— Знаю. Просто забылся, — солгал.
Ордена в Кушинаре не сложились, и магическое искусство передавалось по принципу учитель — ученик. Рус проверял: все ли маги-кушинги не могли терпеть, когда их называли на манер общегеянских орденов и хватит ли Ролту смелости сказать об этом самому князю. Хватило и храбрости и наглости.
— Сколько у нас времени до подхода основной армии?
Ветровик шутку оценил и вновь позволил себе легкую улыбку:
— Кавалерия прибудет через полчетверти. Уважаемый десятник непозволительно задерживается где-то на улицах нашего славного городка. У него, простите, некстати скрутило живот...
— Печально, но бывает. Поторопись, Ролт, — закончил уже серьезно.
— У этого молодого пройдохи и память читать ни к чему, я и так могу про него рассказать немало, — говорил Следящий, подсаживаясь к головам обоих спящих пленников, — никто не доверит ему серьезные вещи, вряд ли он знает что-либо ценное. Ты настаиваешь? — сказал, подняв взор на князя.
— Я тебе верю, а время дорого. Пирата сломать сможешь?
Вместо ответа маг положил руку на голову Теку... Водника. Через статер нахмурился и вспотел. Силой Эола буквально задуло.
Рус возник рядом со Следящим. Некоторое время о чем-то подумал и решительно взялся за запястье Ролта. Тот, находясь в глубочайшем трансе, медленно повернул к князю голову, и в его мутных глазах мелькнуло уважение.
Через десяток статеров маг, наконец, отнял руку от головы пирата. Еще пару статеров "приходил в себя", одновременно разминая затекшее тело. Потянул еще статер, собираясь с мыслями, и заговорил:
— Князь... я, пожалуй, готов поверить в твое божественное происхождение, — провел эту фразу по тонкой грани между иронией и искренним восхищением, — А "пасынок" и "сын" по-этрусски — разные слова?
— И слова разные и значения имеют такие же, как принято у кушингов. Только по писаным и неписаным законам — это одно и то же. Полное равенство в обязательствах и правах. Подразумевается, что и кровь одна. Удовлетворит тебя мой ответ? От себя добавлю. Я действовал Силой Геи и ты наверняка это заметил. Получается — я и её сын?
— Где Боги, а где люди, — ответил он любимой кушинарской поговоркой, мол, кто их знает, этих богов. А в целом означает "несопоставимые вещи". — Френом — папа, Гея — мама. От них всего можно ожидать, — и снова непонятно: то ли в шутку сказал, то ли нет. — А если полностью серьезно, князь, то я снимаю перед тобой шляпу (в реальности — не снял, хитрый кушинг). Вставить в водопад каменную трубу, да чтобы она пропустила мои структуры... если бы об этом мне рассказал мой учитель, я бы рассмеялся ему в лицо.
— Не тяни, Ролт.
— Это я так собираюсь с мыслями и выражаю свою благодарность... — кивнул Русу и не стал больше испытывать его терпение, — Начну с того, что главный заказчик — Гранк. Кто бы сомневался!..
Когда в княжескую опочивальню ввалилась толпа Следящих и стражников, то Ролта уже не было. Точнее он, активировав браслет, преспокойно сидел на дальнем подоконнике — чуть ли не единственном месте без пятнышка крови.
Рус встретил прибывших, важно восседая на стуле, как на троне и лицо его выражало крайнее нетерпение.
— Долго же вас пришлось ждать, недостойные! — грозно произнес он.
Если бы дело происходило на земле в не столь далекие времена истинных самодержцев, то все непременно бы бухнулись на колени. В Кушинаре такое не принято. Следящие лишь вытянулись во фрунт и понуро потупили головы. Молчание затянулось. Нарушил его Главный Следящий:
— Мы прискакали, не жалея единорогов, князь! И воздаем хвалу всем богам, что ты жив!
— ...князь ...хвала богам ...хвала князю ...хвала Великому Князю Великого Кушинара! — когда оды Русу доросли до "Великого", он их прервал:
— Хватит! И вас хранят боги. Я вижу, как вы мне рады, но я хотел бы знать: Что. Это. Такое, — каждое слово припечатывал, показывая на трупы одними глазами.
В живых оставался один спящий Кирт. Пират-Водник по прозвищу "Черный зуб" лежал с остекленевшими глазами и с еще не засохшей у рта пеной. Знающему магу это говорило о смерти от ментального удара, а значит, о неудачном чтении памяти.
— Князь! — воскликнул Главный Следящий, — этого не может быть! Но раз такое случилось, то вся вина на нем! — торжественно провозгласил, указывая на беднягу Кирта. — Он приказал охранить только снаружи и всех служащих разогнал...
Рус его перебил:
— Где мой, — выделил это слово, — наместник.
— За ним послали, — с готовностью ответил Следящий, — вот-вот должны привести.
— Надеюсь... — произнес Рус с угрозой, — как твое имя?
— Дик, государь! — и продолжил верноподданнически, — позволь спросить? — дождался важного кивка и продолжил, — ты уже допросил Кирта?
— Не успел, — правитель Кушинара недовольно поморщился, — та падаль, которая изошла пеной, чуть каналы не прожгла. Надеюсь на тебя, господин Дик и твоих Проводников Силы, а мне надоело охранять трупы. Я пошел в кабинет, — но в дверях развернулся, будто только что вспомнив, — да, раз никого нет, то организуй мне обед прямо в кабинете. Пошли кого-нибудь в царское представительство пригласить ко мне Владиланта. Не затягивайте здесь... и прибрать не забудьте. И запомни, Дик: ты на своей должности до завтрашнего дня, если не раскопаешь мне весь заговор. Слышишь? Завтра днем жду тебя с докладом, — с этими словами, не слушая ответа, вышел
Из доклада Главного Следящего следовало, что во всем виноват бывший князь Ринг, который не смирился с потерей власти. Он запугал Пирка, который, к сожалению, пропал со всей семьей, и принудил его передать власть Кирту. Новый наместник провел во дворец нанятых Рингом "Барракуд". Когда покушение не удалось, то попытался устранить главаря пиратов. Бывший князь, к сожаленью, тоже пропал. Всех ищут. Старшины Гильдии выражают верноподданническую радость по поводу раскрытия заговора, воздают хвалу всем богам за здоровье горячо любимого князя Руса Четвертого. Весь народ в едином порыве побежал в храмы.
Внеочередное собрание верхушек всех Торговых Домов, входящих в Гильдию, состоялось через день после "раскрытия" заговора. Относительно небольшой зал заседаний заполнила толпа человек под пятьсот. Такого на памяти купцов ранее не случалось. Но и повода такого не помнили — сам князь должен был почтить их своим присутствием.
Заседание открыл председатель Гранк:
— Да пребудут с вами боги, господа Торговцы! — поприветствовал он присутствующих и в зале повисла тишина.
Выглядел он как обычно уверенным и степенным, но только стоящие ближе к "старшинской" возвышенности (лавок попросту на всех не хватило и во избежание споров их вынесли) могли заметить его тревожное состояние. Если бы, кончено, внимательно присмотрелись.
— Нас пожелал почтить своим присутствием наш всеми любимый князь Рус Четвертый. Встретим его, господа! — и поднялся со стула. Его примеру последовали остальные старшины и через удар сердца распахнулась задняя дверь "сцены". Князь вошел стремительно.
— Приветствую вас, славные купцы Великого Кушинара! — выкрикнул эту фразу и сел на специально отведенный ему богатый стул. В ответ раздалась невнятная разноголосица, постепенно перешедшая в боле-мене слитный выкрик: "Да хранят тебя боги, князь!", — далеко не армия.
Рус поднял руку и дождался тишины:
— Да хранят и вас боги, и пребудет с вами милость Меркурия. Господин Гранк, приступай к собранию, а на меня прошу не обращать внимания. Я просто посмотреть — послушать пришел.
Ожидавшие иной речи купцы загомонили, но их остановил председатель:
— Займемся делом, господа! Не портите мнение князя о вас. О нас, обо всей нашей славной Гильдии! Тихо!
Первым делом Гранк затеял... отчет о работе Гильдии! Все присутствующие ахнули. Князь в зале, а он! По мере его речи настроение купцов снижалось. Председатель вскрыл все утайки таможни, все недоплаченные налоги.
"Он с ума сошел! Теперь же всем придется раскошелиться! Ой, он же всех людей сдает!!! Все сговоры раскрывает! Это что же... князь... да он всё знал! Потому и пришел. Да он же покушение пережил! Ой, что будет...", — купцы стояли бледнее некуда. Зато князь сидел с самым невозмутимым видом, будто всё происходящее его совершенно не касалось.
После обстоятельного доклада, председатель заявил:
— Господа купцы, дорогие товарищи по Гильдии. Меркурий отвернулся от меня, — "да после твоей речи он и от нас отвернется, старикашка!", — подумали некоторые самые озлобленные торговцы, — и Великие Эй и Гид смотрят на меня с укором. Простите меня, Великие!
"Они-то тебя, может и простят, а мы...", — мысль тех же самых купцов.
— Здоровье и совесть не позволяет мне оставаться на посту председателя Совета Старшин. Я... слагаю с себя полномочия и предлагаю выбрать другого, более молодого и более достойного, — закончил тихим голосом, практически шепотом, но эти слова влились в каждого присутствующего. Им отказывались верить...
Гранк сел, вопреки утверждению о старости, очень даже по-молодому. Просушил горло заботливо поданным вином и крякнул.
Не хочется описывать то, что далее творилось в зале. О князе, похоже, забыли. Это войдет в позорную летопись Гильдии, если таковую задумают написать потомки. Хвала богам, по смертоубийства не дошло и то, благодаря возникшим на выходах этрускам. Откуда только взялись? Закончил это безобразие тот же Гранк, терпеливо дождавшийся, когда самые буйные выдохнутся. Целую четверть молчал! А внимательные купцы, не такие разгоряченные, как большинство их товарищей, заметили, что молчали все Старшины и князь.
— Хватит устраивать базарную свару! — вдруг рявкнул теперь уже бывший председатель сильным и властным голосом. Уставшие купцы послушались. — Предлагаю кандидатуру мастера Рида, моего заместителя. Рид, поднимись.
Знакомый нам купец поднялся со стула Старшины.
— Достаточно молод, богат, честен. В представлении не нуждается. Ну что, "Рий*", господа торговцы? — напористо спросил Гранк.
— Рий! — первыми выкрикнули Старшины, — Рий! — повторили они более громко. И лишь затем из зала последовали одиночные выкрики "Рий!.. Рий!...", которые быстро переросли в сплошной гул. Новый председатель был избран. Если и раздавались выкрики "Вий", то их никто не расслышал.
Наконец, встал князь. Уставший зал замолк.
— Поздравляю Гильдию с избранием достойного председателя. Надеюсь, он приумножит наше богатство. Я не оговорился. Богатые подданные — богатая казна, это всем очевидные вещи (далеко не всем, но купцы предпочли помолчать). Моим наместником остается уважаемый Пирк — все вопросы к нему. Надеюсь на вашу верность, господа и да пребудет с вами Меркурий! — развернулся и вышел. Гранк предпочел последовать за ним.
Ушел князь, ушли и этруски, оставив купцов, под руководством нового председателя, разбираться со своими делами самостоятельно. Вымотанные торговцы надолго не задержались.
Пирка с семьей спрятал в своем доме десятник Рист, прибежавший к нему сразу, как только отдал "браслет невидимости" своему старому знакомому, Следящему Ролту. Его посчитал наиболее надежным из Проводников Силы и не ошибся. О бывшем князе, Рус не то, что подзабыл, хотя и не без этого, но и не исключал его участия в заговоре. А по сему, о Ринге распоряжений десятнику не давал. Тот пропал сам по себе, не соврал Главный Следящий. А Пирка удалось спасти — его активно искали некоторые Следящие и совсем не с целью допроса.
А ночью, после "раскрытия" заговора, ко всем Старшинам нагрянули этруски. Вместе с ними к Гранку заглянули Рус с Ролтом.
— Ну что, господин председатель, будем говорить или хочешь разделить судьбу "Черного зуба"? — с ледяным спокойствием произнес Рус после того, как Следящий чуть ли не слово в слово передал их беседу с главарем "Барракуд".
Бледный Гранк схватился за сердце и если бы не помощь Духа Жизни, то... полетела бы вся комбинация Руса в тартарову бездну.
В итоге, купец подписал залог на все свое имущество в пользу казны, рассказал обо всех "темных" схемах, сдал всех причастных к заговору купцов, а ими оказались половина гильдейских Старшин и вся верхушка Следящих и таможни. Рус с облегчением узнал, что Рид ничего не ведал. Чем-то он ему приглянулся.
Перед уходом, Рус все же поинтересовался:
— На что ты надеялся, Гранк? Этруски вырезали бы половину города! И купцов — в первую очередь. Они не дураки.
— Не вырезали бы! — председатель, уверовав, что жить будет, и переживая за только что подписанный пергамент, который может оставить его нищим: "А зачем мне такая жизнь?!", — осмелел. — Никто бы не нашел твоего тела! Океан умеет хранить тайны. И свидетелей бы не осталось. Этрусков я выучил — из одного подозрения всех резать не стали бы. Ну, вошел ты в тропу, ну сказал кому-нибудь, что в Кушинар — и что? Пропал! Мало ли людей сгинуло в Звездных тропах? Здесь не появлялся. Владилант... да и остальные этруски не интересуются нашей жизнью. А клясться мы умеем... — разгоряченный взор его горел так, что Рус засомневался в полной адекватности купца. Подумал, что может, не стоит оставлять его в живых — он до конца останется врагом, но, рассудив, все же не поменял планов. Противник вдвойне опасен, когда неизвестен. Пусть остается, а то, не дай бог, найдутся другие.
Этой же ночью они с Ролтом наведались к остальным шести замешанным в деле Старшинам и заставили их подписать такие же залоги на имущество. Чуть что — законная конфискация в казну. Рус бил по самому больному месту каждого торговца — по жадности.
Ох, и натерпелись же этой ночью влиятельные купцы! В страхе просидели всю ночь под охраной суровых этрусков. Рид — не исключение. К нему усталый Рус заглянул перед самым рассветом. Поздравил его со скорым назначением главой Гильдии, обговорил еще несколько вопросов и попросил не обижаться на вынужденный арест, на что купец возмущенно воскликнул "да как можно!". В искренности сего выкрика Рус уверен не был, но это не суть важно.
Организацию покушения списали на незадачливого Кирка. Вскоре его повесили на центральной площади, а через несколько дней из Кушинара вышел корабль, которой увез всю верхушку Следящих, таможни и других чиновников с семьями. Они сохранили свои жизни только потому, что вернулся Ринг, хвала богам, живым и здоровым. Он, оказывается, сбежал из города на следующий день после "отречения" Пирка. Почуял, чем запахло дело. Если бы предыдущего князя нашли в виде трупа, то полетели бы головы. Рус не потерпел бы крови "помазанника божия". Собственно, поисками бывшего правителя и объяснялась столь долгая задержка с отправкой вышеуказанных лиц.
Заговорщики о Ринге попросту забыли, понимая, что кого-кого, а его точно князем снова не сделают. Скорей всего этрусский царь, по их мнения — обрадовавшись избавлению от опасного конкурента, пришлет наместника из столицы, если их "пасынок Френома" "потеряется". Конечно, перевернут весь город, но Старшины надеялись отсидеться. Ведь это купцы нужны правителям, а не наоборот! Они, конечно, согласны терпеть неизбежное зло, но только в том случае, если князья не лезут в их вотчину — в торговлю. Рус сунул свой наглый нос, за что и поплатился.
