— Зачем вы здесь? — решилась, наконец, спросить я, когда тягостное молчание затянулось. Не став дожидаться пренебрежительного короткого ответа оппонента, я поспешила добавить. — Я понимаю, что это ваша работа. Но в чем она заключается? Неужто, где-то еще в академии прячутся антимаги?
Годфрид прекратил пить. Едва заметное движение — и пустой бокал исчез. Надеюсь, он не клептоман и не засунул имущество академии в свой пространственно-временной карман, чтобы утащить домой. У нас Годар строгий учет ведет: за каждую разбитую рюмочку влетает всем недоследившим преподавателям.
— А что, если я скажу, что приставлен следить за вами? — спросил советник бесстрастным тоном, скрестив руки на груди. Он смерил меня холодным взглядом, ожидая ответа.
— Тогда я скажу, что это пустая трата времени, — пожала плечами я.
Мужчина хмыкнул и отвернулся, вновь вперив взгляд в пустое пространство. И продолжал молчать.
— Вам не кажется, что я слишком мало знаю о том задании, которое мне поручили выполнять? Если моя миссия и правда так важна, то почему мне толком не могут объяснить ее суть?
Не удержавшись, я задала вопрос, который мучил меня все это время. Почему-то мне казалось, что сегодня Ангейм куда больше настроен к разговорам. Вероятно, это было связано с его внезапной откровенностью у входа на стадион.
— Вы и так знаете больше чем следовало, — мрачно заметил Годфрид и снова умолк.
Больше чем следовало? О чем он? Неужто о Кае? Конечно, вряд ли мое задание подразумевало знакомство с девочкой, но ничего особо страшного в том, что мне было известно существовании в Союзе антимага, я не видела. Впрочем, если не хочет говорить, настаивать не буду.
В последующий час мы друг с другом не перекинулись и словечком. Иногда к Ангейму подходили наши преподаватели, какие-то городские чиновники и просто дамы, жеманно хихикающие и желающие познакомиться. Я переводила их поздравления на эльфийский, а на имперский — пожелания Годфрида убраться им куда подальше (только в более вежливой форме, естественно). Не похоже, чтобы Ангейм стремился обзавестись на этом балу новыми связями или хотя бы поддерживать имеющиеся деловые. Волей не волей, а голову посещала шальная мысль, что явился он на Новогодний бал с единственной причиной — следить за мной. Но смеясь над собственной глупостью, я отгоняла подобные мысли прочь.
Спустя какое-то время советника обуяла жажда, и он решительным шагом направился в соседнее помещение — поближе к ломящимся от деликатесов столам. Впрочем, это я погорячилась. Когда мы добрались туда, на столах, хоть еды и было до сих пор навалом, все тортики, пироженки и фрукты были уже кем-то понадкусаны или размазаны по скатерти. Мой спутник материализовал давнишний бокал (значит, не забыл о нем, слава богам) и до краев наполнил его жидкостью из первой попавшейся бутылки. Я не стала останавливать его и сообщать, что не глядя он схватил деревенскую паленку, которую протащили на стадион студенты. Ничего, как глотнет, сразу поймет. И вообще, эльф как-то подозрительно много пил для советника, находящегося в данный момент на задании государственной важности. Впрочем, я же не знаю, в каких количествах он закладывает за воротник будучи не на службе.
Там же, у столов, я обнаружила Генри. Вест задумчиво возил ложечкой по тарелке с тем, что когда-то было мороженым (но давно растаяло), и задумчиво оглядывался по сторонам.
— Нива! — радостно воскликнул молодой человек, заметив меня.
Он подошел поближе и даже протянул мороженое, предлагая угоститься. Я вежливо отказалась, и Генри, печально вздохнув, понял, что, похоже, домучивать лакомство придется самому.
— Нива, ты, случайно, Диану не видела?
Я ответила, что с тех пор, как поднялась на стадион, с подругой не пересекалась.
— Хм, ну ладно. Пойду дальше ее искать. Представляешь, попросила принести ей мороженого, а сама запропастилась куда-то. А ведь мне за него драться пришлось! — Генри аж передернуло от воспоминаний.
— С кем? — не удержалась и полюбопытствовала я.
— С госпожой Киллеас, — печально вздохнул Вест и отправил ложку с растаявшей массой в рот.
Я удивленно присвистнула:
— И как же ты умудрился победить?
Вот уж не ожидала от друга такой прыти. Умудрился перебороть в чем-то Киллеас? Вот уж действительно — восходящая звезда магического мира!
— Дык, я проиграл! — и преподаватель магических конструктов печально кивнул на прохладное месиво в своей тарелке.
И тут я обратила внимание, что Ангейм пристально наблюдает за нашим с Генри разговором.
— Здравствуйте, — Вест учтиво поклонился. — Вы тот самый ревизор из просветительского совета, правильно?
— Господин Ангейм, позвольте представить вам преподавателя академии господина Генри Веста, — объявила я на эльфийском, указывая на своего друга.
— Я знаю, — холодно обронил Годфрид, даже не подумав ответить на поклон молодого человека.
Генри почувствовал, что ему не рады, и поспешил ретироваться.
— Пойду искать жену, — прошептал он мне на прощание. — С Новым годом! — и скрылся в соседних залах.
Я отыскала на столе одно целое, ненадкушанное, яблоко и впилась в него зубами. Все лучше жевать, чем молчать. Но когда в моих руках остался только огрызок, темой для беседы пришлось все-таки озаботиться.
— Вы знакомы с именами всего преподавательского состава? — полюбопытствовала я у своего партнера на этот вечер.
— Естественно, — буркнул тот, доливая себе паленки в бокал. Кажется, столичному, помешанному на правилах жителю пришлось по душе творение наших деревенских старушек.
— И это как-то связано с тем, что приверженец культа Темной богини ищется так же среди учителей?
Годфрид хмыкнул. Кстати, если подумать, я никогда не видела его смеющимся. Только злящимся или бесстрастным. Интересно, если рассказать ему анекдот, он улыбнется? Или его лицевые мышцы не приспособлены к столь сложным действиям, и максимум, на что он способен — скривить губы вот в такой саркастической ухмылке?
— Все тролли задают такие глупые вопросы? — произнес мужчина. — Впрочем, чего от них ждать, они же тролли! — закончил он презрительным тоном и залпом выпил оставшееся содержимое своего бокала.
Гордость не позволила эльфу зайтись в немедленном кашле, но я с едва сдерживаемым ехидством наблюдала, как постепенно наливаются багровым румянцем его щеки, а губы едва заметно дрожат, не давая хрипу и кашлю вырваться на свободу. Будем считать, что богиня справедливости так ему воздала за расистское высказывание.
Постепенно те немногочисленные гости, что столпились у столов, поглощая остатки еды, потянулись ко входу в танцевальный зал. Мимо меня пронеслось небесное создание — Лана в роскошном тюлевом платье нежно-персикового цвета, молодая, цветущая и прекрасная.
— Нивочка, милая, оно начинается! — радостно воскликнула эльфийка, останавливаясь и оборачиваясь ко мне.
— Что начинается? — не сразу сообразила я.
— Подарки! — восторженно щебетала аспирантка, кружась вокруг своей оси. — Сейчас будут раздавать подарки! Я так ждала! Впервые в моей жизни... — и Лана спрятала порозовевшее лицо в ладонях.
Я знала, что эльфийка никогда раньше не бывала на Новогоднем балу. Она рассказывала нам с госпожой Киллеас, что прежде у нее никогда не хватало денег да и сейчас роскошной жизни она позволить себе не могла. Но как преподаватель академии, девушка получила свободный доступ на Облачный стадион. Лана не раз делилась со мной тем, как ждет новогоднюю ночь, как мечтает впервые в жизни танцевать на балу, а главное, открыть подарок — то, чего она за свою (еще пока не такую длинную жизнь) ни разу не получала.
— Побежали скорее! — и эльфийка понеслась вперед. Но у входа в танцевальный зал ее перехватил Жолфред Пиман.
Он, Делберт и другие ребята из команды Ланы, поздравляли свою наставницу с праздником и говорили, что приготовили ей подарок от себя, но поскольку он совершенно очевидно уступит в своем великолепии знаменитым дарам магической академии, ребята бы хотели вручить свой первыми. Мальчишки засыпали засмущавшуюся девушку комплиментами, заявляя, что она, вне всяких сомнений, самый красивый и талантливый тренер на магическом турнире.
Лана помахала мне, мол, иди без меня, я попозже подойду, и позволила Пиману увести себя. Мы же с Ангеймом вернулись в бальный зал.
Предстало нашим глазам следующее зрелище. То самое огромное хрустальное дерево позволяло теперь всем жаждущим вкусить свои плоды. Вернее, он подпускало к себе по четыре человека (остальных отгоняло привычным способом) и спускало к каждому ветвь с плодом, который, судя по всему, и являлся подарком на этот раз. Насколько я поняла, цвет "фрукта" зависел от ценовой категории билета. Мне, как обладателю "бесплатного" билета, наверняка достанутся фиолетовые плоды — они самые многочисленные. А вот радостно вопящий на весь стадион Жора оказался счастливым обладателем красного фрукта.
Послушно дождавшись, когда основная часть гостей сорвет свои "подарочки", я подошла к дереву и аккуратно сорвала пульсирующий, светящийся теплым темно-фиолетовым светом плод. Каждый год наши хозяйственники придумывали что-то новое, чтобы обычное вручение подарков не превращалось в заунывное получение под роспись, а стало частью волшебного праздника. Не уверена, правда, что прошлогодняя идея спрятать подарки в рыбах, которых прежде необходимо было собственноручно выловить, а затем все так же самостоятельно разделывать, была так уж блестяща. Если вы не читали газет, вышедших на следующий день с заголовками на первых полосах "Трагедия в новогоднюю ночь", напомню, что рыбки обладали острыми зубками и предпочитали мясо.
Годфрид отказался подходить к дереву за подарком. Чего и следовало ожидать. Всем своим существом эльф демонстрировал презрение к творящемуся вокруг хаосу: студенты визжали, смеялись и перекрикивали друг друга. Они притащили из соседних залов все ножи, вилки и даже ложки, стараясь разрезать свои фрукты. Кто-то безуспешно пытался откусить хоть кусочек, кто-то сломал стул вдребезги в попытках размозжить им плод (ай-ай-ай, Годар будет ругаться), а кто-то в отчаянии даже прыгнул на нежелавший вскрываться подарок и сломал себе ногу. Наши целители, конечно, мигом вылечат, но все равно неприятно начинать новый год с травмы.
Утихомирить разбушевавшуюся толпу был призван Восп. Ректор поднялся на сцену и объявил:
— Дорогие гости Облачного стадиона! Прошу обратить внимание, что подарки не раскроются до того, как наступит полночь и новый год вступит в свои права!
Постепенно страсти поутихли. Студенты с тоской поглядывали на свои плоды и с нетерпением — на морок огромных часов над сценой.
— Двадцать восемь! — начал кто-то громко отсчитывать оставшиеся секунды до вожделенного момента.
Не совсем стандартная цифра, с которой принято начинать отсчет, но его начинание поддержали. Сперва не очень дружно, но к "девятнадцати", пожалуй, единственным, кто не присоединился к общему хору голосов, был Ангейм.
В воздухе то тут, то там возникали картинки из жизни академии, события, произошедшие в этом году. Вот Диана поднимает над головой Магический кубок, а вот Лана читает свою первую лекцию своим самым первым ученикам. Вон там Марсиэль и проводы, что мы устроили ей перед уходом в декретный отпуск. Где-то среди этих изображений встретились Нефас и Ррадригар — новые преподаватели Высшей академии магии, а также Дибрин, спускающийся с помоста после первой в истории жеребьевки командного магического турнира.
Поглощенные приятными воспоминаниями, собравшиеся на время позабыли про подарки и последние секунды уходящего года встречали со слезами на глазах, а звон, знаменующий собой наступление весны, а с ней и Нового года, — с радостными криками и аплодисментами. Многие парочки целовались, начав с первым, а закончив не раньше двенадцатого удара часов. Гости желали друг другу счастья, чокались и пили на брудершафт. С каждым поздравлением, брошенным проходящими меня людьми, Годфрид становился все мрачнее.
— И вот этот день, наконец, закончился, — прорычал сквозь зубы советник. — Теперь я могу, наконец, покинуть этот балаган!
И мужчина резко развернулся, взмахнув плащом, и направился к выходу. Я поспешила за ним.
— Вы куда? — недоумевала я, едва поспевая за членом просветительского совета.
— Это вас не касается, — зло обронил эльф. — День закончился, а вместе с ним — и моя работа.
— А как быть мне? — решила на всякий случай уточнить я.
Неужто все, свобода? Теперь я могу делать, что захочу, и пойти, куда захочу?
— Жду от вас отчета завтра, — заявил Ангейм и скрылся в свете телепорте.
Интересно, куда он направился? Домой, в столицу? Или у него нет с собой настроенного амулета телепорта? А может, несмотря на столь поздний час, он попробует добраться до той несчастной деревеньки, про которую упоминал? Но совершенно очевидно, что он куда-то спешил. Впрочем, нельзя исключать возможности, что ему просто было ужасно неприятно мое общество.
Пожав плечами, я решила, что возвращаться в общежитие пока рано. В конце концов, праздник только вступил в свою кульминационную фазу. И хотя настроение у меня было далеко не торжественное, покинуть бал не позволяли совесть и сила привычки: присматривать за студентами до самого финала.
Сегодня мне толком не удалось проникнуться всеобщей радостной атмосферой, я не потанцевала, не поболтала с друзьями. Даже вкусненького не досталось. И при этом за этот вечер произошло немало странных событий, о которых стоит поразмышлять на досуге. Поведение Ангйема, слова Руо, таки прорвавшийся на Облачный стадион Эгерэ... И, конечно, новость о трагедии, постигшей соседнюю деревню. Все это пока не желало укладываться в единую стройную картину в голове. Я была уверена, что самое важное звено в этой цепи ускользает от меня, информация, которую Императорский Совет намеренно замалчивает. Надо будет поговорить с отцом на эту тему. Вряд ли с ним делились государственными тайнами, конечно, ведь он работал в совсем другом департаменте. Но его знания тонкостей политики могли пригодиться.
Я взглянула на фиолетовый сияющий плод, что держала в ладонях, неуверенная — открывать подарок или подождать до утра. Прочие гости такой дилеммой не заморачивались. Окружавшие меня люди очищали, разрывали, распиливали свои фрукты, вместо ядрышка у которых находили самые разные подарки: энергонакопители, карманные часы, транспортные амулеты в Добад, колечки с драгоценными камнями и прочую мелочевку. В прошлом году мне попалось писчее перо, переливающееся всеми цветами радуги, например.
— Что это? — раздался над ухом не лишенный нотки презрения голос.
Самого Эгерэ я взглядом не удостоила, а вот небольшой вязанный мешочек на кожаной веревочке, что демон держал на вытянутой руке, я осмотрела.
— Это стандартный энергонакопитель, что вас удивляет? — пожала плечами я.
Нефас скривился и поднес подарок поближе к глазам, чтобы подробнее рассмотреть.
— Что это за фигня и зачем она нужна?
Надо же, я никогда не задумывалась о том, что Нефас никогда не носит на шее никаких амулетов или каких других украшений. Неужели, демоны действительно не пользуются изобретениями хозяйственников, так упрощающими жизнь? Или им гордость не позволяет?
