Пока ящерка насыщалась меня скрутила очередной вспышкой боли. Почему-то опять в районе головы. От неожиданно сильной боли я, кажется, потерял сознание. Проснулся я минут через десять, по словам ящерки, которая всё это время просидела рядом с моим бессознательным телом.
Кое-как удалось убедить её, что ничего серьёзного мне не грозит. Никаких ран или проклятий. Недоверчиво покачав головой напоследок, она отправилась доедать свою кашу.
Где-то через два часа мы смогли выдвинуться в путь. Раны ящерки почти полностью затянулись и она была готова к бою. Вот только свою экипировку и вещи она оставила под завалом, поэтому пришлось презентовать ей арбалет, предварительно проведя краткий ликбез по использованию этого агрегата. Тесак я тоже отдал, на случай если придётся схлестнуться в ближнем бою.
При мне остался старые добрые щит и булава. Если не сильно подставляться, этого должно с лихвой хватить. Хотя у меня имелись некоторые сомнения насчёт моей ценности, как боевой единицы, после превращения. Единственное, чем я мог похвастаться — возросший магический резерв.
Кстати говоря, я совсем недавно понял, что по примеру способностей нежити, мой дар тоже меняется после каждой трансформы. Слава богу, в лучшую сторону. До уровня Артура мне, конечно, ещё было как до Китая, но приблизительно десяток огненных вспышек я выродить кажется смогу. Это прибавляет мне немного оптимизма.
...Не буду рассказывать о наших с Ши блужданиях по лабиринту. Да и про город, который мы смогли пересечь только чудом и благодаря невероятной удаче тоже. Замечу только, что некоторые хозяева лавок с продуктами в тот день не досчитались в своих владениях нескольких товаров. Уж слишком малы оказались мои запасы для двух таких проглотов, как мы.
До сорок пятого уровня мы добрались на удивление быстро. Четыре с половиной дня — даже не срок для такого путешествия. Встреча с друзьями выдалась бурной. Были и обнимашки и куча радости. Общий положительный настрой лишь немного обломала некоторая напряжённость, возникшая почти сразу между Ши и Шаной. Причин мне, кстати, ни одна из них так и не назвала.
В посёлке мы задержались на день. Хорошенько отдохнули и окончательно пришли в себя. Меня окончательно перестали беспокоить приступы трансформаций, хотя я продолжал чувствовать, что моё воскрешение ещё не закончилось. По моим прикидкам оставалось ещё где-то четверть, но теперь прогресс сильно замедлился. Если в моём организме и продолжались изменения, то происходили они очень медленно и для меня практически незаметно.
Дорога обратно к верхней Бездне, почти не запомнилась. Никаких особых приключений с нами за это время не произошло. Десяток схваток со слабыми монстрами и небольшая пробежка по уровням Пламенного, на общем фоне становились почти незаметны.
Правда, даже слабые монстры для меня были опасны — доспехи с некоторых пор стали гораздо тяжелее и мне приходилось заново учиться ходить в них, поэтому основной ударной силой у нас была Шана. Ши ей помогала с расстояния по мере сил, а я как-то незаметно для себя превратился в простую поддержку. Благо ещё больше возросший резерв окончательно превратил меня в не самого худшего мага. Правда, пока только по способностям, а не по знаниям.
В общем, схватки с немногочисленными встреченными монстрами для нас проходили без особого труда.
Иногда у меня вообще создавалось впечатление, что нас намеренно выпускают. Трудно было не заметить это, когда я вспоминал путь в составе группы и то, как мы идём сейчас. Никаких многочисленных тварей, таящихся за каждым углом, никаких смертельно-неожиданных ловушек и уж тем более ни следа повелителей в округе. По сравнению с предыдущими приключениями — словно увеселительная прогулка по парку с аттракционами.
Свои подозрения на этот счёт я держал при себе, хотя и замечал, что нечто подобное подозревают и остальные. Стоит правда заметить, что куда больше странностей Бездны, девушек волновали изменения во мне. Такое внимание к моей персоне оказалось весьма неожиданным. Хотя о чём я думал? Очевидно, что рано или поздно изменения во мне будут замечены. Всё-таки Шана, как и Ши успели меня довольно хорошо узнать.
Вот только некоторые странности в отношении ко мне со стороны соратниц, только этим интересом объяснить было трудно. Нет, то что они обе со мной очень много общались, при этом избегая разговоров только меж собой, я ещё объяснить мог, но вот другое...
Странное поведение меня откровенно нервировало. Например, если кто-нибудь из них исполнял роль дозорного, другая почти всегда старалась крутиться вокруг меня. Садилась рядом со мной, почти вплотную, громко болтала и часто смеялись даже над самыми незамысловатыми шутками.
Единственное что мне приходило в голову по этому поводу — меня настойчиво пытаются соблазнить. Но к этой теории я не относился серьёзно, ибо выглядело тогда ситуации откровенно дико. Мало того, что здесь для такого не место и не время, так ещё и остальное. Например, я хорошо помнил какие трепетные чувства к Артуру, питала та же Ши. Представить же, что я интересую ту же Шану больше чем друг, у меня в принципе не получалось. И, тем не менее, неоднозначное поведение со стороны девушек продолжалось.
Вот и сегодня грозило произойти нечто подобное.
К тому времени мы уже почти дошли до Города. Путь сам по себе длинный, но как я уже и сказал почти ничем не примечательный. После того, как мы не задерживаясь в перевалочном лагере искателей, запаслись продуктами и продолжили путь по "дикой" Бездне, нам вообще ещё ни разу не пришлось сражаться. Даже в пограничной зоне мы только наблюдали схватки издалека и ни разу ни с кем не схлестнулись. Выглядело это уже откровенной подставой, но вернёмся в настоящее.
Мы сейчас находились на четвёртом уровне. Пусть и почти у самого перехода на пятый, но всё-таки. Оставшийся путь не предвещал никаких проблем. Огромная пустая пещера четвертого уровня вообще никогда не была особо опасной, а уж учитывая все странности, произошедшие за последнее время, так он вообще превращался в детский сад.
Ничего удивительного, что свои обязанности, как дозорного Шана сейчас исполняла чисто номинально. Выглядело это так: она периодически вставала со своего места, оглядывала окрестности и садилась обратно.
Несмотря на это Ши, немало не смущаясь, завела со мной разговор о какой-то ерунде. Ничего необычного если бы в процессе она не придвинулась ко мне вплотную. Ещё чуть-чуть и села бы прямо на меня.
Чёртовы гормоны опять дали о себе знать, явив боевую раскраску на моё лицо. Это, кажется, только подстегнуло ящерку к активным действиям. Смущённо отводя глаза, она стала постепенно приближаться ко мне ещё больше и вдруг... прямо между нами на землю грохнулась латная перчатка.
— Простите. Уронила нечаянно, — сухо сообщила Шана стоящая рядом, покачав половинкой правой руки.
— Держи, — подняв кисть, я передал её Шане. Поднявшись следом за этим, я скомандовал завершение привала. Не хватало ещё, чтобы тут ссора вспыхнула, неизвестно за что. Ибо я всё ещё сомневаюсь, что дело тут во мне.
Мы все вместе двинулись в путь. Под ногами радостно носился Сен. Вот у кого никаких печалей после моего возвращения не было. Бегает вон радуется, да периодически подбегает за порцией мяса ко мне.
Вдалеке начала постепенно вырастать стена пещеры. До перехода в Город оставалось всего ничего, когда я почувствовал себя странно. Ощущения были точно такие же, какие бывают перед приступом трансформации. Но почему? Ведь последний приступ у меня случился на сорок пятом уровне и после него ничего подобного не было. Ничего хорошего это открытие для меня не значило.
Я остановился на месте. В груди росло нехорошее предчувствие.
— Что случилось, Тисмор? — первой заметила моё странное состояние Шана.
Ответить я не успел. С мысли меня сбил странный щелчок внутри сознания. Словно, наконец, внутри что-то переключилось. Сразу же стало понятно, что трансформация окончена. Я теперь ничем не отличаюсь от живого человека. Вот только радости у меня почему-то не было.
Откуда-то снизу стал подниматься гул.
— Что происсходитх? Неушели обвалх? — после пережитого, ящерка, кажется, хорошо запомнила треск крошащегося камня. Вот только я сильно сомневался, что нас посетил обвал.
Еле слышный треск у меня под ногами подтвердил мои опасения. Что происходило прямо подо мной. Что-то очень нехорошее. Никто ничего не успел понять, как по камню подо мной прошли во всё стороны огромные трещины.
— В сторону! — закричал я, понимая, что земля уходит у меня из под ног.
Вместо того чтобы послушаться Шантири и Ши одновременно бросились ко мне, надеясь успеть. Обе получили от меня по всплеску и отлетели обратно. Сен, оказался умницей и сам покинул опасный радиус. Я остался один в центре трещин... и очень вовремя.
Камень будто взорвался, выпуская на волю целую сотню странных шипастых цепей. Подо мной оказался огромный провал уходящий куда-то во тьму. Прежде чем я начал туда падать, цепи со всех сторон бросились ко мне, оплетая моё тело.
Было больно. Очень больно. Шипы на звеньях рвали и терзали мою плоть. Последнее что я успел увидеть, прежде чем оковы оплели моё лицо — мои друзья, стоя на краю пропасти, с ужасом взирающие на происходящее.
Когда обзор оказался, закрыт окончательно меня сильно дёрнуло вниз. Я уже не видел, как почти за несколько мгновений восстановился пол в том месте, где меня утащило. Теряя сознание от сжимающих тело цепей, я вдруг очень чётко расслышал:
— Пора платить по счетам... —
Эпилог
Где-то в глубинах Бездны, там где никогда не ступала нога искателя.
Огромный куполообразный зал был освещён невероятно красивым переплетением разноцветных символов. Ими было покрыто всё кроме пола. Несмотря на это света в зале было немного, символы скорее слегка светились сами по себе, чем давали реальное освещение залу. Оттого он и был погружён в странный цветастый полумрак.
В центре зала возвышался небольшой, но в то же время грозный постамент. На каменной площадке возвышались два столба испещрённые аккуратными символами. К этим столбам была прикована фигура распятого человека. Почти полностью переплётенный металлом он не подавал признаков жизни.
Вдруг пространство рядом с постаментом на краткий миг вспыхнуло. Когда свет опал, на том месте стояла высокая статная женщина в светлом платье странного фасона. Черты её было трудно разглядеть в царящем здесь полумраке, но даже так сразу же становилось понятно, что неизвестная обладает поистине нечеловеческой красотой.
— Ещё один верный слуга, которому суждено встать на мою защиту, — спокойным мелодичным голосом обратилась незнакомка к фигуре в цепях.
Мгновение и пространство вокруг неё вдруг поплыло, явив на месте женщины, маленькую девочку в цветастом сарафане. В царящей здесь атмосфере эта девчушка смотрелась невероятно неестественно, но кажется её это совсем не волновало.
— Ты ведь защитишь меня, дяденька? Правда-правда? — тонким голосом вымолвила малышка.
— Естественно, — ответила явившаяся обратно женщина, после чего взглянув на узника, добавила, — пора начинать. Сначала уберём все помехи.
По мановению руки из тела скованного человека медленно выплыли две сферы. Чёрная и белая. Чёрная испарилась почти сразу, не оставив после себя и следа, а вот белая ещё некоторое время повисела в воздухе.
— Пожалуй, это может пригодиться. Может быть даже это спасёт тебе когда-нибудь жизнь, дитя, — пожилая, но ещё не старая женщина, бережно отвела шар в сторону, не став его уничтожать. После чего продолжила, обращаясь к пленнику, — теперь приступим к делу.
Не было никаких заклинаний. Никаких песнопений. В полной тишине рядом с пленником стало формироваться тёмно-багровое облако. Яростно клубящийся дым не обещал человеку ничего хорошего.
Спустя пару секунд из дыма медленно выплыла тяжёлая и массивная стальная кираса. За ней следом появились перчатки, поножи и прочие детали латного доспеха. Последним появился мрачный закрытый шлем. Единственная узкая прорезь на месте глаз, смотрела на мир враждебно, словно бойница осаждённого замка.
— Этот доспех, символ твоей преданности мне, милашка, — никто не успел бы понять, откуда на месте женщины появилась молодая девушка. Откровенное платье лишь подчёркивало её хищную и дерзкую красоту. Словно само искушение и вся мировая страсть воплотились в этой, на первой взгляд, хрупкой фигурке. Промурлыкав что-то себе под нос, искусительница обратилась к пленнику, — Будет немного больно, прелесть моя, но ты уже потерпи. Ради меня...
Тут же стало понятно, что имела в виду красотка. Детали доспеха стали прямо на глазах раскаляться. В мгновение ока металл приобрел насыщенно оранжевый свет и задымился, испаряя окружающий его кислород.
Раскалённые латы медленно поплыли к скованному человеку. Цепи стали расползаться с тела, освобождая место для брони. Приблизившись к человеку вплотную, раскалённый доспех будто раскрылся и стал медленно затягивать бедолагу внутрь себя. Пар стал валить сплошным потоком и по залу поплыл характерный запах горящего мяса. И уже в следующую секунду тишину помещения разорвал дикий, на пределах всех мыслимых сил, крик боли.
— А преданности не бывает без боли. Не бывает без страданий. Лишь они способны заставить твою плоть понять, кто отныне её хозяин, — злой, каркающий голос старухи, с лёгкостью перекрыл отчаянный крик узника. Из под тёмного капюшона хламиды яростно сверкали полные ненависти глаза. Но их ненависть была направлена не на страдающего узника. Этот взгляд пронзал огромную толщу земли и уходил куда-то далеко-далеко вдаль.
Тем временем фигуру человека полностью поглотили доспехи. Он уже не кричал, лишь еле слышно выл, посадив голос ещё в первые мгновения пытки.
— Это, между прочим, не просто доспехи, — появившаяся опять девочка стала с умным видом поучать всё ещё подвешенную за руки фигуру, — они так же... как же там... а вот. Они так же отражение твоей собственной сути. Твоей души, если говорить проще. Вот!
Казалось, застывшие после поглощения человека доспехи как будто потекли. Металл словно живой стал постепенно принимать новую форму. Цепи, наконец, отпустили фигуру и та рухнула на колени, продолжая меняться.
Вот броня на левой руке стала постепенно становиться всё толще и толще. Выступила небольшая платина, образовав на предплечье небольшую толстую пластину, навроде небольшого щита, не мешающего движениям.
Правая, тоже претерпевала изменения. Потёкший металл неожиданно обратился в кости на поверхности руки. Странный костяной узор, начинаясь от плеча, заканчивался на концах пальцев длинными угрожающе острыми когтями. Почему-то не возникало сомнений, что эти костяные орудия окажутся в схватке куда крепче простого железа и с лёгкостью вскроют доспехи незадачливого противника.
Броня на груди тем временем стала немного тоньше. Часть её переходных элементов стала кожаной, повысив подвижность своего обладателя на порядок. А чтобы она не показалась противнику излишне лёгкой добычей, в паре мест на поверхности металла выступили опасные и крайне острые шипы.
