Решение присмотреться к промзоне, как к возможному источнику постоянного дохода, не такому опасному, каким является выход на просторы новых земель, созрело у меня ещё вчера вечером, во время долгого разговора между отцом и сыном, проходившего в нашем со Степаном присутствии. Способствовало этому и наличие в одном из моих карманов огромной, по местным меркам, суммы, и предложение отца Драпа, сделанное ему с прицелом на то, что и я в нём поучаствую, и заинтересованные вопросы Степана, единственного знакомого мне здесь человека, имеющего дефицитную специальность слесаря, подтверждённую документально. Мне показалось, что нам вполне по силам организовать в этом месте чего нибудь такое, на что у других не хватило ни средств, ни фантазии, ни знаний. На сколько это выполнимо и стоит ли за что то браться, сегодня и будем с этим разбираться. Драп согласился стать нашим гидом по своему родному посёлку, Степан готов оценить уровень развития местной промышленности, а я взял на себя уже привычные мне обязанности финансового директора и провести оценку затрат, на тот или иной вид деятельности, всё равно кроме меня с этим никто, в нашей компании, лучше не справится.
Отец Драпа предлагал моему другу занять его место в кузне, о своей ране тот ему не сообщил, поэтому он даже и не догадывался, что в ближайшее время, его сын, заняться этим физически не сможет. Находилась там и мне должность, подсобники в таком тяжёлом деле всегда требуются. Степану, так же поступило лестное предложение, резать ложки можно и обезьяну, при желании, научить. Хозяин дома обещал, что уже через неделю мой дядя будет строгать деревяшки, его тупым ножиком, не хуже опытного резчика. Чувствовалось, что старик хочет привязать сына к дому и готов для этого всё сделать, даже позаботится о будущем его знакомых. Драп понимал это, также понимал он и то, что отец его стал совсем старым, и теперь ему придётся о нём заботится. Два его брата давно покинули город и неплохо устроились в одной из многочисленных общин, несмотря на молодость одного из них. Звали они к себе и отца с матерью, но старик упёрся, и ни в какую не хотел покидать насиженное место.
И вот теперь моему приятелю, с учётом всех обстоятельств, а возможно и нам с дядей Стёпой, предстоит принять не простое решение, куда приложить свои силы и кое какое умение. Про кузнечные работы лично я для себя сразу всё решил, работать кузнецом всю оставшуюся жизнь не имею ни малейшего желания и Драпу советовал не губить молодость, таким тяжёлым занятием. Но вот организовать такое, как говорит отец моего друга, прибыльное дело, я, пожалуй, попробовал бы. Не думаю, что возникнут трудности с квалифицированными наёмными рабочими, а руководитель горячего производства у нас уже имеется, им может стать хозяин дома, в котором мы провели эту ночь. Возможно Степану, что то покажется интересным и вместо кузнечного мы направим средства допустим в деревообработку или в производство кож, которыми занимаются в одном из районов этой части города. Мне кажется, что общими усилиями сможем разобраться, где наши деньги принесут наибольшую отдачу, главное у нас есть понимание того, что их надо куда то вкладывать, а не проедать тупо и потом снова топать за новой порцией автомобиля.
В прошлый раз я побывал лишь в торговой зоне рабочего посёлка и сейчас мне было не менее интересно, так же, как и моему старшему товарищу, ознакомиться с настоящей промзоной, там, где куётся богатство всего этого города. Драп повёл нас в рабочие кварталы лишь ему одному известной дорогой: мимо жилых построек, куч с мусором, рядом с мелкими лавчонками, вдоль заборов с сортирами и прочими атрибутами, присущими этому странному поселению, на мой взгляд сильно напоминающего обыкновенные трущобы.
— Прежде чем начать заниматься кузней, надо плавильню ставить, а это не каждый кузнец в состоянии сделать. Если конечно мы не хотим по мелочам работать. А с плавильней, должен вам сказать, не всё так просто, её абы как делать нельзя — поучал нас местный житель, во время ходьбы с препятствиями. — Кроме этого необходимо одиночек подыскивать, которые будут тебе найденное железо на переплавку поставлять, а не твоему соседу. Затем саму кузню городить, инструмент у старых кузнецов заказывать, людей подбирать и одновременно с этим думать о том, что ты будешь делать и кому свои изделия станешь продавать. Не такое лёгкое это занятие, как кажется.
— Я понимаю. Ты чего же думаешь, мы совсем тёмные? — вставил я своё веское слово, в длинный монолог разговорчивого друга.
— Может и не тёмные, но в этом деле я побольше вашего разбираюсь. Молот небось, никогда в руках не держали? Так что слушай, чего говорю и не перебивай — резко ответил он, мне.
— Ну допустим не держали и что из того? Я и не собираюсь его держать, моя задача организовать всё это, а потом ходить, контролировать работу и сливки с неё снимать — не менее жёстко сказал я.
— Сливки снимать? Ну за этим тебе к Дену возвращаться надо, там сливки снимают. А тут работать придётся. Не думаю я, что получится у нас только ходить вокруг и посматривать, как люди работают. Они такого тебе наработают. Сам проверять не будешь, качества не получишь.
— У нас есть свой проверяльщик. Как, дядя Стёпа, сможешь контролёром на кузне работать? — спросил я, у идущего рядом Степана.
— Контролёром быть дело не хитрое, вот только смогут ли эти работнички мои требования выполнить? И вот ещё чего, кажется мне, что с сырьём могут возникнуть серьёзные проблемы. Может действительно, лучше деревом заняться, посмотри сколько его здесь?
— Может и лучше. Мы за этим по местным помойкам и шляемся, чтобы разобраться с тем, что лучше — дал я лаконичный ответ, на сложный вопрос.
На кузне мне не понравилось сразу и не потому, что было на ней очень жарко, шумно и грязно, а от того, что с первых же минут присутствия в этом неуютном сарайчике понял, руководить такими самостоятельными людьми мне будет не под силу. Драп со Степаном ещё какое то время стояли там, задавали вопросы хозяину, мешая ему выполнять план, а я, как только почувствовал свою беспомощность, тут же и покинул моих товарищей. Не вижу смысла тратить время, когда с этим видом деятельности мне и так всё понятно, нам его не поднять, сколько бы денег не было в моём кармане.
— Ну что, кое чего стало проясняться — заявил дядя Стёпа, выйдя из хлипкого помещения.
— Мне сразу всё стало ясно, поэтому я и не остался с вами. Не наше это и заниматься им мы не будем.
— Ну я бы не стал, так сразу отказываться, хотя могу тебе откровенно сказать, я ожидал большего — высказал своё мнение слесарь.
— Что дальше делаем? Ещё здесь, чего то смотреть будем или двинемся в другую сторону? — спросил нас Драп, последним покинувший мастерскую кузнеца.
— А в другую, это куда? — поинтересовался я у него.
— Да хотя бы туда — махнул он рукой в сторону горки, где вырубали просеки. — На этом краю одни кузни, нового здесь мы ничего не увидим. Или ты уже решил, что этим будешь заниматься?
— Решил, — уверенно сказал я. — Этим заниматься не буду.
— Я так и знал — ещё более уверенно сказал Драп.
— Откуда?
— Не первый день тебя знаю. Тебе простор нужен, маленькая кузня не для тебя. Ты думаешь почему я отказываюсь от предложения отца занять его место? Мне тоже не нравиться постоянно, изо дня в день, заниматься одним и тем же в маленькой каморке — признался Драп.
— А мне возраст уже не позволяет этим заниматься — составил Степан нам компанию.
— Пошли тогда дальше, если ни одному из вас здесь не приглянулось — предложил я.
На валке леса понравилось больше, но и здесь никто из нас не видел своего будущего, даже несмотря на то, что дома, на телеге, лежал отличный топор, великолепная ножовка и пара, почти новых напильников. Мы со Степаном немного поговорили о возможности открытия столярной мастерской, он умел обращаться с имевшимися в нашем распоряжении инструментами, и я не был в этом деле абсолютным профаном, но наше желание, отдаться этому бизнесу, отбил реалист Драп. Он рассказал какие изделия выходят из рук местных мастеров, пользующихся хламом, произведённым здесь же и нам, тут же перехотелось составлять им конкуренцию. Достичь таких высот мы ещё долго не сможем, а может быть это нам и вообще никогда не удастся. Можно было конечно нанять кого то, но что может решить один топор и одна пила, в этом безбрежном море умельцев самоучек.
Когда проходили мимо грядок с огурцами, принадлежавших какому то частному производителю овощей, Степан встрепенулся и стал сыпать названиями сортов, которые, по его мнению, очень хорошо показали бы себя в этом климате. У курятника он также был весел и счастлив, а вот когда мы добрались до производства кож я сразу встал в позу и заявил:
— Туда не пойду. Этим заниматься я никогда не буду, а вы, как хотите.
Вечерний разбор полётов принёс неутешительные результаты, всем было ясно, нам здесь места не нашлось. Драп заявил, что он об этом и до этого знал, но не стал нам ничего доказывать, хотел, чтобы мы это сами прочувствовали. Мы прочувствовали, да так основательно, что мне вдруг снова захотелось смотаться к машине, где всё было ясно и просто, как божий день.
— Ладно, давайте спать ложиться, завтра договорим — предложил самый умный и самый опытный из нас. — Хорошие мысли обычно по утрам приходят.
Дядя Стёпа, как в воду глядел. Хорошая мысль пришла утром и, что характерно, не в одну голову, а сразу в две. В его, не единожды раненую, и ту, которая больше нас понимала о местной жизни.
— Мы тут с Драпом посоветовались — сообщил мне Степан ещё до завтрака, ткнув пальцем в могучую грудь нашего друга — и решили, что самое лучшее для нас будет, это вернуться назад, в ту местность, которая по здешним законам за тобой закреплена.
— И когда же это вы успели об этом подумать? — спросил я его, совсем не удивляясь такому предложению.
— А на это много времени не надо — поддержал его второй заговорщик. — Всё на поверхности лежит. Там мы сможем всем, чем захотим, заниматься и кожами, и деревом, и кузней. Всё под боком, только людей нужных собрать надо и работай. А не хочешь это делать, так послушай своего дядю. Мне кажется, его напиток может стать именно тем, что позволит общине крепко приподняться и людей для этого не так много понадобиться. Хотя совсем без помощников всё равно не обойтись.
— Я понимаю к чему ты клонишь. Только откуда мы столько денег возьмём, чтобы выкупить всех твоих друзей?
— Заработаем — ответил за него Степан.
Я пообещал подумать над таким неожиданным предложением, хотя мне по прежнему не хотелось возвращаться в деревню, в отличии от моих приятелей.
После завтрака Степан с Драпом решили ещё разок прогуляться по территории промзоны, а я снова отправился в приёмный пункт "Одиночки", сегодня у меня есть огромное желание сбагрить тамошним работникам два маленьких, боковых зеркальца, легко поместившиеся в карманах моей рубашки.
Размышления о не простой ситуации, возникшей вокруг размещения наших средств и создания чего нибудь основательного, так и остались лишь моими размышлениями. Всю дорогу они стучались в мою голову, но так и не сформировались во что то стоящее. Мне не хотелось постоянно жить в лесу, точно так же, как и не хотелось, после детального осмотра, прозябать на промзоне. Я бы с удовольствием поселился в верхнем городе, но, как в него попасть и чем здесь зарабатывать на жизнь? На эти вопросы ответов у меня пока нет, но я над ними ещё поработаю.
На этот раз в приёмке ко мне отнеслись почтительно и серьёзно, хотя и сегодня пришлось пообщаться с Троллем. Зеркал в этот магазин не приносили давно, так давно, что никто из служащих не мог толком вспомнить, а было ли такое здесь вообще когда нибудь. Каждый из продавцов, за время нашего общения успел бесплатно посмотреться в моё "чудо" и каждый, из них же, пытался сбить цену, на эти маленькие стекляшки, обрамлённые в кусок блестящей железки, которую я огласил сразу же при нашей встрече.
— Да десять тысяч, это просто не реальные деньги! — возмущался моей наглости Тролль. — Мы эти штуковины сами, за столько никому и никогда, не продадим.
— Ты что, совсем сдурел? — поддерживал его один из помощников. — Бери пять и радуйся, что мы тебе столько дали.
— Откуда вы можете знать сколько стоят эти, прекрасно сохранившиеся вещи, если вам их ещё ни разу продавать не доводилось? — не соглашался с ними я.
— Откуда? Знаем и всё. Не твоё это дело лезть в дела торговые, твоё дело искать. Повезло тебе разок, так пользуйся, пока хорошие деньги дают — поучал меня Тролль. — Шесть, это последнее моё слово.
— Меньше чем за восемь не отдам — упирался я двойному натиску. — Посмотри, как всё блестит. Где ты ещё такое увидишь? Да у тебя эти штуки сегодня же заберут, даже если ты их выставишь в два раза дороже, чем я за них прошу.
— Я их год продавать буду! — не унимался старший продавец. — Кому они нужны, чего в них такого полезного?
Выйдя на воздух, я был уверен, что семь тысяч лежащих в моём новом кошельке, действительно хорошие деньги, с учётом того, что здесь человека можно за пять приобрести в вечное пользование.
Прежде чем возвращаться назад зашёл к своему знакомому, торгующему одеждой и разной утварью, по соседству. Встретиться с ним захотел не для того, чтобы обсудить перспективы торговли, а просто так, время свободное образовалось, вот и решил использовать его для поддержания дружеских отношений со старым знакомым. Ромуальд моему приходу был рад, в его отделе дела обстояли ещё хуже, чем в соседнем, сюда люди практически совсем перестали заходить и это мгновенно отразилось на его зарплате. Кого же такое обрадует? Возможно его кислая физиономия подтолкнула меня к мысли о том, что мне и двум моим приятелям давно пора бы переодеться в новое. Наши с Драпом костюмы, особенно конечно его, грубо подшитый мной с одной стороны белыми нитками, имеют очень неприглядный вид, а у Степана таких шмоток отродясь не было. Можно себя порадовать обновками, когда в руках такие огромные деньги появились.
— А знаешь, что, давай ка я тебе прибыль сделаю — обратился я к совсем сникшему работнику прилавка. — Тащи три комплекта униформы. Одну на меня, вторую на моего друга. Не забыл ещё его размер? А третью, вот на такого мужика. Ему даже лучше будет, если дашь на вырост.
Ромуальд был на седьмом небе, он не скрывал, что, хотя бы сегодняшний день у него будет оплачен.
Когда все мои покупки были упакованы в новый мешок, а деньги за них уже лежали в кассе магазина, ко мне пришла ещё одна замечательная мысль. А почему бы не купить чего нибудь и этому, обиженному обстоятельствами, продавцу, в качестве подарка? Пускай порадуется человек, говорят добрые дела всегда обратно сторицей возвращаются. Уже примеряя новые сапоги, из своего отдела, счастливый их обладатель выплеснул на меня все местные сплетни, слухи и домыслы, которых за время нашего отсутствия накопилось достаточно. Хорошего в них не было практически ничего, люди всё так же продолжали пропадать, правда не в таких количествах, как раньше, объёмы выручки во всех отделах упали, а криминогенная обстановка рядом с комплексом наоборот, сильно возросла. Да и на городе, спад поставок из новых земель, тоже сказался, особенно это отразилось на кузнечном деле, сырьё во все городские кузни в основном поступает оттуда.
