Геринг приказал:
— Даю согласие на эксперименты! Доктор Мергель может заняться этим в Освенциме... Или другие... Только много денег не тратьте, это может оказаться пустышкой не имеющей практического значения.... Вот сейчас например нужны ресурсы для создания доскообразных аппаратов, способных наносить точные удары в любом азимуте планеты! Да и скорость у них не чета, даже реактивным самолетам. Плюс способность зависать и вертикальному взлеты... Впрочем ладно, это вам пока знать не положено. Но разработки различных вариантов чудо-оружия идут полным ходом и особенно в авиации. В какой-то мере наши Ме-309, Ю-288, и особенно Не-162 намного опередили соответствующие аналоги, как противника, так и США. Например, Ю-288 — со скоростью до 655, а пустой и 670 километров, способен уйти от любого советского истребителя... Ведь Яки имеют по сути те же двигатели с которыми и начинали войну, а на Ю-288 установлены мощью в 2950 лошадиных сил! Ну, есть еще и бомбардировщик Арадо, а также разработки Ю-287 реактивного и Ю-488 поршневого. Плюс еще кое-что покруче... Вот-вот должен подняться в воздух пикирующий, высотный, дальний стратегический бомбардировщик Не-277.
Киссельринг осмелился прервать фюрера:
— По предварительным данным, эта машина на испытательном полете, сумела подняться в воздух. Вас приглашают на испытания... И так будет лучше, если сам фюрер, великий фюрер увидит это!
Геринг спросил Роммеля:
— А что скажет "Лис пустыни" имеющий большущий опыт войны с самыми сильными противниками. Если не понял , то кто сильнее в драке русские или англичане, а может американцы?
Роммель на широкой груди которого, сверкал рыцарский крест с бриллиантами ответил:
— Если сравнивать, где было тяжелее воевать, то боевые действия и в Африке и здесь в России есть вещи не сопоставимые! С одной стороны, Люфтваффе в отличии от Ливийской пустыни обеспечила нам господство в воздухе. С другой стороны русские более стойкие, чем англичане и, в большей степени презирают смерть. Что касается уровня командования, то советские генералы не в полнее умело действовали против наших войск. Координация между советскими армиями не важная, слишком часто пехоту и танки бросали в самоубийственные контратаки. Впрочем, и англичане не гении в полководческом искусстве. Однозначно сказать трудно, но красных можно побеждать! И мы, конечно же, дожмем противника...
Геринг поинтересовался еще кое-чем:
— А как себя показала САУ "Фердинанд"?
Роммель ответил вполне честно:
— В встречном танком сражении, а русские часто бросали нам на встречу танки, она почти непобедима, или попадание в гусеницу может остановить подобную машину. Орудие также мощное и скорострельное... Как средство прорыва вполне приемлемое, хотя бортовую броню не мешало бы усилить. А при выходе на оперативный простор похуже... Ходовые качества подводят. Осенью и зимой будет вообще завал.... Общая оценка, летом удовлетворительно, зимой неуд.
Геринг жестко спросил:
— И что ты советуешь в данном случае?
Роммель честно ответил:
— Отказаться от расположения катков в шахматном порядке. Уменьшить высоту и вес машины, расположить броню под наклоном усилив борта. И конечно же усилить пулеметное вооружение!
Гудериан согласился:
— Последнее замечание верное. На первой партии, вообще не было пулеметов, на второй уставили только один, хоты нужно было не меньше трех. Вот у американцев есть танки несущие до десяти пулеметов разом... Полагаю, что русские не смотря на все усилия не смогут значительно увеличить выпуск танков, а значит борьба с их пехотой станет более актуальной.
Роммель возразил:
— Я как раз думаю наоборот, Сталин прикажет увеличить выпуск танков, пусть даже в ущерб другим группам войск. Кроме того возможно русские захотят наконец установить уже имеющуюся у них пушку калибра в 85-миллиметров на танк. Если конечно сам Сталин примет такое решение, ведь для этого им придется делать новую большую по размерам башню, что временно снизит выпуск техники...
Гудериан предположил:
— Русские могут попытать впихнуть в старую конструкцию, новую пушку. Это вполне в их стиле... Кроме того если башня Т-34 станет больше, попасть в нее на дистанции станет проще. Виттман жаловался, что Т-34 слишком мелкая мишень для танков... Да и "Шеврон" при всех его достоинства, а именно простота в управлении и ремонте, с своим высоким силуэтом очень легкая мишень. Мы военные очень бы хотели получить взамен Т-4, машину с более низким силуэтом, и конечно же сильнее бронированную и вооруженную.
Канарис отметил:
— У нас нет данных, приняли ли русские решение о перевооружении Т-34 или нет. Но то, что они хотят максимально увеличить выпуск танков — святая правда. Контрвоздейсвием на это может быть бомбардировка заводов, и вспомогательных предприятий СССР. В первую очередь, конечно же уральских. Там уже давно существует индустриальная структура. Глубже в Сибирь у противника будут большие проблемы с транспортировкой и снабжением своей индустриальной структуры. Кроме того нужно активнее воздействовать на энергетику СССР. Восстанавливать электростанции — процесс долгий и тяжелей. Особенно в Сибири....
Геринг рявкнул:
— Почему так мало по этому поводу делается?
Киссельринг ответил:
— Первым нашим шагом было завоевание господства в воздухе, вторым бомбить там, где мы меньше всего можем потерять, далее воздействие на войска противника. Конечно удары по тем или иным стратегическим объектам. Учитывая недостаточную освоенность нашими летчиками тяжелых американских бомбардировщиков и использование в следствие этого пилотов с Запада, мы вынуждены были минимизировать потери авиации... Правда теперь ситуация меняется и можно бить врагов смелее.
Геринг одобрил:
— Хорошо! Всякому овощу свое время! А каждому городу своя бомба!
Киссельринг хмуро заметил:
— Надо сказать, что известный генерал Паттон чуть не попал в советский плен! Лишь героизм одного нашего летчика спас нас от опасного позора и наверное скандала... Неприятного скандала!
Геринг хитро по-кошачьи прищурился:
— И кто этот герой?
Киссельринг тоже с хитринкой произнес:
— Я думаю, что проницательность фюрера сама даст ответ!
Геринг уверенно произнес:
— Это наверняка великий ариец Вольф Бисмарк!
— Да ваше величество!
Фюрер приложил палец ко лбу и пробормотал:
— На бы его чем-то наградить? А выше рыцарского креста с Бриллиантами нету. А на большой Крест Железного креста это деяние не тянет!
Киссельринг подсказал:
— Есть одна награда которой у Вольфа не было?
— Какая? — Спросил Геринг.
Киссельринг ответил:
— Золотой крест военных заслуг... Или даже золотой крест военный заслуг с бриллиантами промежуточный между рыцарским мечом с дубовыми листьями и рыцарским крестом с мечами. Кстати в высшей форме с бриллиантами его еще никому не вручали, хотя ювелиры и изготовили двадцать экземпляров данной награды. При чем по личному приказу фюрера Гитлера. А потом после Сталинграда об этой разновидности ордена как-то забыли.
Геринг нахмурил чело:
— А не слишком ли много, давать золотой крест воинских заслуг за спасение трехзвездного американского генерала?
Киссельринг пожал плечами:
— Может за американского генерал чересчур, но этот принц атмосферы, увеличил своей счет еще более, чем на сто двадцать самолетов, не считая танков, пушек, и знаменитых "катюш". Он и в самом деле ангел смерти, а может и архангел. В принципе заслужил...
Геринг заметил:
— Я ему совсем недавно вручил рыцарский крест с бриллиантами, через всего четыре дня давать еще один пусть даже чуть ниже по рангу золотой крест воинских заслуг с бриллиантами это слишком. Да и американцы чересчур возгордятся! Достаточно пока просто золотого креста воинских заслуг, а с бриллиантами мы вручим, когда пройдет немного времени. Мальчишка мы думаем, обязательно даст нам повод. Кроме того янки тоже вручат Вольке орден... Может даже почетного легиона.
Майнштейн согласился:
— Вы правы фюрер! Вообще это первый награжденный таким орденом в подростковом возрасте. До этого самым юным был Марсель, летчик-легенда. Кстати Марсель и Мендельс погибли практически сразу после награждения!
Геринг тут грубо крикнул и стукнул кулаком по столу:
— Заткнись дурак! Это парень стоит больше, чем целая воздушная армия! А ты еще его сглазить хочешь! Я могу из десяти рядовых сделать десять таких же фельдмаршалов, как и ты, но даже из десяти фельдмаршалов, нельзя сделать одного такого как Вольф! Так, что... Не смейте мне говорить о нем плохо! — Фюрер сделал паузу, взял с подноса пару мармеладин в шоколаде. Проглотил их, запив шампанским. — Но пока я решил не давать золотого креста с бриллиантами, вовсе не потому, что ангел смерти лишился моей милости. Просто нельзя так густо в течении короткого времени сыпать наградами, пусть даже совершенно заслуженным. Ты Майнштейн как маршал вручишь ему золотой крест военных заслуг... И пока все!
Киссельринг тут предложил:
— Может ввести премирование деньгами за добытые очки. В принципе есть какой-то процент, но он не достаточно велик.
Геринг почесал макушку и ответил:
— Не хотелось мне, чтобы наши воины окончательно превратились в наемников. А американцы будут все правдами и неправдами мухлевать, чтобы выбить побольше очей. Кстати я слышал, что у русских за каждый сбитый самолет, дают всего двести грамм спирта. Неужели это правда?
Канарис подтвердил:
— Да, правда! Двести грамм спирта, за истребитель, триста за средний бомбардировщик, пятьсот за тяжелый... Ну это конечно не единственная награда и летчик вовсе не обязан сам это пить, но такое практикуется. Больше всего дают за "Фердинанд" — один литр чистейшего спирта и орден Красного знамени обеспечен. Или орден Великой Отечественной войны могут вручить!
Геринг, чей желудок опять взбунтовался, предложил:
— Ну что же пообедаем! И заодно может, посмотрим гладиаторское шоу. Мюллер кое-что успел оборудовать!
Немецкие полководцы охотно согласились:
— Сколько можно о делах! Пора и развлечься!
Идея есть как ресторане, и смотреть кровавое шоу, заимствованная у римских императоров очень нравилась Герингу. Он ведь своего рода победитель-триумфатор.
Шоу проходило в специальном зале, где арена оказалась огороже бронестеклом.
Первый бой конечно же разминочный... На арену вызвали двух мальчиков с короткими мечами и маленькими щитками на левой руке. Пацанам было по тринадцать-четырнадцать лет. Первый в голубых спортивных трусиках, второй в красных. Тела худощавые, но жилистые. На загорелой коже видны шрамы, судя по всем их тренировали и готовили...
Глашатай объявил:
— Делайте ставки господа!
Геринг пожал плечами:
— Мальчишки примерно одинаковы, но я поставлю на светловолосого в красных трусах!
Мюллер вежливо осведомился:
— А почему именно на него мой фюрер?
— Он более похож на арийца!
— Это вообще-то русский, или вернее белорус, а его соперник цыган. — Заметил Мюллер.
Геринг рявкнул:
— Тем более, ведь белорусы куда чище кровью, чем цыгане! Давайте быстрее начинайте бой.
Легенькие мальчишки перемещались как кузнечики, и сталкивались друг с другом мечами. Били по щиткам... Они были активны, но пока не причиняли друг другу никакого вреда. Майнштейн, которому, это было, не особенно интересно заметил:
— Ну, на счет танка, то пока у нас этим не дурно, но вот реактивной артиллерии.... Тут только "Штурмтигр" подает надежды, со своим бомбометом, а остальное... Хотя реактивных системе залпового огня у нас...
Геринг перебил:
— Есть хороши 210 -миллиметровый реактивный восьмиствольный миномет, который можно ставить на американский грузовик. Будет еще и что-то помощнее... Вот лучше пускай Мюллер оживит бой.
Бывший глава Гестапо ответил:
— Пожалуйста!
Под босые ноги сражающихся мальчишек из специальных механических приспособлений посыпались пылающие угольки. Хотя ступни мальчишек и огрубели, от спартанских условий жизни, но все равно им стало большее... Черноволосый, кучерявый цыганок отступился и получил удар по кисти. Сухожилие оказалось надрубленным и мальчишка выроним меч.
Геринг воскликнул:
— Вот они арийские гены! Давай мочи его!
Но светленький мальчишка остановился, затем стал приплясывать, чтобы избежать жгучих пылающих как глаза льва-людоеда угольков. Он явно не хотел добивать своего противника. Тот попробовал отбежать, как тут ему в грудь воткнулось копье. Железо было хоть и с тупым наконечником, но зато раскалено до красна.
Мальчик отскочил назад и истошно завопил... Тут прогремел выстрел... Пацан раскинув руки упал, его голова оказалась разбитой.
Фашистские главари повыскакивали с мест. Фельдмаршал Роммель спокойно произнес:
— Без паники стрелял я!
Ствол пистолета прославленного лиса пустыни чуть-чуть дымилися.
Геринг удивился:
— А это ты сделал зачем?
Роммель просто ответил:
— Когда сражаются те, кто не хочет драться зрелище не может быть увлекательным! Даже наоборот, оно просто напросто отвратительное!
Геринг махнул рукой:
— Согласен! Это не гладиаторы, что у них нет ненависти друг к другу. Знаешь Мюллер, давай лучше бои с животными против людей. В этом случае уже жалости не будет и никого не бросит сражаться по морально-этическим соображениям.
Мюллер охотно согласился:
— Конечно, вы как всегда и иначе и быть не может, правы фюрер! Тем более, что у нас есть и медведи, и волки, и даже тигры!
Геринг коротко приказал:
— Начнем с волков, это будет забавно.
Первым как объявил глашатай вышел волк. Небольшой такой зверь, с блестящей шерсткой и скалящимися зубками.
Волк нервно крутил головой и рычал...
Геринг отметил:
— Эта тварь судя по всем трусливая...
Мюллер спокойно возразил:
— Волк — это и есть волк. Не трусливый, обычный зверь традиционно испытывающий почтение к человеку.
— А кто противник?! — Геринг задымил сигарой размерами чуть ли не с подзорную трубу. Такой вот подарок от дяди Сэма..
Мюллер развел руками:
— Сами увидите величайший!
Вот на арену выбежал второй воин. Вернее сказать воительница, красивая фигуристая девушка, в одном переднике. Её полная, пышная грудь была обнажена, а рубиновые соски сверкали как лепестки роз.
Мужики зарычали от восторга и даже забили руками и ногами по мраморному полу. Девчонка послала им воздушный поцелуй — из-за чего восторги усилились.
Мюллер обрадовано заявил:
— Ну как девчонка?
Геринг скривился:
— Великолепнейший генетический материал... Не хотелось, чтобы она погибала!
— Не волнуйтесь мой фюрер. Все предусмотрено.— Успокоив фюрера, Мюллер потянулся к чашке кофе.
Девчонка сражалась почти нагая, а её голые ступни были, похоже, чем-то смазаны, так сверкали в свете прожекторов как зеркало. Никто, разумеется, не хотел ставить на волка и об заклад не бились.
Майнштейн отметил:
— Это лучшее зрелище для истинного арийцы!
