Через несколько минут германцы начали атаку на линкоры, которые в этот момент шли не менее чем на двадцати трех узлах, выписывая зигзаги на воде. Вся наша ПВО состояла из четырех зенитных орудий установленных на концевых башнях, и четырех пулемётов "Максим", наконец-то для них были изготовлены специальные станки, заказанные ещё месяц назад в Гельсингфорских мастерских. Эти пулемёты были установлены по два на каждый борт, в районе ходовой рубки и второй дымовой трубы. Орудия в данный момент стреляли куда-то вверх, разрисовывая небо дымными облачками разрывов шрапнельных снарядов. Даже такой редкий и не точный огонь нервировал немецких пилотов, особенно их расстроила меткая пулемётная очередь, выпущенная унтер-офицером Савельевым, после которой один аэроплан, дымя мотором, поспешил добраться до берега. Линкоры во время налёта почти не пострадали, хотя основная масса аэропланов была нацелена именно на них. Пока доклада о повреждениях от налёта с "Полтавы" не поступало, но, судя по тому, что в "Петропавловск" попали двумя мелкокалиберными бомбами, попортившими нам палубный настил, да ранившими осколком матроса, то и на "Полтаве" существенных повреждений не должно быть. От крейсеров пришло сообщение, что повреждений от налёта германской авиации не получено. Эсминцы, вот они, на виду, и все без видимых повреждений. Пока продолжался налёт, мы приблизились к нашей цели ещё на восемь миль. Перед нами открывался пролив и немецкие корабли. Всякая мелочь уходила по фарватеру в сторону Рижского залива, а два крейсера и несколько эсминцев двигались на север, намереваясь, видимо, соединится с основными силами флота.
-Передать Беренсу, что путь свободный. Пусть поспешит, нам тут задерживаться нельзя.
Линкоры вплотную приблизились к своим же минным заграждениям. Выставленные несколькими сплошными полями, они перегораживали пролив почти на всю глубину. Свободным был только проход, проделанный немецкими тральщиками.
-Николай Николаевич вы нас только на своё же минное поле не выведите. Смотрю на вас, и мне кажется, что вы про существование оных забыли. А то, у меня такое чувство, что наш линкор уже идёт по минному полю.
— Не извольте беспокоиться, Ваше Превосходительство, выйдем точно.
Наш главный штурман не ошибся и подвёл линкоры точно к кромке минного поля, где оба линкора развернувшись бортом дали несколько залпов по удирающим по фарватеру германским кораблям. У меня даже появилось желание войти в залив и потягаться с тремя линкорами адмирала Шмидта. Зная, что два из них с минимум боекомплекта, но побоялся что, не зная протраленного фарватера, наскочу на мину. Хотя тут в начале фарватера вешки стоят, их немцы в спешке не успели убрать, но вот дальше в глубине пролива немцы могли их и поснимать. Но допустим, что я пройду в залив, так с этой стороны нас могут заблокировать корабли Хиппера, а канал через Моонзундский пролив ещё не прорыт. Хотя с южного входа в пролив мы в состоянии войти, и надёжно его прикрыть с той стороны. А как нас на днях информировал командующий — что до окончания работ по углублению судоходного канала, оставалась максимум неделя.
Ко мне подошел Пилкин и тихо так по-дружески на правах старого товарища проговорил.
— Михаил Коронатович, а я догадываюсь, о чем ты сейчас думаешь. У тебя же всё на лице написано и глаза так заблестели, я уже подумал, что сейчас последует команда войти в фарватер и начать движение в сторону Рижского залива, а мне как-то придётся тебя от этого отговаривать.
— Каюсь, Владимир Константинович. Был порыв. Сиюсекундный. Войти в залив и сразиться с линкорами Шмидта, зная, что они почти безоружны. И помяни моё слово, другого случая нанести серьёзный урон их линкорам нам больше не представится.
-А как же Хиппер со своими кораблями, он ведь тоже может зайти в залив, а выход из него только один.
-Не забывай, у нас ещё есть Беренс с минами на борту, мы за собой проход заминируем. А вот у Хиппера тральщиков нет, они все со Шмидтом в заливе. Пока придут новые, да расчистят путь, мы со Шмидтом должны уже покончить.
К нашему разговору начали прислушиваться все находившиеся на мостике офицеры.
-Я даже допускаю, что мы можем потерять один линкор, но вот немцы должны потерять все, и это будет для них катастрофа. И в Рижский залив, после этого, они больше не сунутся. А без поддержки флота, немцам Ригу не взять.
-Ваше Превосходительство, лейтенант Киреенко сообщает, что германский флот повернул назад и теперь спешит сюда — доложил мичман Никишин, — по его мнению, флот находится в семидесяти милях от нас.
-А вот это известие самое паршивое за последние два месяца. И что в свете открывшихся событий нам следует предпринять, господа офицеры? Прошу всех высказаться.
Это значит, что тут мы можем задержаться максимум на час, и надо будет срочно уходить — высказался Пилкин.
-Все правильно Владимир Константинович, у нас на то, чтобы дождаться прихода Беренса и на минирование им фарватера, даже этого часа нет. Если мы хотим проскочить мимо немецкого флота, то надо выходить уже сейчас и прорываться вначале на северо-запад. И шанс на то, что мы не повстречаемся с пятью линкорами Хиппера пятьдесят на пятьдесят, и таковы же наши шансы погибнуть. Но вот, сколько мы прихватим собой на дно, тут большой вопрос. Может один, от силы два, а может случиться, что и не одного. Нет, мы конечно сможем нанести им повреждения, и может быть, кому-то из них даже тяжелые, но для нас это будет гарантированная гибель. Можно даже спасти линкоры, понадеяться на их скорость, но тогда немцы перехватят и уничтожат крейсера, а вот на это я не пойду. Если войдем в залив, то с тремя линкорами Шмидта мы встретимся обязательно на все сто, так как уже не они нас, а мы их будем искать. Но там мы обязательно выйдем победителями. Так куда пойдем господа? В залив, или на дно?
И чем я больше говорил о заливе, тем больше я склонялся именно это проделать.
-Ваше Превосходительство! — воскликнул мичман Никишин и тут же, чего-то засмущавшись, замолчал, наверно ему показалось что он перебил меня.
-Да мичман, вы что-то ещё хотите нам сообщить.
-Никак нет, я не об этом. Я просто хотел высказать своё мнение, воспользовавшись своим правом младшего по званию.
-Что ж, мичман, сделайте одолжение — слегка улыбаясь разрешил я.
-Ваше Превосходительство, я за то чтобы войти в залив и дать там бой германскому флоту. Этим мы поможем защитникам Риги.
-Вот и первый высказавший, кто следующий или соберём военный совет?
-Тогда придется собирать всех офицеров отряда, а для этого у нас нет времени — высказал свою точку зрения флагманский артиллерист Свиньин, — лично я поддерживаю мичмана. Сейчас в заливе три дредноута типа "Нассау", каждый вооружен, как и наши по двенадцать орудий главного калибра. Но у наших линкоров калибр двенадцать дюймов, а у немцев одиннадцать, да и орудия у них стоят неудачно на один борт могут одновременно стрелять только восемь. А это значит, что количество орудий в одном залпе одинаково, что у нас, что у них, получается двадцать четыре ствола, но наши на один дюйм больше, а значит мы уже выигрываем в мощности залпа. Их снаряд весит триста пять килограммов, а наш четыреста семьдесят, и по дальности стрельбы мы превосходим на двадцать пять кабельтов. (Ютландского боя ещё не было и его результатов пока никто не знает, в том числе и Свиньин. Ведь немецкие одиннадцатидюймовки почти ни в чем не уступали английским орудиям в двенадцать дюймов и они очень хорошо пробивали бронированные борта английских линкоров, а мы знаем, какая броня стоит на наших линкорах) Я за то, чтобы дать бой германцам. Мои артиллеристы не подведут.
— Ну, с вами всё ясно. Чтобы наш главный артиллерист да отказался пострелять, — вставил штурман Крыжановский, — но я тоже за то, чтобы идти в Рижский залив, пока корабли противника ещё видны, мы определим фарватер прохода. На входе в него до сих пор стоят вешки, противник так спешил от нас удрать, что не убрал. Я предполагаю что немцы даже не рассматривают возможности того, что мы рискнём войти в Рижский залив. Они подумают, что это для нас западня — спереди линкоры Шмидта, позади линкоры Хиппера. Вот потому-то они и поспешили сами укрыться в заливе, понадеялись, что уж там-то они будут в безопасности. Сами посудите, ну кто полезет в смертельную ловушку. А нам именно на это и нужно рассчитывать. Когда германец увидит, что мы двигаемся по фарватеру, бросится снимать вешки, а нам надо этого не допустить.
— Кто ещё также думает?
-Ваше Превосходительство, Михаил Коронатович но это же опять самовольное изменение плана — высказал своё мнение князь Черкасский. Тот раз вам очень повезло, и ваше самоуправство осталось без последствий. Так как добились победы с минимальным ущербом для своих кораблей. А вот эта ваша авантюра может всем дорого обойтись. Всё же против нас там будут не устаревшие броненосцы, а линейные корабли. И несмотря ни на что я поддерживаю вас.
-А давайте узнаем мнение командиров и старших офицеров кораблей, — предложил Пилкин.
— Владимир Константинович, вы-то сами что решили?
-Ваше Превосходительство, оба варианта ведут к соприкосновению с германским флотом. В первом — у нас есть шанс проскочить мимо Хиппера, а если этого не удастся, то на помощь должен подойти отряд вице-адмирала Кербера. А это уже вместе будет четыре линкора и два броненосца, так что в сумме выходит пять на пять. Вот тут уже исход сражения будет зависеть только от мастерства команд.
-Если мы войдем в залив, то нам неизбежно придется встретиться с противником. Нет, я его не боюсь. Я боюсь, что нас там могут блокировать. Не будем ссылаться на то, что два из трех линейных кораблей почти без снарядов, все равно на каждом линкоре должно быть не менее чем по двадцать снарядов на ствол. (Их оставалось в среднем по тридцать два на ствол, но они были неравномерно распределены по башням) Это 240 ну 300 снарядов на борту, из них, ни одного фугасного. А что мы знаем о противнике, какие силы нас там будут ждать?
-На счет того, какие силы противника нас могут ждать в Рижском заливе, мы поручим выяснить лейтенанту Киреенко.
-Какие бы нас силы там не ждали — продолжал дальше Пилкин — то после такого боя, оба линкора будут повреждены, а возможно как вы и сами предположили, останется только один серьёзно поврежденный линкор. Обратно через пролив нам не выйти там будут линкоры Хиппера. Кроме того из Германии могут прийти ещё несколько, и гораздо более сильных линкоров типа "Кайзер" или "Кёниг" а вместе с ними и новые флотилии тральщиков, и они вновь начнут форсировать минные поля. Мы все знаем, что канал ещё не прорыт, и вывести поврежденный линкор мы не сможем. Один путь у нас — это уйти только в Моонзунд. А там отстаиваться или защищать южный выход, если германцы после повторного входа в залив, надумают ещё проникнуть и в Моонзунд.
— Владимир Константинович, а я так не думаю. По всей вероятности половина того что вы только что обрисовали, так и будет. Но вот в повторное форсирование минных полей, я не верю. Вряд ли кайзер после таких потерь решится посылать корабли в Рижский залив, тогда ему нечего будет противопоставить англичанам на Северном море. И что это будет за блокада, если нас отрежут только от южного пролива, второго Порт-Артура ведь для нас не будет.
-С севера подходят два эсминца ...
-Мичман, выясни, чьи это эсминцы.
-Через пару минут Никишин доложил, что с севера приближаются "Новик" и "Победитель" минут через двадцать будут тут. Крейсера также подошли. С "Адмирала Макарова" от начальника бригады получен семафор. Капитан первого ранга Плен доложил — что крейсер "Ниобе", и гидроавиатранспорт "Ансвальд" потоплены. В плен взято сто сорок восемь человек. Среди экипажей крейсеров, потерь нет.
-Ну и славненько, хоть там всё в порядке. Семафор Вилькену и Плену — эсминцам и крейсерам идти в пролив. Кораблям поначалу держаться отмеченного фарватера. А впоследствии взять направление на идущие впереди немецкие корабли.
-Ваше превосходительство, как же они пойдут без тральщиков? Если на отходе противник выставил мины в фарватере, тогда кто-то из наших может подорваться на минах — опять засомневался Пилкин в моих действиях.
-Я разделяю мнение старшего лейтенанта Крыжановского, что надо поспешить за противником, пока он видим, взять направление и придерживаться его. Так как немцы форсировали наши минные поля по кратчайшему пути — то есть по прямой. Это должно нам помочь с определением направления движения. А вот насчет мин в фарватере — так это маловероятно. Во-первых — немцы даже не думают что мы двинемся за ними. Второе — у них на борту в принципе не должно быть мин. Решение принято, мы идем в залив. Срочно свяжитесь с начальником минной дивизии контр-адмиралом Трухачевым. Ему надо сообщить что мы входим в Рижский залив, и с его стороны ставится задача нас поддержать в заливе. Пусть начинают всеми силами форсировать южный выход из Моонзунда. Об этом же предупредить и штаб флота и оттуда продублируют приказ Трухачеву.
Первым начал движение по фарватеру эсминец "Охотник", под флагом нового командира полудивизиона эсминцев, капитана первого ранга Павла Викторович Вилькена. Следом потянулись остальные эсминцы, держа дистанцию между собой в три кабельтова. Через несколько минут через фарватер повел свои крейсера Плен. "Новик" подошел к борту линкора в тот момент, когда в фарватер входил последний из крейсеров отряда.
-Михаил Андреевич у меня к вам ответственное задание — прокричал я в рупор. Как видите, наши планы изменились. Мы решили войти в Рижский залив и дать бой находящемуся там германскому флоту адмирала Шмидта. Ваша задача осталась той же, закупорить фарватер, но немного она будет производиться в другом порядке. Вначале идете за нами, мины начнёте ставить через пару миль от кромки, но не сразу, подождёте, когда мы пройдём фарватер насквозь, сигнал мы вам подадим. Раньше мы планировали, что вы ставите мины изнутри фарватера и уходите в Моонзунд через Соэло-Зунд. Теперь, после постановки, вы идете за нами в залив. Постарайтесь выставить мины так, чтобы противник не мог сразу следовать за нами в залив. Для этого им понадобятся тральщики, которых в течение суток у них не будет.
-Ваше Превосходительство, а если там впереди мины?
-Будем надеяться, что их нет. Но, поэтому вы и подождете, пока мы не пройдем весь путь до входа в залив.
Мы прошли уже большую часть пути, позади осталось первое минное поле и пространство между минными полями, точные координаты которого у нас имелись. Позади нас остались торчащие из воды мачты крейсера "Любек", потопленного здесь подводной лодкой "Аллигатор". Впереди послышались орудийные выстрелы.
-Выяснить что происходит?
Через минуту было доложено — Вилькен на "Охотнике" при поддержке "Сибирского стрелка" вступил в артиллерийскую дуэль с немецкими эсминцами, находящимися на выходе из фарватера.
-Передать на "Макарова". Отогнать противника огнём крейсеров.
