Вернувшись на пепелище своего города, Кощей возродил его. Был это уже не тот город Света, что раньше, а самый настоящий оплот Тьмы. Пребывание в заточении не могло не изменить Кощея. Из доброго и справедливого правителя он превратился в жестокого и беспощадного тирана. Он собрал под свои знамена множество темных тварей, магов и людей. Огнём и мечом он прошелся по ближайшим землям, захватывая и уничтожая города соседей. На их руинах Кощей строил новое государство, которое современники назвали "Костяной страной".
О ней было принято рассказывать всякие страшилки и небылицы. Но людям под правлением Кощея жилось неплохо. Преступности почти не было, налогами Кощей своих людей не давил, позволяя жить и развиваться каждому в меру его сил и возможностей. Он возродил свой род, женившись на темной волшебнице Моране.
Обезопасив себя от нападений соседей, Кощей углубился в изучение Темных Искусств. Половина всех проклятий обязана своим появлением или Кощею, или кому-то из его учеников.
Тогда же Кощей занялся поисками бессмертия. Как утверждают легенды, он смог изобрести способы достигнуть его. Первым из этих способов было создание крестражей, особых артефактов, в которых маг с помощью ритуала заточает часть своей души в какой-либо предмет. Такой артефакт сохраняет жизнь своему хозяину в случае его смерти. Кощей первый же его и применил. К несчастью, не всех своих врагов истребил Кощей и его крестраж был уничтожен одним из них. Самого Кощея это не убило, что бы ни говорили бабушкины сказки.
Он просто взял это на заметку. Поиски бессмертия продолжились.
И Кощей смог найти способ получить бессмертие. Абсолютное бессмертие. Применив этот способ, Кощей стал неуязвим для магии, оружия, природных катаклизмов, времени. Потому-то народ и прозвал его Бессмертным. Он стал первым, и единственным на данный момент, бессмертным. К сожалению, все свои записи по этому поводу Кощей уничтожил лично.
Долгие столетия Кощей правил своим государством, пока в один момент просто не исчез. Никто не знает, почему, и куда он ушел. Злые языки даже поговаривали, что он умер. Как бы там ни было, с его уходом, государство, так тщательно создаваемое, постепенно развалилось на несколько частей. Столетия спустя все они влились в состав Московской Руси, что не удивительно — многие города славян тогда были объединены Иваном Третьим.
Наш же род влился в магический мир Руси, сохраняя свои традиции и знания. Хоть мы и были темными магами, с волхвами мы не враждовали — были такие у славян убеждения, что Тьма и Свет — это не добро и зло, а всего лишь две стороны одной медали. В мирное время правил Свет (защита, целительство и так далее), в военное — Тьма (порча, проклятья).
Так было до нашего времени.
К 1917 году страну, доведенную до полной разрухи "элитой" и царем-самодуром, лихорадило с невероятной силой. Даже в магическом мире начались беспорядки и конфликты. У нашего рода было много врагов и завистников — нам пришлось бежать, как и многим другим. Меня тогда еще и не было. Поселилась наша семья в Англии, в самой сильной и стабильной тогда стране. Свои увлечения Темной Магией пришлось, конечно, скрывать.
Когда мы здесь уже обустроились, грянула Вторая Мировая Война. Многие тогда из нашего рода ушли воевать, не желая смотреть, как этот выскочка Гриндевальд с его Аненербе уничтожает нашу Родину. Никто не вернулся. Не знаю, как и где, но все они умерли. Я, еще совсем ребенок, остался один с матерью в пустом поместье. Денег было не счесть, как-никак род Бессмертных один из старейших и богатейших в мире. Но все-таки мать не была белоручкой и работала.
В 43-ем я пошел в Хогвартс, где на первом курсе (учился я, кстати, на Слизерине) познакомился с Томом Риддлом. Тебе он более известен, как Лорд Волдеморт.
Мы сразу подружились, если это можно назвать дружбой. Его идеи и мысли совпадали с моими. Мы оба хотели показать этому миру, чего стоим. К сожалению, оба мы тогда были индивидуалистами, это и помешало нам по-настоящему стать друзьями. Мы скорее были вечными противниками, уважали друг друга как соперников, хоть и открыто не конфликтовали. Со стороны мы, наверное, действительно смотрелись как друзья.
После школы наши пути разошлись — Том отправился странствовать по миру в поисках знаний и силы, а я остался в Англии. Мне нужно было возрождать род, мать к этому времени была уже совсем плоха. Устроился на работу, смог восстановить поместье, женился... Хорошее было время. Но это было не то, чего я желал. Что-то внутри меня протестовало против такой жизни.
И в один день я встретил Тома. Он сильно изменился за время своего странствия, но я узнал его. Мы поговорили. Как ни странно, но наши взгляды все еще совпадали: мы оба видели, что мир прогнил насквозь и катится в пропасть. Тогда-то он и предложил присоединиться к нему, стать Пожирателем Смерти. Я согласился. Не только из-за убеждений о состоянии нашего мира.
Как ты, возможно, знаешь, в то время велась агрессивная политика по отношению к СССР. Ни для кого это не было секретом. Я надеялся, что Том начнет войну и это помешает Магическому Совету действовать против страны, за жизнь которой мои родные заплатили своими жизнями. К сожалению, мои надежды не оправдались.
Сначала все шло хорошо — Том побеждал по всем фронтам. В это время у меня родилась дочка, которую я назвал Светой. Твоя мама. Мы были очень рады. Разумеется, учиться я ее отправил в Хогвартс. К сожалению, я допустил ошибку: рассказал ей о своей "тайной" жизни Пожирателя. Света не разделяла моих взглядов. Следовало предусмотреть это, ведь она училась на Гриффиндоре, к моему удивлению. По достижению семнадцати лет она сбежала из дома.
Пойми меня правильно, Саша: хоть она и была против меня, но я любил ее больше собственной жизни. Я бы никогда не заставил ее присоединяться к Пожирателям, Том меня понимал. Но Света, видимо, была другого мнения. Я потратил много сил и средств на ее поиски, но ничего не смог добиться.
А потом Том пришел в дом Поттеров. Что случилось с ним — ты знаешь. Ребенок Поттеров каким-то образом смог отразить заклинание Тома и выжить, а вот Риддл "умер". Все, что он создавал, рухнуло в момент. Меня поймали, все имущество конфисковали, кроме денег в Гринготтсе, и посадили в Азкабан. А в соседнюю камеру посадили мою жену, твою бабушку. Хотя она никогда не состояла в Пожирателях, но тогда это не имело никакого значения. Муж-Пожиратель, значит, и сама виновна — так рассудил тогда нас Барти Крауч.
Не знаю, как я выжил. Наверное, только чувство мести поддерживало во мне жизнь. Твоя бабушка умерла через год после заточения, не выдержав присутствия дементоров. В тюрьме я успел смириться со своей судьбой и желал только одного — отомстить. Желаю до сих пор.
Но представь мое состояние, когда Том после нашего освобождения сообщил мне, что у меня есть внук. И внук мой не неженка какая-нибудь, а начинающий и талантливый темный маг, полноправный Пожиратель Смерти. Не могу описать то счастье, которое я испытал.
Александр, мой внук... Теперь ты наследник рода Бессмертных и его единственная надежда — я уже слишком стар, чтобы пытаться сохранить нашу семью. Поэтому только ты способен сделать это, Саша.
— Клянусь, — тихо сказал я, — я сделаю все, чтобы наш род вновь обрел былое величие.
— Я знаю, Саша, я знаю, — улыбнулся и обнял меня дед. — Ты же мой внук. И ты уже сделал первые шаги к этому, верно?
Мы проговорили до самого утра. Болтали обо всем. Дедушка расспрашивал обо мне, моей жизни до школы и в школе. А я рассказывал. О приюте, о моих способностях в детстве, встрече с дементором, приходе МакГонагалл, поход в Косой переулок... О первом, втором, третьем, четвертом курсе, друзьях и однокурсниках, о Джиме и его учебе, о Барти, моем счете в банке... О Кире и моих планах, убеждениях, идеях...
Я столько никогда не говорил. Даже больше скажу: за эту ночь я сказал больше, чем за всю прошлую жизнь вместе взятую!
Дед с явным удовольствием слушал о моих успехах в учебе, на личном фронте и в финансовом состоянии. А я чувствовал себя... просто замечательно. Нелогичное, иррациональное чувство и состояние — это я понимал. Но все равно радовался, как ребенок. Теперь у меня была семья, я был больше не одинок в этом чертовом мире. Более того — мой дед полностью разделял и понимал мои взгляды! О большем я не смел и мечтать.
Сам дедушка тоже рассказал немало. И обещал заняться моим обучением и тех, кого я отберу в свой "отряд", начиная с Киры.
К утру я был в состоянии выжатого лимона.
— Ну, достаточно, — сказал Владимир, увидев мое состояние. — У нас еще будет много времени, чтобы пообщаться. А сейчас — марш в постель и спать.
Я зевнул, кивнул и побрел на выход.
— Дед, — остановился я в дверях, — а что стало с Кощеем? Он умер? Тогда, получается, он не был истинным бессмертным?
— С чего ты это взял? — удивился дед. — Я думал, это очевидно. Кощей жив и здоров до сих пор.
29.11.2011
Глава 29
— То есть как жив?
— Я же говорил тебе: время над ним не властно. Он даже на день не постарел с тех пор, как стал бессмертным.
— И где он? Почему прячется? Почему не помог своему роду, когда это было нужно?
— Где он — этого я тебе пока не скажу, это тайна нашего рода. Когда ты будешь готов стать Главой рода, я открою тебе эту тайну. Только Глава может знать его местоположение, и никто более. А насчет остального — не знаю. Последний раз он выходил с нами на контакт больше трехсот лет назад. Пытаться с ним поговорить, если он этого не хочет, бесполезно. Так что причины своих поступков знает лишь он.
Я лишь кивнул и вышел из комнаты деда. На сегодня информации мне хватит, следует все переварить и поспать.
Рождество прошло как-то тихо.
Из-за присутствия в доме сбежавших заключенных, Малфой-старший не рискнул устраивать традиционный рождественский бал. Праздник провели в "семейном" кругу причастных — Пожирателей Смерти.
Белла была наиболее активной из всех освобожденных заключенных. Своим вызывающим (и порой сумасшедшим) поведением она смогла довести всех в особняке до белого каления в кратчайшие сроки. Малфои терпели, все-таки родственница, сестра хозяйки дома. Остальные бывшие зеки, кажется, просто не обращали внимания на нее. Как мне признался дед, после четырнадцати лет заточения в одиночной камере, Белла не так уж и раздражала.
А вот у меня с ней происходили постоянные стычки. Все из-за того, что я не поддерживал ее бесед на тему "как лучше расчленять маггла", или "как подольше пытать жертву, чтобы она не умерла раньше времени". Я прагматик, жестокость мне не чужда. Но ничего привлекательного в ее смаковании не нахожу. Белла же, напротив, была настоящей фанатичкой разного рода пыток и убийств.
Впрочем, ее можно понять: Азкабан, постоянное присутствие дементоров — все это сводит с ума и за меньший срок. Не удивительно, что Белла зациклилась на мести всему "несправедливому" миру.
Иногда выверты ее психики меня поражали — несколько раз она пыталась до меня домогаться, когда мы оставались наедине. Может она и не домогалась, не знаю, но выглядело это именно так. И я-то, в принципе, был бы не против, будь на месте Беллы более молодая и красивая женщина! Взаимной любви, понятное дело, такие сцены нам не добавляли.
К ее чести, убить она меня не пыталась, хотя и заставляла чуть ли не ежедневно показывать "чего я стою". Выражалось это в том, что Белла пыталась разными способами меня проклясть и отравить мою еду. Это до такой степени обострило мою паранойю, что я даже крышку унитаза поднимал с осторожностью. К счастью, в качестве жертвы выступал и Драко, на которого Белла (обуреваемая пылкой родственной любовью) тратила больше сил, чем на меня. Это была одна из причин, из-за которой Драко попадался в ловушки тети чаще, чем я. Воспитательные беседы Люциуса и моего деда с Беллой результата не приносили.
В целом, женщиной Белла была не самой неприятной. Убрать бы ее жажду крови — было бы вообще прекрасно. Остальные бывшие заключенные вели себя тихо, наслаждаясь неожиданной свободой, поправляя здоровье и отъедаясь. Ну и, разумеется, все они ежедневно тренировались, возвращая себе забытые и утраченные навыки.
Дед познакомил меня со своим русским другом — Антоном Долоховым, которого на английский манер все звали Антонин. Он, как мне рассказал дед, присоединился к Лорду в одно время с ним.
Сидеть в особняке мне, откровенно говоря, надоело. В начале января я решил "прогуляться". Предупредив деда и Малфоя, я пошел на улицу. Конечно, они пытались меня отговорить от "опасных" прогулок в одиночестве, но я был непреклонен. Да они при всем желании не смогли бы меня убедить, я привык быть сам по себе. Предупредил их только по одной причине: чтобы панику не поднимали.
Думаю, если бы они узнали, КУДА я собрался, дед бы костьми лег — но не отпустил бы.
Появился я в одном из многочисленных переулков, темных и безлюдных.
Погода была не просто холодной, а ОЧЕНЬ холодной. В Англии было гораздо теплее. К счастью, эту особенность географии я учел и надел с утра самые теплые вещи, которые у меня были.
Появился я удачно — буквально через несколько секунд услышал бой курантов, знаменитых на весь мир. Ах да, забыл про часовые пояса, тут сейчас три часа дня. Или четыре? Было довольно темно, что вполне нормально для этого времени года.
Пара минут ходьбы, и я вышел на главную площадь Сов... России — Красную. Была она гораздо больше, чем я думал. Она была хорошо освещена, так что я видел и Храм, и Кремль, и Мавзолей, и захоронения у кремлевской стены. Мимо меня шли люди, по всей площади патрулировали милиционеры.
Лица у людей, как я заметил, почти у всех были с печатью печали, отчаянья и грусти. Кардинальное отличие от фотографий, которые я видел, на которых люди улыбались, открыто и радостно. Видимо, установление демократии — не самый приятный процесс.
Первым делом я направился к Мавзолею. К сожалению, он оказался закрыт для посещений в это время. Я, конечно, мог бы и с помощью магии проникнуть внутрь — Империо на почетный караул, несложные чары отвода глаз, и я внутри. Но нарушать законы страны в первые десять минут пребывания в ней — это плохой тон. Да и не к спеху это — Ленин уже никуда не убежит. Бюсты вождей и полководцев за Мавзолеем я рассмотреть смог — на зрение никогда не жаловался, а стремительно темнеющее небо не было особой проблемой.
Через пять минут я отправился дальше — смотреть на бюсты давно умерших (часть — убитых) не особо интересно. Остальные достопримечательности Красной площади так же были закрыты для посещения, кроме Лобного места. Казней, к сожалению, не было, и я пошел гулять по Москве.
Улицы столицы были довольно-таки неплохо освещены, благодаря многочисленным казино, барам, ресторанам, отелям и прочим подобным заведениям. Раз десять за полчаса прогулки мне пришлось чуть ли не отбиваться от барыг с ворованными часами и золотом. Казалось, весь город населен одними торгашами. Это дико раздражало. Где, спрашивается, бродит милиция? Впрочем, учитывая состояние страны, на органы правопорядка не стоит надеяться вообще. Мне уж точно.
