Я ждала ответа, прислушиваясь к себе. Люся и Градимир замерли, но через минуту мы все поняли, что она не уйдет. Полянской Ведьме понравилось чувствовать жизнь через меня. Вот только я сомневалась, огорчаться мне этому соседству или радоваться. Мне ее знания и опыт много раз помогали в трудную минуту, но влечения к бывшим любовникам напрягали.

— Сколько их у нее было, интересно? Надо строже себя контролировать свои желания, тогда может Маргона сама сбежит?

— Градимир, — немного волнуясь, посмотрела на друга, — не знаешь, что решили насчет меня в Совете. Смогу я участвовать в битве?

— Насколько мне известно, у них нет выбора, — смутился он и с сожалением посмотрел на играющего с Люсей Константина, — сам Сварог позволил тебе вернуться и помочь Свету победить Тьму. Так кто в праве перечить Высшему. Властитель был не согласен посылать женщину, мать на опасную битву. Ты же все равно скоро станешь Верховной Жрицей, так зачем рисковать. Многие поддерживали его, но Совет был непреклонен.

— Да, у Сварога на меня другие планы и он не хочет делиться ими с Властителем, — задумалась я, — что ж не будем спорить. Я не осталась бы в стороне, когда вся моя семья будет рисковать жизнью.

Друзья были согласны со мной, и я пригласила гостей на обед. Много болтали о знакомых. Мне было все интересно знать, что происходило за последние два года. Люся с юмором рассказывала, как они частенько гоняли темных асуров. Разошлись поздно вечером, когда нас уставших разогнал Милад.

Он передавал мне все новости, что обсуждались на советах, и теперь я была уверена, что буду участвовать в битве. Мой 'супруг' каждый день тренировал меня в боевой магии, а главное, как призывать все четыре стихии сразу. На это уходило много сил, но я быстро восстанавливалась. Нужно было не навредить себе самой, вызывая такую могущественную силищу. Я ощущала в себе такую мощь, что казалось смогу сдвинуть горы, создать ураган, сжечь все преграды, создать цунами, сметающие все на своем пути.

— Теперь понимаю, почему Сварог разрешил тебе оставаться воином и участвовать в битве, — с восхищением, удивлением и немного страхом проговорил Милад, когда мы присели отдохнуть после тренировок, — ему легче тебя контролировать, когда ты будешь послушной Жрицей и станешь служить лично ему. Иначе твоя энергия и Янислава нарушит их баланс Света и Тьмы. Еще и Константин подрастает.

— Я сама не хочу развивать свою силу, — тихо ответила другу, — она меня пугает. Поэтому всегда, как только могла, прятала ее в себе. Когда гнев и страх за свою семью овладевал мною, я не могла сдерживать эту мощь, но все равно старалась не навредить остальным.

— Понятно, — тяжело вздохнул Милад, — твое человеческое сознание сдерживает колдовскую вседозволенность и для воина Света, это большой плюс. Жаль, что покинешь наши ряды, но равновесие пока никто не отменял, а ты явно заставишь его покачнуться в нашу сторону. Не зря Сатанаил так хотел видеть тебя своей избранницей, — подмигнули мне, хитро улыбаясь.

Мы долго молчали, каждый думая о своем, и друг опять заговорил

— Завтра расширенный Совет воинов перед битвой. Тебя тоже пригласили, — бодрился Милад, — будут распределять силы на равные три отряда. Мы не знаем, в каком именно месте Сатанаил захочет открыть Адские Врата, поэтому будем дежурить сразу во всех точках.

— Как Тьма смогла так быстро восстановить свои силы? — злилась я.

— Нет ничего удивительного. Его асуры, как саранча расползлись по всей земле, собирая у народов темную энергию. Сама знаешь, ее немало у людей, как ни стараются Жрецы вселять Свет в души грешников. Вот за два года и накопилась опасная мощь. Нам всем нелегко придется.

— Надо решить с кем оставить Константина, — испуганно взглянула на Милада, — будем надеяться, Сатанаил не знает о нем?

— Нет, не знает, — уверенно ответил он, — ты правильно сделала, что осталась в Белом Городе со Жрецами. Темные не имеют сюда доступа, поэтому и не догадываются о твоем сыне. Пусть он остается здесь с Вихрем и Шахраной. Они смогут о нем позаботиться.

— Этого хватит, Дарья, — утвердительно продолжил говорить Милад, заметив в моих глазах сомнение, — поверь им не прорваться через магический заслон Старцев. Сатанаил все силы бросит на Черную Дыру и будет надеяться победить наш Мир. Им нет смысла гоняться за каждым светлым. Они мечтают погубить всех нас вместе.

— Да, успокоил, что называется, — нервно хихикнула и сильно сжала кулаки, — но в твоих словах есть смысл. Тогда и я готова к битве, — решительно поднялась и протянула руку Миладу, — нужно отдохнуть. Уже завтра будем знать о начале возмездия для Тьмы.

— С тобой это будет легко сделать, — он нежно прикоснулся рукой к моей щеке и просительно заглянул в глаза.

Мне стало так хорошо. Разум вылетел из головы, нега расползлась по расслабленному телу, а ноги совсем перестали слушаться и подкашивались. Я обняла Милада, и наши губы соединились в страстном поцелуе. Как это прекрасно, как удивительно.

— Я так соскучилась по мужской заботе и ласке, — витали шальные мысли в моей разгоряченной голове, — скоро стану Жрицей и такие нежности будут не доступны для меня. Почему сейчас не уступить желанию и не получить наслаждение от любви. Еще раз испытать такое восхитительное чувство. Как хочется испробовать такого сильного и красивого мужчину, согреться в его объятьях.

— Дарья, — с придыханием, спросил Милад, — ты, правда, готова стать моей? Это не Маргона подталкивает тебя к искушению?

— Не знаю, — чуть слышно отвечала я, и затуманенным взором смотрела в его возбужденные глаза, — но невозможно сопротивляться этому желанию. Если ты в силах оставить меня уходи, я не могу.

— Нет, — не разжимая объятий и нежно целуя мне лицо, шею, губы, дрожащим голосом отвечал Милад, — не могу родная моя девочка, уже не могу, прости.

Мы устроились на мягкой высокой траве. Одежда была безжалостно сорвана, а наши тела соединились жадно и быстро, чтобы познать страсть и любовь. Жрец мог годиться своими данными, выдержкой и мужской силой.

— Мы можем все погибнуть в этой жестокой битве, — мелькали мысли, в которых мне хотелось оправдать свой порыв, — пусть в наших душах останется эта сумасшедшая любовная игра. Мне так хорошо с этим нежным, опытным и таким неутомимым Колдуном. Я никогда не буду жалеть о случившемся, как бы потом не сложилась наша жизнь. Это наш подарок друг другу.

Милад уложил меня уставшую себе на грудь и виновато посмотрел в мои зеленые глаза, полные лукавства и удовлетворенности.

— Спасибо Дарья, ты возродила меня к жизни. Оживила мою дремавшую душу и заставила сердце радостно биться, — поглаживая обнаженную спину и ниже, ласково шептали мне на ушко.

— И тебе спасибо, Милад, — искренне улыбалась я — уже забыла, как это быть желанной женщиной, как прекрасно чувствовать сильное тело мужчины и получать божественное удовольствие.

— Ты не жалеешь, что так получилось?

— Ни минуточки, мой хороший, и уверяю тебя, Маргона здесь точно не причем. Мне хотелось нежности, заботы, любви и ты дал это мне в избытке. Разве можно жалеть о глотке воды в жаркой пустыне. Можно вспоминать об этом, как о чуде. Вот давай и будем помнить эти волшебные минуты.

— Давай, моя мудрая ведьмочка, — не очень весело засмеялся Милад. Может он хотел услышать большее, но пока я не могла ему ничего предложить.

— К сожалению, нам пора, — с тревогой осмотрелась вокруг, — скоро солнышко спрячется, и мы замерзнем. Не люблю сумерки. Это и не жизнь и не смерть, как будто время остановилось.

Милад помог одеться, взял меня на руки и мы перешли прямо к моему дому.

— Отдыхай, Дарья, — попрощался он, нежно поцеловал в щеку, — завтра вместе отправимся в поселение на Совет. Буду ждать тебя на крыльце.

Странно, но в этот раз я почти не волновалась. Даже когда Янислав сверлил меня своими темными глазами, отвечала спокойным блеском своих зеленых.

Милад не отходил от меня, но делал это ненавязчиво, и я была благодарна ему за понимание. Чтобы у нас не произошло вчера, свой выбор я еще не сделала. Хотя о чем это я? Скоро Верховная Жрица даст обет безбрачия и станет бесполым существом. Меня даже передернуло, и Янислав с удивлением поднял бровь.

Он и сегодня не подошел ко мне, а только издалека приветствовал нас с Миладом.

— Мы все знаем, что у нас на Планете три самые большие и опасные Черные дыры, — строго начал свою речь Властитель, — так что делимся все на три отряда, желательно равномерно распределяя магическую силу.

За столом присутствовали Старшие рода. От нас пришел Михаил, даже Люси не было. Прибыли Старцы и конечно все Советники Ордена.

Вот нас всех и разделили на три отряда. В первый попали мы с Миладом и весь мой Острожский род. Во второй Жрецы, Полянские и Аршанские. Совет и остальные воины из мелких кланов, вошли в третий.

— Я буду следить за всеми действиями и приду на помощь, когда станет точно известно, в каком месте Сатанаил откроет Проклятую Дыру, — старался говорить спокойно Властитель, но сжатые губы и кулаки выдавали его злость и раздражение.

Все было сказано четко, кратко. Некоторые Колдуны задавали вопросы, вносили предложения, но мы с Миладом молчали. Никогда невозможно предугадать заранее, что выдумает враг. Все равно придется решать на месте, как отражать удары и в какое время лучше наступать. Так что пустая болтовня ничем не поможет в предстоящей битве.

— Дарья, задержись ненадолго, — тихо проговорил Властитель, а я дернулась как от удара, — Милад тоже может остаться, — спокойно предложил он, на удивленный взгляд 'супруга'.

— Нет, я подожду у ворот, — не очень вежливо ответил Жрец, и, подбадривая взглядом, пожал мне руку. Я согласно кивнула в ответ.

— Ты уже знаешь, что Сварог дал свое согласие на твое участие в битве? — когда все вышли, мне предложили присесть на стул, а сам Властитель устроился в кресле.

— Да, мне Градимир сказал, — односложно ответила и не смело посмотрела в его тревоженные глаза. Они все еще были темные.

— Янислав, — не ожидая от самой себя, после не большой паузы, нежно спросила у него, — где твои теплые, шоколадные глаза? Не могу привыкнуть к этим черным и опасным.

— Ты, Дарья, забрала их с собой, — тихо и серьезно ответил он, — если они так тебе нравятся, верни им прежний цвет и счастье.

— Наверное, это не возможно Янислав, — ласково произнесла его имя, и он тяжело вздохнул, — ты же знаешь, после битвы Сварог примет меня, как Жрицу. Нам лучше вообще не встречаться и все оставить, как есть.

— Только это тебе мешает быть со мной? — он резко поднялся и быстро подошел к окну. Неужели боится увидеть в моих глазах резкий отказ.

— Я, думаю, — осторожно ответила ему, — это самая главная и серьезная причина. Только так мне было позволено вернуться с сыном на Землю. Ты же знаешь, нам нельзя иметь детей с такой магической силой.

Что — то тревожное и понимающее мелькнуло в его глазах, но он подавил этот всполох.

— Как — то все не правильно получилось в наших отношениях, — задумавшись, проговорил Властитель, и не смело заглянул мне в глаза, ожидая ответа.

— Почему Янислав, — уже начинала я злиться, — все сложилось для тебя к лучшему. Ты боялся любить, ты не мог забыть свою первую избранницу. Ты не хотел создавать семью или тебе Боги не разрешали, как Властителю. Я стану Жрицей, а ты продолжишь свою безопасную жизнь холостяка. Будешь менять фавориток, разбивая им сердца, но сохранишь в безопасности свое эго.

Он ошеломленно смотрел на меня, не зная, что ответить, а я, чтобы не разреветься, выбежала из комнаты. На крыльце особняка с хмурым лицом стоял Евгений. Он резко взял меня за руку и тихо заговорил.

— Дарья, — Янислав скучает без тебя, ты заняла большое место в его сердце.

— Нет, ты ошибаешься, — раздражение опять накатило на меня, — если бы я ему была дорога, он бы освободил свое сердце от первой любви.

— Ты не думала, что он переживает не за нее, а об опасности навсегда потерять тебя, — пытался достучаться Евгений до моего разума и души, чтобы я там нашла правильный ответ.

— Ему плевать на мои чувства. Властитель лелеет свой страх, — сдерживаться больше не могла, предательские слезы, не переставая катились по щекам, — у народов тоже часто происходят войны, много погибает людей и в авариях на дорах, я не говорю уже о природных катаклизмах. Но они все равно любят, рожают детей и наслаждаются полной жизнью. Янислав не живет, он замуровал свою душу в непроницаемый кокон и никого туда не пускает.

— По моему, ты смогла пробиться туда, — не давали мне вырваться из захвата, а я нервно выкрикивая, продолжала говорить.

— Даже Милад отдал свой титул Верховного Жреца, чтобы вернуться на Землю и найти свое счастье. Он без колебаний признал моего сына и заботиться о нем, — Евгений растерялся, выпустил мою руку, и, когда за спиной увидела Янислава, быстро телепортировала к воротам, где меня ждал Милад. Он быстро понял мое состояние, не стал ни о чем расспрашивать и через несколько минут мы стояли у моего дома.

— Сегодня хочу весь вечер провести с Константином, — виновато посмотрела на друга, — завтра начинается опасный поход, и мы не сможем с ним видеться.

— Зайду утром, отдыхай, — мне только пожали ладонь и мгновенно исчезли.

В моей душе царил хаос. В запале очень много лишнего наговорила Евгению и не понятно, что из этого слышал Янислав. Слава Богам скоро битва, а там я закрою себя наглухо в Храме Сварога и в этом недоступном Белом Городе. У Властителя не будет возможности отменить указ, раз это Боги решают наши судьбы.

Весь вечер просидела с сыном. Просила Вихря и Шахрану присмотреть за Константином и обещала, что обязательно вернусь к ним. Оставила кучу еды, убедилась, что Город хорошо закрыт от всяких проникновений извне, и уже поздно ночью забылась тревожным сном. Утром, чтобы не разбудить малыша, нежно поцеловала его и вместе с Миладом телепортировали в поселение. Там собрались все воины Света. Мы опять облачились в защитные костюмы и разделились на отряды.

— Дарья, — подошла ко мне взволнованная Люся, — мне Евгений задавал много интересных вопросов насчет Костика. Ты не считаешь это подозрительным?

— Да, подружка, — тяжело вздохнула, пытаясь не смотреть на хмурого Властителя, — что — то я сорвалась, когда мы с ним встречались в последний раз, и наговорила много лишнего. Боюсь, что после битвы мне еще предстоит допрос с пристрастием.

— Ну, может все и к лучшему, — задумалась Люська и чмокнула меня в щеку, — главное выжить в этой мясорубке, потом будем разбираться в твоей и моей жизни.

— Сварог уже разобрался в ней, — ехидничала я, — нам только остается подчиниться.

— Ну, Верховная, это мы еще посмотрим, — разозлилась подружка, — надо верить в свои силы. Народы и не такие оковы рвали, а тут один Сварог, — и она унеслась к Евгению, чтобы проститься. Они попали в разные отряды, и он очень переживал.