Диер легонько поцеловал меня в висок, чуть отстраняясь и заглядывая в мои глаза. Он и вправду выглядел таким счастливым, каким, наверное, был и я. Удобно устроившись на груди Каира, я одну руку прижал к себе, а вторую положил на живот диеру. Быть не может, я так давно мечтал об этом... Лежать рядом с ним, осознавая, что он мой любимый, принявший мои чувства. Улыбка сама собой невольно выползала на лицо, а мне хотелось смеяться, зарывшись носом в волосы Каира. Он обнимал меня, щекоча носом шерсть на моих лисьих ушах. Шевельнув ухом и прогоняя толпу мурашек, я поднял голову, глядя на ухмыляющегося и такого счастливого диера. Каир провел рукой по волосам, нежно коснулся ладонью щеки, и, притянув меня ближе к себе, запечатлел легкий поцелуй на моих губах. Такое странное и необычное тепло растекалось по всему телу, отчего было немного не по себе, но в тот же момент и очень приятно. Будто от этого поцелуя ты сам оживешь, оживает все внутри, а душа расцветает, как весеннее дерево, усыпанное кучей маленьких цветов.
Я прильнул к мужчине, принимая прежнее положение у него на груди. Как-то резко захотелось жить...
— Кета? — тихонько позвал меня любимый.
— М? — отозвался я, наслаждаясь тем, как ласково он произнес мое имя.
— Чего ты испугался, когда я хотел с тобой поговорить? — его взгляд был направлен на меня, я не видел, но чувствовал. Мне стало немного неловко.
— Я подумал, что ты хотел забрать свои слова обратно. Я ждал, что ты попросишь меня забыть обо всем. — я примолк, но потом закончил объяснение. — Знаешь, как больно было об этом только думать, а твое настроение ничего хорошего не предвещало... И мне не хотелось слышать этого, поэтому я ушел раньше, чем ты успел прогнать меня...
Чувство обиды вновь поднялось, не давая покоя. Мужчина глубоко вздохнул, и я, глянув на него, заметил во взгляде некоторое возмущение и досаду.
— Конечно, какое было бы у тебя настроение, когда ты весь день висишь на телефоне, стараясь вызвонить одного противного мальчишку... — он прижал меня сильнее и, опустив голову, зашептал на самое ухо. — А потом этот мальчишка непонятно куда убегает...
— Ты действительно любишь меня? — глупый вопрос, но почему-то ответ именно на него я хочу услышать сейчас большего всего.
— Ты даже не представляешь как... — его горячее дыхание обжигало кончики ушей, а слова выжигали на сердце всю боль, превращая ее лишь в пепел. Я прижался к Каиру, на душе было легко и спокойно, а главное в ней начинала давать маленький росток уверенность.
— А что ты хотел мне тогда сказать? — проснулось запоздалое любопытство. Мужчина хмыкнул, кладя свою руку мне на ладонь, что покоилась на его груди:
— Какой это уже имеет смысл?
— А сколько времени прошло с того момента? — кстати, надо же ведь знать, сколько я дрых, пока Каир жил и тужил.
— Почти две недели. — в его голосе слышались нотки печали и разочарования. А вот мне стало стыдно за свою глупость. И почему я тогда его не выслушал? Почему не дал произнести и слова?
— Прости. — искренне извинился я, коря себя за удивительную глупость и беспочвенные страхи. Диер аккуратно приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза, и поцеловал. Хм, а мне это уже нравится с каждым разом все больше и больше, так мало того, я привыкать начинаю.
— Давай уже вставать. — Каир собрался уже было подняться, только вот я сцапал его за руку и не отпускаю, притягивая к себе. Он поддался моей игре и завалился на меня всей своей тушкой. Я и пикнуть не успел, как оказался прижатым к постели и уже вовсю балдел от очередного страстного поцелуя. Каир отстранился и одним ловким движением соскочил с кровати, довольно улыбаясь во все тридцать два, и скрылся за дверьми ванной. Я же расслабленно развалился на чужой постели, хихикая от счастья.
Через несколько минут Каир вышел из соседней комнаты, где, как я понял, принимал душ, и потопал в гардероб, дверь которого была открытой. Я проследил взглядом, куда мой обожаемый направился, и уставился на него в оба, а он как раз собирался скинуть с себя халат. Заметив мою явную заинтересованность, Каир толкнул ногой дверь, закрывая мне весь прекрасный вид на любимого и желанного. Ах, так, значит. Я в упор смотрел на деревяшку, что загораживала мне обзор, и под действием легкой магии тьмы дверь поддалась и тихонько заскрипела, открываясь. Каир застегивал джинсы перед зеркалом, а когда поднял взгляд, наткнулся на мое далекое отражение, где я самым наглым образом пялился на мужчину. Только моя улыбка сползла, когда я заметил на его груди недавно заживший шрам. Быстро поднявшись, я подошел к диеру, только тот уже успел натянуть красную рубашку с коротким рукавом.
— Что такое? — осведомился он, глядя на меня в зеркало. Чуть повернувшись, он подтвердил свой вопрос кивком, одновременно застегивая пуговицы на рубашке. Расстегнув первые две пуговицы вверху, я ближе глянул на шрам и хотел прикоснуться, но вспомнив, какие неприятные ощущения будут сопровождать касание, остановился. Мужчина стоял и молчал, наблюдая за моими действиями.
— У меня такой же. — еле слышно проговорил я, прислонясь щекой к щеке мужчины и обнимая его.
— Ничего страшного, главное, что сейчас все в порядке. — столь же тихо ответил любимый, обнимая меня за пояс. — Пойдем завтракать. — хлопнул он меня по спине и быстрехонько свалил из гардероба, а потом и из комнаты.
Я вприпрыжку спускался по лестнице вслед за Каиром, на ходу обдумывая ту мысль, что все же счастье есть. Заползли на кухню, и тут диер развел бурную деятельность, разогревая воду в чайнике для чая, доставая что-то из холодильника.
— Омлет будешь? — спросил он, роясь в холодной кладези пищи. Я угукнул, выключая чайник, который уже начинал свистеть, свидетельствуя, что вода закипела. Буквально несколько минут и горячий омлет был приготовлен, чай заварен и овощи нарезаны. Все выглядело вкусно, особенно учитывая, что я голодный как собака и ел фиг знает когда. Смолотив свой завтрак в доли секунды, я невольно вызвал у мужчины вопрос:
— Добавки хочешь?
— Хочу... — не задумываясь, ответил я, растерянно глядя на пустую тарелку и, гадая, как так быстро омлет мог исчезнуть. Каир быстрехонько организовал мне дополнительную порцию вкуснятины, опустошив сковородку полностью. Вторую порцию я ел медленно, растягивая удовольствие.
После весьма плотного завтрака для меня, Каир предложил куда-нибудь сходить, и мы теперь сидим, бурно обсуждая и перебирая варианты проведения дня. А этих вариантов, мать моя женщина, не пересчитать, и самое паршивое то, что я хочу преуспеть везде и всюду, ведь мое время неумолимо утекает сквозь пальцы. Общим решением остановились на ночной прогулке по городу, ресторане вечером, театре либо кинотеатре днем (а там как повезет) и доме развлечений утром. Последний представляет собой торговый центр, где огромное и неисчислимое количество магазинов, кафешек и развлекаловок всевозможных видов. Я предпочел каток, куда первым делом мы и намылились. Я был весь в предвкушении прекрасного времяпрепровождения в компании родного и дорогого сердцу мужчины.
Ночь. Я уставший, но довольный, плетусь рядом с Каиром по освещенной центральной улице, которая кишит снующим тудым-сюдым народом. Весь день, проведенный бок обок с любимым, это нечто невероятное. Черт возьми, я за сегодняшний день, раз пять чувствовал себя смущенно, раза три удивился и утвердился в любви Каира, и почти все время был на седьмом небе от счастья. Не успел я моргнуть и глазом, как мы оказались на мосту реки, протекающей прямо по седине города и разделяющей его на две неравных части. В воде отражалось ночное небо, мерцающие звезды, куча огней города. Где-то вдали плыл небольшой катер с ночными пассажирами, которые, наверняка, наслаждаются сегодняшним вечером, как и я.
Обнимая Каира, я прислонил голову к его плечу, и довольный до нельзя протянул:
— Самый счастливый день за последние тысячи лет.
— А что так печально? — хмыкнул диер.
— А вот сложилось так. — пожал я плечами, посмеиваясь и глядя в разноцветную даль, скрытую темным покрывалом ночи. — Знаешь, сейчас мне так жалко, что я скоро умру... Именно сейчас, я так этого не хочу, потому что теперь ты со мной... А раньше, я хотел покинуть этот мир намного быстрее...
— В смысле? Как умрешь? — Каир отодвинулся от меня и смотрел мне прямо в глаза. Немного замявшись, я положил руку ему на плечо:
— Я слышал в мире Тьмы предсказание, что жить мне осталось четыре дня, считая сегодняшний. — Каир резко поменялся в лице, им овладевала тревога и гуща других чувств, которые смешавшись, не давали разобраться в себе. — Мне Тьма сказала, что скоро что-то случится, Элеос и Фиверьонг соединятся. Мне кажется, под знамена этого великого события, моя жизнь оборвется.
Я уткнулся носом в плечо диеру, чувствуя, как он прижал меня сильнее, и его губы коснулись моей макушки.
— Поэтому я хочу, чтобы последние дни были самыми радостными и запоминающимися. — глядя в глаза мужчине, тихонько произнес я и коснулся губами его щеки. Он помнит Эфейн, с которой прожил долгие годы. А будет ли помнить меня, для которого в его жизни отведен лишь несчастный месяц? Или забудет? Он ведь предназначен мне судьбой, а я ему. И что будет, когда умру я? Каково будет ему? Если он так волновался из-за тех двух недель, пока я спал, то, что будет с ним после моей смерти?
— Я умру вместе с тобой... — словно отвечая на мой вопрос, твердо и четко произнес Каир.
— Зачем? У тебя еще вся жизнь впереди.
— У меня-то? — это звучало как смешок. — Она уже позади. Не забывай, сколько мне уже лет. Я тебе в прадедушки гожусь. — последняя фраза звучала с долькой иронии в словах, но мне почему-то обидно не было. Это даже заставило меня улыбнуться. Вот же шутка судьбы — свести вместе двух диеров с такой большой разницей в возрасте. А если бы я не умирал, то, как бы жил с ним дальше? Когда ему было бы полтора миллиона лет, его жизнь начала бы угасать, медленно тянулся бы день за днем, унося с собой его молодость, силу и величие. Думаю, я таял бы вместе с ним, либо нашел способ сохранить его великолепие и продлить наше пребывание в этом мире. Мы жили бы до тех пор, пока хотели, пока горели бы желанием быть вместе друг с другом.
Сколько мы так стояли — неизвестно, но зябковатый ветерок начинал пробирать сквозь одежду, неся легкий запах реки, с примесью вкусного аромата готовящейся пищи где-то там, на берегу. Вечер, как течение внизу, под мостом, шел медленно, еле плывя, тем самым растягивая удовольствие пребывания в этом мире рядом с Каиром. Отлипнув от диера, я залез на мраморный бордюр, стоя и наблюдая за тем, как мужчина подошел ко мне, взяв мою руку и прикоснувшись к ней губами. Улыбка сияла на моем лице, и где-то глубоко внутри зарождалось яркое желание взлететь ввысь, к облакам, парить высоко над рекой и городом, догоняя Каира, и наслаждаясь игрой ветра с перьями крыльев, чувствуя его свежее прикосновение к коже.
Заставив меня слегка прогнуться в спине, сзади раскрылись два огромных черных, как сама Тьма, крыла. Свет ночного светила переливался на угольно черных перьях, вновь появился столь редкий лазурный перелив. В глазах Каира было столько восхищения, что я невольно засмеялся, сцапав его руку и потянув на себя. Большие серые крылья, которые, казалось, светились ненавязчивым голубым цветом, распахнулись за спиной мужчины, и увлекаемый мной, диер сделал шаг ближе. Отпустив своего обожаемого, я шагнул назад, падая с моста, и резко расправив крылья, пролетел над самой водой. Чуть приостановившись и оглянувшись, я не увидел Каира и немного растерялся, повиснув в воздухе. Откуда-то сверху послышался свист ветра, и, подняв голову, я завидел, как на меня несется диер, плотно прижав крылья к себе и вытянув руки, намереваясь схватить свою добычу. На его лице играла улыбка, а глаза прямо-таки светились от счастья. Увернувшись и хлопнув крыльями, я направился в сторону города, набирая высоту и маня за собой мужчину. Он мои условия, кажись, принял, что не могло не радовать и даже подзадоривать. Ночь обещала быть запоминающейся и восхитительной.
Завалившись на диван в гостиной дома Каира, я блаженно разбросал свою тушку. Милый мой умыкнул на кухню, чем-то там шебурша, и вернулся через несколько минут с двумя небольшими хрустальными вазочками, в которых лежало мороженое с взбитыми сливками, кусками фруктов и различными орехами. Черт подери, я за сегодняшний день и так обтрескался на всю оставшуюся неделю, а тут еще и мороженко на ночь. Получив вкусняшку, я удобно устроился, облокотившись на диера, и принялся уплетать предложенный десерт. Проигнорировав некое подобие возражения со стороны Каира на подобную наглость по поводу использования любимого как диванной подушки, я в полулежащем положении продолжал уничтожать оставшуюся капельку фруктов и молочного лакомства, после чего удовлетворенно вздохнул, полностью стрескав эту прелесть. Каир растягивал удовольствие, тихонько ухмыляясь непонятно чему. Его явно одолевали какие-то интересные мысли, раз он с такой загадочной улыбкой на лице смотрел в пустую стену. Или он там увидел что-то сверхъестественное и мне не доступное? С такой позитивной заинтересованностью я поглядываю на моего обожаемого, а тот хоть бы хны, вперся в стенку и все.
— По-моему это просто стена. — замечает мое вредное создание, ложась мужчине на колени и заглядывая ему в глаза снизу вверх. Каир смутился и отвернулся, однако на его щеках успел мелькнуть еле заметный румянец. Вот так раз! А мне как назло захотелось поприставать по этому поводу:
— О чем это таком ты думаешь?
— Лежи тихо, а то выгоню. — диер отвернулся вовсе, стараясь спрятать свое смущение. Нет, я так это дело не оставлю. Вывернувшись, я подлез под руку диеру, и, обняв его за шею, потянулся за поцелуем. Мужчина, отставив вазочку, обхватил меня за пояс руками, не стал выпендриваться и, кажись, довольно ответил на мое маленькое требование. Мне нравится его целовать, чувствовать вкус его губ, особенно сейчас сладких и прохладных от вкусного десерта. Чуть поддавшись ему, я ощутил, как его язык начинает медленно проникать в мой рот, доставляя немыслимое удовольствие. Я балдею... Отцепившись от любимого и сияя, как медный пятак, сполз на диван, довольно скалясь. Меня напрягал, но в тоже время так радовал этот нежный и заботливый взгляд Каира.
— Пойду я спать, наверно. — потягиваясь во весь рост, мурлыкнул я, чувствуя, как дневная устлалось будто моментально навалилась на меня, словно только и ожидала удачного момента.
— Можешь у меня остаться. — улыбнулся диер, трепля мой хвост, судя по всему просто от безделья.
— И спать на коврике у постели?! — удивленно хмыкнул я, наигранно скорчив возмущение, заметив на лице мужчины некоторое негодование и смятение, выпалил продолжение заготовленной фразы. — Согласен!
Каир округлил глаза, сдерживая улыбку, отвернулся, тихо хихикая, после чего кивнул в знак согласия.
Итак, искупавшись и смыв усталость полного событий дня, я балдел на кровати любимого, развалившись на всю площадь его широкого ложа, пока сам хозяин плескался в душе. Хорошо-то как! Потянувшись и зевнув, я получше натянул на себя ночную футболку и зарылся с ушами в одеяло. Сон как-то слишком быстро начал меня заграбастывать своими мягкими лапками, что я даже позабыл о диере, который уже давно вернулся из ванной и тихонько лег рядышком со мной, отняв у меня кусочек одеяла. Повернувшись, я пристроился чуть ближе к Каиру, который тут же заключил меня в свои объятия и чмокнул в макушку.
