Спина болела, но против него были еще как минимум два противника, которые приготовили оружие к бою. Шепот оскалился и прыгнул вперед и вбок, уходя с линии прострела, но те среагировали, пускай и медленно — ноги обожгло знакомой болью. Прыжок был испорчен и парень метнул кинжал, который человек успел отвести в сторону, взмахнув рукой. Шепот просто так сдаваться был не намерен — до противника не больше двух прыжков, так что можно попробовать. Позади него застрекотал игломет — это живая еще Тихоня подобрала оружие левой рукой и выжала спуск. Она пыталась стрелять прицельно, но рана мешала, да и сознание то и дело собиралось ее покинуть. Однако она отвлекла на себя противников, те тут же перевели стволы орудий на девушку и тут Шепот прыгнул.
Скача как Горный Клыкарь, он сходу врезался в одного — ствол винтовки человека ушел вверх, заряд пропал впустую, рассеявшись в небе. Тот попытался скинуть с себя учура, но тот заломил ему руку, вывернул ее из сустава — человек закричал, после чего резким движением попытался оторвать, но силенок не хватило, но все же какую-то боль он причинил противнику. Тот задергался, его товарищ выстрелил в Шепота, но попал в своего, отчего второму стало еще хуже. Тихоня выпустила весь магазин, запасные были у Шепота и сейчас доставала нож, который ей вручил отец. На всякий случай. Именно сейчас он и наступил. Она приподнялась и побежала к дерущемуся Шепоту и второму целящемуся у него более тщательно человеку. Девушка не обращала внимания на то, что происходило вокруг, а зря — рядом с человеком высаживались другие его товарищи, готовые к бою. Еще несколько ударов сердца и от нее останется только выжженная тушка. Тихоня видела, что сделало оружие людей со спиной Шепота — из горелого мяса торчали темные кости позвоночника, ноги парня были обожжены чуть слабее, но тот пребывал в состоянии ярости и все болевые ощущения отошли на второй план. Она знала, что продлится такое недолго, после чего его ждет мучительная смерть, если не помогут шаманы. Но пока он сражается она не будет отсиживаться в стороне, тем более, что парень и сам не ожидал нападения сверху. Какие же коварные эти люди. Тихоня уже замахнулась ножом, который был выкован из обычной стали, чтобы воткнуть его человеку в брюшину, но тут чья-то сильная рука дернула ее в сторону и выстрел из винтовки пролетел мимо, а сам стрелок завалился на камни без головы. Знакомое шипение лучевика разом решило все их проблемы — Тихоня повернула голову, рядом стоял Крут собственной персоной. Он задвинул девушку себе за спину и тремя выстрелами убил всех ближайших людей. Шепот еще махал руками, но скорее на автоматизме, чем соображая, что делает. Крут схватил и скрутил парня.
— Жив? — спросил он. — Досталось тебе. — Покачала головой. — Жди, сейчас подойдет шаман, залечит твои раны. Присмотри за ним. — Это уже предназначалось Тихоне.
Та кивнула и подошла к Шепоту. Крут метнулся за камень, стреляя куда-то вниз, после чего исчез среди груд породы. Парень только сейчас почувствовал боль и зашипел, его лицо скривилось. Девушка подбежала и присела рядом с ним на колени — острые камни кололи ноги, но она не обращала на них внимания — подтащила к себе. Правая рука, оставшаяся почти без пальцев, так, жалкие обрубки, но хоть кровь не капает, не могли зацепиться на одежду. Шепот выл в голос.
— Потерпи. — Шептала Тихоня. — Сейчас полегчает, сейчас придет шаман и исцелит тебя.
Она говорила и говорила что-то прямо в ухо Шепоту, тот благодарно закрыл глаза, его грудь мерно вздымалась, но все реже и реже. В глазах у Тихони появились слезы, она продолжала шептать, что все будет хорошо, что он такой хороший и отличный защитник, раз смог прикрыть ее от этих врагов, что он обязательно поправиться и они создадут семью, она родит ему много красивых и умных сыновей и дочерей, а сам он будет самым лучшим отцом и мужем. Она даже не заметила, как над парнем склонился шаман. Один из учеников Ведуна, уже закончивший обучение Ветер понюхал воздух, посыпал на спину Шепота рыжий порошок, потом полил все это какой-то бурой жидкостью, под которой исчезли торчавшие кости, повернулся к Тихоне, всмотрелся в ее заплаканное лицо.
— Молодец, девочка. — Сказал он. — Держала его сколько могла. Только благодаря тебе он не отправился на Остров. Ты дала ему надежду, не обмани его ожидания.
Шаман провел по ее лицу ладонью, взъерошил волосы и поспешил к другим раненым. Сегодня у него было много работы.
Пилот Зигфрид фон Кирхен задрал нос своего перехватчика, чтобы крутануться и выйти в пике. Пара навешанных на пилоны вместо ракетных установок бомб тяготили его машину и маневренность серьезно снизилась, хотя воздушного боя не предвиделось — не было у местных аборигенов даже стратостатов заграждения. Зигфрид был пилотом уже в пятом поколении, его отец управлял тяжелым бомбером, дед предпочитал скоростные истребители, прадед водил десантные модули и часто бывал под обстрелом, где и погиб при орбитальном штурме в очередной колониальной войне. Родоначальником династии пилотов-перехватчиков был прапрадед Ганс Киршен, который потом сменил фамилию на фон Кирхен благодаря полученной награде из рук самого Канцлера Германской Колониальной Федерации, так что Зигфрид был достойным продолжателем его профессии военного. Сама мысль о том, чтобы осесть где-нибудь и завести семью не приходила пилоту в голову — все мужчины женились лет так в 50-55, когда уже оставляли военную карьеру. Все же человечество серьезно шагнуло в плане увеличения продолжительности жизни и укрепления организма — поначалу колонизировать новые миры никто не хотел, смертность космонавтов была повсеместной и корпорациям, которые хотели еще больших прибылей, а старушка Земля уже не могла прокормить такие огромные толпы, пришлось все же начать исследования по совершенствованию человеческой природы. Возмутились церковь и прочие религиозные культы, начались войны, которые впоследствии от историков получили название Темных Веков. Зигфрид всегда интересовался прошлым и ему было совершенно непонятно, почему часть человечества была против этого логичного и разумного шага, ибо сам по себе организм слаб, а космос слабаков не прощает. Но так или иначе, человечество все же выбралось из той выгребной ямы, в которую скатилось на протяжении Темных Веков, снова открыло атомную энергию, благо источники древних знаний сохранились, вышло в космос и теперь осваивало галактику, постоянно колонизируя новые миры. Чем больше мы охватим, тем лучше, думал тогда Зигфрид, пока люди не столкнулись с расой Земноводных. Конфликт интересов вспыхнул так же как и здесь — из-за ресурсов и планеты-океана, которая очень приглянулась лягушатам, хотя внешне они не сильно их и напоминали — четырехрукие, среднего роста с большими губами и глазами гуманоиды с плоскими головами и ногами-ластами действительно чем-то напоминали лягушек, но только в общих чертах. Жили они в прибрежных полосах морей и океанов, терраформировали планеты, опуская сушу, повышая влажность и что самое главное — они были серьезными конкурентами людей в плане освоения планет земного типа. Поэтому до сих пор только серьезная блокада их границ не давала Земноводным прорваться к человеческим мирам, а Протекторат там держал серьезные силы. Только появление инсектоидов нарушило сложившийся паритет — лягушки с ними еще не встречались, но их разведка наверняка точно донесла, что человечество опять вляпалось благодаря гениальности своих военных. Зигфрид, хотя и сам был довольно долго в армии, потом в регулярных войсках Протектората и только недавно подался на вольные хлеба, поскольку вновь сократили бюджет, был против такой необдуманной политики человечества и теперь дипломатам приходилось выкручиваться. А уж то, что затеял полковник здесь... Зигфрид посмотрел вниз — колонна дроидов и солдат попала в ловушку и теперь вела рукопашный бой с зелеными гигантами, десантные модули сбросили войска, но были подвергнуты обстрелу и сейчас падали горящими обломками, да еще эта некстати начавшаяся гроза сводила приборы буквально с ума и только невероятное везение и мастерство не давало Зигфриду вспыхнуть как спичка. Черт, что я здесь делаю, подумал он, выходя из пике почти возле самой поверхности, так и не сбросив бомбы. По силовой пленке защитного поля застучали выстрелы — орки палили из какого-то скорострельного оружия, но не могли причинить вреда. Потом в хвосте произошла вспышка и поле отключилось, но пилот уже успел отвести машину из зоны обстрела. Помочь ничем он явно не мог — кидать бомбы в смешавшуюся кучу своих и чужих не позволяла доставшаяся от предков совесть, да и какие-то представления о чести он тоже имел и с радостью вступил бы в бой, окажись у орков летающие машины, но вот так производить бомбардировку беззащитного населения — нет уж, лучше пусть выгонят взашей из наемников, но совесть Зигфрида будет чиста. Он повернул машину к базе, как вдруг ее здорово тряхнуло, панель приборов заискрила, рули заклинило, перехватчик потянулся к земле. Пилот еще пытался реанимировать машину, но понял, это бесполезно и нажал кнопку катапультирования. Пиропатроны отстрелили колпак и кресло вылетело вместе с тушкой Зигфрида. Он с тоской проследил за падающей машиной — хоть она была и не новой и привыкнуть как следует он еще к ней не успел, но вот это чувство, как будто бросаешь близкого товарища возникало всегда в подобных ситуациях. Он расспрашивал других пилотов, кто-то отвечал, что ничего не чувствует, кто-то пожимал плечами, некоторые лукавили и только один сознался, что летает уже порядка двенадцати лет на одной и той же машине, проводя модернизацию за свои деньги. Был этот человек из Автономии. Зигфрид тогда очень тепло с ним пообщался, обменялся контактами и они расстались — пилот нанялся вместе со своей машиной в гарнизон на Саянах, той самой планете, где столкнулись с инсектоидами. И вот здесь ситуация повторилась в точности как и там. Нет, подумал Зигфрид, все же военные полковники все сделаны их одного теста.
Он удачно приземлился на лесную подстилку, отстегнул ремни, вынул штатное оружие из креплений кресла, аптечку на пояс, запасные батареи к экзоскелету, НЗ, попрыгал, как это делали диверсанты, просто чтобы проверить, что ничего не звенит, ибо сейчас он находится в тылу противника. Навигатор не работал — сплошные помехи, так что выбираться придется своим ходом и по направлению, которое успел запомнить, когда падал. Зигфрид шагнул в лесную чашу и сразу же наткнулся на пару звериных глаз, которые изучающее смотрели на незнакомую добычу.
— Славный песик. — Пробормотал Зигфрид, рукой нащупывая рукоять оружия. — Иди, погуляй в другом месте.
Здоровенная тварь выдвинулась из кустов и оказалась очень зубастой, ее гибкое тело напоминало змеиное, а плотный мех переливался волосками, словно маскируясь. Пилот вскинул оружие, но стрелять не спешил — убить всегда успеется. Тварь остановилась, предостерегающе зарычала и словно по ее команде из кустов вылезли еще шесть таких зверюг. Зигфрид понял, что сейчас его будут рвать на части. Он сунул оружие в чехол и прыгнул на дерево, задействовав все мощности экзоскелета. Чертова гравитация не дала совершить высокий прыжок, но пилот умудрился зацепиться за ветку. Однако на нем повисла та самая тварь и своей массой тянула вниз. Ветка треснула и Зигфрид полетел вниз, надеясь, что хотя бы одну он успеет придавить, прежде чем его будут ковырять когтями из этой консервной банки. Но тварь вывернулась и пилот шмякнулся на траву, после чего последнее, что запомнило его сознание это острые клыки из пасти и капающая на стекло маски слюна.
Глава 21
К человеческой базе вышли под утро, усталые, голодные, взмыленные от быстрого бега. Я еще тащил на себе чертов прожигатель, потому что Шлем хоть и был здоровым, но такого темпа передвижения с тяжелым грузом вынести не смог бы. Он и так начал задыхаться на седьмом малом перебеге, а нам еще предстояло преодолеть столько же, да не по равнине, а горам, скалам и кручам, сделать немалый крюк, чтобы подойти к базе со стороны пекла, добывающего карьера, который при нас начали копать рабочие и минимума сторожевых турелей — там, в горах, их хорошо маскировать, но вот сектора обстрела у них маленькие, камни и выступы мешают, поэтому люди наверняка расположат их внизу у подножия и как минимум метрах в ста от скал. Карьер огородить не смогут — все же там техника работает. Но в любом случае на месте разберемся, чего они там понастроили.
Уже залезая в гору, я вспомнил спич, который надоумил произнести Сарумяна. Все же из его глотки он звучал бы более правдоподобно, чем из моей, да и смысл понял только я один (половина не одобрила такой шутки и порицала меня полдороги, пока дыхание не сбилось и тогда она начала выносить мне мозг. В прямом смысле), но шутка того стоила. Сарумяну сразу понравились слова "урки" и "мочи козлов", поэтому, после произнесенной речи, он стал с важным видом ходить по готовящемуся к обороне поселку и указывать, подзывая: "эй, урка!", или " копайте глубже, чтобы козлы полностью вымокли", "что стоите, урки, делать нечего? Вот козлы придут, как их будете мочить, если ямы не выкопаны?" ну и прочее в том же духе. Скоро Сарумян сменит имя на Урка и будет ходить важный-важный. За этим занятием его застал Ведун, оттянул посохом вдоль спины и тут же приставил к работе — мешать зелья и варить отвары, чтобы было чем заживлять раны. А то, что потери неминуемы, это и так понятно.
Командирами ополчения поставили Крута и Жгута — каждый отвечал за свой участок. Диверсионную группу, которая должна была обойти противника и уничтожить его артиллерию, возглавил старший помощник Крута, гхрах Взмах. Был он дотошен, усидчив и основателен, сам разработал план, спросив меня еще в поселке, где наиболее уязвимые места человеческой техники. Пришлось объяснить. Тролль понравился мне подходом к делу — он набросал первичный план, отобрал команду, куда взял нескольких быстроходных гоблинов, основной ударной силой назначив трех троллей, а прикрывающими и поддерживающими их пятерых учуров. Всех оснастил авидиумными доспехами, прикрывающими все уязвимые места — даже у нас таких не было, мы обошлись только стандартными щитками, да и нам важнее скрытность и маневренность, тогда как Взмах делал ставку на непробиваемость своих бойцов. Когда мы уходили, он тренировал их в атаке и взаимодействии, добиваясь максимальной слаженности и точной командной работы. Я даже диву давался — такой талант пропадает, сидя в замах у начальника службы порядка. На бегу спросил у Шороха по поводу иерархической составляющей в армии учуров, про которую до этого как-то не интересовался и получил довольно развернутый ответ.
Армии как таковой не существовало — спецучилища тренировали бойцов для Дома, которому она и принадлежала, корректировку и привязанность к определенным руководителям, которых назначали из эльфов. Тролли, орки и гоблины вообще к командованию не допускались, за редким исключением как взводные или командиры отделений. Ну, такая дискриминация понятна, но вот такой однобокий подход мне, честно говоря был непонятен — в большинстве своем эльфы представляли войну как нечто такое отдаленное и по большей части относились к ней как к игрушке, совершенно не считаясь с потерями. Другое дело частная охрана и боевые двойки, но они предназначались для диверсионно-разведывательных операций, ликвидации целей и охраны тушки правителя, рангом не меньше нашего местечкового руководителя типа Древляны. Но вот она такой хренью не занималась, наоборот, даже пестовала таких вот самородков, как Крут, Жгут, Шорох, Тень, тот же Взмах, гоблин Шмыг и других. Как сейчас помню на совете она даже не вмешивалась в обсуждение плана обороны, слушала внимательно и вместе с остальными задавала наводящие вопросы, а в разработку действий так вообще не вмешивалась, полностью положившись на наше мнение. И не прогадала — я заметил, что орками и троллям понравилось планировать и самостоятельно принимать решения, чего они были лишены всю жизнь и только в нашей колонии получили такое право. Как заявил Жгут — я принял решение, я за него и отвечу в случае провала. И все с ним согласились, поэтому каждый работал на пределе своих сил, чтобы не подвести остальных. Вообще все как-то разом скооперировались, работали дружно, никто не отлынивал (ну, кроме Сарумяна, который был как во всякой бочке затычка с призывами "мочить козлов!", пока его прилюдно, то есть приоркно не выпорол Ведун), все забыли про разногласия, которые может быть и случались между некоторыми, но время сейчас было такое, что прошлые обиды и рядом не стояли с тем, что могло случится. Эх, нам бы такую сплоченность, со вздохом подумал я, вспоминая свою прошлую жизнь, а то вечно собачились друг с другом, ненавидели всех и каждого, гребли под себя. Хотя, может быть и время такое настало, когда вся эта гниль и говно наружу из народа полезла, а до этого тщательно была скрыта под улыбочками и шуточками. Да и госбезопасность опять же не дремала. Что лучше — полна демократия, когда каждый друг другу волк или махровый социализм со слежкой всех за всеми, что тоже приводило к тому же результату. Как ни крути, а у человека всегда свою гнида в коллективе найдется. Так и здесь — надо ее обнаружить, тогда она сама сыграет нам на руку.
