Несколько тонн песка с шелестом осыпались, явив Кураме залитого лунным светом Шукаку. Единственным эффектом от ее бомбы было черное пятно на его брюхе, стремительно затягивающееся песком. Длинные рыжи уши поникли, лисица сглотнула и медленно поднялась на дрожащие лапы.
— Помнишь, ты спалила меня живьем? — вкрадчивым голосом спросил тануки, медленно приближаясь к кицунэ, припадая на раненую лапу. Кьюби заметила крошечный алый огонек, запрыгнувший на лапу тануки, и едва не разбила голову об песок.
— Идиот, зачем ты сюда приперся?! — морда Шукаку пораженно вытянулась. Блондин понял, что кицунэ обращалась к нему.
— Чтобы убить тебя! — рявкнул Шукаку.
— Чтобы спасти тебя... — тихо шепнул Наруто, карабкаясь вверх по покрытому песком гиганту.
— Я спалю тебя еще раз! — рявкнула лисица и попробовала плюнуть огненным шаром, но ее творение было размером немногим больше арбуза, и развеялось не долетев до противника. Курама с ужасом осознала, что фокусам с огоньком и бомбочками пришел кирдык. Алая фигурка, напоминающая паучка, была уже на груди Шукаку, не отрывая глаз таращившемся на противницу.
— Наруто, идиот, зачем ты пришел сюда? Почему не убежал? Ты ничего ему не сделаешь! — едва слышно прошипела лисица.
— Нет, не спалишь, — елейным тоном протянул тануки, приближаясь к лисице.
— Ты слишком тупая и не умеешь пользоваться своей силой, — Кьюби начала неуверенно пятиться, енот вновь прыгнул на нее, и, на этот раз, уставшая кицунэ не успела отскочить.
Стотонная махина придавила Девятихвостую к земле, словно гидравлический пресс. Кьюби извернулась и начала быстро перебирать лапами, распарывая песчаную броню и шкуру тануки мощными когтями. Енот зашипел и схватил ее за хвосты. Шукаку начал бить лисицу об землю. Курама взвыла — хвосты отрывались один за другим, ребра не выдерживали такого издевательства и ломались как сухие ветки, левая передняя лапа жалостливо хрустнула. Мозг бился о стенки черепной коробки как птица в клетке. Последние три хвоста оборвались все разом, и изувеченная кицунэ пролетела полсотни метров, приземлившись в песок, пропахав своим телом длинную борозду.
Джинчуурики смотрел на происходящее с открытым ртом, не в силах принять и осознать, что его возлюбленная превратилась в кучу мяса и переломанных костей с оторванными хвостами. Сердце Наруто словно перестало биться — он не успел, он не смог ее спасти!
— Нет... Она... — лапа кицунэ судорожно дернулась.
— Она жива! — уже громче воскликнул джинчуурики. Тануки дернул ухом, услышав какой-то писк, но решил, что ему показалось. Узумаки чертыхнулся и продолжил карабкаться к голове монстра, сражаясь с протестующим протезом. Он не позволит этой сволочи убить свою лисичку!
Разъяренный Шукаку поднялся на лапы и, прихрамывая, направился к демонессе. Из приоткрытой пасти изувеченной Кьюби текла пузырящаяся алая кровь.
— Ты жалкое ничтожество, мерзкая тварь, ни шиша не стоишь в честном поединке, — кицунэ закашлялась и выплюнула большой алый сгусток, посмотрев на мучителя полуприкрытым глазом. Только бы он поскорее прикончил ее... Секундочку... — черный зрачок расширился, не веря происходящему, — Наруто!!!
Джинчуурики был уже на покрытой песком макушке демона. Узумаки вспомнил, как это делала его биджуу, собрал хвосты перед ртом, подал в них чакру хаоса и чакру порядка. Перед покрытым демонической чакрой лицом начал формироваться из алых и голубых пузырьков крохотный черный шарик — в теле джинчуурики оставались сущие крохи чакры лисы.
— Ты недостойна зваться биджуу... — тануки уселся на корточки, шипя от боли в порванном сухожилии, и потянулся лапой к голове лисицы. Кицунэ закрыла глаза и в последний раз вдохнула полной грудью. Все ее надежды были тщетны — если она не смогла одолеть эту сволочь — куда там этой крохе. Наруто зацепился чакролапой за макушку енота, проглотил шар и спрыгнул вниз. В желудок словно залили расплавленный свинец, даже покрытый чакрой Девятихвостой организм не мог игнорировать клокочущую внутри себя энергию.
Шукаку пораженно застыл — перед его левым глазом повисла какая-то светящаяся букашка. Крестовидный золотистый зрачок сузился, и в этот момент изо рта джинчуурики, превратившегося в клыкастую пасть, с грохотом вырвался поток раскаленной плазмы. Она без труда пробила глазное яблоко и протиснулась точнехонько в отверстие в черепе. В мозгу Шукаку образовался выжженный конус, идущий до самого затылка. Демон умер мгновенно, не успев даже осознать происходящего.
Услышав взрыв, кицунэ дернулась, не открывая глаз. Затем последовал подземный толчок, от которого изувеченная лисица сжалась в комок. Через несколько секунд, осознав, что она больше не слышит вообще ничего, Курама открыла глаза и увидела перед собой морду Шукаку с вывалившимся из пасти языком, с которой с шелестом осыпалась песчаная броня, обнажая густой серый мех. Из левого глаза тануки текла почти черная кровь, смешанная с ошметками мозгов. На голове демона, глядя на изувеченную лисицу полными слез голубыми глазами, стоял он.
— Н-наруто...
Комментарий к Битва биджуу
Любителям Курамы рекомендую прочесть мои поделия:
Наруто и Курама попадают в другой мир http://ficbook.net/readfic/1854789
Наруто и Кьюби — монстр, пожирающий деревни http://ficbook.net/readfic/1529069
Слэш-максик Кьюби/Наруто http://ficbook.net/readfic/2428786
Слэш-миник Кьюби/Наруто (зоофилия) http://ficbook.net/readfic/2327760
Наруто и потерявшая все силы фем!Кьюби мстят его сестре-близняшке и всей Конохе за "веселое" детство http://ficbook.net/readfic/2262795
Шведский стол
— Курама-чан! — джинчуурики спрыгнул с головы поверженного исполина, запнулся и рухнул в песок, но тут же вскочил на ноги и кинулся к окровавленной морде кицунэ.
— Прости меня, Курама-чан, — Узумаки уткнулся лицом в пропитанный алой кровью мех и тихо заревел.
— Ты... Ты убил его! — не замечая истерики парнишки прохрипела Кьюби, с неверием глядя на морду мертвого монстра.
— Я подвел тебя... — джинчуурики посмотрел в алый глаз и снова всхлипнул, медленно гладя окровавленную морду.
— Ты спас меня! — кицунэ схватила паренька уцелевшей лапой и прижала к своей груди. Она думала, что Наруто — беспомощный ребенок, который сам нуждается в уходе и защите. Но то что он сделал, имея в распоряжении в сотню раз меньше сил, чем она, было настоящим подвигом.
Через несколько секунд, Курама поставила джинчуурики на землю и медленно, раскачиваясь словно пьяница, села, поджав сломанную левую лапу и шипя от боли в треснувших ребрах.
— Тебе нельзя двигаться! Давай я отзову тебя, и ты сможешь отдохнуть и подлечиться, как в тот раз.
— Наруто-кун... — просипела Кьюби, подозрительно заинтересованно глядя на только что умерщвленного тануки.
— Что?
— Можно мне съесть его? — джинчуурики пораженно притих и посмотрел сначала на Девятихвостую, потом на труп Песчаного Ужаса за спиной, прикинул разницу в весе, затем почесал маковку и сделал закономерный вывод.
— Похоже, ты сильно ударилась головой, Курама-чан.
— Как скажешь, Наруто-кун, — кицунэ поникла, как увядший цветок, и закашлялась кровью. Джинчуурики пораженно выпучил глаза.
— Почему ты вообще спрашиваешь у меня разрешения?
— Ты защитил свою самку и доказал свое превосходство надо мной. Я больше не буду тебе перечить, — с трудом выговорила кицунэ и закашлялась.
— Ты это, прекращай! Я тебе не волк, и ты не моя самка, слышишь? Никакого превосходства — лишь равенство! Я не хочу видеть никакого унижения перед собой — такая девушка и будущая жена мне не нужна! — кицунэ подняла морду и возмущенно посмотрела на паренька.
— По-твоему я унижаюсь?!
— А как это еще называть?
— Уважением! — рявкнула кицунэ , плюнув в сторону паренька кровавым сгустком, а потом уже тише фыркнув, — Бестолочь! — джинчуурики улыбнулся.
— Вот это по-нашему!
— Ну, так можно? Это все-таки твоя добыча! — изнывая от нетерпения спросила кицунэ.
— Да лопай на здоровье, мне от него проку никакого.
— Ур-ра! — кицунэ согнулась пополам и закашлялась, как чахоточная. Наруто с ужасом наблюдал за окровавленной демонессой, но та быстро пришла в себя и направилась к шее тануки, поджимая одну лапу.
— Ну что же, Шукаку, теперь ты весь мой... — Курама облизнула свои белоснежные клыки, широко открыла пасть и вцепилась в сонную артерию гиганта. Джинчуурики вспомнил возмущенные вопли Шукаку и нервозно поежился.
— Ты страшный противник, Курама-чан... Даже в бою ты умудрялась его подъедать... — Кьюби хихикнула и запустила клыки еще глубже в податливую плоть.
Огромное сердце все еще билось, потому в глотку лисицы хлынул мощный поток обжигающе горячей демонической крови. Фонтан, бьющий из вытекшего глаза монстра, сильно ослаб. Кьюби крепко зажмурилась, прижала уши, закряхтела и запищала от удовольствия, оглашая ночную пустыню громкими глотками. Кицунэ раздувалась, словно гигантский комар. Джинчуурики смотрел на нее пораженным взглядом, все больше беспокоясь с каждой секундой.
Когда живот теперь уже бесхвостой начал выпирать вниз тяжелым тугим куполом на несколько метров, блондин кинулся к демонессе и повис на ее усах.
— Курама-чан, хватит! Тебя разорвет! — лисица лениво открыла глаза и подмигнула парнишке, подняв перед ним свою лапу. Джинчуурики напряженно смотрел, как огромные когтистые пальцы сгибаются по одному.
Когда же мохнатая лапа сжалась в кулак, Кьюби отлипла от шеи тануки и начала отфыркиваться от фонтана крови, уже весьма вяло бьющего ей в морду. Лисица обессилено рухнула на землю и зашипела, положив растопыренную пятерню на раздутый живот.
— Тебе же больно! Зачем ты так издеваешься над собой?! — воскликнул джинчуурики.
— Мне нужно успеть слопать как можно больше, пока он не завонял.
— Но ты все равно не съешь все!
— Спорим? — кицунэ посмотрела на паренька алыми глазами, горящими азартным огоньком.
— НЕТ!!! Я не собираюсь больше соскребать с пола твои кишки!
— Ну и ладно! — обиженно буркнула Кьюби и принялась смачно облизываться.
— И вообще, я пошел спать! — джинчуурики развернулся спиной к кицунэ и потопал прочь от гигантского трупа. Кьюби же довольно заурчала, поглаживая наполненное брюхо лапой и подавая в него чакру, ускоряя пищеварение. В отличии от ее джинчуурики, биджуу предстояла бессонная ночь.
Наруто подошел к одному из оторванных хвостов своей возлюбленной, валявшемуся в сотне метров, и тяжко вздохнул, положив руку на мягкий рыжий мех и нежно гладя его.
— Как можно было сотворить с ней такое? Вот как так?! Надеюсь, они вырастут заново... Но за что, за что? — парнишка задавал глупые вопросы ночной тишине. Он в упор не хотел замечать того, что Кьюби отвратительная злобная тварь, которая заслуживает самой жестокой смерти. Словно в подтверждение своей мерзкой сущности, Курама громко рыгнула. Джинчуурики же улегся на мягкий хвост и продолжил наблюдение за питающейся кицунэ с почтительного расстояния, и даже сейчас она казалась ему самым прекрасным существом на свете.
Она признала меня как вожака. Это не значит, что она не любила меня раньше, но похоже, ее звериная природа проявляется не только в ушах и хвостах, но и в поведении. Она действительно старалась измениться, действительно проявляла ко мне участие, я действительно для нее очень важен, иначе она издевалась бы надо мной и сделала меня своим рабом — сил для этого у нее более, чем достаточно...
Но до сего момента она считала меня не столько партнером, сколько ребенком, которого нужно оберегать, но с чьим мнением можно не считаться. Даже интимная близость не слишком повлияла на ее точку зрения... Но теперь она поняла, что я не только способен постоять за себя, но и сильнее ее самой. Конечно же, это не так, но для нее труп Шукаку красноречивее тысячи слов. Стоп, неужели она опять ест?!
Кицунэ дождалась, когда боль в растянутом желудке хоть немного утихнет, и перебралась к груди Шукаку. Курама вцепилась зубами в плоть под самой грудиной и, с силой рванув ее несколько раз, распорола живот тануки, выпустив наружу слизкие внутренности. Наруто прикрыл рот ладонью и отвернулся от трапезничающей биджуу.
— Как грубо... — прошептал Узумаки и закрыл глаза, слипающиеся от усталости после восхождения на стометровую живую гору. Через пару минут, джинчуурики заснул, несмотря на раздающееся со стороны трупа чавканье.
Курама использовала все силы своего организма и только и делала, что до упора наполняла желудок мясом у туши и опорожняла кишечник в нескольких сотнях метров за дюной. Весь процесс пищеварения был сокращен до часа, а сама лисица с каждым разом становилась все больше и больше. Всего через час, все кости кицунэ срослись, а хвосты отросли на десятую часть своей длины. К утру, хвосты уже наполовину сформировались, а сама лисица стала длинной от носа до хвоста около двадцати метров против прежних пятнадцати.
Джинчуурики проснулся от яркого солнечного света, бьющего ему в глаза, и увидел примерно то, что и ожидал — Курама двумя лапами запихивала в глотку отгрызенный палец Шукаку. Она не только выглядела куда лучше, чем вчера, но и стала больше! Даже хвосты уже отросли! Узумаки поднялся на ноги и побежал к биджуу. Джинчуурики замер с открытым ртом — брюхо Шукаку было разворочено, а его сердце, печень и оба легких были съедены изнутри. Кицунэ справилась с пальцем и нависла над пареньком.
— Привет, как спалось?
— Н-нормально, — Узумаки вышел из ступора и посмотрел на рыжую морду.
Джинчуурики обхватил черный нос руками, затем поднял их в воздух и внимательно посмотрел на промежуток, после чего перевел на лисицу смятенный взгляд.
— Но... Так не бывает! Это невозможно! — кицунэ самодовольно оскалилась.
— Это только начало! Через неделю я съем все, до последнего кусочка! — биджуу похлопала себя по животу, на котором проступала пара бугров от суставов пальца.
— Жесть... — паренек опустил взгляд в землю и покачал головой.
— Выходит, все это время я морил тебя голодом? — Наруто погрустнел, лисица смутилась.
— Ну... Не совсем... Твоя чакра и наши перекусы поддерживали во мне жизнь. Но, чтобы я росла, нужно больше, намного больше.
— Тогда кушай, я не буду тебя отвлекать... — джинчуурики нежно погладил пушистую морду, провел рукой по раскачивающимся в воздухе обрубкам хвостов и вернулся к своему лежбищу, пораженно качая головой. Курама продолжила рвать лапу Шукаку.
Узумаки скрылся от палящего зноя в густом рыжем меху и с трудом заставил себя заснуть. Курама же чувствовала себя как дома — жара мира шиноби была для нее нипочем. За целый день лисице удалось слопать все внутренние органы тануки и его левую переднюю лапу. Переспавший джинчуурики поднялся с хвоста с лицом алкаша после недельного запоя и призвал пару десятков клонов, которые начали отрабатывать техники огня и ветра. Фляжка с водой, которую блондин взял собой, неуклонно подходила к концу. В горле подозрительно першило, но джинчуурики списал это на сухой пустынный воздух и недостаток питья, надеясь, что кицунэ скоро наестся, и они вернутся в Коноху.
