Подойти метров на сто? Разумно. Но опасно — на такой дистанции разведчика смогут достать из луков и арбалетов. Нагрудную броню и каску не пробьют, конечно — там расчет делался на попадание мощных винтовочных пуль, а не стрел, чья убойность сравнима с пистолетной пулей. Вот только даже «Ратник» защищает очень небольшой процент тела, так что в случае попадания стрелы или болта ранение будет опасным… Пора бы отправлять в конструкторские бюро заказы на полные металлопластиковые доспехи, чтобы от пуль не защищали, но мечами и копьями не пробивались.
— Моя команда — ты ставить щит, — произнес Вяземский, вновь усаживаясь в седло квадроцикла, одной рукой придерживая изготовленный для стрельбы огнемет. — Возможность?
— Мелочь, — фыркнула Эрин, усаживаясь позади старлея. — Ну что еще? Почему стоять?
— Когда я приготовиться бить — не стой позади. Смертельно, — на всякий случай проинструктировал апостола Сергей.
— Да-да, понимание. Теперь мы ехать драться?
— Как прикажете, Ваше Святейшество, — хмыкнул Вяземский.
Квадроцикл стремительно рванул вперед, за считаные секунды покрыв расстояние в сотню метров. И, естественно, противник их заметил — не заметить нечто, с оглушительным грохотом несущееся в темноте в их сторону, смог бы разве что отряд штурмовых кротов.
Эрин что-то затараторила над ухом Сергея на непонятном гортанном языке и перед несущимся квадроциклом замерцали несколько пересекающихся призрачных кругов, от которых отскочили выпущенные врагами стрелы и болты.
Когда до ощетинившегося копьями строя оставалось метров сто, Вяземский резко остановил квадроцикл, развернув его боком, едва не опрокинув машину с непривычки. Быстро вскинул на плечо увесистую трубу реактивного огнемета, убедился, что Эрин соскочила в сторону, и нажал на спусковой крючок.
Вышибной заряд выбросил контейнер с огнесмесью из пускового тубуса, а затем на удалении пару десятков метров включился реактивный двигатель, направивший ракету аккурат в середину строя инсургентов.
Вспышка взрыва прорезала ночную темноту. Мощный объемный взрыв, что по силе был едва ли слабее, чем шестидюймовый фугас, громыхнул прямо в гуще врагов. Все инсургенты, что оказались в эпицентре, погибли моментально — ударная волна, зажигательная смесь и колоссальный перепад давления не оставляли шансов на выживание. Те, что стояли вокруг, оказались отброшены ударной волной, многие оказались оглушены и получили тяжелые баротравмы.
Однако одним реактивным огнеметом так сразу несколько сотен человек не прикончить даже в плотном строю.
Державшиеся поодаль лучники и арбалетчики противника пришли в себя почти сразу и в темпе обстреляли Вяземского и Эрин. Стрелы полетели сразу с двух сторон, так что апостолу пришлось попотеть, выгибая колдовской щит полумесяцем…
Однако и это не уберегло от нескольких угодивших в квадроцикл стрел, лишь чудом не задевших старлея. Сергей попытался было завести машину, чтобы в темпе отойти, но тщетно — стрелы явно задели что-то жизненно важное.
Вот тебе и российская армейская техника из китайских комплектующих. Кевларовая броня тут тоже бы явно не была лишней…
Ситуация резко ухудшилась. Защитников города было лишь двое, а боеспособных врагов — никак не меньше полутора сотен. И враги эти были уже совсем близко.
Отступить и затеряться на улицах ночного города? Разумное реше…
Эрин заложила два пальца в рот, оглушительно свистнула и рванула навстречу врагам.
Вяземский помянул нехорошими словами гипотетическую мать апостола богини смерти, а также умственные способности и храбрость черной жрицы. Однако бросать апостола в одиночестве, несмотря ни на какие легенды и продемонстрированные ею боевые навыки, он просто не мог. Сергей присел на колено, укрываясь за квадроциклом, переключил прицел в ночной режим и открыл огонь фиксированными очередями по три выстрела.
Старлей бил в первую очередь лучников и арбалетчиков, посчитав, что, как только избавится от них, сможет без опаски перестрелять издали остальных. А Эрин должна продержаться до этого момента…
И Эрин держалась. И это было еще мягко сказано.
Как только апостол столкнулась с бегущими в ее сторону противниками, то разомкнула свое копье на короткий меч и увесистую дубину, после чего превратилась в один сплошной вихрь ударов. Тяжелый клинок без труда перерубал окованные железом древки копий и алебард, пробивал любые доспехи и шлемы, а дубина с легкостью крушила кости и щиты.
Инсургенты раз за разом пытались выстроить стену щитов, но Эрин с нечеловеческой легкостью разваливала их строй раз за разом. Попытка взять жрицу в кольцо и зажать длиннодревковым оружием тоже провалилась — апостол просто перепрыгнула через головы врагов и перебила десяток противников со спины.
Но инсургенты все перли и перли вперед, из-за темноты не слишком соображая, что всего два человека уже положили несколько десятков из них. Не всесильной оказалась и Эрин — она пропустила уже несколько ударов, благо еще, что вскользь, и больше не демонстрировала чудес акробатики, а наоборот, понемногу отходила назад.
Неожиданно из переулка слева выскочил еще десяток врагов, вооруженных небольшими круглыми щитами и недлинными секирами, рванувших прямо к ведущему огонь старлею.
Вяземский едва успел повернуть ствол автомата в сторону новой угрозы и выпалил из гранатомета, который не применял по основной массе врагов, опасаясь зацепить осколками Эрин. Взрыв громыхнул по правому флангу, трое инсургентов рухнули на землю, посеченные осколками, но остальные лишь ускорили бег.
Разведчик свалил четверых из них длинной очередью от бедра, но затем автомат замолчал, выпустив последние патроны в магазине.
Еще трое.
Отсоединить пустой магазин, достать и вставить новый… Долго!
Сергей выпустил автомат из рук, который остался висеть на ремне, а сам рванул из кобуры пистолет.
Патрон против всех инструкций мирного времени заранее дослан в ствол. Доля секунды, чтобы снять «ярыгин» с предохранителя…
Две пули в грудь ближайшего врага. Еще одна попадает во второго противника, пробивая щит, но лишь ранит его и слегка разворачивает.
Стремительный удар секирой. Старлей увернулся, отскочил в сторону, но автомат слетел с плеча.
Еще два выстрела — одна пуля пробивает бедро инсургента, вторая дырявит усиленную стальными пластинами кольчугу. Враг падает… А в это время второй достал с внутренней стороны щита короткий дротик с увесистым наконечником и метнул его в грудь Вяземскому.
Рассчитанный на попадание пуль бронежилет выдержал, дротик отлетел в сторону. Но сила в броске оказалось такова, что Сергей аж отшатнулся назад и на секунду оказался дезориентирован.
Враг стремительно сократил дистанцию и быстро рубанул секирой крест-накрест. Вяземский отклонился из стороны в сторону, уворачиваясь от ударов, а затем, улучив момент, чуть ли не в упор всадил три пули в инсургента.
Тем временем Эрин уже отступила настолько, что бой шел почти около стоящего посреди дороги квадроцикла. Апостол крутила всю ту же невообразимую карусель своим копьем, которое вновь собрала воедино. Но ее противники упорно наступали, несмотря на все потери. Собственные потери они замечали мало, зато видели, что противостоит им лишь одна-единственная копейщица, пусть и нечеловечески сильная.
Эрин пропустила удар гизармы, резанувшей ее по бедру. Однако хоть материя платья и оказалась порванной, клинок с металлическим лязгом отскочил в сторону — одеяние жрицы действительно оказалось своеобразным доспехом. Еще один скользящий удар, отраженный наручем, и еще один, резанувший левый бок. Апостол по-прежнему избегала серьезных попаданий, но если вначале она могла увернуться от любого удара, то теперь ее скорость немного, но снизилась.
Строй инсургентов неожиданно начал отступать, а затем из него выступил самый настоящий великан под два с половиной метра ростом, закованный в тяжелые доспехи и вооруженный внушительного вида молотом на копейном древке.
Апостол сблокировала удар, который от обычного человека оставил бы лишь мокрое место, но оказалась, как тот ежик — сильной, но легкой, и потому отлетела назад.
Вяземский, увидев это, перехватил пистолет обеими руками, прицелился и выпустил в великана полдюжины пуль. Хорошая штука — «ярыгин», магазин которого вдвое вместительнее макаровского…
Пули продырявили кирасу на груди великана, он несколько раз дернулся от попаданий, зарычал от боли, но все равно рванул вперед.
Эрин увернулась от неожиданно быстрого размашистого удара молотом, кувырком ушла в сторону, оскалилась и стремительно раскрутила вокруг себя копье. Оттолкнулась подтоком от земли и взмыла в воздух, перекувыркнувшись через великана. Уличную брусчатку в том, где апостол была секунду назад, раздробило опустившееся оголовье молота.
Жрица ткнула копьем назад, пробив острием бедро великана. Тот заревел от боли, обернулся назад, размахнувшись молотом, но апостол уже присела, пропуская удар над собой, стремительно крутанула на месте и перерубила и так раненную ногу противника в лодыжке. Враг заорал и рухнул на одно колено, оперевшись рукой на землю и со всей силы ударив молотом по девушке.
Эрин сблокировала удар копьем, не вставая с земли, а Вяземский в это время выпустил оставшиеся в магазине пули, всадив одну в удерживающую оружие руку великана.
Апостол махом отбросила от себя молот, рывком поднялась на ноги, сделала шаг и вспарывающим ударом отсекла правую руку противника в локте. На противоходе ткнула подтоком в грудь великана, махом пробив кирасу, выдернула копье, крутанула его и с воплем разрубила врага от плеча до пояса.
От рядом отступающих инсургентов прилетел арбалетный болт, пробивший правое плечо апостола. Жрица зарычала, выпустила копье из руки, выдернула снаряд и зажала рану левой рукой.
Вяземский быстро подобрал автомат, в темпе перезарядил его и рывком метнулся к Эрин. Оттолкнул ее в сторону и поймал грудью еще один арбалетный болт. Удар был чувствительным, но не более того — прочную металлокерамическую пластину он пробить оказался не в силах.
Старлей выпустил несколько коротких очередей, достал из подсумка гранату, выдернул чеку и метнул «РГН» вперед. Граната ударилась о чей-то вскинутый щит и мгновенно сдетонировала. Взрыв получился практически воздушным и оттого особенно эффективный, махом уложив не меньше полутора десятков противников.
А затем позади раздалось рычание мотора и грохот пулеметной очереди, которая срезала остатки инсургентов, как хорошо отточенная коса траву.
— Серега, мы здесь! — послышался в эфире голос Эриксона.
— К воротам — держать оборону! — моментально скомандовал Вяземский.
— Понял тебя, командир! Вперед!
Мимо промчалась «Гиена» с торчащим за турелью Эриксоном.
— Ты как? — разведчик присел около опустившейся на одно колено Эрин.
— Замечательно, — сквозь зубы произнесла апостол.
Жрица сжала раненое место пальцами, перекосившись от боли. Лицо девушки заострилось, полыхнули лиловым огнем глаза, мелькнули в оскале плотно сжатые зубы. От раны потянулся легкий дымок, а когда Эрин отняла от нее ладонь, то сквозь прореху в платье была видна лишь свежезапекшаяся кровяная корка.
— Помощь?
— Спасибо, — поблагодарила жрица, опираясь на протянутую руку.
Эрин выдернула увязшее в теле врага копье, стряхнула с клинка кровь, посмотрела на Вяземского, улыбнулась.
— Славное сражение, — заявила девушка. — Мы бились вместе уже дважды, а значит, и третьей битвы не избежать..
— Сражение еще не закончилось, — заметил старлей.
— Скоро враг будет разбит. Победа за нами. Но и после я хотела бы сражаться вместе. Это угодно мне. Это угодно госпоже Эмрис. Как ты считаешь, Сергей?
— Думаю — это хорошая идея, — усмехнулся Вяземский. — Думаю — впереди у нас еще немало сражений.
* * *
Погасли последние звезды, и в небесах забрезжили первые лучи рассвета. Но в воздухе продолжал висеть лязг металла, крики и тяжелый запах крови — битва у стен Илиона продолжалась.
Афина, под которой, как и под многими всадниками, убили коня, сражалась пешей в первых рядах. Добрые доспехи, неплохая выучка и, чего уж греха таить, пара телохранительниц по бокам берегли принцессу от серьезных ран. А сама восьмая наследница раз за разом била подобранной легкой и короткой гизармой — цепляла крюком, колола тонким шипом и резала изогнутым клинком.
Контратака, превратившаяся в полноценную вылазку, уже дважды едва не захлебывалась, но в первый раз на помощь пришла Эрин, а во второй — федералы выкатили из пролома свой самоход и ударили громовым оружием, выкосив сразу несколько рядов инсургентов. Но когда обе стороны вновь сцепились между собой, самой своей мощной магией они больше не били, скорее всего, опасаясь зацепить кого-то из защитников Илиона. Но в битве продолжали участвовать, выбивая своими самострелами и ручными бомбами наиболее опасных противников.
За время с начала контратаки инсургентов удалось отбросить от пролома и теперь ополчение при поддержке стрелков с крепостной стены гнало противника дальше. Колдовство федералов уничтожило немало противников, но их все равно было в разы больше, чем защитников Илиона. Однако при поддержке все тех же федералов наступление удавалось развивать.
Бой переместился с открытого пространства на улочки и переулки посада, и тут продвижение ополчения окончательно замедлилось. Самые стойкие части инсургентов отступали грамотно, не разрывая строя и постоянно огрызаясь, а вот стоявшие у них в тылу куда менее храбрые подразделения уже вовсю драпали в сторону своего лагеря.
Афина в очередной раз сменилась в строю, отойдя в тыл. Вокруг были такие же отошедшие из первых рядов бойцы, переводящие дух, да раненые, которых либо наскоро перевязывали и те снова шли в бой, либо уносили в город санитары. С принцессой были лишь трое ее воительниц — «крылатая», чьи латы были обильно покрыты вмятинами и местами пробоинами, девушка из второй турмы, которой наскоро перевязывали руку, и лучница, получившая от мальчишек-сборщиков немного стрел.
По рукам пошел бурдюк, к которому по очереди начали прикладываться бойцы. Стоявший рядом бородатый ополченец в потертом, но добром легионном доспехе сделал несколько глотков, протянул было флягу Афине… И тут же замялся, явно вспомнив, кто перед ним. Однако принцессе сейчас было не до этикета и манер, поэтому она сама, не чинясь, взяла бурдюк и тоже сделала глоток. Внутри оказалось разбавленное вино. Алкоголь Афина на дух не переносила, но сейчас проглотила, не чувствуя вкуса, а просто утоляя жажду.
— Ваше высочество.
Подошедший из тыла глава посольства Федерации Сергей коротко кивнул принцессе. Рядом с ним шла и апостол Эмрис, с ног до головы заляпанная кровью, с порванным в нескольких местах платьем, явно уставшая, но отчего-то находящаяся в приподнятом настроении.
