— Кто ж тебе в лесу даст костёр жечь? — усмехнулся Кислов. — Придёт лесник и всех разгонит. В смысле, у нас как снег сходит, так сразу объявляют пожароопасную ситуацию и ограничивают доступ в лес. Чтоб, значит, пожаров не было.
— Кто даст? — я закурил очередную сигарету. — А кого я спрошу? Говорю же тебе — к тем полянкам мало кто тропки знает. Да и заросли они уже, почитай, до полунепроходимости, тропки-то эти, так что лесников там не ожидается. А пожары... Идиотов развелось и козлов выше крыши. Ни кострище камнем обложить, ни траву близ кострища выдернуть не желают — да нет, не знают даже, что это надо делать! Это уж не говоря о том, чтобы мусор после себя в пакеты собрать и увезти. Вот через таких свинских лантухов и пожары в лесу, и грязь, и мусор. А всё почему? Отучили людей от культуры поведения в лесу, намеренно отучили. Вот как в советские времена, когда костры жгли просто все, леса целиком не сгорели? Техника по тушению была, и лесники за лесами приглядывали? Да полно — гораздо легче просто никого в лес не пускать, построив вдоль опушки коттеджные поселки. И вдоль рек тоже — пускай люди не тонут на бесплатных пляжах и не мусорят, да и не рыбачат заодно — знаешь же какое содержание тяжелых металлов в речной рыбе. Сохраним природу — вашу мать!
Я сплюнул со злости, да ещё по стопке налил. Выпили... Нам обоим потом, за этот пьяный базар, устроители шоу штраф выписали, за выход из образа. Обидно, конечно, но справедливо.
— Только не бросишь ведь всё это. — вздохнул я. — Не смотаешься ото всех. Так что лес отменяется. В отставку что ли подать?..
— Я вот тебе подам! — Женя продемонстрировал мне кулак. — Бог подаст! Потом догонит, и ещё раз наподдаст, дезиртёр фигов.
— Да уж, на енто я пойтить не могу. — вздохнул я, пытаясь вилкой подцепить салатик.
Салат упорно подцепляться отказывался, ускользая от меня по всей, почти уже пустой тарелке.
— Вот скажи мне, друнгарий, в чём сила? — изловить зловредный продукт мне всё же удалось, и теперь я готовился отправить его в рот. — В смысле, с чего ты меня поддержал тогда, на голосовании?
— Тема про боевое братство и всё такое не катит? — усмехнулся Кислов?
— Не. Не катит, не канает и не прокатывает. — я взялся за бутыль.
— Только что же выпили. — среагировал на это главком флота.
— А кто говорил, что будем пить прямо сейчас? Пускай водовка налитая стоит — жрать она не просит. Захотим — выпьем. Ты, вашество, не отвлекайся, отвечай за базар по существу.
— Знаем мы это существо, Хищник называется. — усмехнулся Женя. — Хотя зря ты мне не веришь.
— Помощь ты моя гуманитарная! — я привлёк Кислова к себе и смачно чмокнул в затылок. — А теперь давай-ка правду.
— Ну а что — правду? Правду, так правду. "Спартриоты" в составе флота есть? Есть. И ещё пара, "Трапезит" с "Прониаром" достраивается. Их когда спишут, куда девать? На металл новьё — жирно будет, в том смысле, что постройка и эксплуатация этих двух новых станет пустой тратой денег. Вот я и мыслю, а не хочет ли их кто у меня прикупить по сходной цене?
— На твоём месте я бы на новичков хлебало не разевал. — сообщил я Жене, сделав вид, что верю этой причине. — Этого не поймут и нам не простят. Введи их в состав как учебные крейсера. А вот остальные... Сколько у нас кораблей Спартриот-класса сейчас во всём флоте осталось?
— Пятеро. Из них четыре избиты в хлам. — друнгарий задумчиво поковырялся в зубах. — Значит, два новичка не рекомендуешь? Жаль, очень жаль.
— Ничего, если старичков списать и подлатать, так покупателей я сыщу. Тем более что три из этих пяти на Роксане чинятся. Другой вопрос... Вздрогнем?
— Это можно. — согласился Кислов и взял рюмку.
Выпили. Я подцепил вилкой здоровущий груздь, в шляпке которого, как в кубке, собралось немного рассола, отправил его в рот, после чего неторопливо и с наслаждением им похрустел. Женя проводил грибочек завистливым взглядом и принялся гонять по соусу кусок селёдки. Наконец "рыбалка" его увенчалась успехом, а я, проглотив гриб, нацелился на маленький опёнок.
— Другой вопрос, говорю, — гриб подцепился на вилку сразу, словно ждал, когда же его наконец съедят, и я неспешно начал макать его в селёдочный соус, — чего я с этого иметь буду?
— Шешаш пшашешош. — промычал Кислов, жующий селёдку.
— Чего-чего? Ты прожуй сначала. — я захрустел опёнком.
— Десять процентов от суммы сделки. — сказал друнгарий.
— Скока?!! — я чуть не поперхнулся грибом. — Женя, да это ж натуральный грабёж!!!
— Чё эт сразу грабёж? — удивился он и подвинул к себе что-то вроде жареных кабачков.
— Ты ремонт учитываешь, командующий, блин?
— Я его от суммы сделки минусую. — Кислов с сомнением поглядел на содержимое тарелки, принюхался и отодвинул её обратно.
— Это что, ты хочешь сказать, что давай, мол, за счёт казны починим, а потом только их спишем и на сторону толкнём? — удивился я.
Друнгарий флота на миг задумался, а потом отрицательно и с видимым сожалением покачал головой.
— Не, не выйдет. Обвинят в растрате денежных средств и вышибут с должностей нафиг — никакие былые заслуги не помогут. — он ещё пару секунд подумал, и добавил: — Ну или надо тогда с Солодухиной делиться, но что-то меня жаба давит по этому поводу.
— Меня тоже. — я в очередной раз наполнил рюмки и зацепил вилкой последний грибочек.
Ему в салатнице было так одиноко одному, так несчастливо...
— Но, товарищ друнгарий, ви помнитэ, что постановлэнием Партии и Правительства, со списиваемих кораблэй надлэжит снимать всё целое оборюдование и, нэ побоюсь этого слова, вооружэние?
— Так точно, Иосиф Виссарионович. — Женя с насмешкой посмотрел на меня. — А какого тогда хрена ты тут сидишь и не отдаёшь приказ приостановить ремонт лёгких крейсеров Спартриот-класса?
— Глашу нашу! — я выхватил коммуникатор и связался с секретариатом.
Анжела приказу подивилась, но лишних вопросов задавать не стала. Женя тем временем листал что-то у себя в планшете.
— Уфффф. — вздохнул я, убирая коммуникатор. — С этого стоило начинать. Ступил.
— Угу. — Кислов тоже отложил планшетник. — Значит так, один корабль практически уже готов, так что "Букелларий" идёт мимо кассы, в учебные корабли, но вот на остальных четырёх работы только начаты, и повреждено там практически всё. Так что списать их, как не подлежащие восстановительному ремонту, можно запросто. А отчёт о тяжести повреждений я завтра подправлю. Устраивает?
— Вполне. — хмыкнул я. — Ты ремонт крейсеров, которые на Антиох угнал, приостанавливать собираешься или нет?
— Твою же Маат! — теперь настала его очередь спешно доставать коммуникатор.
— Ну вот, — произнёс наш доблестный друнгарий, когда все распоряжения были отданы. — Теперь, наливай. Кстати, можно готовить акты на списание. Согласен?
— Согласен. — ответил я, разбулькивая из бутылки остатки. Затем, когда посудина была уже пуста, я поднёс её горлышко к рюмке Кислова, и стал делать вид, что её выжимаю.
— Пощекочи, может обоссытся. — посоветовал Женя и открутил пробку на второй бутыли.
— Ладно, давай выпьем и поговорим по-трезвому. — я поднял стопарик. — Скажи тост.
— Тост. — буркнул он и влил содержимое рюмки себе в глотку.
— Эх, варвар ты. — я поднял свою стопку на уровень глаз, после чего заунывно-торжественно произнёс: — А прими, Господи, не за пьянство, а за лекарство, и не пьём мы, а лечимся, и не чайными ложечками, а чайными стаканчиками. Да разольётся же благо сие чревоугодное по всей периферии телесной. Во имя сала, сыра и свянага уха — пшездец!
Затем, ещё в течение полбутылки, мы торговались о моей доле в сделке (тридцать процентов я отспорил), после чего Кислов снова взялся за коммуникатор и, уже слегка заплетающимся языком, отдал распоряжение одному из своих секретарей:
— Васюль? Ты это, подготовь акт на списание всех "Спартриотов", кроме этого... блин, ну букиниста... В смысле "Букеллария". Что? Как не подлежащие восстановлению. Нет, вот мне интересно, что ты на эту тему считаешь? Я сказал — подготовь. К завтрему. Да. Всё. Пока. — и убрав средство связи обратно, добавил. — Стратиг, а вы почему всё не наливаете и не наливаете?
— Виноват. — я икнул и взялся за бутылку. — Могу предложить нормальный ганджюбас. У меня на планете разрешён.
Женя задумался секунд на пятнадцать.
— Не. — он мотнул головой. — Ну его. Это мы с тобой или в хлам убьёмся, или нафиг протрезвеем. Давай лучше ещё по одной накатим, и к гетерам.
— Можно. — согласился я. — В термы?
— В термы! — поддержал меня друнгарий.
Следующий рабочий день начался для меня где-то в полдень, с двух таблеток аспирина и передовицы в "Новостях Жестокой Галактики". Заголовок статьи (разумеется, снабженной фотографиями) гласил: "Застукан в термах с гетерами! Синклитик — настоящий мужик, а не тот, кто вы думали!"
— Придушу гада. — слабо простонал я. — Вот сейчас допью рассол, и пойду придушу подлеца.
Словно почувствовав, что я о нём как раз сейчас думаю, Дима отвратительно бодрым голосом сообщил по селектору:
— На связи префект флота Этрурии, Дмитрий Пирский.
— Ему-то какого рожна надо? — жалобно произнёс я. — Соединяй.
На экране тут же появилось изображение молодого, лет двадцати пяти-двадцати семи (много — двадцати восьми), человек со стрижкой под Юлия Цезаря и немного оттопыренными ушами. Лицо, впрочем, у него было умное и располагающее.
— Ты дывы, нэ брэшэ прэса ... — пробормотал он, при виде меня.
— Приветствую вас, префект. — сказал я, героически изгнав из голоса мученические нотки. — Чем обязан?
— Приветствую вас, стратиг. — ответил он. — Я слыхал, вы боевые корабли продаёте?
— Есть партия из четырёх лёгких крейсеров бэ у, в отл состоянии. — ответил я. — На условиях самовывоза. Брать будете?
* * *
— Таким образом в мутной послевоенной водичке выловить рыбку нам удалось. — докладывал Деулин. — Должен заметить, что хотя в Бергене наши позиции чрезвычайно слабы, агентурную сеть в Аахене, в преддверии переговоров с Каракорумом, мой предшественник на должности стратига разведки создал вполне развёрнутую.
Мы обменялись с Сергеем вежливыми кивками.
— Как стало достоверно известно, Аахену так и не удалось разработать единую теорию перемещений, и всё, чего они смогли добиться, это разовое открытие канала до двух планет соседней державы. Канал оказался нестабилен и сейчас совершенно схлопнулся, однако если аахенским физикам удалось просчитать открытие канала один раз, видимо, рано или поздно, будут просчитаны и каналы к остальным, имеющим червоточины планетам. Главное, что ими разработана сама теория межпланетных переходов, осталось лишь отшлифовать технологию.
Ну что ж, верно всё излагает — тут не поспорить.
— Значит, вы совершенно убеждены в том, что в ближайшее время мы можем нападения не ожидать? — уточнил Скуриди.
— Да, эфор, но только в самое ближайшее.
— Хм-м-м-м... — Иван повернулся к Солодухиной. — Что скажет на это архистратиг? Могут ли армия и флот гарантировать безопасность народу Эллады в изменившихся условиях?
— Полагаю, что это не будет какой-то совсем уж нерешаемой задачей. — пожала плечами Света. — Системы ПКО и ПДО в районе полюсов Бизантия, Антиоха, Ахайи и Микен усилены, их передислокация завершена. Кроме того, поскольку перемещение через червоточины происходит в атмосфере планеты, мы вполне можем применять против сил гипотетического вторжения и более мощные, нежели гравитационные орудия, орбитальные лазеры. И даже корабельные плазмобои, которые можно разместить на космических станциях и платформах, выведенных на низкие орбиты. Разработана и реализована череда мероприятий по контролю переходов через червоточины, и любой, не получивший санкцию на такое перемещение у войск планетарной обороны корабль будет немедленно сбит при переходе. Это, разумеется, осложнило ситуацию с грузопотоком между планетами, однако к принятым мерам люди отнеслись с пониманием, и инцидентов удалось избежать. Кроме того, друнгарием армии, Крапивинцевым, был разработан проект воздушных минных полей. Сейчас изучается возможность их создания и применения. Нам, разумеется, придётся выделить дополнительные фонды на оборону, но, должна сказать, это зло неизбежное. Другой вопрос — это некомплект офицерского состава на флоте. Невзирая на принятые, в рамках системы ГТО меры, невзирая на повышение набора в военные ВУЗы и СУЗы, полностью покрытие наших потребностей в грамотном офицерско-инженерном составе достигнуто не было. В настоящее время некомплект составляет порядка пяти процентов, и с ростом числа кораблей будет только увеличиваться.
— Вот как? — мрачно усмехнулся эфор, и поглядел сначала на Кислова, затем на меня. — И что наш победоносный в борделях флот на это скажет?
— Во-первых, не в борделях, а в термах. — ничуть не смутился Женя. — Не вижу ничего зазорного в том, чтобы сходить к гетерам. Я, в конце-концов не женат, стратиг флота Киндяшков — тоже. Вот кабы нас с ним вдвоём в одной постели спалили, это был бы повод смущаться. Во-вторых, признаю, проблема и впрямь существует. Однако в настоящий момент, в связи с выводом из состава флота четырёх крейсеров Спартриот-класса, нужды в личном офицерском и матросском составе будут практически перекрыты. В дальнейшем, по мере входа в строй новых кораблей, нам уже будет легче разрешать наши кадровые трудности.
— Четыре? — удивился Иван. — Разом? Не многовато?
— Признаю, их ещё можно было бы починить. — не стал запираться друнгарий. — Но это была бы пустая трата ресурсов и денег. Лучше дождаться достройки новых "Фракийцев".
— Кроме того. — вмешался я. — Мы не исчерпали кадровые резервы Эллады и легко можем добрать нужное количество младших офицеров-техников, да ещё и высокоморальным способом.
— Вот как? — неподдельно удивился эфор. — Это очень странная формулировка, вы нас заинтриговали.
Ещё бы не заинтриговать — такая идея мне только с такого вот дикого бодуна и могла прийти в голову.
— Если не ошибаюсь, в самый разгар противостояния с Каракорумом синклитик Чериванова выступала с предложением ввести в состав экипажей и воинских частей корабельных и полковых священников.
— Вы же тогда эту идею и раскритиковали, стратиг. — обижено ответила Надя. — Упирали на светский характер нашего государства, на недопустимость клерикализации как общества, так и вооруженных сил, возрождением мракобесия и какой-то там Милоной Питерской пугали...
— Пугал. — согласился я. — И дальше буду пугать, если у корабельного священника будет из должностных обязанностей только забота о душах их паствы. Но ведь, как правило, священнослужители — это люди неплохо образованные, прошедшие не самый простой жизненный путь до поступления в семинарию, так что найти им местечко в штатном расписании боевого корабля труда не составит. А когда не на вахте, тогда может и проповедовать, и службы проводить: если офицером он окажется стоящим, его слушать станут, а если нет... Вероятно стоит такого корабельного капеллана менять. Вот у синклитика Черикаевой, насколько я знаю, хороший отношения с Патриархом Бизантийским и всея Эллады. Как вы думаете, Елена, пойдёт Константин Седьмой нам навстречу, выделит грамотные кадры?
