— Лекс, — ошарашено сказала она.
— Что?
— Земля... земля вспахана. Мы никогда ее не вспахивали! Только отдельный участок, для горстки семян.
Олиф повернулась к нему с таким лицом, будто только что увидела привидение.
— Держи себя в руках, — хмуро приказал Лекс. — Я пойду первым.
— Нет, лучше я, — покачала головой девушка и медленно зашагала к крыльцу.
На ватных ногах поднялась к двери, чувствуя, как больше не прогибаются под ее весом доски. А они всегда прогибались. Всегда.
— Их кто-то заменил, — тихо, себе под нос, сказала Олиф.
Подняла руку, чтобы постучать, и тут же ее одернула. Нет, она не сможет. Просто не сможет. Для этого нужна огромная смелость, которой у девушки не было. Олиф вздохнула. Вновь подняла руку. Поднесла к деревянной двери. Надо. Это ее семья. Они примут ее. Должны принять. Она же их сестра, и не важно, кем была до этого, и кем стала сейчас. Она всегда будет их сестрой. Всегда.
В непривычной тишине пустых улиц, глухой звук трех ударов маленького кулачка о дерево, прозвучал слишком громко и почему-то неправильно. За ними вновь установилась тишина, которая заставила природу погрузиться в привычное спокойствие, а Олиф забыть себя от пронзившего ее ужаса. Никаких шагов, ни единого звука за дверью не раздалось. Она посмотрела на Лекса, и не смогла скрыть страха.
В этот момент дверь резко распахнулась, и на пороге показался огромный широкоплечный мужчина.
Олиф не было дома долгих три месяца. Она жила в пустыне среди сумасшедших, и возможно, давно уже спятила вслед за ними.
Но она была абсолютно уверена, что этот человек никогда раньше не жил в ее доме.
Глава 23.
— Вы кто? — опешила девушка.
Мужчина хмуро сдвинул огромные брови, обвел ее недовольным взглядом, остановившись на полуголых ножках. Кажется, что-то понял. Вновь посмотрел на лицо.
— Ты от Себера? Передай ему, что долг вернем, но не сейчас.
Олиф вздрогнула. Себер. Себер — это имя было ей знакомо. Ну конечно, Перводружинник, у которого она подрабатывала.
— Вы что здесь делаете? — голос у Олиф почему-то пропал, вопрос вышел сиплым.
Мужик зло на нее зыркнул, и только после этого заметил Лекса.
— Вы кто такие? Опять своими духами торгуете? Нам ничего не надо! — Голос у этого дядьки был грубым, посаженым.
— Как вы сюда попали?! — Олиф не могла понять, кто это вообще такой, и что он забыл в их доме.
До этого вопроса Лекс терпеливо отмалчивался, но после такого заявления, устало вздохнул и подошел к девчонке вплотную. Со стороны она выглядела невероятно глупо, пытаясь выяснить у незнакомца, что он делает в доме, где живет. А в том, что этот мужик тут живет — Лекс не сомневался. Он взял Олиф под локоть и потянул на себя, спокойно при этом сказав:
— Мы ошиблись домом, извините.
Девушка так на него посмотрела, словно он только что предал ее.
— Ошиблись? Ошиблись?!
— Да, ошиблись, — и глазом не повел Лекс, утаскивая ее за собой.
— Как это ошиблись?! Мы не ошибались! Это вы ошиблись! Вы спутали чьи-то дома!!
Лекс одной рукой перехватил ее за талию, а второй закрыл ей рот. Олиф брыкалась, как новорожденная змея, но вырваться все равно не получалось. Мужик в дверях наблюдал за ними с нескрываемым удивлением и явным раздражением. Когда Лекс оттащил девчонку на приемлемое расстояние, "хозяин" дома резко захлопнул дверь.
— Ты что сделал?! — заорала девушка, когда почувствовала, что больше ничто не зажимает ей рот.
— Спас тебя.
— Спас? Спас?! Меня?! От чего?!
— От всего. Ты взгляни на него. Он живет в этом доме, Олиф.
— Он не может тут жить! Это же наш дом!
— Слушай, я тоже понятия не имею, что тут происходит. Но своими щизофреничными вопросами ты бы все равно ничего не добилась. Он бы не сказал, кто он, понимаешь? Хотя бы потому, что не знает тебя.
— Я его тоже не знаю! Пусть убирается из моего дома!
Олиф злобно взмахнула руками. Пару минут она буравила закрытую дверь тяжелым взглядом, пытаясь совладать с эмоциями, а затем вдруг вскинула голову.
— Надо осмотреть двор! — осенило ее.
— Зачем? — не понял Лекс.
— Не знаю. Вернее, не уверена. Я видела кораблик перед крыльцом. Если там есть Тимкины игрушки, то моя семья еще тут.
— Твой брат до сих пор играет в игрушки? — удивился мужчина.
— Конечно, ему ведь всего восемь.
Олиф недоуменно посмотрела на Лекса. Они никогда не говорили о своей прежней жизни. Ни о семье, ни об увлечениях, ни о чем. Она ничего о нем не знала, так же, как и он о ней.
— У меня две сестры и брат. Были мама с папой, но они умерли. Мама — когда мне было восемь. Папа... я не знаю. Он ушел в поход с воинами и не вернулся.
— Ясно, — не сводя с нее пристального взгляда, ответил Лекс.
Олиф смущено улыбнулась, неловко повернулась и зашагала обратно к дому. Мужчина пошел за ней. Она уже готовилась к тому, что будет корить себя за неожиданно прорвавшееся откровение, но вместо этого чувствовала лишь умиротворение. Относительное, конечно. Стоило подумать, что какой-то мужик поселился в их доме, и это умиротворение как рукой сняло. Олиф взволновано подошла к своему дому. На секунду замерла и пристально вгляделась в окно. Вроде никто не наблюдал за ними с прижатой к груди косой. Или топором — неважно. Девушка медленно обогнула крыльцо, и, чувствуя, как ступни проваливаются в рыхлую землю, пошла к заднему двору. Кораблик был не единственной новой деревянной игрушкой, одиноко валяющейся на их территории. Тут был и деревянный меч, щит и даже какая-то стена, видимо, изображающая крепость. За этой стеной слышались какие-то странные, непонятные звуки, вроде: "Ва-ай! Вшууушивах!!!".
Олиф испуганно остановилась, и почувствовала, как Лекс сзади чуть подтолкнул ее вперед. Да, он был прав: ей все равно придется проверить. Девушка медленно подошла ближе, до конца не понимания страх она чувствует или волнение. Или, может, еще что-то. Она аккуратно сделала шаг, другой... и в тот момент, когда уже хотела схватиться за край деревянной стены, из-за нее выскочил маленький мальчик, с грозным предупреждением:
— Вам не пройти смертные!!!
Олиф с Лексом так и замерли, ошарашено таращась на мелкого "воина", все лицо которого было раскрашено "боевыми" отметинами. "Воин" тоже удивился — он, конечно, ждал врагов, но не таких незнакомых.
Повисла неловкая пауза, пока три пары глаз разглядывали друг друга, и гадали: уже можно бежать, или еще стоять придется? Затем, наконец, в глазах мальчика появилось осознание. Он расплылся в улыбке и с радостным криком: "Олиф!!!" кинулся к девушке. Обхватил ее руками за талию, и уткнулся носом в живот. Олиф неловко дотронулась до его головы, с не меньшим удивлением выдавив:
— Тимка?!
Ее брат чуть отстранился и взглянул на нее снизу вверх, радостно явив всем дырку вместо переднего зуба.
— Я думал, ты усла навсегда!
— Что у тебя с лицом? — все еще не веря в то, что обнимает родного братишку, спросила девушка.
— Это мы в "войнуску" играем! — счастливо отозвался мальчик, потом вспомнил, как его сестра относится к дракам и мокрым босым ногам, добавил: — Ну, совсем чуть-чуть, и я все лужи обходил! — заверил он ее с самым честным лицом на свете.
Но Олиф отреагировала не на это.
— Мы? — переспросила она.
— Ага, я и...
— Тим, что там у тебя?! — раздался из окна грозный голос того самого незнакомого мужика, который неведомым образом поселился в их доме. Мужик тоже заметил старых знакомых. Опешил на секунду, а потом чем-то лязгнул и скрылся внутри.
— Он взял нож, да? — пискнула девушка.
Лекс кивнул. Подошел к ней ближе, готовясь, если что, тащить девчонку к оврагу и там уже в чащу леса. Семья, конечно, семьей, но собирать кишки по всему селу не очень-то хотелось. Лекс пошевелил затекшими плечами, понимая, что с таким великаном ему не справиться.
"То есть, конечно, справиться, — тут же ущемлено одернул он себя, — но не в таком потрепанном состоянии".
Когда громила появился на улице и угрожающе начал приближаться к ним наперевес с огромным ножом, для резки мяса, Лекс закрыл своей спиной девушку. Олиф, в свою очередь, закрыла собой Тимку.
— Вы кто такие?! — зарычал на них мужик, сопроводив свой вопрос изрядной долей мата.
— А вы кто? — злобно поинтересовалась спина Лекса.
— Что вам тут надо?! — Громила заметил, что мальчишки во дворе нет, и еще более грозно добавил: — А ну отпусти мальчугана!!!
— Чего-о? — возопила спина Лекса. — К вам?! Нет уж! Лучше умереть!
И незнакомый мужик и Олиф были настолько ошарашены и злы, что не замечали нелогичности в поступках друг друга. Только Лекс вдруг удивился: ведь если этот мужик — плохой парень, залезший в чужой дом, какого дьявола он беспокоится о мальчишке?
— Живешь тут? — коротко спросил Лекс, не церемонясь с "выканьем".
— А ты что, выгнать меня собрался, а?!
— Спрашиваю. Пока.
— Пока? — даже как-то восхитился громила. — Пацана отпустите, тогда и поговорим!!
Да, и впрямь беспокоится. Это было странно и совершенно не вязалось с понятием "вор", или кем он вообще был, забравшись в чужой дом. За мальчишку беспокоится — значит, друг семьи. Логично, в общем-то. Олиф давно не было дома, многое тут могло измениться.
— Давно ты тут живешь? — вместо ответа спросил Лекс.
— Не твое дело! — тут же набычился мужик.
А Лекс вдруг неожиданно ухмыльнулся. Олиф повезло — она этого видеть не могла, а вот незнакомец настолько удивился такой резкой перемене настроения, что замер на секунду в полном ступоре. Этого хватило, чтобы мужчина повернулся к девушке, взял ее за плечи и чуть подвинул в сторону. Тимка нервно теребил конец своей старой рубахи. Лекс с лукавым огоньком в глазах спросил:
— Знаешь его? — и кивком указал на замершего в немом удивлении громилу.
Мальчик слабо кивнул.
— Он хороший? — Голос у Лекса был спокойным, но в тоже время настойчивым.
Мальчик снова кивнул.
— Хорошо, — одобрительно сказал Лекс и повернулся к незнакомцу. — Не знаю, кем ты им приходишься, но вот она, — он кивком указал на девушку, — его родная сестра.
— Ты что меня за идиота держишь? — тут же вскипел мужик. — Я знаю ее сестер! А эту прошмандовку впервые вижу!
Олиф чуть не задохнулась от возмущения, но вовремя поймала предостерегающий взгляд Лекс. Тот вновь повернулся к мальчику.
— Скажи ему, что это твоя сестра.
— Это моя сестра! — тут же закивал Тимка.
— Тим, иди сюда, — резко приказал громила.
— Тимка, нет! — воскликнула Олиф.
— Закрой рот, дура! — резко гаркнул мужик и поманил мальчика к себе рукой.
Лекс вздохнул.
— Тебя не надо держать за идиота, — медленно сказал он, обращаясь к незнакомцу, — ты и есть идиот. Но раз ты нормальных слов не понимаешь, они разберутся сами. Между собой. Как семья.
— Ты что, совсем того? — опешил от такой наглости мужик. — А ну пошли вон с моего двора!
— Он не твой! — воскликнула Олиф.
— Где ее сестры? — спокойно спросил Лекс, не обращая внимания на девчонку.
— Где ее сестры? — передразнил громила. — Это же ее сестры, у нее и спроси.
— Где Марика и Тара?! — перебивая их обоих, громко спросила девушка. Она все терпела, терпела, пока эти двое пытались как-то прояснить ситуацию, но, в конце концов, ее терпение лопнуло. — Это не ваш дом! Еще три месяца назад вас тут не было! Что вы здесь делаете?! Кто вы вообще такой?! И что вы сделали с моей семьей?!
Громила опешил. Лекс молчал. Олиф злобно сопела. Повисла пауза. В этот момент Тимка слабо подергал сестру за платье и жалобно сообщил:
— Не кричи на него, он хороший...
— Ты знаешь ее? — Мужик, наконец-то, обратил внимание на мальчика.
— Это моя сестра. Олиф. Не надо так ругаться! Марика и Тара на ярмарке, за овош-шами пошли! — чуть не плача попытался все разъяснить мальчишка.
— Овощами? — еще больше удивилась девушка. — Откуда у них деньги на овощи?!
Тимка кивнул на растерянного громилу. Олиф недоуменно посмотрела на него, а затем почувствовала, как земля уходит из-под ног. Наконец-то, все всё поняли.
— Он живет с вами, да? — слабо спросила девушка, в душе лелея надежду, что на ее вопрос с ужасом воскликнут: "НЕТ!". Но младший брат порвал последнюю ниточку, за которую так отчаянно хваталась девушка, сказав с совершенно честным лицом:
— Да. Он хороший, видишь?
Наступил момент, когда все трое принялись разглядывать друг друга со смесью недоверия и любопытства. Мужик, даже несмотря на то, что оказался не вором и не убийцей, все равно был страшным. Не совсем прямо кошмарным, но все-таки его рост отпугивал любого желающего познакомиться. При такой широкой фигуре волосы, отросшие до самых плеч, смотрелись очень странно, скорее увеличивая габариты мужчины, нежели скрывая их. Брови на лбу незнакомца выглядели невероятно большими и густыми, а нос искривленной картофелиной как будто впечатался в лицо. В общем, он был похож на настоящего разбойника с большой дороги. И Олиф могла поспорить на что угодно — прежде его у них в селе не было. Она бы запомнила.
— Проверка окончена? — первым подал голос Лекс.
Мужик как-то странно покосился на них двоих, опустил нож и неловко махнул железным предметом в сторону дома.
— Идите за мной.
Он развернулся и твердой походкой отправился обратно в теплую обитель. Олиф приблизилась к Лексу и недовольно сказала, естественно, шепотом:
— Вот наглый! Не его дом, а все равно командует!
— Только ты особо не зарекайся на счет пустыни, ладно? А то он тебя прирежет до того, как вернутся твои сестры.
Олиф опасливо покосилась на маленькое крылечко. Если их захотят убить — это будет самое лучшее время. Весь народ на ярмарке, да и места внутри мало. Тесное пространство, легко горло перерезать... все равно бежать некуда. И не услышит никто.
От своих мыслей девушка ощутимо вздрогнула. Лекс покосился на нее с каким-то странным выражением лица, но ничего не сказал. Они в молчании зашли в дом. Олиф в одночасье почувствовала, как все тело покрылось мурашками. Ее словно вновь окунуло в давно минувшие дни. Вон печь — прямо напротив двери, и сковородка. Дурацкая сковородка... кто бы мог подумать, что этот предмет способен лишить человека свободы, права на выбор и даже жизни. Олиф почувствовала, как начали дрожать руки. Колени подогнулись. Она на ватных ногах добрела до маленького деревянного стола и села на первую попавшуюся табуретку. А потом вдруг с удивлением поняла, что ножки мебели больше не скрипят, и вообще, похоже, сделаны заново — из более прочного дерева.
— Я Дерек, — грубо представился мужик, облокотившись о печь и скрестив руки на груди.
— Я Олиф, — с трудом выдавила девушка.
— Лекстер, — кивнул Лекс.
— Что вы тут забыли? — недружелюбно осведомился громила.
— Домой вернулись, — тут же огрызнулась Олиф.
Она недоуменным взглядом обводила некогда родной дом. Ей правда казалось, что вернувшись сюда, она почувствует облегчение, но вместо этого, чувствовала только какую-то чужеродность. Земля была вспахана, ступеньки на крыльце больше не скрипели, стол не раскачивался из стороны в сторону, табуретки не шатались. И Марика с Тарой пошли покупать овощи. Это все было неправильно, не такой она представляла себе их жизнь. Нет, Олиф понимала, что им стало лучше — тем более, наконец, в хозяйстве появились сильные мужские руки. Но вместе с этим пониманием в душе поселилась обида.
