— Тактик! Доклад! — произнес Антон в командный канал.
— Все цели определены. Внесены в тактическую схему. Дополнительно заблокированы искины глайдеров.
— Начинай, — и перешел на общение с авторитетом голосом, — Значит скаф тебе мой понравился. Ну-ну. А скажи-ка мне, пародия на человека, сколько у тебя денег на счету?
Удивление, которое нарисовалось на лице этого неразумного, было достаточно сильным. Даже его взгляд на краткое мгновение перестал бегать и зафиксировался на капитане.
— Ты мне грозишь?
— Да, нет! Зачем мне грозить труппу?
Пахан вздохнул и задержал выдох, когда за его спиной коротко пропели плазменные турели и оба охранника с грохотом упали на пол.
— Ты понимаешь что сделал? Да тебя зако...
Телекинезом Антон сотворил плюху, которая ударила по щеке его оппонента. Голова разумного дернулась и непроизнесенные слова застряли в горле.
— Слушай меня внимательно, выкидыш гиены. Вот чип. На него переводишь все деньги, что есть на твоем счету. И подробно, в лицах, рассказываешь мне кто, когда и как передал тебе информацию обо мне. А затем перейдем к допросу с пристрастием. Не рекомендую что-то скрывать. Сдохнешь ты все равно. А вот насколько быстро — решать тебе.
Оппонент капитана интенсивно задышал, щеки покраснели, а взгляд расфокусировался. Наверное, он пытался вызвать подмогу.
— Не получается? — с издевкой в голосе спросил Антон, — Ты всё еще не понял, что пытаешься проглотить кусок, который застрял у тебя в горле?
— Кфто тфы? — авторитет прикусил язык после оплеухи и мог говорить не совсем четко.
— А ты еще не узнал, Даг Граччи Ор? — пахан вздрогнул. Его полное имя в Содружестве знали всего несколько человек, да и те никогда не обращались к нему так, — В ваших кругах меня называют 'Призрак'!
Никогда ещё парень не видел такого быстрого преображения крутого перца в кусок дерьма. В буквальном смысле, поскольку со стула ручной работы, на котором сидел потерявший человеческий облик разумный, интенсивно капала влага.
* * *
Все же, как иногда полезно пообщаться с теневой стороной бизнеса!
Ничего особенно нового Антон не узнал. Но сам факт того, кто пришел к нему на встречу...
Впечатлял. Да нет, не впечатлял, больше радовал.
Даг Граччи Ор был второй фигурой в бизнесе, которым занимались криминальные семьи империи и пиратские кланы. И очень заметной фигурой.
Правда, никто уже не помнил его настоящего имени. А вот криминальное имя — папа Гра — было известно очень многим. И даже не эта известность делала папу Гра заметной фигурой в криминальной среде империи.
Все на кого обратил свой взор папа — платили. А те с кем он пообщался лично, отдав всё, чем располагали, пугали его именем святых угодников на небесах.
Папа был последней инстанцией, которая решала, жить ли разумному или пора прекращать коптить небо. Правда, назвать жизнью работу на этих отморозков, было очень сложно. Но такие находились и, согласившись на их условия, жили, отдавая все, что заработано и выполняя любые распоряжения папы (ну или тех, кто говорил от его имени).
Власть папы была даже несколько больше, чем власть императора.
Правитель думал, что правит подданными, а папа правил не думая о таких мелочах как подданные. Поскольку подданных ему обеспечивал император. А как заставить подданных императора работать на себя, папа знал очень хорошо.
В связи с последними событиями в империи, кто-то сумел вложить в мозги криминальных семей мысль о том, что снижение их доходов связано с одним очень известным разумным. И этот кто-то, ловко манипулируя интересами криминала, смог продавить решение выпотрошить из Антона всё, что он имеет. И заставить его работать на криминал, поскольку других вариантов у парня просто не останется.
Были в биографии Антона моменты, когда он был вынужден ради достижения своих целей, применить свои таланты в несколько не свойственной ему области. И вот за эти моменты и зацепились те, кто надумал заставить псиона поработать на тех, у кого была реальная власть в империи.
Только вот некоторые особенности в этом замечательном плане не были учтены. И если бы папа знал о том, что его визави псион и на 'ты' с техникой Древних, то уж точно бы сам не пошел на эту встречу. Видимо те, кто снабдил криминал информацией об Антоне, либо сами были не совсем в курсе его возможностей, либо сознательно ограничили доступную информацию для исполнителей их плана. А может быть кукловоды решали свои задачи.
В общем, рассказал папа много интересного. Дал доступ к ряду счетов, нескольким местам, в которых находились вещи, представляющие интерес для парня. Вот только назвать заказчиков этого шоу так и не смог. И не потому, что не захотел. Сложно это было бы сделать под давлением приказов нейросети. А потому, что сам их не знал. Те, кто смогли донести информацию об Антоне до криминальных авторитетов, смогли передать ее таким образом, что выглядело это внешне так, как будто эта информация попала в руки криминала совершенно случайно.
Конечно же, подозрения на авторство этой идеи у Антона были. Вот только 'подшить' эти подозрения к 'делу' никак не удастся.
Мастерство. Что уж тут говорить.
* * *
Общение с генералом Брадуком, в отличие от всех 'заинтересованных' лиц империи, было на самом деле сугубо деловое.
Этого разумного интересовала конкретика. Только конкретика. И почти полтора часа Антон и Брадук обсуждали возможности организации противодействия иностранным (а, наверное, все же инопланетным) попыткам влияния на спецслужбы империи. И генерала интересовало все, относительно организации такой работы у Древних.
Многого Антон и сам не знал, но часть информации, которая оказалась в его руках из базы знаний 'Диверсант' пришлась как нельзя кстати.
Что-то было не очень актуально, что-то уже было найдено и использовалось спецподразделениями самой империи, а что-то было откровенно в новинку. И это новое вызвало огромный интерес собеседника. И, в свете реорганизации СБ, генерал выпытывал у Антона подробности того, чем мог поделиться капитан.
В конце концов всё, что могло заинтересовать генерала, было обсуждено и тут он попытался сделать задел на будущее:
— Я думаю, что в ваших скитаниях могут подвернуться материалы особого толка. И мне бы хотелось, чтобы эти материалы не получили широкой огласки, а были бы переданы либо лично мне, либо моим сотрудникам.
— Вы имеете в виду...
— ... информацию о работе спецслужб и систем безопасности. Вы и сами понимаете, что есть достаточно специфические моменты, которые на Ваш неискушенный взгляд могут не представлять для Вас интереса. А вот для профессионала... они могут стать настоящим открытием.
Антон побарабанил пальцами по крышке стола и сказал:
— Хорошо. Но, есть только одно условие. И оно не обсуждается.
Оппонент Антона откинулся на спинку дивана и произнес, уставившись взглядом на него:
— И что же это за условие?
— Сделать работу, которую вы должны были бы выполнить и сами. Без моих просьб и подсказок. Как любят говорить все мои визави — в интересах империи.
Генерал улыбнулся.
— А если сказать более конкретно?
— А более конкретно, всех по этому списку отправить на планету первого класса, — на нейросеть визави Антона упал файл.
Просмотрев его, Брадук задумался, а потом перевел взгляд на капитана.
— А Вы представляете себе, что за этим произойдет?
— Отчетливо. В империи станет спокойней дышать.
— Да, но за этим последует передел власти.
— Вот и будет вам работа передать эту власть тому, кому она принадлежит по праву.
Некоторая задумчивость легла на лицо генерала.
— А Вам-то это зачем?
— А я тоже живу на этой территории. И хочу внести свой вклад в дело очистки этой земли от 'грязи'.
Генерал помолчал и произнес:
— Значит и Вас достали?
— Да нет. Мне они не особо мешают. Они больше мешают тем изменениям, которые Вы должны провести в империи. Под этим я понимаю усилия тех разумных, которые хотят развития этой территории. А эта пыль под ногами больше мешает вам, чем мне.
— Аааа... позвольте узнать, откуда у Вас столь точный список этих персоналий?
— Так не скрываются они особо. Да и в сети много информации.
— В сети значит. Ну да, ну да. А вот точные адреса и их самые последние... мероприятия. Тоже из сети?
— Ну да. Неужели Вы считаете, что я подался в полицейские агенты и начал следить за этими людьми?
— Да нет. Не считаю... Так не считаю. А вот то, что совсем недавно на одной из помоек нашли выпотрошенный труп папы Гра с табличкой на шее 'Я враг империи', наводит на определенные мысли.
— Ну, по поводу Ваших мыслей я ничего не скажу. А по поводу папы Гра... Тут все просто. Оказался не в том месте, не в то время. Наверное, обычные криминальные разборки. Только, лично я тут точно не причем.
— Хорошо. А вот как быть с законностью?
— Простите с чем?
— Вы просите отправить этих людей в путешествие в один конец. Насколько это, по вашему мнению, законно?
— Вот меня всегда забавляла это способность всех спецслужб оправдать свою бездеятельность.
Глаза генерала метнули молнии.
— И не надо на меня так смотреть, — продолжил Антон. — Когда меня пытались устранить, ни о какой законности не шло и речи. Просто кто-то решил, что так будет проще. И никто не озаботился справедливым судом, сбором доказательств моей виновности. Ликвидировать! И всё. Законно? Да боже упаси. Но кто будет возмущаться? Тот самый псион, которого приголубили агенты СБ? А перед кем? Перед императором, до которого как до неба? Перед судьями, которые безусловно встанут на сторону СБ? Решение принято и не обсуждается.
Антон схватил стакан с водой и сделал несколько глотков.
— И кто конкретно понес за это наказание? Кто ответил за травлю, за гонения, за незаконное ментоскопирование? Хоть кто-то понес не наказание даже, а просто мелкое порицание? Нет. То есть, в случае необходимости спецслужба может сделать так, что законность этого деяния никто не будет проверять и оспаривать. Потому что слова — 'для блага империи' объясняют всё. А тут... Да все сборники детских сказок всех миров куда меньше по объему, чем досье на этих лиц в спецслужбах. И, поди ж ты — законность! Законность чего? Так и скажите, что заинтересованы в том, чтобы лица, на которых имеется доказательная база об их преступлениях, остались на свободе и продолжили террор разумных. Вот только объяснить это интересами империи уже не удастся. Тут объяснение совсем другое — 'для блага моего клана'.
Антон замолчал и выдохнул воздух.
— Вы обвиняете меня в следовании клановым интересам? — генерал совсем не по-доброму взглянул на оппонента.
— Да никого я ни в чем не обвиняю. Бог Вам судья в ваших приверженностях. Но если Вы действительно боретесь за интересы империи, то должны признать, что такие люди на свободе быть не должны. А если есть факты, факты, а не домыслы, то позволить дышать им воздухом империи лишнюю секунду — просто преступно...
Антон выдохся, а генерал молчал и не начинал говорить. Он сидел перед парнем и рассматривал его, что-то для себя решая. Пальцы рук непроизвольно бегали по столешнице, а сам хозяин витал в облаках, что-то обдумывая.
— Хорошо, — генерал Брадук стукнул ладонью по столу, — Если на этих людей есть достаточная доказательная база, то я сделаю все, чтобы отправить их отдыхать за государственный счет подальше от имперских границ. Но, только в этом случае. Если же это не так — не обессудьте. Нарушать закон я не стану.
Антон посмотрел на генерала и произнес:
— Боюсь, что все Ваше шевеление не стоит и скорлупы от выеденного яйца. Никаких прямых доказательств преступной деятельности на этих людей у вас, в смысле, полиции и СБ, нет. Будь все иначе, они уже давно бы сидели по тюрьмам. Эти люди не идиоты. И ведут свою деятельность так, что формально предъявить им нечего. Поэтому, даже перешерстив горы досье на них, и точно зная, что именно они являются авторами многих преступлений, вы ничего не сможете им инкриминировать.
— И какой же выход из этой ситуации?
— А выход только один. Если под протокол пообещаете мне, что материалы, которые Вы получили от неизвестного лица, будут использованы для предъявления обвинений указанным лицам, то я могу передать Вам необходимые доказательства. Но как они были добыты, Вас интересовать не должно.
Генерал опять задумался.
— Хорошо. Я готов пойти на такие условия. Давайте Ваши доказательства.
На нейросеть Брадуку упал файл допроса папы Гра. Целых полчаса генерал неотрывно смотрел запись, а потом, откинувшись на спинку дивана, еще не менее пяти минут изучал лицо Антона. Только тогда он заговорил:
— Все таки это Вы.
— Что я?
— Говорили с папой Гра.
— А я этого и не отрицал.
— А последствия?
— Для кого?
— Для папы.
— Так Вы же смотрели запись. Там совершенно ясно видно, что решение уйти из жизни он принял сам. А что стало потом с его телом, меня не интересует. Мне интересно другое. Вас этот материал устраивает?
— Да. Здесь всё совершенно однозначно. Никто не сможет оспорить эти доказательства. Только... как профессионала меня интересует та технология, с помощью которой удалось заставить разумного говорить такую 'правду'.
— Здесь я Вам помочь не смогу ни чем. Для решения этих вопросов Вам следует обратиться к аграфам и сполотам.
* * *
Чем больше информации проходило через Антона, тем больше и больше он понимал, что затеянная с его подачи перетряска нижнего белья империи, скорее всего не приведет к значимому для империи результату.
И здесь искать виноватого, который ставит палки в колеса 'перестройке' и 'перезагрузке' отношений, не стоило.
Как это не парадоксально звучит, а старик Крылов такую ситуацию описал еще в земных баснях: 'Как друзья вы не садитесь...'.
Все человеческие кланы были завязаны на отношения со старшими братьями. Кто-то меньше, кто-то больше. Но все кланы были на крючке у аграфов и сполотов.
Поэтому перестановка в среде сверхжадных, очень жадных и просто жадных ничего существенно не меняла.
Да, для того чтобы повлиять на разумного, занявшего новый пост взамен того, который был прикормлен и приручен, требовались определенные усилия. Но ведь политика это такая штука, что у каждого, кто приходил в эту сферу, был собственный шкаф со скелетами.
И задачей вербовщика было отнюдь не распахнуть этот шкаф и выставить на всеобщее обозрение его содержимое, а просто, в 'темной' комнате вместе с фигурантом чуть-чуть приоткрыть дверцу и показать ему, что именно находится у него в тайном месте.
И если фигурант хотел и дальше остаться перед всем 'мировым сообществом' 'белым и пушистым', то он просто принимал правила игры и делал то, что требовалось хозяину, которым в одночасье становился вербовщик.
А те, кто полагал, что их скелетов никто никогда не найдет, очень скоро и очень сильно в этом раскаивались.
Поэтому страсти, которые кипели в верхних эшелонах власти, все никак не могли успокоиться.
