При напоминании о Малфурионе я скривился, но промолчал, совершенно не удивленный тем, что брат желает войны. Было бы странным, если б он хотел мира. Однако против своего учителя Малфурион не пойдет, по крайней мере не должен. А раз так...
— Если подытожить сказанное тобой две самые сильные фракции не стремятся к войне. Так значит проблема в третьей?
— Именно так, проблема во фракции возглавляемой Дартареном.
— Кем? — невольно напрягся я.
— Твоим знакомым, разумеется. И пусть его фракция самая слабая, эльфов, что идут за ним, достаточно для создания напряженности на границе. А это в свою очередь грозит тем, что уже наши жители не выдержат и решатся преподать лесным урок.
— Границу защищает Майев, она справится, — ответил, с грустью подумав о том, что не могу помочь девушке, и просто оказаться рядом. И кто знает, сколько еще мы не сможем встретиться? Может быть стоит вырваться на ночь на границу и проведать жрицу? Да что за глупости мне лезут в голову?
Но возвращаясь к лесным, стоит надеяться, что нам дадут еще три месяца, или случится чудо, и все наши проблемы решатся сами собой, иначе нам придется раньше времени создавать Источник, заявляя о его местонахождении всем желающим.
* * *
Феролас, граница с Лесным союзом. 136 день с момента раскола мира.
Ночь, чистое небо, лишенное покрова облаков. Благословенное время для эльфов, ведь Луна и яркие звезды открыты их взорам и манят своим светом. Время, когда так и хочется оставить заботы и вознести благодарность Элуне. Однако так было до раскола мира. До того, как раскололся континент и вместе с ним народ калдораев. Одни эльфы погрузились в отчаянье и ожесточенный, яростный труд, другие же смогли одержать победу и наполнить свое тело живительной энергией. Рано или поздно, но эти две части изначально единого целого должны были встретиться, и встреча эта не предвещала ничего хорошего. А еще, до нее оставалось совсем немного...
По густому, освещенному серебряным светом лесу, пробирался крупный отряд эльфов, сжимавших посохи и луки. Больше всего среди них было именно друидов, и возглавляемых Саркитом — эльфом амбициозным, но, увы, никогда не занимавшим достойного места в обществе калдораев. Так было до вторжения демонов, когда он являлся всего лишь обычным друидом, тихо проживавшим в приграничном городе, так было и после, когда весь накал борьбы прошел мимо него, ведь место, где он жил, находилось недалеко от Силитуса, и никак не было затронуто нашествием. Так оставалось и после того, как произошел раскол мира...
Проходили ночи, а положение его не менялось, пока однажды Саркит не осознал, где кроется возможность возвышения. Осознал в тот момент, когда увидел границу, что пролегла между калдораями. В тот час нестерпимая ярость наполнила его душу, ведь предатели, впустившие в их мир демонов и уничтожившие Источник Вечности, еще и решили захватить себе лучшие земли! И он был поддержан в этих чувствах, понят и направлен. Дартарен встретился с ним и изложил свой план. План по разжиганию войны, что уничтожит предателей. И в тот момент Саркит с радостью и воодушевлением осознал, что не его одного переполнило негодование. Десятки и сотни калдораев как и он были возмущены подобным, а еще тем, что Кенариус в своей милости бездействовал, закрывая глаза на растущие крепости. И в этот момент Саркит почувствовал в себе силы вести других к цели, почувствовал готовность возглавлять остальных. И воспользовался этим сполна, собрав более трех сотен друидов и простых калдораев в атаку на обнаглевших предателей. Особенно приятно было осознавать, что их противник ничего не сможет им противопоставить, ведь высокородные были лишены своей проклятой магии.
Путь через густой лес остался позади, а впереди показались стены крепости. Хотя вернее будет назвать ее заставой, ведь деревянное невысокое заграждение на земляных валах не могло называться крепостью даже в самые отчаянные времена. И эта вопиющая, бросающаяся в глаза слабость, стала еще одной причиной для намеченной атаки. Саркит оглядел собравшихся позади него членов отряда и подал сигнал к нападению.
Сражение началось немного раньше, чем предполагал командир друидов. И причина была в том, что их заметили дозорные на стене, и окликнули, требуя остановиться. А ответом предателям стали стрелы и заклинания, обрушившиеся на ветхое укрепление, почти мгновенно разнесшие препятствия на пути отряда. Не останавливаясь ни на миг, друиды бросились в образовавшийся пролом, предчувствуя победу. Однако уже в этот момент осознали, что битва не будет легкой.
Запели над головами стрелы и сразу несколько друидов упали замертво, а на пути нападавших поднялись големы, до этого спрятанные в земле. Такую угрозу сложно было не заметить, и на конструкты обрушилась вся сила природы, что могли призвать калдораи, вбивая неповоротливых созданий в землю. Однако на это они тратили драгоценное время и силы, а ведь каждое мгновение промедления могло стоить кому-то жизни. Вот и новая стрела пробила шею стоявшего справа от Саркита друида, а он в бессильной ярости обратил свой взор в глубину крепости. Туда, где спрятался лучник. И сразу растянул губы в усмешке, увидев, как с вершины деревянной вышки камнем рухнула фигурка эльфийки. Теперь уже их стрелки смогли найти свою цель.
С тяжелым грохотом рухнул последний из големов, все же успевший добраться до своих противников, а толпа друидов бросилась в открывшийся проход. Жалкие здания, что попадались им на пути, были разнесены в щепы, предатели, попытавшиеся заслонить путь с оружием в руках — мгновенно убиты взметнувшимися из под земли корнями. С радостью и наслаждением Саркит увидел, как корчится от невыносимой боли один из врагов, эльф, упорно тянувшийся к выпавшему из руки мечу, несмотря на распоротый живот. Добив противника ударом посоха, Саркит оглядел поля боя и в этот момент до его слуха донеслись крики умирающих. Множество криков, что раздавались за спиной. Мгновенно обернувшись, друид только и успел, что заметить ослепительно яркий чакрум, летевший ему в грудь.
* * *
Грозная, облаченная в тяжелые доспехи фигура, исчезла во вспышке телепортации и погрузила кинжал по самую рукоять в горло противника, а затем изогнулась и пропустила удар ветра над собой, добивший ее врага. Рядом слышатся крики умирающих, жрицы призывают Богиню на помощь и сражаются, сражаются, убивая силами милостивой Элуны своих же сородичей. Хищное лезвие чакрума наливается серебряным светом, и в следующий миг Майев бросает его в спину взывавшего к ветру друида, с радостью и наслаждением замечая, как верное оружие почти перерубает пополам свою жертву. А затем возвращается к своей хозяйке, словно преданный саблезуб. Как же давно жрица мечтала убивать друидов, верных Кенариусу, как же давно росла в ней ярость в отношении предавших ее народ отродий. И с каждым следующим поступком тварей, ее чувства все более нарастали, не имея возможности найти выход. Однако сейчас Майев наконец могла исполнить желание и покарать тех, кто пришел на ее земли.
Вот только число таких разумных с каждым мгновением сокращалось, а их отчаянные, недоуменные крики затихали. Ведь она пришла не одна, а вместе с сестрами, в чьих сердцах жила та же ярость, что и в ее. Переместившись к новому противнику Майев без затей снесла ему голову и только тут осознала, что драться более не с кем. Сражение завершено. Немногие уцелевшие друиды бежали в сторону своей земли и как бы не хотелось их преследовать — делать этого не стоило. Эльфы, что пошли за Иллиданом, еще не были готовы к войне и ярким свидетельством тому был разгромленный лагерь, что не смог выстоять даже против двух сотен слабо подготовленных лесных.
Взгляд Майев обратился на покосившиеся, едва стоящие стены, на трупы, что устилали заставу изнутри, и плечи невольно поникли под тяжестью навалившихся испытаний. Ведь даже ей, сумевшей закалить свою душу в горниле войны было сложно видеть, как остатки ее народа убивают друг друга, сражаясь за осколки почившего Королевства. Сняв шлем, и обнажив слипшиеся от пота волосы жрица вздохнула холодный, пропитанный смертью воздух и встряхнув с плеч усталость направилась к одному из тел. Туда, где еще теплилась жизнь.
*Согласно картам Варкрафта горы, отделяющие Мулгор от Фераласа, непроходимы. Однако в природе непроходимых гор не бывает, так что я организовал между ними перевалы.
Глава 10.
Город Дарнас, у подножия крепости Силитус. 137 день с момента раскола мира.
Сердце города, место в котором решалась судьба жителей Лесного союза, ничем не выдавало своего предназначения. Особенно в глазах тех эльфов, кто помнил величественный дворец Азшары или просто любую иную архитектуру городов калдораев. Иными словами в глазах любых эльфов, здание, в котором проходили собрания правителей лесных, не соответствовало своему статусу, однако именно таким его хотели видеть друиды, дриады, жрицы Элуны и все те, кто пожелал пойти вслед за ними. Простое, но пропитанное жизнью дерево, малая высота и площадь, отсутствие искусственных материалов и атмосфера покоя — разве есть нечто лучшее для существ, желавших уподобиться окружавшей их природе, слиться в единой гармонии с ней?
Однако в настоящий момент покой этих стен нарушали посетители в лице жриц Элуны, продвигавшихся к цели стремительно и яростно, будто вступая в бой. Шедшая впереди всех, Тиранд воплощала в себе гнев самой Богини, какой ее представляли в преданиях, и едва не светилась от энергии, и это ее настроение передавалось спутницам, в напряжении сжимавшим оружие.
Удар, и последние двери поддались напору жриц, а затем они буквально ворвались в главный зал, в настоящий момент занимаемый Кенариусом и его приближенными.
— Учитель, как это понимать? — прокричала Тиранд, увидев своего наставника.
— Потрудись объяснить свое вторжение, Тиранд, и тогда я возможно смогу ответить на твой вопрос, — спокойно и безмятежно проговорил Кенариус, словно бы и не произошло ничего необычного.
— Вчера ночью три сотни друидов атаковали заставу наших братьев. Атаковали без причины, просто ради уничтожения таких же как мы эльфов! И теперь я спрашиваю Вас вновь, учитель, как вы могли допустить такие действия?
— Тиранд, я внимательно отнесся ко всем сообщениям, что ко мне поступили. И принял решение о каждом из них. Виновные были наказаны и это тебе должно быть известно. Если бы у меня была такая возможность, я бы уже прибыл на границу и лично прекратил бы этот конфликт, однако необходимость следить за Древом не дает мне так поступить. Судьба нашего народа связана с Нордрассилом, и потому моей обязанностью является неотлучно находиться подле него и следить за его развитием. Ты должна это понимать!
— Иными словами вы не справляетесь с контролем друидов, и потому с сегодняшнего дня я беру на себя обязанность по установлению мира на границе. Распространите эту весть среди своих учеников, — сказав это, Тиранд бросила короткий взгляд на остальных свидетелей этой встречи, среди которых были и Малфурион, и Дартарен, а затем повернулась и покинула комнату, оставив за собой последнее слово.
Кенариус смотрел вслед своей ученице с тоской, ибо не мог признаться ей в том, что сам потерял контроль за пущенными слухами. Настроенные на то, чтобы изменить мир калдораев, а затем обосновать кражу Источника, в настоящий момент они обернулись ненавистью к арканным магам и прикованный к Нордрассилу полубог не мог их остановить. Действительно не мог, а ведь он понимал, чем для его детей обернется новая война.
* * *
У этого разговора был и другой свидетель, незримый, но обладавший прекрасным зрением и слухом. Зеленый дракон, громадный, величественный, с переливающейся, чарующей шкурой, лежал в мире Изумрудного сна, будто бы безучастный ко всему, что происходит в мире. Лежал не шевелясь, вот уже несколько дней подряд и кому-то могло бы показаться, что он и вовсе спит, однако это было не так. Аспект природы при всем своем стремлении к покою редко когда позволяла себе забыться от забот своего мира и тем более не могла позволить этого сейчас. Тогда, когда решалась судьба Азерота. И потому все прошедшие месяцы, она пусть и редко покидала свой мир, но знала обо всем, что происходит на самом западном из континентов. Знала о расколе среди лесных народов и о безудержном строительстве, захлестнувшим их сородичей. Знала, и не предпринимала ничего, следя за разумными Азерота глазами драконов зеленой стаи. И с каждым прошедшим днем все более убеждалась, что любые ее действия в настоящий момент принесут вред.
Вмешаться в конфликт лесного народа? Заставить их объединиться и атаковать арканных магов? Эта мысль была отвергнута по многим причинам. Первая из них — это то, что большинство жителей Лесной страны не желали воевать, они жаждали покоя, налаженного быта, а никак не новых сражений. И если Изера силой и авторитетом заставит их сражаться, пойти против собственных желаний — их договоренности будут разрушены, не сейчас, так через десять лет, сто, а может быть тысячу. Срок был не важен, а важным являлся конечный результат. Второй же причиной, заставлявшей Аспекта природы наблюдать и не делать ничего против арканных магов, было то, что она до сих пор не знала, какие тайны скрывают ее враги.
Изера была более чем уверена, что у арканных магов есть вода из Источника Вечности, это было не сложно узнать, ведь слухи витали среди эльфов бесконечной чередой. Но почему они до сих пор не использовали ее? Зачем было затеяно строительство? Какой в нем смысл? А какие силы могут таиться в закромах эльфов, есть ли у них артефакты и запасы энергии, способной пригодиться в возможной войне с ее стаей? Аспект не знала ответов на эти и другие вопросы, и не желала рисковать своими сородичами в войне. Она вообще предпочитала действовать чужими руками и, если сейчас это невозможно, Изера предпочтет дождаться нужного момента, и нанести удар. А пока следовало наблюдать за друидами, чтобы те окончательно не разрушили собственную страну. Пусть Аспект и не желала вмешиваться, в случае нужды мешкать она не станет, не в этом случае.
* * *
Город Джеденар, временная столица безымянного королевства. 139 день с момента раскола мира.
Эта ночь начиналась совершенно обыкновенно, не было в ней ничего, что предвещало бы важные повороты в истории Азерота. Тихо шумел ветер в кронах деревьев, чуткий слух мог уловить голоса эльфов, что стояли караулом на стенах города, небо укрывали легкие облака, время от времени заслонявшие свет Луны. Виновато было в том плохое освещение или нерадивость стражи, хотя почти наверняка второе, но троих путников, что неспешно двигались по дороге в сторону ворот, увидели с большим опозданием, а увидев — не придали значения, ведь мало ли эльфов могло желать прийти в столицу в такой час? И лишь когда путники вплотную подошли к воротам, их необычность привлекла внимание гарнизона.
Стоило сказать, что трое прибывших разительно отличались и в то же время были в чем-то похожи. Самым обычным из них был мужчина, по виду своему напоминавший простого калдорая. Правда, его походка была несколько иной, не было в ней той плавности, что была присуща эльфам, а еще на щеке прорезался ожог, оставленный враждебной магией. Странный путник держался впереди и сбоку, прикрывая идущую в центре женщину, хотя вряд ли она в том нуждалась.
