Полупрозрачное видение походило на призрака, как я уже говорила. Но со временем неведомое существо стало материализовываться и принимать видимый облик. Это был мужчина лет тридцати, светловолосый и высокий, облачен он был, как и я, в серебристый балахон. У него были пронзительные изумрудные глаза, они одни горели, как настоящие, на его призрачном лице. Мне не было страшно: я же умерла, так что ничего плохого уже не случится со мной по определению. Ибо я уже осуществила свое предназначение и спасла Джеймса, а на остальное наплевать. Осталось простое любопытство из серии: "А, мне уже ничего не повредит, так что можно и рискнуть".
Когда я нагляделась на призрачное улыбающееся существо вдоволь, то решилась заговорить с ним:
— Эй, человек! — я даже помахала перед его носом рукой, сильно сомневаясь, что это подействует.
— Не очень вежливо так обращаться со своими родственниками, Джаннет, — раздался голос, идущий словно бы и ниоткуда. Если бы призрачные губы не шевелились, я бы подумала, что у меня вновь глюки. Я вздрогнула от неожиданности.
— Э... простите, я думала, что...
Призрак усмехнулся. Странно, но он был донельзя похож на меня, даже сильнее, чем Тед. Такие же изумрудные глаза из рода Вингейтов, та же язвительная усмешка, тот же стиль речи... Раз уж я, вроде, умерла, то тогда...
— Э... ты мой отец, да? — тихо спросила я, вглядываясь в полупрозрачные черты существа.
— Ага. Ты быстро соображаешь! — Эндриан Ирокоптор, человек, близкий к мифу для меня, показал мне большой палец правой руки.
Уф, значит, я попала к своим людям, если можно так выразиться! От этого мне тут же стало веселее. Только жалко, что я не увидела отца при жизни. Жалко, что я уже мертва, а мое тело сгниет там, на Кассиопее.
— Ну, что молчишь? — поинтересовался папа. — Разве не рада встретить, хе-хе, отца после стольких лет разлуки?
— Конечно, рада! — нарочито веселым тоном ответила я. — Кстати, а почему загробный мир такой серый и пустой?
— Ну, дело в том, что мне разрешили поговорить с тобой прямо здесь, на Черте, дочь моя, — кивнул мне призрак. — Мы же все пристально следим за миром живых. Так что я должен уложиться в самые краткие сроки.
— Что? — удивилась я. — Как так?
— Понимаешь, Джаннет, существует множество всевозможных идей о том, что ждет душу после того, как она оставила тело. Как специалист в этом вопросе, говорю, что ничто не исчезает бесследно, а наши разумы, освободившись от плоти, продолжают существование. Мир духов похож на человеческий, но в нем нет различий в материальном отношении. Просто одна сущность развита больше, чем другая, и поэтому обладает некоторыми привилегиями. Здесь ты можешь заниматься чем хочешь, можно рисовать, писать стихи, читать книжки... все что душе, хе-хе, угодно. Но самое любимое наше развлечение: так сказать, поход в кинотеатр.
— Кинотеатр? — переспросила ваша покорная слуга.
— Да. Только смотрим мы не простые фильмы, как делают это на Земле, — улыбнулся мне Эндриан. — Мы наблюдаем за живыми.
Я тут же подумала о том, что мог увидеть мой отец, наблюдая за мной. И мне стало очень стыдно. Но папа уловил мое настроение:
— О, поверь, в этом нет ничего постыдного. У каждого из нас есть нечто вроде собственного монитора, и каждый приглядывает за определенным человеком, важным для него. И это связано не только с действиями, но и с мыслями, чувствами. Объектом наблюдения может быть родственник, видный деятель... кто угодно. Я, например, наблюдал за тобой и твоей мамой.
— Разве тебе не больно было наблюдать за тем, как мы живем? — удивилась я. — Мать предала тебя, а ты за ней следил?
— Предала? — переспросил Эндриан. — Ах, да, ты же не в курсе... Ханна продолжает любить меня, а тебя просто обожает, пусть и не может выразить свою любовь.
— Но я же видела ее год назад! Она столько мерзости мне наговорила! И про тебя, и про то, что мне лучше было вообще не рождаться!
— Я понимаю, что ты чувствуешь, дочка, — кивнул отец с безграничным терпением и спокойствием. — Но, поверь, нам, душам, со стороны все виднее. Мама очень любит тебя. И ты донельзя похожа на нее своим характером. Жертвовать собой ради благополучия близких — вот ее главный пунктик. Это наследственная черта.
— Но она же подчиняется Обезьянам! — вскинулась я было, но потом опомнилась — негоже взрослой девице вести себя, как пятилетняя хнычущая девчонка.
— Да. Она — советница Крагуса, ибо является прекрасным, непревзойденным дипломатом. Благодаря ее тонкому вмешательству эта мартышка до сих пор не уничтожила человечество.
Я чувствовала себя обманутой. Причин не верить отцу не было, с какой стати ему врать мне, но я так долго считала ее предательницей!..
— Мы с Ханной догадались, что ожидает порабощенное человечество. Огромный взрыв, мгновенное уничтожение, а перед этим — медленное превращение в безвольных рабов, лишенных способности мыслить самостоятельно. И я разработал план. Мы начали своеобразную подпольную войну, в одиночку пошли против всего мира. Поначалу, естественно, нам было тяжело. Не хватало людей, была велика вероятность предательства... Много проблем, все и не перечислишь.
Отец вздохнул и устало провел по лицу рукой. Наверное, ему до сих пор тяжело вспоминать о том, что происходило...
— Твоя мать стала заботиться о карьере и продвигаться на самый верх, в окружение Крагуса. Я отвечал за маскировку. Моей задачей было создание подставной организации по освобождению Земли, чтобы отвести все подозрения от нее. Ей пришлось даже сдать меня Обезьянам, чтобы упрочить свой авторитет. Меня лишили жизни очень быстро — пара секунд боли, и все, — грустно улыбнулся Эндриан. — Мне совсем не жаль этого, ибо так я защитил не только ее и свою дочурку, но и весь мир. Вы остались жить. Но от Ханны требовали большего, полного подчинения и освобождения от ненужных помех, то есть, от тебя, как они выражались, "ирокопторского выродка". Она отдала тебя в школу-интернат для сирот, и до сих пор сожалеет об этом. Глава Обезьян, однако, стал еще больше прислушиваться к ее советам — они были логичны и обоснованны, но главная их цель — спасение человечества.
— Но как же?..
— Погоди, я еще не все рассказал. Она подговорила Амбопу, и та предоставила вам с Ротмераном возможность разгадать загадку братьев Ирокоптор, которая, к моему удивлению, раскрылась совсем не так, как я предполагал. Мама просто места себе не находила, когда ей доложили, что ваша компания бесследно исчезла. Когда ты вернулась на Землю и наспех начала формировать новое правительство, она оградила твоих последователей от смертной казни. Они остались живы и ожидали своего часа, а Крагус, освободившись от террора того мальчика, Джеймса, готов был послушать даже своего полумесячного ребенка, ибо был очень напуган и смущен. Когда ты вновь объявилась, все уже было готово — Обезьяны были убеждены, что Земля — плохое место для них, люди слишком непредсказуемые существа, и вообще пора бы оттуда улетать. Ты предъявила ультиматум, и все они быстро сбежали, воспользовавшись приглашением.
А я-то удивлялась, почему все так легко у меня прошло...
— А потом твоей матери пришлось нагрубить тебе, чтобы, опять же, укрепить свое пошатнувшееся положение в глазах Крагуса. И сейчас, когда они уже обосновались на безымянной планете, она формирует среди тех людей заговор, итогом которого станет самоуничтожение мохнатой расы. Обезьяны получат по заслугам.
Честное слово, от этого я чуть не упала на пол, словно кисейная барышня. Я втайне привыкла считать, что у меня нет матери, я — круглая сирота, как и Ротмеран. Всю жизнь я пыталась решить проблему освобождения Земли. А оказалось, что моя мать — вот настоящий герой и освободитель человечества, не я! А я-то, по простоте душевной, так ее ругала, никогда не относилась к ней с должным уважением! И почему все секреты человек узнает только после смерти? Хотя, все равно уже поздно. Даже способности не помогут мне разыскать ее, если бы я была жива.
— Я понимаю, Джан, что ты привыкла считать ее... отступницей. Но она по-настоящему тебя любит, и готова идти до самого конца. Ради нас обоих. И я буду ждать ее здесь.
Я склонила голову. Мне было безмерно жаль. Право, хорошо, что я умерла!
— Что еще ты хочешь узнать? — спросил меня отец, продолжая стоять на черте и глядеть на меня своими зелеными глазами.
— А как можно избавиться от той Косы? Я понимаю, что уже поздно, но все-таки...
— А, ты же ее уже уничтожила, разве нет? — удивился отец.
Да, удивляться тому, что он знает обо всем, что творила его дочь — еще нормально. Но когда узнаешь, что сделала то, чего даже и не подозревала, то вообще непонятно, радоваться или печалиться.
— И как, позволь спросить? — скривила я брови.
— Ну, тебе известно, что, исходя из пророчеств, ты — Повелительница Смерти? Для большинства "повелитель смерти" — человек, который будет управлять ее артефактом, но люди неправильно все поняли, как обычно. Имелось ввиду то, что такой человек сумеет одолеть оную. То есть, не повелитель, а поБедитель. Твоя душа, Джаннет, прочнее всех самых твердых земных и кассиопейских материалов, ибо на твоей стороне справедливость и желание защитить то, что тебе дороже всего.
— А как же?..
— Та сила, что ты получила в храме Жизни, целый год конденсировалась в тебе, очищалась и заряжалась положительными мотивами и эмоциями. И теперь, когда столкнулись два колоссальных источника противоположных зарядов, произошло их обнуление. Ты потеряла те силы, которые не принадлежали тебе по праву, но и Коса утратила свои чудовищные свойства. Все просто. Что еще тебе любопытно узнать?
Да, хорошо, что я все-таки справилась со своей задачей! Теперь я могу наблюдать за ребятами сверху, и всласть веселиться... или печалиться. Интересно, отец все видел в моей жизни? Я шмыгнула носом, потому что тут же подумала о том, что со мной будет, если мои родственники станут "строить свою любовь"! Я же просто с ума сойду от желания дать парочку дельных советов, даже если заставлю себя не смотреть на экран, все равно. Нет, смерть не есть освобождение от забот. Это еще одна изощренная пытка другого свойства — втайне ждать, пока твои близкие присоединятся к тебе, но и желать, чтобы они жили как можно дольше — что может быть хуже?
— А... ты наблюдал за всей моей жизнью? — поинтересовалась я, замявшись. — Видел и Кассиопею, и Землю, все в мельчайших подробностях?
— Да, и не только я. Здесь у нас подобралась стоящая компания — Скай Торрингтон, потом Крис и Маргарита Вингейт, их друзья Светлана и Владислав Торрингтоны, Райл Киджан, Марс Лигович, и многие, многие другие. Ты здесь — знаменитость, дочь моя.
От перспективы того, что я, наверное, смогу лицезреть откровенные сцены между Джеймсом и его будущей избранницей, я устыдилась, даже в ушах зашумело. Ну а после сего известия мне стало еще "лучше", чуть вторично не скончалась. Так все они, все эти герои, известные мне только из книжки "Три Бога", сидят "на небесах", следят за каждым моим шагом и обсуждают каждый из них! Они, наверное, вдоволь натешились, наблюдая за моими потугами, чтобы стать хоть капельку на них похожей! Было от чего обидеться!
— Да ладно, успокойся, Джаннет! — рассмеялся Эндриан, поняв мои сомнения. — Все они — веселые, простые ребята, и им нравится, как ты справляешься с проблемами. Они с нетерпением ждут продолжения...
Мне показалось, что пол уходит у меня из-под ног, а золотая черта заколыхалась, словно огромная змея. Нет, слишком много ошеломляющего, и все в один день. Судьба коварно бьет меня наотмашь по самым уязвимым местам...
— Какое там продолжение... Я же умерла... — уныло ответила я, хотя мое сердце учащенно заколотилось в ответ на эти слова. Стоп. Я же — чистый дух, как в нем может стучать сердце?!
— Нет, Джаннет, ты еще не умерла, — ответил, хитро улыбаясь, отец. — Меня послали сюда, чтобы я смог поговорить с тобой и рассказать все, что тебе хотелось бы узнать. Мы же невидимы для живых.
— Но... я же могу...
— Да, но я полупрозрачный, как призрак, не так ли, Джаннет? — лукаво усмехнулся Ирокоптор, наблюдая за тем, как я меняюсь в лице. — Эта черта у меня под ногами — граница между миром душ и миром телесным, и ты слишком близко подобралась к ней, поэтому и видишь меня. Но тебя не пустят за мою спину, даже если ты будешь проситься. Так сказать, твой загранпаспорт еще не оформлен.
Да, это — самая радостная новость за последний год! Я вернусь обратно! Мне захотелось расцеловать призрака, парящего передо мной, а потом пройтись колесом, пробежаться вокруг, радостно визжа и крича во все горло: "Я буду жи-и-и-ить! ЖИТЬ!" И самое радостное — то, что я теперь точно не отпущу от себя свое счастье, если таковое найдется! Ура! У меня будет полноценная семья, дети и, возможно, даже с внуками успею понянчиться!
— Я вижу, что ты рада, Джаннет! — усмехнулся отец, поняв, что произошло в моей душе. — И не стану тебя больше задерживать.
— Папа, папочка! — воскликнула я в порыве признательности. — Спасибо тебе огромное! Передавай привет всем, кто наблюдает за нами, и я постараюсь воплотить их ожидания! Непременно! Отныне я буду думать перед тем, как делать! Я возьмусь за учебу и, наконец, прочитаю "Трех Богов"! Ради такого случая я даже напишу книжку про свои приключения, чтобы и следующие поколения не повторяли моих ошибок!
— Ты так похожа на меня! — хихикнул Эндриан в ответ. — Учти, я буду следить за исполнением обещания. А теперь — прощай! Надеюсь, мы не увидимся как можно дольше!
Он сделал странное движение, точно толкнул меня в грудь, и мы полетели в разные стороны. Призрачный образ отца медленно угас в сером тумане, а потом и вокруг меня сгустились сумерки.
Я буду жить, долго и счастливо, клянусь тебе!
Глава 61 "Назад к жизни"
Как прекрасно оказаться в своем теле! Ощущать каждую клеточку, каждый мускул своих конечностей, наблюдать за тем, как движутся руки и ноги, чувствовать, как кровь струится по венам, питая клетки — вот самые первые радости, которые мы познаем еще при рождении. Можно сказать, что сейчас у меня было второе рождение. Я вернулась в свое тело, и поняла, что лежу на холодном каменном полу. Но все эти ощутимые признаки возвращения в настоящую реальность только радовали меня. Даже легкое жжение в той области, где меня проткнула коса, придавало уверенности в том, что я все-таки вернулась обратно, в мир живых. Поскольку веки были закрыты, я пока не видела, где именно я лежу, но и не торопилась лишать себя такой загадочной тайны, секрета. Сначала послушаю, что творится кругом, мало ли что.
Я довольно быстро поняла, что вокруг меня столпилось несколько человек, по моим прикидкам, около семи. Кто-то шмыгал носом, кто-то переминался с ноги на ногу, а кто-то причитал. Нетрудно догадаться, что это — вся моя компания, а, значит, я нахожусь там же, где и упала, или же где-то неподалеку. Но, слава богу, Косу вытащили, ибо я не ощущаю ее у себя внутри, да и привкуса крови во рту нет. Похоже, меня уже успели подлатать.
