Как уже упоминалось, в 20-х числах апреля, с началом вторжения на полуостров германских войск и частей Центральной Рады, в горных районах и на побережье вспыхивает крымскотатарское восстание, называемое самими участниками "народной войной". 21 апреля они захватили руково-дителей Республики Тавриды. Почти все они, включая Н.Г.Слуцкого, погибли. Повстанцы обрушились не только на большевиков, в южных районах еще находившихся у власти, но и на местное христианское население, особенно греков, с которыми они отождествляли власть советов.
Заместитель председателя Таврического ЦИК Иван Семенов (левый эсер), чудом избежавший смерти во время расстрела руководителей Республики Тавриды, позже писал: "Ночью с 23 на 24 апреля русские, жившие в окрестностях Алушты, подверглись нападению со стороны татар; было вырезано несколько семейств, всего около 70 человек.
Русские жители, пережившие ужасную ночь, к следующей ночи стали собираться группами и вооружаться, чтобы защититься в случае повторного нападения".
Однако 24 апреля матросы и красногвардейцы, к которым в ряде мест присоединились греки, потеснили восставших и заняли Алушту. Последовали кровавые расправы над побежденными. Это подтверждает и кадет В.А.Оболенский, скрывавшийся тогда в Биюк-Ламбате: "...большевики жестоко расправлялись с попадавшими им в руки татарами. В Гурзуфе и Кизилташе (с.Краснокаменка Ялтинского горсовета. — Авт.) татар расстреливали и топили в море".
"Этот день, — вспоминал современник тех событий большевик В. А. Елагин, — является одним из печальнейших дней в истории уродливой большевистско-татарской борьбы. После обстрела Алушты артиллерийским огнем с миноносца разъяренные гибелью комиссаров (Слуцкого и др. — Авт.) матросы, сломав сопротивление восставших, ворвались в городок. [240] Рассыпавшись в погоне за отступавшими по его узеньким улицам, они рубили без разбора всех попадавшихся им навстречу татар". Разгулялись дикие инстинкты. "Когда здесь увидели те зверства, которые были проделаны националистами-татарами в ночь с 23 на 24 апреля, — все взялись за оружие..."
Но этноконфессиональный конфликт этим не завершился. С падением Республики Тавриды и оккупацией всего полуострова германскими войсками (украинские части, как известно, по настоянию германского командования были выведены из Крыма) на малочисленных христиан селений Южного берега (в основном греков) обрушился настоящий террор.
В.А.Оболенский вспоминал: "Вечером мы смотрели на зарева вспыхнувших по всему южному берегу пожаров. Татары мстили греческому населению за кровь убитых братьев. Немало греков было убито в тот вечер, а все их усадьбы разграблены и сожжены".
По сообщениям авторитетной газеты "Крымский вестник" (г.Сева-стополь) в результате погромов "погибло несколько десятков греков, в том числе дряхлые старики и малые дети. (...) На всем побережье между Ялтой и Алуштой не осталось сейчас (март 1919 г. — Авт.) ни одного греческого семейства, все разбежались и многие терпят большую нужду и лишения". "На всем побережье Крыма не уцелело ни одной плантации греков, ни единого их дома — все подверглось разрушению".
Греки фактически изгонялись с Южного берега и части горного Крыма, их имущество грабилось. Последствия этого этнического конфликта ощущались еще в начале 20-х гг.
Слабые части красногвардейцев и растерявший боеспособность Черноморский флот, значительное число матросов которого активно участвовало в установлении власти большевиков на Украине и юге России, не могли остановить наступление неприятеля.
1 мая 1918 г. немецкие войска вошли в Севастополь. К этому времени они уже заняли Джаикой, Евпаторию, Феодосию, кое-где при решающей поддержке частей Центральной Рады. Понадобились еще день-два, чтобы немцы заняли всю территорию полуострова. Протесты Советской России результатов не возымели. Крым был красными сдан.
Чтобы не попасть в руки врага, по приказу Военного совета и после длительных дебатов матросов в ночь с 29 на 30 апреля ряд судов флота покинул Севастополь. 30 апреля под обстрелом противника ушло еще несколько кораблей. Подводные лодки, катера и другие суда не смогли прорваться сквозь огонь неприятеля, поэтому возвратились в Южную бухту, где подлодки были выведены из строя своими командами. Чтобы помешать эвакуации, 1 мая к Севастополю подошли отремонтированный "Гебен" и турецкий крейсер "Гамидие", но они опоздали. В тот же день в Новороссийск начали прибывать боевые суда из Севастополя, Ялты, Керчи — всего 25 единиц. Корабли, оставшиеся в Севастополе, подняли украинские флаги, но по приказу командования германских войск они были спущены и заменены флагами Германии. Всего в руки оккупантов попало свыше 170 боевых, вспомогательных и транспортных судов [241] различных классов, две авиационные бригады, склады со снаряжением, оружием, боеприпасами, портовое оборудование. 11 мая 1918 г. Германия потребовала немедленного возвращения в Севастополь остальных кораблей Черноморского флота, угрожая продолжить наступление. В ответ В.И.Ленин направляет "Протест германскому правительству против оккупации Крыма". В этом документе, состоящем из 11 пунктов, советская сторона упрекала германскую в нарушении Брестского договора. Ставился вопрос о желательности мирного договора Германии с Финляндией, Украиной, Турцией. Выражалось согласие гарантировать невмешательство в войну Черноморского флота. Протест В.И.Ленина был проигнорирован. Тогда 28 мая Ленин секретной директивой приказал командующему ЧФ контр-адмиралу М.П.Саблину эти суда потопить, на что тот ответил отказом и по вызову советского правительства отбыл в Москву. А 12 июня Советское руководство открытым текстом дало радиотелеграмму в Новороссийск, предписывающую вернуть суда в Севастополь и сдать германскому командованию. И следом, 13 июня, шифровкой за подписями В.И.Ленина и Я.М.Свердлова исполняющему обязанности начальника Морских сил Черного моря капитана 1-го ранга А.И.Тихменеву приказывалось открытую радиотелеграмму не выполнять и корабли уничтожить. Между тем на судах, команды которых к этому времени значительно сократились, проходили острые дебаты. 17 мая под коман-дованием Тихменева линкор "Воля", эсминцы "Дерзкий", "Беспокойный", "Пылкий", "Поспешный", "Жаркий" и "Живой", вспомогательный крейсер "Император Троян" отправились обратно. Эсминец "Громкий" по пути в Севастополь был затоплен своей командой. В Новороссийске 18 июня уничтожением оставшихся судов руководили член коллегии наркомата по морским делам мичман Ф.Ф. Раскольников, прибывший из Москвы, и старший лейтенант В.А.Кугель, командир эсминца "Керчь", который под утро 19 июня в Туапсе был также затоплен своим экипажем.
Первое Крымское краевое правительство: стремление к государст-венности. Объявив население Крыма "туземцами", командующий оккупационными войсками на полуострове генерал Роберт Кот ввел военное положение. В целях умиротворения Крыма жителям было предписано под угрозой смертной казни сдать ко 2 мая имеющееся у них оружие. Грозные приказы неукоснительно выполнялись оккупантами.
Германское командование первоначально сделало ставку на местных немцев-колонистов. Вместе с войсками в Крым прибыл и министр земледелия и колоний генерал фон Линдеквист, развернувший вместе с известным католическим пастором Винклером среди них активную деятельность. 7 мая в д. Бютень (с. Ленинское Красногвардейского района) была созвана конференция немцев, на которую прибыло около 400 делегатов не только из Крыма, но из Мелитополя, Бердянска, Херсона, Одессы. Делегаты приветствовали вторжение германской армии, выразили ей поддержку и просили распространить германскую власть на Крым, а если это окажется невыполнимым, то дать возможность переселиться немецким колонистам в Германию. Германским командованием рассматривался и вопрос о создании генерал-губернаторства с [242] выдвижением на пост генерал-губернатора крупного землевладельца Днепровского уезда барона В.Э.Фальц-Фейна, но тот отказался.
Управлять полуостровом как колонией германское командование не смогло, поэтому занялось поиском политических сил для организации местной власти.
В этой связи германское командование обратило особое внимание на возобновивших свою деятельность Курултай и Директорию, чье руководство проявило максимальную лояльность к оккупантам, намереваясь создать независимую Крымскую Республику. На турецком боевом корабле в Крым возврагился Дж. Сейдамет, встречавшийся в Стамбуле с Энвер-пашой, желая заручиться его поддержкой в борьбе за власть. Затем он "доставлен был в германский штаб, откуда после двухдневного уединения и задумчивости непосредственно препровожден на заседание курултая..." ("Таврический голос", 1919, 21 февраля).
1918, 10 мая. Возобновил работу Курултай. Умеренная фракция Курултая считала, что "Крым должен стремиться к созданию независимого государства", которое обязано "защищать интересы всех классов, всех народов, населяющих Крым". Правые во главе с Дж. Сейдаметом стре-мились к установлению в Крыму татарской этнократии. 16 мая Сейдамет выступил на Курултае с программной речью, в которой были такие слова: "...Есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа... Этот гений, охвативший всю высокую гер-манскую культуру, возвысивший ее в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, Творец величайшей силы и мощи.(...) Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма...".
Курултай выдвинул кандидатуру Сейдамета на должность премьер-министра крымского правительства.
21 мая в помещении Курултая состоялось "частное собеседование" "курултаевцев" (Бюро крымскотатарского парламента) с некоторыми общественными деятелями. Соглашения достигнуто не было. Фигура Сейдамета абсолютно не устраивала кадетов, считавших также, по словам В.А.Оболенского, что "нельзя было признать ответственность Крымского правительства перед Курултаем, т.е. парламентом национального меньшинства". С доводами кадетов согласилось и Губернское земское собрание, где преобладали эсеры. Премьерские вожделения Сейдамета, который не сумел составить правительственный кабинет, а заодно с ними планы германского генерал-губернаторства в Крыму потерпели провал.
Левые (А.А. и У.А.Боданинские, а также С.М.Меметов, С.И.Идрисов, В.Ибраимов и др.) склонялись к большевикам и осенью 1918 г. вступили в РКП(б). Это отражало столкновение национальных интересов с растущими социальными противоречиями.
В конце концов германское командование остановилось на фигуре литовского татарина, генерал-лейтенанта, бывшего командующего 1-м Мусульманским корпусом М.А.Сулькевича в качестве премьер-министра. С 5 июня он приступил к формированию кабинета, в который вошли князь С.В.Горчаков (товарищ премьер-министра и исполняющий [243] обязанности министра внутренних дел), В.С.Татищев (министр финансов, промышленности, торговли и груда, временно управляющий министерством юстиции), Дж.Сейдамет (министр иностранных дел), генерал-майор Л.Л.Фриман (министр путей сообщения, общественных работ, почт и телеграфа), немецкий колонист Т.Г.Рапп (министр земледелия, краевых имуществ и снабжения), октябрист В.С.Налбандов (краевой контролер и краевой секретарь, управляющий до августа министерством народного просвещения и исповеданий). Сулькевич также был министром внутренних, военных и морских дел.
25 июня была утверждена Декларация первого Крымского краевого правительства. В ней провозглашался, несмотря на немецкую оккупацию, "строгий нейтралитет в отношении всех воюющих держав". В политиче-ской сфере Краевое правительство признавало целесообразность сохранения законоположений Российского государства, изданных до большевистского переворота, с оговоркой об их пересмотре в случае надобности. Предполагались выборы в органы местного самоуправления.
Вводилось гражданство Крыма, закрепленное постановлением от 11 сентября. Государственным гербом Крыма утверждался герб Таврической губернии (византийский орел с золотым осьмиконечным крестом на щите), флагом — голубое полотнище с гербом в верхнем углу древка. Столицей объявлялся Симферополь. Таким образом, Сулькевич взял курс на строительство крымской государственности.
Фактически вводилось три государственных языка: русский, крымскотатарский и немецкий. Восстанавливалась частная собственность, так как на первый план в деятельности правительства вышли интересы землевладельцев и иных крупных собственников.
Ограничивалась свобода печати и собраний, "временно" вводилась цензура (помимо оккупационной). Все общества, союзы, комитеты и партийные организации Крыма обязаны были в месячный срок представить свои уставы на утверждение в МВД.
Согласно нынешней терминологии, в Крыму установился авторитарный политический режим при рыночной экономике и с узкой социальной базой. Жесткие методы правления правительства Сулькевича вызывали недовольство различных политических партий — от меньшевиков и эсеров до кадетов (большевики действовали в глубоком подполье). Также он обвинялся и в протатарской политике.
Что касается Германии, то она от официального признания созданного по ее же инициативе правительства воздержалась, а на угрозу отставки — если не будет признания — генерал Г. Кош ответил хладнокровно: "...Министерство может быть уверено в покровительстве Германских властей..."
30 июля Сулькевич уведомил возродившуюся Директорию, которая превратилась в орган национального самоуправления и распоряжалась вакуфными (культовых учреждений) имуществами, о признании Краевым Правительством культурно-национальной автономии крымских татар и заверил, что МВД не будет препятствовать утверждению уставов национально-общественных организаций. Узаконивались воинские звания, [244] присужденные Дж.Сейдаметом эскадронцам в начале 1918 г. Однако радикально-националистические элементы стремились к большему. В обращении к германскому правительству от 21 июля 1918г. председатель Временного бюро Курултая А.Х.Хильми и его единомышленник А.С. Айвазов (за которыми стоял Дж.Сейдамет) отмечали, что татары — "наиболее старинные господа Крыма" и посему следует восстановить их "владычество". Первым пунктом послания, к примеру, предусматривалось "преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство, опираясь на германскую и турецкую политику". Этот меморандум, как и обращение за подписью трех лиц (П.Штолль, А.Я.Нефф и Э.Штейнвальд), от имени "немецкого населения" выразивших солидарность "с татарами в отношении об отделении полуострова от Великороссии и Украины и образовании из него особой государственной единицы", был тайно передан Дж Сейдаметом* в Берлин, но остался безответным. Возмущенные такими его действиями министры В.С.Татищев, С.В.Горчаков, В.С.Налбандов и Т.Г.Рапп подали в отставку. Правительство стало заполняться выдвиженцами Сулькевича, в том числе литовскими татарами.
(* Дж. Сейдамет вскоре перебрался за границу, где не порывал с политикой. В годы второй мировой войны, находясь в качестве главы крымскотатарской миссии в Берлине, сотрудничал с нацистами. Скончался в 1960 г. в Стамбуле.)
