайн....
Алекс справа. Один. Марк... в его руке меч, рядом Бригитта, которая прикрывала, став его щитом.
Шары. Змейки. Стрелки....
Земля гудела под ногами, в небе громыхало, вспыхивало разноцветными полосами, в воздухе пахло горящей плотью....
— Рамбирь!
Это закричала уже я, подбрасывая щит Береся вверх и выставляя вперед обе руки, чтобы прикрыть открывшегося для атакующего заклинания Алекса.
Тот воспользовался моментом — с его руки сорвалось что-то похожее на чернильную кляксу, расплылось клубившимся туманом, потом оглянулся, улыбнувшись, подмигнул... мне....
Я отвлеклась лишь на миг, но его хватило, чтобы все опять изменилось. Замерло в наступившей вдруг тишине, став таким четким, что я могла разглядеть, как набухала капля крови на порванной щеке Кеннета, как, отяжелев, начала ползти вниз....
Единственное движение в застывшем мире....
Рот черного был открыт, на губах застыл еще не сорвавшийся с них звук....
Алекс отклонился назад, по его камзолу струилась огненная струйка....
Марк тоже что-то орал, зажимая ладонью располосованный бок....
Лица Эдгара я не видела, но его волосы были влажными от пота....
Хейриф стоял на колене, меч впился в брюхо летающего.... По лезвию текла чужая кровь, смешиваясь с его....
Этого всего еще не существовало, но я уже видела, как еще непроизнесенное слово могучей волной снесло их всех, не задев лишь меня. Я видела, как плотоядно щерясь, подбиралась к ним смерть. Как она поднялась огненной стеной, от которой не найти спасения. Не потому что мы слабы — потому что нас было слишком мало, чтобы удержать безумие, которое собрался спустить с поводка не наш Черный.
И когда осознала, что им всем осталось даже не мгновение, а всего лишь намек на него, я закричала. Закричала от еще не случившейся боли, от ярости, которую уже не удержать.
Я не проклинала, не молила, не оплакивала. Я просто звала. Того, кто не мог не прийти. Звала не с отчаянием — с надеждой на то чудо, которым он должен был стать.
И в этот крик я вложила все, что у меня было. Вместе с ним отдала все, что имела. Себя, свое желание жить, стремление защитить, только-только зарождавшуюся любовь. Отдала, точно зная, что если не справлюсь, простить никогда уже не смогу.
Простить не кому-то — себе.
Получилось у меня или нет, я так и не узнала. Лишь ощутила, как нагрелся, запылал аркаин, как обожгло кожу, растеклось по телу жаром, как закружило меня в водовороте затопившей все вокруг силы, как бросило... то ли в нестерпимо ослепительный день, то ли... в бескрайнюю темную ночь....
* * *
— Спит?
— Уже нет, — ответил Эдгару Агжей. — Думает.
— О чем?
На этот раз голос де Борея раздался значительно ближе.
— Спроси сам, — ухмыльнулся Агжей. — Если надоест притворяться, она тебе ответит.
— А если не надоест? — как-то преувеличенно тяжело поинтересовался Эдгар. И тут же добавил, вроде как решив: — Пусть притворяется дальше. Как раз Алекс успеет расправиться с оставшимися блинчиками.
— А с чем блинчики? — не выдержала я издевательств.
Пришла я в себя еще на рассвете. Открыв глаза, не сразу сообразила, где нахожусь, но замешательство длилось недолго, уж больно все знакомо. Комната Мишель Лонье в доме герцога де Борея.
— С вишней и с творогом, — подошел еще ближе герцог, заслонив собой свет из окна. — Мишель, ты же смелая девушка, — протянул он ласково.
— Бесполезно, — встал рядом с ним Агжей. — Это я уже пробовал.
— А про письмо Лайета сказал? — как о чем-то совершенно ничего незначащем спросил Эдгар.
— Какое письмо? — тут же вскинулась я. Одеяло натянуто под самый подбородок, так что внешне все довольно прилично.
— Только после завтрака, — помахав свернутым втрое листом бумаги, улыбнулся Эдгар и направился к двери. Но не вышел, остановился, уже взявшись за ручку, повернулся: — Сто золотых у Агжея, можешь требовать свои пятьдесят. За жалованьем поднимешься в кабинет.
— Вы надо мной смеетесь? — прекрасно понимая, что заслужила подобное отношение, тут же хмуро поинтересовалась я.
А ведь все так хорошо начиналось! Письмо. Блинчики.
— Смеюсь? — переспросил Эдгар. Потом посмотрел задумчиво. — Видишь ли... — начал он, как мне показалось, тщательно подбирая слова, — я нахожусь в довольно затруднительном положении. С одной стороны — Мишель Лонье, ставший не просто секретарем, а спасшим мою жизнь другом. С другой — Мишель де Ланье, сестра другого моего друга, прелестное создание, при виде которого я испытываю сожаление, что отказался от сделанного ее дядей предложения. А есть ведь еще и третья, и четвертая, и пятая.... Скорее уж, я растерян, — разведя руками, улыбнулся он мне.
— Ты бы лучше предупредил Алекса, что если он не оставит блинчиков... — не дал ему продолжить Агжей.
— Вот видишь, — все еще улыбаться, вроде как пожаловался Эдгар, — а ты говоришь....
На этот раз добавлять он ничего не стал, просто кивнул на часы, предлагая поторопиться, и вышел из комнаты.
— Сколько я провалялась? — дождавшись, когда герцог закроет за собой дверь спальни, села я в кровати.
— Четыре дня, — вздохнул брат. Пододвинул к кровати стул, сел. — Напугала ты нас.
— Это вы меня напугали! — огрызнулась я, надеясь, что этого хватит, чтобы не разреветься. — Наши все живы?
— И не наши — тоже, — 'успокоил' меня Агжей. — Все потрепанные, но это такие мелочи по сравнению с тем, что могло быть.
— Расскажешь? — понимая, что еще немного и умру от любопытства, попросила я. Терзания — терзаниями, но.... Очень хотелось знать, чем все закончилось там, у оврага рядом с домом старого слуги графа Ярова.
— Когда ты встанешь и приведешь себя в подобающий вид, — поднялся брат со стула. — И, кстати, твои пятьдесят золотых лежат на столе в гостиной, — обольстительно улыбнулся он. — Не задерживайся, пожалуйста. Завтракать без тебя никто не сядет.
Кивнув — повод для шантажа был действенным, дождалась, когда он выйдет из комнаты. Откинув одеяло, села, опустив ноги на пол.
Такая знакомая комната....
Мишель де Ланье в ней я себя совершенно не чувствовала.
Приведение себя в порядок много времени не заняло. Только приняла ванну, да надела приготовленный для меня костюм. Мужской костюм. Корсет, который сделал бы из меня юношу, к нему не прилагался.
— Твой аркаин, — повернувшись ко мне от окна, кивнул на стол Агжей, когда я появилась в маленькой гостиной, бывшей частью моих покоев.
— Что теперь со мной будет? — проведя ладонью по еще чуть влажным волосам, спросила я. Забирать кулон и лежавший рядом с ним родовой перстень я не торопилась. Мало ли....
Что 'мало ли' я не знала, но на душе было тревожно.
— А что теперь с тобой должно быть? — вроде как удивился брат. Потом довольно ухмыльнулся и заявил, хитро щурясь: — Теперь ты очень завидная невеста. Сестра по крови ярдари Ночных! — протянул он с предвкушением. — Я им....
— А если серьезно? — не позволила я ему себя утешить.
Сестра по крови ярдари Ночных! В Мире, в котором ненавидели деркари!
— Давай я начну по порядку, — подошел ко мне Агжей. Взяв за руку, усадил на стул. Помог надеть на шею цепочку, потом подал перстень, который занял свое место на пальце, второй — магесса, и только после этого присел на корточки передо мной. — Ты спасла нас всех, — заговорил он уже другим тоном. И не важно, что взгляд при этом был шальным. — Герцога де Борея, маркграфа де Риньи, графа де Ашкера, меня, господина Дорсэ, Дарка, который поспешил к нам на помощь, когда услышал шум, Херлифа, Абигора, Бригитту, Бриню. Позвав на помощь Лайета и получив часть его силы, ты заставила Огненных уйти до того, как станет поздно. До того, когда будет разрушен хрупкий мир между нами и деркари.
— Хрупкий мир?! — вскинулась я, вспомнив об участившихся в последнее время прорывах.
Брат кивнул, давая понять, что сообразил, о чем именно я сказала:
— Это уже другая история, — вздохнул он, поднявшись. Вновь отошел к окну, обернулся... — И это — наша история, не имеющая к деркари никакого отношения.
— Сэссиль Шорез?
— Сэссиль Шорез Сой, — чуть подправил он меня. — Обида на отца Эдгара сделала свое черное дело, сотворив из робкой и милой девушки бесчувственную тварь. — Он замолчал, но ненадолго. — Наших родителей убила она и те Черные, которых Сэссиль привлекла на свою сторону, пообещав им вольную жизнь, когда станет тайной Повелительницей Ночных.
— Что?! — подскочила я, с ужасом глядя на брата. Чтобы сказать такое....
— Ей нужен был аркаин, — не спокойно — сдерживая себя, чтобы не сделать мне больнее, произнес он, — но аркаин был уже у Марка и она не получила желаемого. Однако наша тетушка точно знала, что рано или поздно, но кулон окажется у тебя.
— Почему у меня? — заставив себя хоть на время, но забыть о вине этой женщины в смерти родителей.
— Она — заклинатель. Я — тоже. Мы получили дар деркари, но не тот, который свидетельствует о наследнике, — небрежно пожал плечом Агжей. — К тому же, Повелители, пока не примут свою кровь, кажутся более хрупкими, чем свои сверстники. Ты идеально подходила под это описание.
— Что она собиралась сделать со мной? — подошла я к брату. Но не прижалась к нему, как хотелось, просто встала рядом.
Агжей не позволил мне ощутить одиночество, притянул к себе, обнял, защищая от всего мира:
— С помощью герцога Безами привязать тебя к себе и сделать Повелительницей Повелителей. Ну а дальше... — он усмехнулся. — Ее планы были грандиозными. И если бы не одно глупое пари....
— Их арестовали? — подняла я голову.
— Да, — улыбнулся он мне. — Всех, включая барона и его племянника. С графом Ярым возятся целители, уверяют, что через некоторое время он избавится от воздействия.
— Значит, на этом — все? — посмотрела я на него жалобно.
Вот ведь.... Пока мучилась размышлениями о том, что будет дальше, каких только страстей не надумала, а теперь....
Теперь мне было жаль, что все так быстро закончилось.
— Ну почему же, — как-то подозрительно довольно протянул брат. — Его величество высоко оценил твои заслуги....
— Агжей! — несколько нервно перебила я его.
— Мишель, — по-братски поцеловав меня в лоб, засмеялся он, — ты теперь завидная невеста. Вот только....
Что он хотел сказать, договаривать ему нужды не было, я и так знала, что должно было прозвучать дальше.
Вот только... он мне не завидовал.
А я себе?
Эпилог
Первый день Предзимья рано или поздно, но должен был наступить. Он и наступил, выдавшись удивительно теплым и ясным.
— Мишель! — первой встретила меня в Академии Лаура.
Кинулась навстречу, как только я прошла через ворота, обняла крепко, обдав ароматом трав, которым была пропитана.
Целительница, что с нее возьмешь!
Потом отступила, разглядывая. Качнула головой, сетуя:
— Ты ничуть не изменилась.
— А должна была? — устало вздохнув, уточнила я.
Лето пролетело, оставив после себя лишь воспоминания, а я так и не отдохнула. Тренировки два раза в день, в перерывах — отработка заклинаний, которыми пользовались универсалы, да изучение всего, что оказалось доступно по низкоемким щитам.
То, что я вновь стала девушкой, в наших отношениях ничего не изменило. Эдгар, Алекс и Крайн, по королевскому вердикту ставшие моими наставниками, скидок не делали, требуя безукоризненного владения всем, чему они меня учили.
А если до них вдруг доходило, что один из двоих может стать моим мужем, в дело вступал Агжей, окончательно лишая надежд на романтические свидания. Проявившийся дар заклинателя был крошечным, но и он требовал внимания.
— Я надеялась, — мягко улыбнулась она. — А ты знаешь, что Генрих....
— А вот не надо говорить обо мне в моем присутствии! — подхватил нас непонятно откуда появившийся Генрих. Закружил, довольно посмеиваясь, когда мы с Лаурой дружно заверещали. — Девчонки, как же я по вас соскучился! — поставил он нас на ноги. — Ну, рассказывайте, у кого какие успехи?
— Кажется, я передумала выходить замуж, — преувеличенно тяжело вздохнула Лаура.
— Что?! — недоверчиво протянула я. — И когда успела? Вы ведь....
— Так получилось, — легкомысленно пожала плечами подруга. — Когда я вылечила папеньке его застарелую подагру, он решил, что жених меня не стоит и расторг помолвку, — довольно улыбнулась она.
А я... я мысленно застонала, вспомнив о нашем с Агжеем споре. Когда он узнает....
В том, что он — узнает, сомнений у меня не было.
— Значит, мне приглядывать теперь еще и за тобой, — ворчливо произнес Генрих и качнул головой. Потом помахал кому-то рукой, свистнул с переливами, перебивая чужой свист.
До общего построения оставался еще час, студиозусы только начали собираться, но количество кучек на площади перед главным зданием с каждым мгновением становилось все больше.
— А зачем за нами приглядывать? — вскинулась подруга, намекая, что ее взгляды на некоторое вещи за это лето серьезно изменились.
— Лайет не вернется в Академию, — слегка сбила я ее веселье. — Его отец... — начала, приготовившись выдать предназначенную для друзей версию случившегося.
— Как это не будет? — перебил меня Генрих. — А это кто? — развернув меня, поинтересовался он.
В первый момент я его не узнала. Нет, он был таким же, но каким-то другим. То ли — взрослее, то ли — серьезнее.
Ему оказалось достаточно лишь улыбнуться, чтобы все вернулось, став таким, как раньше. Генрих, Лаура, Лайет и....
— А ты как здесь оказался? — чуть слышно поинтересовалась я, когда он, вслед за Лаурой, обнял и меня.
— Совет решил, что недоучившийся Повелитель им не нужен, — довольно засмеялся Лайет, выдавливая из меня остатки воздуха. — Три дня я здесь, четыре....
— Я же говорил, что они все вместе, — довольно протянул за спиной знакомый голос.
Лайет ослабил хватку, но отпускать меня не торопился. Приподнял бровь, вроде как спрашивая: 'И что это значит?'
Говорить, что Алекс теперь в Академии наставником универсалов, а Крайн — командиром стражи, я не стала, лишь ухмыльнулась в ответ.
Если он считал, что станет ярдари Ночных и на этом все закончится, сильно ошибался. Все только начиналось....
