Кодару и в голову не могло прийти, что в памяти горожан новые события — угроза вторжения, всеобщее ополчение, война на севере — давно вытеснили не только скандал в правящем семействе, но и невозможный бой четверых против двух десятков. С памятью лордов, само собой, ничего подобного не произошло, но юный принц остался единственным представителем рода, происходящего от Ильва-Безумца. Резни, без которой смена династии не обойдётся, не хотел никто. И вообще, победителей не судят.
Несмотря на траур, подготовка к коронации шла полным ходом. Кодар хотел успеть к середине лета, и провести церемонию в Светлый день, самый длинный в году. Хорошее предзнаменование, да и просто удобно, ведь, кроме собственно коронации, юноша планировал устроить Большой Императорский Турнир, на котором и рыцари, и прошедшие войну оруженосцы смогут продемонстрировать своё мастерство и доблесть. Каковых оруженосцев сразу после турнира ожидает посвящение. И пиршество — до утра, вино в фонтанах по всему городу, сотни музыкантов, бродячие артисты... В общих чертах всё продумано, но в ходе приготовлений постоянно возникали какие-то вопросы, вроде цвета драпировок в пиршественном зале или того, какие цветы кидать на площадь — гвоздики или розы? И главное, каждую такую мелочь почему-то необходимо обсуждать именно с Кодаром. Есть же такая специальная должность — главный распорядитель торжеств. Вот к нему бы и бегали, а то ведь поесть спокойно не дают!
С трудом отделавшись от герцога Баодара, предлагавшего после коронации объявить о помолвке — ведь он последний из рода Ильва, а императору нужен наследник, династия не должна прерваться! — и явно намекавшего на своих дочерей в количестве то ли четырёх, то ли пяти штук, принц чуть ли не бегом добрался до своих покоев, и едва смог подавить желание захлопнуть дверь и заложить её засовом. Не глядя по сторонам, юноша подошёл к камину и налил вина из стоявшего на мраморной полке кувшина. Прохладная терпкая жидкость не только утоляла жажду, но и прогоняла раздражение. Кодар вновь наполнил бокал. Тёмная фигура, шагнувшая из угла на середину комнаты, оставалась незамеченной, пока не заговорила:
— Коронация назначена на Светлый день? Мудрый выбор.
Юноша вздрогнул, чуть не расплескав вино, и резко обернулся. Незваный гость поклонился и откинул капюшон. Пожалуй, более неприятного зрелища принц при всём желании не смог бы вообразить: из-под тёмной ткани показалась знакомая лоснящаяся рожа одного из придворных магов, то ли их главы, то ли представителя. Скорее, второе — ну не тянул этот тип на верховного чародея. Хотя, конечно, делая сей вывод, Кодар руководствовался исключительно эмоциями, а никак не глубокими познаниями в магии.
— Любопытный способ получить аудиенцию. — ледяным тоном заявил принц. Только боги знают, чего это ему стоило — страх дядин советник внушал не в меньшей степени, чем омерзение. — Не припоминаю, чтобы тебя вносили в список лиц, коим доступен беспрепятственный вход в мои комнаты.
Отпить вина юноша не решался — из опасений, что зубы будут стучать о кубок, зажатый в дрожащих руках.
— Ваше Высочество повелевает мне удалиться? — приторные интонации вызывали тошноту, и, что самое неприятное, Кодар не понимал, сколько в словах мага готовности повиноваться, а сколько — насмешки и вызова.
— Если ты и дальше собираешься вести пустые разговоры, то да. Мне есть чем заняться и без досужей болтовни. — холодно ответил принц, решив все реплики собеседника воспринимать как издёвку.
— Не смею занимать драгоценное время Вашего Высочества. Скажу лишь, что я, от имени моих братьев по Искусству, хочу предложить маленькую деталь, которая сделает предстоящую церемонию воистину незабываемой!
Кодар едва не подпрыгнул при этих словах. Понадобилось вспомнить всё, чему он научился за годы придворной жизни, чтобы ничем не выдать своих эмоций, изобразить недолгое раздумье и словно вспомнить:
— Хорошо, что ты об этом сказал. Была у меня одна мысль... помнишь зверя, который спалил дикарей? Насколько я понял, это создание вашей магии. Вот если бы такие же кружили в небе во время церемонии! — заметив, как изменилось выражение лица мага, принц сделал паузу и продолжил: — Ну хотя бы только один. Чёрно-серебряный дракон, парящий над площадью Равновесия! Об этом внуки приглашённых на коронацию станут рассказывать правнукам! — юноше не требовалось разыгрывать энтузиазм — он и впрямь жаждал увидеть дракона в столичном небе. Только вовсе не из-за того, что и кому станут рассказывать потомки горожан — отнюдь! Виа утверждала, что маги не способны на такое, что они просто присвоили себе чужой подвиг. Кто на самом деле сотворил невозможных зверей, осталось невыясненным; Кодар подозревал, что Альвиарран принимала в этой магии непосредственное участие. И вот мерзкий тип сам предоставил принцу возможность выяснить доподлинно: может он со своими братьями по Искусству создать дракона, или нет.
А маг тем временем молчал, пребывая в явном замешательстве. Не к такому разговору он готовился, и на подобный поворот никоим образом не рассчитывал! Наконец чародей нащупал почву под ногами и, откашлявшись, произнёс:
— Ваше Высочество, позволю себе заметить, что магия, о которой вы говорите, чрезвычайно мощная. Совокупные усилия более десяти адептов потребовались тогда, и многие дни после победы мои братья восстанавливали свои силы. Разумно ли использовать одно из самых сильных боевых заклятий, чтобы поразить зевак? К тому же драконы крайне злы и кровожадны; не могу сказать, какие усилия придётся приложить, чтобы удержать чудовище от истребления толпы. — к концу тирады с лица оратора исчезли всякие следы недавней растерянности, он вещал уверенно и неторопливо, паузами выделяя ключевые слова.
Всё, как и говорила Альвиарран! Она почти дословно предугадала, что именно станут плести прижатые к стенке маги! Видимо, они и впрямь приписали себе чужую заслугу. Раньше принц на это надеялся, теперь он почти верил. И вера эта изгнала страх, ещё недавно чуть ли не парализовавший юношу, на самые дальние позиции. Кодар неторопливо допил вино, смакуя каждый глоток и изображая на лице работу мысли. Опустошив наконец кубок, он решительно пересёк комнату, открыл дверь, кликнул гвардейца — отметив при этом, как беспокойные глазки на круглой роже забегали, словно ища выход из ловушки, — и велел пригласить к нему леди Оро Ваи. Вернувшись к камину, принц уселся в кресло и снизошёл до объяснений:
— Леди как-то обмолвилась, что северный жрец вершил свои тёмные деяния в одиночестве. Значит, дракона может создать и один маг. Или, возможно, объединение ваших усилий с искусством леди позволит выполнить моё пожелание.
— Несомненно, будет очень любопытно узнать, на каких фактах леди основывает свои утверждения. — маг тут же бросился в бой. — В соответствии с законами магии, мне известными, такое просто невозможно! Сотворить дракона в одиночестве — это противоречит...
— Я не чародей, и в магии ничего не смыслю. — прервал Кодар разошедшегося оратора. — Полагаю, леди сможет принять участие в учёной беседе, и, надеюсь, не заставит нас долго ждать.
Кстати говоря, находиться Альвиарран могла где угодно, начиная с предоставленных ей во дворце покоев и заканчивая ближним лесом, где она, её оруженосцы и эльф частенько устраивали тренировки — подальше от любопытных глаз.
Принцу повезло. Видимо, планы судьбы (или, как с подачи язвительных нелюдей начала выражаться половина гвардейцев, судьбеца), совпали с намерениями наследника — Виа обнаружилась в непосредственной близости от дворца, так что длительной передышки маг не получил.
Как обычно, леди не унизилась до соблюдения этикета, несмотря на присутствие постороннего. Интересно, на коронации она тоже будет стоять столбом? Ладно, что-нибудь придумаем....
— Леди, надеюсь, вы поможете нам разрешить возникшее противоречие. — принц решил тоже не тратить время на светские расшаркивания, и с ходу перешёл к делу. — Боги не даровали мне способностей к магии, так что в сём искусстве я несведущ, как младенец. Досточтимый магистр, — Уважительный кивок в сторону закутанной в балахон фигуры, — уверяет, что вызов дракона — слишком сложный трюк, и применять его для развлечения всё равно что черепицу из золота делать: тяжело и невыгодно. Но вы, как мне кажется, упоминали, будто северный жрец действовал в одиночку.
Завершив сию тираду, Кодар выжидательно замер, передавая инициативу Альвиарран. Юноша мог только надеяться, что рыцарь Огня помнит своё обещание наглядно продемонстрировать беспомощность магов, и не упустит предоставленную возможность.
— Без сомнений, Говорящий со Спасителем действовал в одиночку. Но какое отношение он имеет к драконам? И, если не секрет, для каких развлечений вам понадобился мифический зверь? — невозмутимо, с лёгким оттенком удивления поинтересовалась леди.
— Мне бы хотелось, чтобы в момент коронации в небе над Илливианом парил дракон... — мечтательно пояснил Кодар, — чёрно-серебряный, как тот, что спалил орду дикарей! А этот... говорящий, или как его... он, по утверждению магистра, создал второго зверя, ало-золотого.
— Вы так считаете? — взгляд, устремлённый на "магистра", и приподнятая бровь являли крайнее удивление нелюди. — Мне казалось, этот зверь имел совсем иное происхождение. Впрочем, теперь любая версия недоказуема. А что касается дракона на коронации, тем более чёрно-серебряного — не вижу ничего невозможного.
— Мои братья ещё не восстановили силы после битвы у Тихого перевала. Кроме того... я не сомневаюсь в ваших магических талантах, леди, но наш Круг вряд ли сможет вот так, сразу, без подготовки, работать с незнакомым чародеем. Мы давно знаем друг друга, выучили сильные и слабые стороны.... — маг, наверное, ещё долго мог бы нести этот околомагический бред, но Виа его прервала:
— Прошу прощения, но я не сказала ни слова об объединении усилий и совместной работе. Не претендую также и на место в вашем круге. Задача поставлена — в момент коронации над площадью должен парить дракон. Вам это не под силу — или, если точнее, это не под силу вашему кругу. Значит, просьбу его высочества выполню я, поскольку не вижу в ней ничего сложного или хотя бы затруднительного.
— То есть вы создадите дракона прямо на площади Равновесия? — глазки мага аж заблестели от предвкушения и азарта.
Кодар ничего не понимал в магии — но не в интригах. Тут он съел не одну собаку, и сейчас легко читал намерения чародея. Откуда бы не взялся тот чёрно-серебряный зверь, маги к его созданию не имели ни малейшего отношения, — но научиться подобному трюку они явно не против! Так называемый магистр мгновенно посчитал все выгоды, кои можно получить, проследив и скопировав действия Виа. Но рыцарь Огня разбила радужные мечты одной-единственной фразой:
— Разумеется, для проведения ритуала мне придётся уединиться.
— Но... — маг растерялся и мямлил, не зная, как мотивировать необходимость наблюдения за действиями Альвиарран. — Но как мы тогда узнаем, что дракон создан именно вами?
— Вы допускаете возможность того, что мифический зверь, в природе вроде бы не существующий, случайно залетит на коронацию? — в голосе Виа не слышалось ни издёвки, ни иронии, только искреннее любопытство — и так получилось ещё смешнее. Принц с трудом сдержал рвущийся наружу смех — вряд ли такая бурная реакция приблизит результат беседы к желаемому.
— Итак, решение принято. Вы, леди, обещаете, что в день коронации горожане и гости смогут полюбоваться чёрно-серебряным драконом. — подвёл итог Кодар, справившись со смехом. — Вы же и ваше братство, не сомневаюсь, в будущем окажете трону помощь не менее весомую, нежели уже оказанная. — Кивок в сторону мага точно адресовал последнюю фразу. Виа, похоже, оценила двусмысленность высказывания — теперь пришла её очередь бороться со смехом. Наверное, эта борьба поглотила леди целиком — иначе с чего бы вдруг она, прежде чем выйти, кивнула принцу? Возможно, именно так нелюди себе представляют поклон.
Маг, наоборот, усердно гнул поясницу, но в глазках, поблёскивающих из-под накинутого капюшона, не мелькало никаких верноподданнических чувств. Вот злости — сколько угодно! Взгляды же, бросаемые мерзким типом вслед Виа, Кодар и вовсе не брался истолковать. Интересно, что произойдёт, если оный тип решит любой ценой подсмотреть ритуал вызова дракона, а то и, чем боги не шутят, помешать? Кодар представил себе возможное развитие ситуации — и пришёл к выводу, что исчезновение то ли главы, то ли представителя магического братства его нисколько не расстроит.
По-летнему ослепительное солнце царило в невероятно синем небе, заливая потоками света разубранную, заваленную цветами столицу. Тёплый ветерок лениво шевелил многочисленные флаги, вымпелы, гирлянды и ленты. В десятках фонтанов по всему городу с раннего утра били винные струи вместо воды, и горожане тянулись к источникам влаги отнюдь не за прохладой. Что удивительно, несмотря на палящее солнце, особой нужды в прохладе и не возникало. Древние (если верить легендам, то и вовсе эльфийские) постройки надёжно оберегали своих обитателей от летнего зноя, даже несмотря на то, что те чуть ли не поголовно высыпали на улицы.
На площадях и перекрёстках вовсю трудились бродячие комедианты, жонглёры, фокусники и музыканты. Торговцы сдобой и сластями сновали в толпе, нахваливая свой товар и через слово повторяя, что сегодня всё бесплатно. Разумеется, чем ближе ко дворцу, тем сложнее становилось протолкнуться между любопытными. Зеваки постарше стояли на улицах и балконах, выглядывали из окон, а крыши облюбовала молодёжь.
Площадь Равновесия не могла вместить всех желающих увидеть коронацию собственными глазами, да к этому никто и не стремился. Мальчишки на крышах лучше всяких герольдов оповестят город обо всех подробностях церемонии; на саму же площадь приглашались только вельможи. Иния, Литар, Ортиг и Аллиэль, как почётные гости, стояли у самых ступеней дворца. Виа по каким-то своим соображениям приглашение проигнорировала, но перед тем, как исчезнуть, грозилась неким сюрпризом. Графская дочь уже видела подобное ехидное выражение в глазах наставницы, и не сомневалась, что сюрприз удастся на славу.
Оказывается, коронация — процедура непростая и не быстрая. Перед тем, как соединить императорский венец с ожидающей его макушкой, необходимо совершить массу всякого-разного. Кодар, десяток жрецов и некий вельможа, назначенный наследником престола, пока император не обзаведётся семьёй и детьми, ходили по площади туда-сюда, что-то говорили, в чём-то клялись.... Иния не вникала в суть многочисленных церемониальных действий. Ни пышность намечающихся празднеств, ни тень угрозы, исходящая от фигур в тёмных балахонах, замеченных девушкой ранним утром — ничто не могло вернуть графскую дочь к реальности. Эльф стоял рядом и глаз от неё не отводил — и это единственное в мире имело значение. Правда, Дух, в отличие от своей невесты, при этом ухитрялся не упускать ни единой мелочи. Когда Кодар, приняв коронационные дары, упомянул в благодарственной речи Инию, Аллиэль вытолкнул девушку вперёд и шепнул на ухо: "Поклонись!". Сама она бы вряд ли сообразила, что от неё требуется. Потом, когда на плечи принцу надели мантию, тяжёлую и длинную, Дух взял графскую дочь под локоть и подвёл к Литару, вместе с которым ей предстояло оную мантию нести. При этом в глазах эльфа мелькнуло что-то такое... сложноопределимое, но уж никак не радость по поводу чести, оказанной его любимой. Да, сам Аллиэль, предложи Кодар ему занять почётное место в шествии, наверняка счёл бы себя оскорблённым. Придерживая расшитый золотом и камнями бархат, Иния кожей чувствовала недовольство Духа.
