Я привык к порядкам наших московских чиновников, их постоянной занятости и недоступности, поздоровавшись, спросил:
— Скажите, пожалуйста! На когда можно, мне записаться на приём к кому-то из Вашего руководства?
Женщина удивлённо посмотрела на меня и ответила:
— Главы администрации сейчас нет, но есть его зам. Если хотите я узнаю, может ли он Вас принять сейчас или Вам нужно будет немного подождать.
Сказать ничего не мог, только кивнул головой, и она сняла трубку телефона. Я уже обожал провинцию! Положив трубку, она указала мне на одну из дверей:
— Проходите, пожалуйста, в эти двери, Вадим Петрович примет Вас ...
Заместитель главы администрации оказался отставным военным и тоже афганцем. Познакомились. Я представился, показал документы майора-инвалида, рассказал о болезни дочери и о том, что посоветовал профессор. Спросил о хозяине кафе на берегу озера. Поделился планами о переезде. Рассказал о желании купить старое здание кафе и взять в аренду пляж. Понятно, что рассказал о себе, о службе в ограниченном контингенте, о том последнем бое ..., рассказал, конечно, не правду. Правду рассказал только об имеющемся жилье в Москве, да и то наполовину. Попросил совета, рассказал о финансовом положении и стартовом капитале. Под эти понятия подвёл имеющееся жильё в Москве, трёхкомнатную квартиру и квартиру, оставшуюся от родителей. Эту часть рассказа не детализировал. Московские цены на жильё знала вся Россия, представление о моём стартовом капитале он получил. Ещё рассказал, что мне дали адрес женщины. Сказали, что она продаёт участок и дом. Заместитель главы администрации выслушал меня ..., и вызвался помочь. Слово с делом у него не расходилось.
Он подвинул к себе телефон и начал звонить.
Выяснил всё об интересующем меня "кафе", положив трубку, рассказал мне, как обстоят дела. Здание кафе было выставлено на продажу ещё в прошлом году, но покупателю было выставлено условие. Профиль кафе нельзя менять, а здание перестраивать. По этой причине желающих купить его не было. В собственность продавалось полуразвалившееся само строение, земля сдавалась в аренду на 49 лет. Здание было оценено в 106 тысяч рублей, по тем временам это примерно 21 тысяча долларов, но с этой суммой можно было и поспорить ...
Я с такой суммой спорить не собирался, сразу согласился стать покупателем на этих условиях. Вадим, так он попросил называть его, поручил юридическому отделу готовить договора к завтрашнему дню. Мы были ровесниками, вот он и предложил быть на "ты". Я не возражал, человек он был приятный.
Ещё раз, сняв трубку внутреннего телефона, он поручил землеустроителю подготовить план участка пляжа и договор аренды земли на 49 лет. Затем позвонил бухгалтеру и сказал:
— Ты, там с платой за аренду этой свалки особо не усердствуй! Покупатель мой сослуживец по Афганистану и инвалид.
За всем этим незаметно наступил вечер, мы вместе приехали по адресу к хозяйке участка. Мою просьбу о продаже дома и участка она выслушала подозрительно, не снимая цепочки с двери, и сразу же ответила:
— Извините! Вы ошиблись! Я ничего не продаю!
Вадим отстранил меня и подошёл к двери. Он был депутатом областной думы. Женщина его знала, город голосовал за него, его портреты тогда красовались везде.
Цепочка была снята. Нас пригласили войти в квартиру. Она была чистенькая, но богатством не шокировала, бедности хозяев не скрывала. Да и откуда богатству взяться у женщины работающей поваром в муниципальном садике, да ещё и живущей, вдвоём с дочерью-студенткой. Уже в квартире она и сказала:
— Участок и дом хочу продать. Но боюсь! Как людей обманывают при покупках домов, Вы сами знаете!
Вадим за меня поручился, рассказал всё обо мне. Я стоял и слушал его рассказ о герое, инвалиде. Было приятно, хотя всё правдой не было, но женщина успокоилась и спросила:
— А сколько вы мне предложите?
Полученной характеристики я соответствовал. Это и продемонстрировал присутствующим.
— Цен ваших я не знаю, обманывать Вас не хочу!
Ответил я и посмотрел на Вадима. Он пожал плечами и ответил:
— Дом там только под снос, поэтому цена в основном за участок. А это тысяч сорок рублей. Для наших мест это хорошая цена. Да Вы и сами это знаете. В прошлом году я подписывал документы на голый участок у развилки, его продали за 27 тысяч.
Для женщины здесь и по тем временам это были огромные деньги. Она согласно закивала головой. По московским меркам это были копейки. Вот этим столица и отличается от российской глубинки. Там и люди и цены другие. Другая жизнь, другие ценности и понятия. Всё проще и чище ...
— Я дам вам сорок пять тысяч рублей. Вас эта сумма устроит?
Спросил я у женщины. Она улыбнулась и кинула головой. Покупатель попался щедрый. Повезло!
Из своей папки достал упакованную пачку, 100 купюр по 50 рублей и протянул ей.
— Здесь пять тысяч это задаток. Завтра к 10 часам мы заедем за вами, подготовьте документы, остальную сумму отдам вам после оформления документов у нотариуса. Договорились?
Женщина кивнула, она смотрела на деньги в своих руках. Они ей помогали решить много проблем, и главное они уже были её! Мы попрощались и уехали.
При гостинице был ресторан. Я пригласил Вадима поужинать, он согласился. За ужином мы вспоминали Афганистан. Блок пост, последнего места службы майора-инвалида Вадим знал. Он часто проезжал мимо него, знал и госпиталь, в котором лежал я и умерший майор. Вечер прошёл в воспоминаниях. Так бывает всегда, когда встречаются люди опалённые войной.
Вадим жил не далеко от гостиницы. Мы простились в фойе гостиницы, я его провожать не пошёл. Утром я заехал за ним, целый день мы носились по инстанциям, оформляя документы. Зато к четырём часам я имел на руках кучу документов. Договора купли-продажи участка и дома, старого здания кафе. Договор аренды земли, договор аренды участка у озера. Оба на 49 лет.
Я попросил Вадима посоветовать порядочных строителей. Маленький городок хорош тем, что все всех знают и всё рядом. Через 10 минут мы въехали во двор строительной фирмы. Территории двора поражала чистотой, в длинном бараке находилось производство и администрация. Там нас встретил директор, мужчина наших лет. Вместо правой руки у него был протез. Вадим нас познакомил и представил друг другу. Мой, новый знакомый Андрей руку потерял в Афганистане. Узнав, что я тоже инвалид-афганец и переезжаю жить в их город, он искренне обрадовался.
Хочу заметить, что в отличие от чиновников власти не помогающих никому, афганцы старались помогать друг другу и были рады встречам.
Я рассказал ему о своих проблемах. Мы съездили на место, втроём всё посмотрели. Вернулись. Андрей выложил передо мной фотографии домов, к ним имелись утверждённые и согласованные проекты. Я выбрал небольшой дом. В полуподвале гараж и котёл отопления. На первом этаже спальня, туалет, большая ванная, столовая и кухня. На втором этаже две небольшие спальни. Большой холл, туалет и душевая. И ещё крытая терраса.
Андрей уговаривал меня выбрать больший и более шикарный дом, но я проживший жизнь в домах с типовыми квартирами, посчитал и такой дом лишней роскошью. Ответил дипломатично:
— Денег у меня не много. Детей не ожидаю! Доживать век места для моей небольшой семьи нам такого дома будет достаточно. Вадим меня поддержал. Такой же чурбан, как и я. Но это выяснилось позже, а пока мы оформили договор и я оставил Андрею денег. Ещё попросил Андрея найти фирму для поставки кухонного оборудования, посуды и мебели для кафе. Через два месяца я должен был приехать и полностью рассчитаться за все работы и заказы. На этом с делами закончили, я пригласил Андрея и Вадима обмыть мои покупки. Мы сидели в ресторане и вспоминали Афганистан, погибших товарищей. В углу зала ресторана за тремя сдвинутыми столиками гуляла компания крепких парней в спортивных костюмах коротко стрижеными волосами на головах.
— Местные бандиты! Наш криминал!
Сказал презрительно Андрей, заметив, куда устремлён мой взгляд. Я их запомнил, но решил заняться ими в следующий раз. Мне здесь предстояло жить, и осторожность не мешала.
Утром в аэропорту города Барнаула сдал машину и вылетел в Москву. Вечером был уже дома и включился в нашу жизнь семьи, у которой были не радостные проблемы. Вика переживала за дочь, была задумчива и молчалива. О своей находке городка ей рассказал, о приобретениях не сказал ни слова. Это был мой сюрприз.
За прошедшее время я скопил около двухсот тысяч долларов и триста двадцать тысяч рублей. Сейчас пришло время выполнить обещание и рассказать о сладкой конфетке, из-за которой мы согласились стать нелегалами. Человек, придумавший эту конфетку для нас, был гением! Но я выразился не правильно, называя конфеткой брошенную нам приманку. Просто не хочу принимать истину, она не возвысит меня в глазах других людей, но истина это всегда что-то нелицеприятное ...
Знаете, как на Востоке упрямого ослика заставляют бежать? Нет? Тогда расскажу. Берётся палка, на дальний её конец привязываю верёвку, на другом конце этой верёвки привязана морковка. Длину палки и длину верёвки выбирают так, чтобы качающаяся морковка моталась перед носом ослика. Всё это сооружение укрепляют на голову животного. Он и мчится за морковкой, пока не упадёт, выбившись из сил. Этими глупыми осликами были мы! А вот морковкой для нас ...
При проведении операций по нейтрализации банд групп и их лидеров в наши руки попадали и счета, и драгоценности, и крупные суммы денег в иностранных валютах и в родных рублях, и другие материальные ценности. По устному указанию руководства 40 % всей добычи мы сдавали. Это была плата за работу аналитиков, оперативников и специальные изделия, яды и прочее. Полный хозрасчёт! Оставшиеся деньги шли нам. По нашей внутренней договорённости мы поступали с ними так: 10% оставляли в своём страховом фонде, это была заначка на случай гибели кого-либо или для покрытия других неприятных случаев. Остальные деньги шли на оплату бойцам отдела, понятно деньги я получал приличные. В месяц мы проводили 5-6 операций, а из них минимум три были очень "хлебными". В связи с этим мои покупки и стройка в том городке не затронули моих загашников. Имеющихся у меня денег хватало и на переезд, и на обустройство на новом месте. Оставалось жить и ждать назначенного часа. Коротать время ожидания помогала работа, она скучать не давала. Постоянные приключения, со стрельбой, слежкой, погонями, были её составляющей. За этим всем время шло быстро. Из всех дел того периода мне запомнилось одно дело, которое провернули тогда. Оно запомнилось мне потому, что в нём увидел первый откровенный сигнал, подтверждающий мои не хорошие предположения об ожидавшем меня будущем ...
В один из дней мы получили пакет, доставленный специальным курьером из конторы. В нём были материалы по одной очень известной всем, благодаря СМИ, преступной группировке. Как и все их коллеги, они занимались тогда всем: рэкет, проститутки, наркотики, транспортные услуги, охранные услуги, выбивание долгов, банковская деятельность. Эта разнообразная деятельность дала довольно неплохой доход, но аппетит рос, хотелось больше и больше ...
Удивлялся всегда человеческой ненасытности, люди очень странные существа, которые никогда не довольствуют тем, что имеют. Ловите рыбку в мутной воде нашей жизни? Вот и ловите! Так нет, им стало этого мало, и они замахнулись на власть, полезли к артериям государства, его денежным потокам. Увы, там всё разделено и прикрыто не хило, они это не поняли или проигнорировали, поэтому попали к нам. Кормушки и артерии власти лучше не трогать, даже если она кому-то кажется слабой. Такого в жизни не бывает, в любой власти всегда найдётся топор, который обрубит руки, протянувшиеся к её добру. Эти люди или этого не понимали, или посчитали себя очень крутыми? Это теперь останется только их тайной, факт свершился, они сделали всё, чтобы попасть к нам и попали ...
... И в годы страны советов, и сейчас в демократической стране есть категория молодёжи, которую называют "золотая молодёжь". Я бы их назвал иначе, назвал бы "головной болью всех высокопоставленных лиц" и той, и этой страны. Это были детки и внуки этих людей обличённых властью над всем народом, они и были их проблемой. Постоянные тусовки, с пьянками, наркотой, игнорирование всех законов государства этими парнями и девушками были опасной миной для их высокопоставленных родителей. Часто им приходилось страдать из-за шалостей своих чад, это как раз и был такой случай. Дочь одного из замов министра финансов подсела на иглу, понятно, что ей это сделать помогли, но это были никому не нужные подробности. Важен был сам факт, больная девушка за дозу была готовая на всё. Её и использовали, по указанию своего благодетеля она похитила у отца важные документы, за что получила свою дозу. Бандиты начали шантажировать зама министра, требуя от него информацию по разным вопросам действий министерства финансов, позволявшие их банку быть всегда первым и на коне. Финансовые шаги и действия всегда составляют важную тайну государства. У того человек выбора не было, любовь и жалость к дочери отошли на задний план на кону стояла уже не только его должность, о том, что уже ищут "крота" он знал, поэтому и сообщил об этом соответствующему товарищу. Тот сообщил это всё кому-то из нашей конторы. Огласки не хотели, такие проблемы с деточками были у многих, их гасили быстро и тихо. Хранить молчание умеют только покойники, приказ решить вопрос о переводе виновных в эту категорию отдали нам. Контора сработала быстро и качественно, наша группа получила список лиц подлежащих зачистке. К списку прилагались адреса их возможного пребывания, мест развлечения и много других данных. Среди полученных агентурных данных сообщалось о предстоящей встрече этой и другой группой бандитов, покупающей у первой группы партию наркоты. Место и время встречи уже было согласованно, это был старый заброшенный завод в районе Копотни. Нам оставалось только произвести полную зачистку этой группы и остальных членов этого клана, которые этим не занимались, а вели другие направления. В банде было чёткое разделение труда по всем направлениям. Начать было решено с ликвидации участников этой встречи.
Просматривая всё полученные документы из конторы, я обратил внимание на некоторые особенности. Обычно всегда в передаваемых нам документах были фотографии людей, которых нужно было немного поцарапать, но оставить живыми. Это было понятно! Своих агентов оперативный отдел берёг. Во-первых, их было не так просто завербовать. Во-вторых, ликвидация банды все вопросы не решала, её место и территорию занимала другая группировка. В-третьих, к новым людям в банде относятся настороженно, а здесь человек, уцелевший при ликвидации, поцарапанный, но хорошо знающий с каких овечек стригли шерсть. Можно ещё перечислить много чего, но факт остаётся фактом, своих "кротов" берегли, а здесь приказ на полную ликвидацию, всех без исключения.
Удивившись, я снова начал внимательно читать материалы на всех участников группировки, данные по месту встречи, перечисление личностей участвующих в этой встрече. Информация была полной и объёмной, такую подробную информацию без агента или агентов в ближайшем окружении главарей не получить. Значит, своих агентов спускают со всеми вместе? А почему? Вот здесь ответ был один. Потому, что они знают о заме министра и бумагах похищенных у него! Кто же тогда оставит жить нас? О какой пенсии я размечтался? Два на два метра и хорошо, если именную могилку получишь! Больше вариантов за последнее пристанище где-то в болоте или на свалке ...
