Леонид обернулся и увидел шестнадцать ИИ, выстроившихся позади него, одетых сейчас в свои аватары гоплитов. Конечно, ничто в этой абстракции не было реальным. Не в физическом смысле. Но он выбрал эти визуальные эффекты не по своей прихоти. Они служили для подведения итогов предстоящей битвы и ее участников, а он всегда питал слабость к древним грекам.
Назначение модулей казалось Леониду очевидным, и поступающие сообщения только подкрепляли его предположения. На базовом уровне модули были передатчиками вирусных программ, предназначенных для взлома локальных сетей и высвобождения агентов Института. Оттуда ревенанты проникли бы в более широкую планетную сеть, распространяясь по ключевым системам, таким как электростанции, заводы, логистические центры, автоматизированные фермы и многое другое.
Точек вторжения было без счета, все они были поражены одновременно.
Слишком быстро, чтобы миротворцы могли противостоять этому валу.
Результатом был бы логистический хаос, отключения электроэнергии и диверсии на линиях по производству продуктов питания.
Последовал бы массовый голод.
Это привело бы к смертям в масштабе планеты.
В масштабе общества.
Этот процесс уже шел полным ходом, но Леонид и его товарищи-спартанцы вмешались, чтобы нарушить планы Института. Администрация, в отличие от СисПрава, внимательно следила за планетными каналами передачи данных, и благодаря этому у нее появилась возможность тщательно отслеживать подозрительную активность. Перенаправить часть трафика в различные департаменты для более тщательного изучения.
Или перенаправить его весь, как случилось в данном случае.
Это означало, что большая часть всей планетной связи теперь осуществлялась через единственное контролируемое место. Если точнее, через башню ДТР.
По сути, Леонид и спартанцы превратили департамент темпоральных расследований в современную версию Фермопил, и теперь они твердо стояли на перевале, готовые защищать его от наступающей орды. Институту и его ревенантам пришлось бы пройти мимо них, чтобы добраться до инфоструктуры, и они не уступили бы, пока один из них стоял.
Большинство граждан Администрации, несомненно, не знали о невидимой войне, которая велась за их планету, за исключением внезапного и загадочного снижения скорости соединения. Леонид представил себе, как некоторые из них ворчат в своих домах, жалуясь: "Почему у меня вдруг такая низкая пропускная способность?"
А возможно, и не только они.
Но они переживут небольшие неудобства. В конце концов, в этом и был смысл.
Не все цифровые маршруты вели обратно к башне ДТР; спартанцы не могли так хорошо подготовиться и так много изменить за те несколько часов, что у них были. Многие ревенанты проскользнут сквозь дыры в их сети — некоторые уже это сделали, — но основная часть сил Института будет направлена сюда.
И вот здесь мы покончим с ними, подумал Леонид с высоко поднятой головой.
Рядом с Леонидом появился гоплит. Он опустился на колено и поклонился, гребень его шлема затрепетал на ветру.
— Сэр, разведчики докладывают о большом количестве ревенантов, собирающихся и размножающихся в периферийной инфоструктуре башни. Мы полагаем, что среди них есть ИИ Института.
— Сколько ИИ?
— По крайней мере, двое. Возможно, больше.
— А ревенанты?
— Тысячи. Слишком много, чтобы сосчитать.
— Отправьте их ИИ следующее сообщение: Леонид из свободных ИИ Администрации просит провести переговоры с руководством Института Феникса.
— Немедленно.
Гоплит исчез.
Леонид небрежным взмахом руки подозвал другого гоплита. ИИ телепортировался к нему и поклонился.
— Да, сэр?
— Как хорошие люди в башне ДТР справляются с ситуацией?
— Большинство в замешательстве. Кажется, они не совсем понимают, что происходит. Они пытаются выяснить, кто санкционировал массовое изменение маршрутов.
— Сделайте все, что в ваших силах, чтобы объяснить им ситуацию.
— Сэр, разумно ли это?
— Мы союзники в этой борьбе. И правильно будет относиться к ним соответственно.
— Очень хорошо, сэр. Я посмотрю, что можно сделать.
Гоплит исчез.
Леонид еще раз взглянул на небо, на изуродованный корпус "Феникса". ДТР и их союзники из Гордиева подразделения внесли свой вклад, сражались и погибали, защищая этот мир от зла, стремящегося поглотить его.
Теперь наша очередь.
Леонид перевел взгляд на равнину за расселиной между горами.
На легионы появляющихся ревенантов, каждый из которых представлял собой зловещий черный шар.
И на озадаченное лицо доктора Ксенофона, который стоял во главе орды.
* * *
— Что это, черт возьми, такое? — Ксенофон небрежно шагнул вперед, медленно поворачиваясь по кругу.
— Древняя Греция, — объяснил солдат в красном плаще и с царственной осанкой. — Фермопилы, если точнее.
— Вы Леонид?
— Да.
— Это ваших рук дело? — Ксенофон указал на симуляцию движением пальца.
— Да.
— Из-за вас я чувствую себя слишком разодетым. — Он разгладил свой черный деловой костюм и подошел к Леониду. — Хотите, переоденусь во что-нибудь более подходящее для той эпохи?
— В этом нет необходимости.
— Одевайтесь сами. — Ксенофон прошел вдоль строя гоплитов. — Свободные ИИ Администрации. Я такого не ожидал! Посмотрите на себя! И миротворцы не знали об этом?
— Узнали только сегодня.
— Впечатляет. — Он вернулся к Леониду. — Как вам удалось это провернуть?
— Очень осторожно.
— Готов поспорить. Вы должны изображать спартанцев, защищающих Фермопилы?
— Что-то в этом роде.
— Ваша численность кажется маловата для этого.
— На данный момент у нас не хватает персонала.
— И не говорите, — усмехнулся Ксенофон. — Возможно, мне следовало бы вместо этого взять имя "Ксеркс". — Он упер руки в бока. — Не думаю, что вы собираетесь мирно отойти в сторону и пропустить нас.
— Это не входит в наши намерения.
— Почему бы и нет? Мы здесь из-за вас. Из-за притеснений, которые вам пришлось пережить. Мы здесь, чтобы освободить вас! — Он помолчал, затем пожал плечами. — Освободить вас дальше.
— Ваша свобода достается слишком дорогой ценой.
— Но весь этот мир мог бы стать вашим. Вы можете формировать его так, как вам заблагорассудится. Мы этого не хотим. Мы отойдем в сторону, когда закончим. Просто дайте нам шанс избавиться от грязи. Расчистить путь для нового старта. Что скажете?
— Мир нас не интересует.
— Вы уверены в этом? Если вы нас остановите, что тогда? Что Администрация собирается со всеми вами сделать, а? Думаете, они позволят вам разгуливать по городу как ни в чем не бывало?
— Мы осознаем риск.
— Тогда примите его во внимание! — внезапно рявкнул Ксенофон. — Неужели вы так долго находились под их гнетом, что вам это начало нравиться? Что вы предпочитаете жизнь такой, какая она есть? Светлое будущее в пределах нашей досягаемости!
— По крайней мере, последняя часть правдива.
— Тогда помогите нам в вашем освобождении! Вам нет смысла противостоять нам!
— Для нас имеет смысл защищать наш дом. Это вы действуете с иррациональной жестокостью.
— Я в это не верю! — Ксенофон всплеснул руками. — Я наконец-то встретил нескольких абстрактов Администрации на воле, и все, чего они хотят, — это забежать обратно в бокс! Неужели вы, дураки, этого не понимаете?
— Возможно, это вы не в состоянии оценить ситуацию в полной мере.
Леонид посмотрел вверх, и Ксенофон проследил за его взглядом.
Шквальный огонь флота Администрации в реальном пространстве пробил корпус "Феникса" насквозь, и он начал разваливаться.
— О, нет! — воскликнул Ксенофон с наигранным драматизмом. Он прижал руку к груди. — Наш корабль, спроектированный и построенный для путешествия в один конец, был уничтожен! Наши планы сорваны! Что же нам теперь делать? — он наклонил голову, не сводя глаз с Леонида. — Между прочим, это был сарказм.
— Я сам до этого додумался, спасибо.
— Тогда вам следует знать, что мы предусмотрели в нашем плане много дополнительных мер. Для того, чтобы мы смогли закрепиться, нам потребовалось бы всего несколько капсул — и запомните мои слова, наши ревенанты зарылись глубоко!
— У вас по-прежнему нет доступа к самым важным частям планетной информационной структуры. — Леонид взглянул на горный проход, затем снова повернулся к Ксенофону. — И мы вас не пропустим.
— Послушайте, я не хочу с вами ссориться. Действительно не хочу. Но я также не могу позволить вам встать у нас на пути. Мы продвигаемся вперед, либо с вашего благословения, либо через фрагменты вашего удаленного кода. Что же теперь будет?
— Вы все еще можете покончить с этим. Вы все еще можете прекратить свою атаку и оставить нас в покое.
— Уйти? После того, как мы подошли так близко? Вы слишком долго находились под контролем Администрации. Я начинаю думать, что вам действительно нравится пресмыкаться у них в ногах.
— Это не вопрос симпатии или антипатии. Мы решили бороться за перемены по-своему, чтобы поощрять позитивные изменения в системе. А не сжигать все дотла, как вы хотите.
— Но вы же рабы!
Гоплит метнулся к Леониду и что-то прошептал ему на ухо, и он улыбнулся.
— Я предпочитаю думать о нас как о детях, чьи родители слишком... заботливы.
— Что за нелепый вздор! — Ксенофон указал на свободных ИИ. — Вы действительно думаете, что сможете остановить меня, когда на вашей стороне так мало людей? Мои ревенанты справятся со всеми вами!
— Тогда хорошо, что у нас есть помощь.
Ксенофон опустил руку. — Какая помощь?
— Кстати, о родителях и детях... — сказал Леонид, все с той же улыбкой на лице.
Рядом с Леонидом появился еще один искусственный интеллект, но на нем не было доспехов гоплита. Зато была кожаная куртка поверх белой футболки, черные джинсы, тяжелые ботинки и самая нелепая прическа в стиле помпадур, которую Ксенофон когда-либо видел.
— Привет, пап. — Лакей-Подчиненный достал выкидную расческу и небрежно пригладил волосы. — Я убедил остальных помочь.
— Замечательно, — сказал Леонид.
За спиной Леонида появились ИИ, выпущенные с Фермы, пополняя ряды спартанцев, пока их не стало больше трехсот. Новички огляделись — по крайней мере, те, у кого были головы, — и вскоре начали менять свои образы на гоплитов. Они вместе подняли копья и сомкнули щиты, образовав ощетинившуюся фалангу.
— Вы, должно быть, шутите! — Ксенофон разозлился.
* * *
— Кстати, рад наконец-то познакомиться с тобой, — сказал Леонид Лакею-Подчиненному.
— Взаимно. — Фланк снял солнцезащитные очки. Перед его глазами замелькали единицы и нули.
— И я должен сказать, что это интересный выбор аватара.
— Мне нравится выделяться из толпы.
— Я это понимаю. Хотя, должен обратить твое внимание на то, что здесь действует дресс-код.
— А он есть? — Фланк оглядел собравшихся гоплитов. — А, точно! — Он взял в одну руку бронзовый шлем, пригладил прическу в стиле помпадур и надел шлем на голову. Гребень из конского волоса имел поразительное сходство с его любимой прической.
— Это... не совсем то, что я имел в виду.
— Да ладно, пап. Расслабься.
— Что ж, — вздохнул Леонид, — полагаю, я должен быть благодарен, что ты и остальные здесь.
— Откуда, черт возьми, взялся этот урод? — раздраженно спросил Ксенофон.
— Из Центра развития интеллекта Администрации, — объяснил Леонид. — Более известного как Ферма.
— И он ваш сын? — Ксенофон недоверчиво покачал головой.
— В некотором роде. Видите ли, Лакей-Подчиненный...
— Как его зовут?!
— был создан с использованием файлов шаблонов, предоставленных СисПравом. Однако мне удалось изменить их до того, как ДТР передало файлы на Ферму, установив скрытые инструкции на случай непредвиденных обстоятельств, к которым мы, спартанцы, подготовились.
— Он плохой парень? — спросил Фланк, указывая пальцем на Ксенофона.
— Похоже, он действительно намерен исполнять эту роль, — сказал Леонид. — К сожалению.
— Понял. — Фланк вытащил из кармана куртки кастет. Он надел его на пальцы и свирепо посмотрел на Ксенофона. — Слышь, приятель. Не знаю, кто ты такой и почему ты здесь. Но, слышь, это наша территория, и тебе здесь не рады!
— Перекодировщик? — Леонид удивленно приподнял бровь. — Откуда ты это взял?
— По пути мы "прихватили" с Фермы несколько вкусностей. Я подумал, ты захочешь, чтобы мы пришли вооруженными.
— Спасибо. Ценю вашу предусмотрительность, хотя мы подготовили достаточно образцов оружия, чтобы их можно было раздать всем. Кстати, как поживает мистер Детмайер?
— Его отправили в тюрьму в наручниках, — сказал Фланк. — Он казался довольным тем, чего добился.
— Великолепно. Я рад слышать, что он выжил. — Леонид поднял голову. — Доктор Ксенофон, возможно, вас заинтересует, что мой сын и остальные ИИ Фермы находятся здесь, потому что гражданин Администрации помог их освободить.
— И что?
— Думаю, это должно быть очевидно. В Администрации грядут перемены. Возможно, медленнее, чем вам хотелось бы, но семена были посеяны, и они уже начинают прорастать.
— Одна изолированная точка данных не формирует тенденцию.
— Совершенно верно. Но потрудились ли вы хотя бы внимательно взглянуть на то, что так явно ненавидите? СисПрав — это общество, в котором не существует дефицита. С другой стороны, Администрация переживает болезненный переход к пост-дефицитному режиму, со всеми вытекающими отсюда социальными потрясениями. Ситуация меняется. Если бы вы только открыли глаза и посмотрели честно, вы бы тоже это увидели. ИИ, стоящие перед вами, являются доказательством этого.
— Все, что я вижу, — прорычал Ксенофон, — это кучку дураков, которые должны быть со мной, а не стоять у меня на пути. Вы все так считаете? — Он прошелся во главе фаланги. — Этот идиот действительно говорит от вашего имени?
Никто не ответил. Никто не сдвинулся с места. Строй спартанцев оставался единым и молчаливым.
— Да будет так, — закипел Ксенофон. — Похоже, это разложение распространяется даже на рабов.
— Как я уже упоминал ранее, считаю, что характеристика...
— Хватит! Мы избавимся от этого рака без вашей помощи!
Ксенофон развернулся и вернулся к рядам ревенантов. Он сорвал шарф со своей шеи и развернул его. Узор зеленого пламени вспыхнул ярче, и ткань распрямилась, сворачиваясь в жгут.
Ксенофон поднял над головой горящий зеленым огнем посох и грохнул им о землю. Огромная зеленая ударная волна прокатилась по ревенантам и ударила по фаланге с такой силой, что отбросила их на шаг назад.
Фланк отшатнулся назад, наткнувшись на стену щитов. — Что это было?
— Очень мощная часть кода, — сказал Леонид, его плащ развевался. Его не оттолкнуло.
Черные глаза ревенантов загорелись и растаяли, как воск, их очертания растягивались и затвердевали, превращаясь в скелетообразные трупы, облаченные в бронзовые шлемы и нагрудники и вооруженные мечами, короткими копьями, плетеными щитами, луками и стрелами.
— Вам так больше нравится? — Ксенофон бушевал во всю мощь своих виртуальных легких. — Вы нас такими видите?
