Нян помотала головой, глядя на женщину во все глаза, словно в первый раз. В той ничего ну ни капельки не указывало, что она прилетела на Паллу откуда-то с другой планеты. Обычная женщина... разве что загар бледнее, чем у большинства женщин Могерата, да одежда неприличная.
— Ну я скажу что-нибудь плохое координатору! — под нос пробормотала Яна-атара. — Нян-тяма, я действительно паладар. Но я редко заглядываю сюда, на Паллу, только в гости набегами. Я специалист по работе с подростками-девиантами твоего возраста, вот и решила посмотреть на первые дни после запуска программы. Видишь? — ее палец уперся в правую скулу. — Три родинки правильным треугольником на щеке — наш опознавательный знак. Только, тяма, не надо меня бояться. Пожалуйста, очень прошу! Я же говорю, мы не кусаемся и с духами не дружим. Мы сами по себе. Я очень хочу, чтобы ты со мной подружилась. Ладно?
— Да, атара! — быстро сказала Нян. Ну надо же, паладар! А она с Яной-атарой действительно болтала, как с подружкой! Ой, влетит от тетки, если та узнает! — Конечно, атара. А... Сируко-атара тоже паладар, да? С другой планеты?
— Технически Сируко тоже паладар. Только... м-м, как бы тебе объяснить... Ты слышала о компьютерах?
— Да, атара. Немного. Они такие большие железные шкафы, и считают быстро.
— Точно. Только наши умные компьютеры — мы зовем их небиологическими интеллектами или попросту небами — умеют не только считать, но и думать, и разговаривать. И выглядят они совсем не как шкафы. Сируко — небольшой кусочек такого вот неба, которого зовут "координатор". Она похожа на человека, но на самом деле совсем другая. Она — наш защитник, а теперь и твой тоже. Кстати, у нее очень много тел, так что не удивляйся, если увидишь сразу несколько Сируко. Только, Нян-тяма, — Яна-атара слегка нахмурилась, — Сируко поговорила с твоей тетей, послушала твой рассказ и попросила задать один вопрос. Ответь на него, пожалуйста, как можно точнее, хорошо? Тот мужчина из Анъями, что привел тебя сюда — он ведь находился где-то рядом, когда напали мальчишки?
— Да... — при воспоминании о кобуне Тьмы Нян слегка поежилась. Вспоминать его было неприятно. — Он недалеко стоял.
— И потом, когда пропали волюты, сразу же подошел?
— Ну... да.
— Нян-тяма, скажи, могло ли случиться так, что именно он подослал мальчишек, чтобы они избили тебя и заставили проявить свои способности?
Нян от удивления глубоко вздохнула. Подослал мальчишек? Ой...
— Да, атара, — наконец сказала она тихо. — Он мог. Говорят, Бунта с ними водится. С Анъями. Только не говорите ему, что я так сказала! — испуганно вскинулась она, сообразив, чем может закончиться ябедничество. — А то он меня побьет! Или лишние деньги заставит платить!
— Нет, малышка, — Яна-атара снова потрепала девочку по голове. — Обещаю, он больше никогда вас не побеспокоит. Вы больше его даже не увидите. По всей видимости, Анъями плохо проинструктировала своих людей, но тут уже наша проблема. Нян-тяма, мы не можем ничего сделать с играми, что Тьма устраивает вокруг Арены, но их внятно предупредили: начнут загонять к нам людей против воли — сильно пожалеют. Так что не бойся ничего и забудь, кто тебя привел. Скажем, ты шла мимо и зашла из любопытства, ага? Ну ладно, раз мы познакомились и перестали бояться друг друга — перестали ведь, да? — перейдем к делу. Тяма, ты знаешь, что такое Арена?
— Да, атара! — Нян даже слегка обиделась на вопрос. Как же можно не знать про Арену, тем более после экрана на площади? — Там летать можно... и в игры играть.
— Умница! — Яна-атара расцвела улыбкой. — Точно так, играть в игры. Но не только. Когда человек играет на Арене, мы его незаметно исследуем. Слышала такое слово — энергоплазма?
Нян отрицательно помотала головой.
— Ну, если коротко, то из нее сделаны волюты, кольчоны и прочие штуки, связанные с Арасиномэ. Она походит на жидкую слизь, но на самом деле состоит из чистой энергии — как солнечные лучи, например. Странно, да? Солнечные лучи и какие-то сопли!
Яна-атара хихикнула совсем как девчонка, и Нян невольно улыбнулась в ответ. Действительно, как сопли могут походить на солнце?
— Да, странно. Но вот так устроен ваш мир после Первого Удара. И знаешь, что? В тебе такой энергоплазмы очень много.
Нян вздрогнула.
— Как — много? — удивленно спросила она. — Слизи? Во мне? А почему ее не видно?
— Потому что она скрыта внутри тела. Но мы можем ее чувствовать. Посмотри на кресло, малышка, в котором ты сидишь. Пощупай его.
Нян повернула голову и внимательно посмотрела на ткань обивки, даже пощупала ее. Гладкая и чуть скользкая, она не походила ни на что, знакомое девочке.
— На самом деле кресло — не кресло, а штука, которую мы называем "дрон". Ну-ка, слезь. Сейчас я фокус покажу, — Яна-атара таинственно сощурилась.
Нян спрыгнула с кресла — и оно тут же расплылось по полу большой серовато-зеленой лужей. Потом в центре лужи выросла высокая гладкая палка, из палки — палочки поменьше, их поверхность стала шероховатой, пошла трещинками, превратилась в кору, на ветках появились листья — и палка превратилась в дерево, стоящее на круглой подставке. Потом дерево расплылось и превратилось в небольшое забавное животное, похожее на медведя с выпуклыми задумчивыми глазами. Медведь превратился в трехстворчатое зеркало, зеркало — в одноколесную садовую тачку, тачка — в телевизор (на его экране даже мелькнуло, но тут же пропало изображение), а телевизор снова стал креслом. Нян завороженно наблюдала за метаморфозами. Ух, теперь она может столько рассказать, что все прачки станут слушать с открытыми ртами! Дрон, который может стать и креслом, и деревом — шикарно!
— Вот такие у нас дроны, — с гордостью сказала Яна-атара. — Во что скажешь, в то и превратятся. Кстати, мое тело — тоже дрон. Ты ведь знаешь, что паладары на самом деле не могут добраться до вашей планеты и находятся далеко в космосе? А чтобы удобнее с людьми говорить, мы носим тела-дроны, примерно как ты носишь ципао. Но я не о том. Нян-тяма, на самом деле кресло, когда ты в нем сидела, незаметно изучало тебя — или, если по-научному, провело первичное обследование. И оно сообщает, что в твоем теле очень-очень много активной энергоплазмы — и в голове, и в груди, и в руках с ногами. Тяма, ты нам интересна — и мы можем сделать так, что тебе будет очень интересно с нами. Давай дружить, а? Приходи к нам почаще, и мы научим тебя играть на Арене. А пока ты играешь, мы станем за тобой наблюдать. Хочешь?
Да! — страшно захотелось выкрикнуть Нян. Хочу, конечно! Как те люди на рекламном экране...
— Я не могу, — грустно сказала она, понурившись. — Мне работать надо, в прачечной. Тетя не отпустит часто.
— Невелика проблема! — рассмеялась Яна-атара. — Один игровой сеанс занимает полчаса — и на первых порах мы станем платить за него пятьдесят канов. Уверена, такая сумма вполне компенсирует час твоей работы в прачечной, и твоя тетя с радостью согласится. И вообще, тяма, сейчас я спрашиваю не тетю, а тебя, а с тетей мы как-нибудь сами разберемся. Хочешь с нами играть?
Со вспыхнувшей надежной Нян глянула на нее.
— Хочу... — робко сказала она.
— Ну вот и отлично! Тогда сегодня познакомишься с терминалом Арены — так называется место, в котором проходит игра. Ты пришла немного поздно, и основная группа уже прошла первую тренировку. Они сейчас переодеваются, но не беспокойся — инструктор все еще здесь, так что у тебя получится индивидуальное вводное занятие. Давай, беги в раздевалку. А я с тобой прощаюсь, мне нужно еще в других местах побывать и с другими людьми пообщаться.
Яна-атара улыбнулась на прощание, еще раз провела ладонью по волосам Нян, и вдруг ее тело словно расплескалось... нет, просто утратило очертания и расплылось в невысокую полусферу, в которой утонула и пропала одежда. Полусфера чуть приподнялась над полом и уплыла в угол, где и замерла неподвижно. Нян с разинутым ртом наблюдала за ее перемещениями. Ну и ну! Здорово! Теперь ее рассказы точно сбегутся послушать не одни теткины прачки, но и все женщины на их улице!
Она осмотрела комнату в последний раз (хоть и блестящая, но скучная и неинтересная, и не скажешь, что тут паладары живут), потрогала на прощание кресло-дрон и вышла обратно в раздевалку. Там не нашлось никого и ничего, кроме рядов скамеек и шкафчиков. Нян растерянно огляделась. И где же какой-то "инструктор"?
Дверь (не та, которая вела к выходу) распахнулась, и в нее с разбегу влетела черноволосая босоногая девчонка, по виду немного старше Нян. Она носила монотонно-зеленое мешковатое ципао без рукавов с подолом, едва достающим до колен — не слишком богатое, но и не бедное, словно у дочери мелкого чиновника или лавочника. Ее волосы, как у взрослой, были собраны в пук на затылке, но две короткие пряди с желтыми ленточками спускались с висков на щеки. На шее висело странное украшение: гладкий серебряный обруч с фиолетовым камнем под подбородком. Не успев затормозить, девчонка налетела на скамейку, ударилась голенью, ойкнула и запрыгала на одной ноге, держась за ушибленное место обеими руками и громко шипя от боли. Вид у нее оказался такой потешный, что Нян хихикнула. Девчонка метнула на нее обиженный взгляд и плюхнулась на скамейку, растирая ногу. На месте удара набухал красный рубец, но кровь не потекла.
— Привет, — сквозь зубы сказала босоногая. — С-с-с... больно... Извини, задержалась. Ты Нян?
— Ага, — кивнула Нян. — А ты кто? Тоже здесь... ну, обследуешься? Или играешь? А зачем тебе ошейник?
— Сама ты ошейник! — снова обиделась босоногая. — Чтоб ты знала, он называется кубирин. Ну, он не настоящий, конечно, а так, просто для красоты. А камень, между прочим, аметист. Меня Рикона зовут. Можно просто Рика. А у тебя имя хорошее, простое, и сокращать не надо.
— Ага, Рика, — кивнула Нян. — Слушай, ты знаешь, кто такой инструктор? Мне сказали, что он здесь ждет. Он тоже паладар?
— Я инструктор, — сообщила Рикона. — Мне сказали, чтобы я тебе все объяснила. А я не паладар, а так... в общем, на каникулах здесь.
Нян посмотрела на нее круглыми глазами. Только сейчас она заметила на правой щеке Риконы три точки в виде перевернутого треугольника. Инструктор? Вот такая девчонка в ципао не по размеру и даже без сандалий?
— А не врешь? — с сомнением спросила она. — Что инструктор? А что это вообще такое?
— Вот и ты не веришь, — Рикона вздохнула и подергала себя за нашейный обруч. — Мальчишек вообще за шкирку одной рукой поднимать пришлось, чтобы убедить. Глупый у вас континент, все считают, что женщина мужчине подчиняться должна. Фигня полная, конечно. Карина-атара разве кому-то подчиняется? Взрослых Дзии с координатором сами воспитывают, а подростков на всем Могерате почему-то на меня одну свалили. Хорошо, что народу пока мало. Ну что, начнем? Кстати, инструктор по-другому — учитель.
— Что начнем? — Нян вдруг поняла, что слишком фамильярно обращается к старшей девочке, да еще и учителю, не говоря уже, что паладару, пусть и на каникулах. Но ведь та не одернула же! И что теперь? Атарой называть? Вот такую несерьезную и неуклюжую, которая даже скамейку обойти не может?
— Вводный инструктаж начнем, — пояснила Рикона. — Ну, я тебе расскажу, что надо делать и как оно вообще всё.
Она сделала в воздухе неопределенные пассы.
— Ну, давай... — Нян так не поняла, как обращаться к паладару-подростку чуть старше себя самой. "Атара" точно не подходило. Просто "тара", как взрослые? Формально слишком. Или "фуна"? Но они не друзья. "Тяма"? Так взрослые к малышам обращаются, Рикона точно обидится... Придется пока просто по имени, словно с близким другом.
— Ага. Идем в зал... или нет, стоп. Ты переодеваться намерена?
— Переодеваться?
— Ну, все-таки Арена — типа физкультуры, а в твоем платье... — Рикона критически оглядела Нян с ног до головы. — Можно, конечно, но неудобно же. И ветхое какое-то, порвется еще.
— У самой порвется! — не сдержавшись, буркнула Нян. — Ой, извини. Я хочу сказать, нет другого. Мальчишки подрались, а я током биться начала, ципао подпалила.
— Как Фучи? — ничуть не обидевшаяся Рикона хихикнула. — Она тоже как заискрит, вся одежда сразу в обугленные клочки. Тоже ругается страшно, и вообще в последнее время постоянно голой ходит. Говорит, так проще, и время на переодевание меньше тратится.
— Фучи?
— Ну, Фуоко... Ой! — Рикона осеклась. — Извини, о ней, наверное, не надо рассказывать, она не любит. Есть, в общем, такая девчонка у нас в Хёнконе. И не одна она. Координатор рассказывал, что сейчас чуть ли не четверть населения планеты искрит, а многие даже волют вызывать умеют.
— Волют? Как я? — Нян почувствовала, что на сердце становится легче. Выходит, не она одна такая уродина?
— А ты тоже умеешь? Извини, я твой профиль просмотреть не успела. Секунду, сейчас прочитаю.
Рикона чуть склонила голову набок и замерла абсолютно неподвижно, словно статуя. Нян смотрела на нее в недоумении. Прочитает? Где? И чем она сейчас занимается?
Пауза не затянулась надолго. Уже секунд через десять юная паладарка ожила.
— Прочитала, — сообщила она, разглядывая Нян так, словно впервые увидела. — Слушай, ты действительно как Фучи. И искришь, и волют вызываешь, и нервная система перестроена. Таких, как вы, мало. Здорово, что ты к нам пришла, нам такие друзья очень нужны. Так... Тут Дзии сигналит. Есть хочешь?
— Есть?
Голодные судороги, отодвинутые куда-то за край сознания впечатлениями, вдруг скрутили желудок так сильно, что Нян даже слегка согнулась, прижимая руки к громко забурчавшему животу.
— Нет, не хочу, — тихо сказала она, мечтая о плошке... а еще лучше, трех или четырех плошках риса. И хорошо бы с сырым яйцом... а если помечтать, то еще и с ломтиком свинины! — Я недавно поела.
— Врешь! — решительно сказала Рикона. — Я не врач, как Дзии, но и то вижу, что ты с голодухи еле на ногах стоишь. Когда энергоплазма нервную систему перестраивает, люди всегда до смерти жрать хотят. Ну-ка, топай сюда.
Не дожидаясь ответа, она ухватила Нян за плечо и поволокла за собой в дальний угол раздевалки.
— Вот, — сказала она, останавливаясь перед белой дверцей в стене. — Запомни — холодильник. В нем всегда концентрата полно, так что лопай сколько влезет, не стесняйся. Если кончится, новый привезут. Совершенно бесплатно, кстати.
Она распахнула дверцу, и перед Нян открылись ряды решетчатых полок, заставленных плоскими коробками из прозрачного пластика. В каждой коробке двумя слоями лежало десять аккуратных разноцветных брусков. Сверху на коробках красовались наклейки с изображением лесного ореха, клубничин, яблок, винограда, каких-то незнакомых ягод и фруктов, креветок, мидий, куриц и прочего.
— Там белки, жиры, углеводы, микроэлементы, витамины и так далее, -деловито пояснила Рикона. — Наклейка показывает, какой вкус, но в остальном они одинаковые. Бери, что хочешь, и лопай. Только быстрее, а то время идет. У меня через полчаса занятие на западном побережье, в Оохае, нужно успеть. Да не пялься ты так, ешь давай. Клубнику любишь?
