М.: — Я думаю, что цена на билеты будет уже несколько другая и билеты таки будут. Для нас уж точно!
— Но об этом пока ещё слишком уж рано говорить. Мы сейчас кажется говорим немного о другом? Я продолжу?
Д.: — Конечно продолжай, доченька!
— Хорошо. Нот вот если сама группа отдыхает по домам, то значит общежитие группы так или иначе, но должно быть обязательно закрыто. Мало ли там вдруг появится желающих обзавестись сувениром на память или скорее всего на продажу! И не просто сувениром, а вполне реально чрезвычайно дорогим сувениром, стоимость которого впоследствии будет только расти! И немного понимая теперь уже сам характер корейцев, могу сказать, что для житья в общежитии одного человека они открывать точно его не будут. Не положено и всё тут! Могут разве-что ненадолго пустить её внутрь, взять какие-нибудь вещи. А в самом агентстве начальства и нет, чтоб отдать иной приказ. Да ещё я думаю, что после того нападения, Агдан и не смогла бы жить в нём в полном одиночестве. Хорошо. Пусть и со своей чёрной и весьма занимательной кошкой, но только это не сильно много в этой ситуации и меняет... Её психика, Агдан я имею в виду, а не кошку, так или же иначе, но всё равно пострадала из-за всех тех событий. В какой степени — неизвестно. Как бы она там не храбрилась и не говорила сейчас всем, что у неё таки уже всё хорошо. И главное тут: лишь бы она за защитой к Чжу Вону и семье Ким в результате всех своих внутренних переживаний не кинулась, неожиданно решив, что это самый лучший из всех вариантов... Но я думаю, что если бы это несчастье для всех поклонников Агдан вдруг случилось, то семья Ким уже легко нашла бы способ известить об этом весь мир, даже несмотря на грозовой фронт! В этом случае для них репутация гораздо дороже денег. И они действительно готовы на всё, чтоб её поддержать. Что им этот грозовой фронт, тем более он почему-то работает лишь против наших граждан. И если этого оповещения до сих пор так и не произошло, то мне кажется: до этого никогда уж и не дойдёт! Но только это ведь произошло из-за того, что скорее всего сама Агдан сейчас считает Чжу Вона предателем и полным... Вот сами придумайте кем. Мне вслух ругаться не хочется... Папа меня поймёт, а вот мама может услышать и тогда нам точно уже придётся срочно прерваться и наш вечер моментально превратится тут в вечер моего воспитания. Вы со мной согласны?
М.: — Скорее всего "Да" по всем параметрам. Пока всё кажется правильным и даже ещё и интересным. И потому мы внимательно слушаем тебя дальше.
— Я рада Вашему ответу. И значит я продолжаю высказывать Вам все придуманные мною вариации развития данной сложнейшей ситуации. Хоть и не совсем вслепую, но всё же где-то достаточно близко к этому состоянию... Поэтому прошу не судить слишком уж строго.
Дом её семьи, скорее всего, закрыт и даже весь опечатан полицией. И там вероятно находится полицейская охрана из-за проведения там определённых следственных действий, которые до сих пор почему-то ещё не закончены... И сама полиция до сих пор, насколько мне известно, не ответила ещё на достаточно простой вопрос: чего там ждало полицейское спецподразделение по борьбе с терроризмом, собравшись в полной своей служебной экипировке в плотный такой кружочек любителей хорового пения и прямо под домом Агдан, во время нападения на неё? Ждали, тупо глядя на всё ещё висящее объявление в интернете о начале изнасилования её в прямом эфире? Или они все намертво залипли тогда в интернете, ожидая начала самого свежайшего порнофильма, конечно же с целью тщательного изучения всей обстановки в захваченном вооружёнными бандитами доме??! Или они вообще там, пуская слюни, ожидали когда бандиты наконец-то полностью выложатся, устанут и прилягут отдохнуть после полного выполнения анонсированных ранее дел? Не совсем понятно...
Д.: — Джина!
— Я всё понимаю, папа. Но вспоминая этот эпизод, мне почему-то очень уж хочется, все премиальные статуэтки, которые были получены чуть ранее управлением Сеульской полиции, о которых говорится в интернете, вот взять и засунуть их начальству в одно место и намертво закрепить их там! Навсегда! Ведь именно они там отдают приказы или же просто почему-то очень уж не торопятся отдавать их, тихо ожидая там перед голубыми экранами вообще не ясно чего... А потом заставить их изображать радостный танец победы над корейской преступностью! Но если этих статуэток там слишком уж много, то и с рядовым составом таким же образом взять и ими поделиться! Промолчу уж о дальнейшей их судьбе! Но зато ведь потом наверняка окажется, что всё полицейское управление Сеула и даже министерство полиции в полном составе, включая всех интендантов и даже грузчиков, штурмовало этот домик из пары комнат и кухни! И они все при этом очень легко поместились тогда в нём одновременнно! И даже смогли свободно дышать и перемещаться твм! А проверить это таки чрезвычайно просто: достаточно будет посмотреть на список всех награждённых за то долгое ожидание и такое своевременное деяние. Своевременное оно ведь из-за того, что ещё немного и Агдан вышла бы из захваченного дома сугубо самостоятельно, тихо таща за собою привязанную к стулу старшую сестру.
Д.: — Это хорошо, что смогла промолчать. Значит ты уже действительно взрослеешь... И умение вовремя промолчать — действительно показатель наступающей зрелости. Я рад за тебя. Искренне рад! А вот остальное — это уже внутреннее дело самой Южной Кореи! И заранее прошу тебя, зная твой характер: когда будешь в Корее, то не нужно проводить там опрос всех полицейских с целью выяснить, а штурмовала ли данная особь в полицейской форме дом семьи Агдан во время захвата его бандитами.
— Мне это чрезвычайно приятно слышать, папа! Хорошо. Опроса не будет, хотя это всё же было бы весьма и весьма занятно. Но как бы там ни было, я просто здесь вынуждена продолжить свои размышления, чтоб не показаться голословной. Повторюсь. Дом семьи Агдан с большой долей вероятности закрыт и опечатан полицией. И там, насколько я понимаю, уже давно всё полицейское управление города Сеула со своими родственниками и друзьями перебывало... Давно успело всё там рассмотреть, обнюхать и сфотографировать, ведь это место тяжелейшего преступления против личности как никак и все малейшие нюансы остро необходимо записать и зафиксировать во всех деталях! Кроме конечно тех, о которых я уже говорила ранее и которые касаются самой полиции, а также объяснения того очевидного факта: а почему это у тех, кто так сильно надувает щёки и претендует нынче на звание лучшей полиции в мире, вдруг по улицам вовсю свободно разгуливает вооружённая банда умственно неполноценных и уже смертельно больных людей, которым уже вообще нечего терять и они способны и согласны буквально на всё, на любое дерьмо! Это же полностью рушит им всю, так долго и тщательно создаваемую ими картину мироздание!
Д.: — Джина, успокойся. Всё давно завершилось и завершилось хорошо для Агдан.
— Приятно это слышать и я уже спокойна. Но у меня возникает внезапный вопрос: если там всё хорошо завершилось именно для Агдан, то почему же мы ничего не слышали о том же результате для её старшей сестры и для её мамы? Они ведь вдвоём так и продолжали находиться в том же госпитале на излечении. И при этом с неизвестным для нас диагнозом. Я прекрасно понимаю, что грозовой фронт там прошёлся по информационному полю тяжёлым бульдозером и пока он не уйдёт, то там всё так и будет скрыто в тумане войны. И если смотреть с этой точки зрения, пока они не выйдут из госпиталя если не здоровыми, то хотя бы без любых последствий того нападения, то говорить о том, что там всё хорошо, когда будущее твоих родных ещё не совсем ясно — как-то не очень и своевременно... Ведь так?
М.: — Я тебе более чем удивляюсь! Это же надо просто обязательно всем вокруг будет услышать, какое тут сокровище твоя семья вырастила! Это я тебя имею в виду, красавица!
— А я ещё и из пистолета весьма хорошо стреляю и готовлю хорошо... Из-за чего мне родители постоянно норовят внеочередной наряд на кухню по любой причине торжественно вручить!
Д.: — Ай-я-яй! Джина! Ещё скажи, что тебя туда совсем уж незаслуженно посылают!
— Да-а-а... Может и заслужено, но гораздо чаще, чем моего братца и старшую сестру!
Д.: — Да то, что они готовят, даже нищим давать опасно! Ведь скажут потом, что мы их преднамеренно хотели отравить! Убийцы продуктов! Потому они постоянно и занимаются у нас уборкой!
— Может и мне также как они начать готовить?
Д.: — Нет! Насколько я тебя знаю, то тебе совесть не позволит так издеваться над содержимым нашего холодильника!
— Увы, но это так... Так я продолжу?
М.: — Ожидаю с нетерпением. Ты, как это ни странно, находишь весьма многообещающие и даже удивительные нюансы в развитии череды этих всех событий. Нюансы, которые мы в своей студии, пытаясь осветить весь объём информации об Агдан, очень часто упускаем и потом у попросту нет никакой возможности к ним вернуться. А они, как оказывается, чрезвычайно важны! И они при этом кажутся мне весьма правдоподобными.
— Ничего в качестве комментария не скажу, хотя и очень хочется. Продолжаю. Итак. Насколько я понимаю, то в доме семьи Агдан не только уже побывали все кто угодно и кто как-либо, но таки связан с полицией и до самого полного одурения повалялись на её постели, порылись в её личных вещах и скорее всего там пропало уже очень и очень многое, что не сразу и определишь... А возможно и несколько больше... А другой причины по такому затягиванию следствия больше и нет! И сразу снимая Ваши возражения, я не уверена, что эти артефакты, а иначе их назвать теперь и нельзя, ведь судя по всему Агдан действительно довольно часто контактировала с некой Высшей сущностью и именно потому они и не выплывут в дальнейшем на внешнем рынке даже после ухода из Южной Кореи грозового фронта!
Д.: — Но почему, ведь это огромные деньги!
— А потому, что за любую из ношеных вещей Агдан на внутреннем рынке Кореи или же в той же Японии с их извращениями, заплатят гораздо больше! Ведь Вы сами в передаче рассказывали про ту же тропу Агдан, за прохождение по которой уже многие готовы платить весьма приличные деньги! Но вот если в кармане такого бегуна с мешком отходов с кухни в руках, ещё будет находиться и что-то из личных вещей гения, то фортуна уж точно будет на его стороне абсолютно во всём! Понимаете?
М.: — То есть ты действительно считаешь, исходя из собственного видения ситуации, что родной дом сейчас для Агдан полностью недоступен?
— Да. Тем более посл всего, что там творилось во время нападения и после его, даже заикаться о каком-либо отдыхе там, стало бы попросту высшим показателем глупости, если не сказать более... И очень похоже, что кто-то в полиции Сеула или может быть даже на уровне всей страны, это прекрасно понимает и делает всё возможное, чтоб семья Агдан таки продала этот дом. Зачем и как потом этот дом будет использоваться — это уже абсолютно другой вопрос, но только вот частный музей Агдан мог стать бы достаточно прибыльным предприятием. А коррупционную составляющую, насколько я понимаю, там ещё никто не отменял! И заголовки в газетах: Агдан принуждают продать дом семьи, чтоб устроить там музей её имени, прозвучали бы настоящим похоронным маршем для так называемой демократии в Южной Корее! Да и выступление перед СМИ Агдан о том, что у неё пропало очень многое из её личных вещей уже после нападения и в то самое время, когда дом находился под охраной Сеульской полиции, в преддверии выборов поставит жирнейший крест на желании нынешней госпожи Президента переизбираться. И заодно это же заявление подбросит стоимость этих украденных вещей на порядки! и его возможно ждут...
М.: — Мда-а-а... Более чем интригующее заявление! Смелое и судя по всему имеющее под собою весьма твёрдое основание... Я заинтересован и внимательно слушаю тебя дальше. Самый полный респект твоей семье за то, что они воспитали такую умнейшую дочь!
— Благодарю за Ваши слова, а то папа уже чуть ли не в нирване от них пребывает! А вот далее я хочу сказать следующее: дом как минимум теперь нужно продезинфицировать и полностью его проверить на наличие разнообразных подслушивающих и записывающих видео устройств! Но лично я точно в таком помещении спать не смогла бы! И дело здесь совсем не в том, что именно в этом доме состоялось нападение бандитов, а в том, что после прохождения через него огромного числа истекающих слюнями и чрезвычайно любопытных мужчин, его внутренняя атмосфера как уютного домашнего гнёздышка была ими уже убита напрочь! Извините, но я объясняю свои внутренние ощущения как могу и как я всё это понимаю...
М.: — Мы тебя прекрасно понимаем, хотя твои пояснения и относятся уже кажется к тонким материям или даже мистике... Но вот по моим внутренним ощущениям, попытаться хоть немного, но понять эту гениальную корейскую девочку без подключения этой самой мистики уже невозможно! И потому мы очень желаем слышать продолжение твоего увлекательнейшего рассказа! И желаем наверное даже чуть больше, чем чашечку горячего крепкого кофе! Не знаю как мой напарник...
Д.: — Аналогичная ситуация, но только мне кофе полностью в данный момент заменяет взлетающая всё выше и выше гордость за мою дочь! Ты продолжай, продолжай, а мы тебя послушаем...
— Благодарю. Но в общем, я бы сказала, что по внутренней атмосфере дом семьи Агдан сейчас по моему полностью предвзятому мнению, больше всего похож на временно опустевший бордель! И находиться там, а тем более пытаться там отдохнуть ночью нормальной девушке — это нечто из области вообще не реальной фантастики! И как семья будет с этим бороться, я честно говоря даже не знаю... А ведь погода в доме — это основа здоровой психики для всей семьи!
А теперь летим по волнам моей фантазии дальше. Наиболее простой вариант для любой девчонки в случае если у неё вдруг оказалось, что отсутствует место для ночлега — взять и поехать к одной из своих подруг, чтоб не надолго там остановиться. И судя по сообщениям в сети и общению во многих чатах, которые я посещала ранее, то Юна наиболее близко сошлась с Сон Ён. Вот скорее всего у неё она и жила сразу же после госпиталя... То есть и она была под присмотром более старшей подруги и обеим девочкам было совсем не скучно во время их вынужденного отдыха... И значит, что вскоре нам уже следует ожидать появления у Сон Ён новых песен от Агдан...
Д.: — Жила? То есть ты считаешь, что её там сейчас нет?
— С большой долей вероятности мой ответ будет: да. Её там уже нет.
Д.: — Пояснишь более подробно ход своих размышлений?
— Хорошо. И это будет даже интересно. Но только я попрошу Вас учесть, что здесь и сейчас Вам будет продемонстрирована во всей своей красе вся сила и мощь девичьей логики, к которой все задирающие свои носы парни так недоверчиво и иногда даже презрительно относятся, но которой в конце-концов обязательно подчиняются! Проверено не только лично мною, но и очень многими поколениями девушек на земле, начиная с той самой Евы!
Д.: — Даже так? Тогда это будет чрезвычайно интересно послушать!
— Девичьи тайны — страшное оружие! Это даже страшнее чем рассказ ребёнка о чёрной комнате! И я Вам сейчас выдам этот секрет. Но в дополнение предыдущих высказываний, хочу я заметить, что в сети было несколько сообщений о том, что Сон Ён была уже целых два раза замечена в Сеуле, тихо прогуливающейся по городу под ручку с настоящим генералом: тарам-па-па-пам! Генералом и командующим бригады "Голубые Драконы" Им Чхе Му! А так как она девочка весьма умная и чрезвычайно практичная, то мне кажется, что своего шанса она никак не упустит! Генерал уже пленён, хотя и сам вероятно ещё не подозревает об этом! Осталось только подписать полную капитуляцию в мэрии или где там ещё происходят у них в Южной Корее подобные торжественные акты сдачи в плен? Да это и не важно сейчас!
