— Нет, я имею в виду, как вам удалось сделать так, что вашу собственную магию заклинание распознает и пропускает? У вашего колдовства есть какая-то особая характеристика?
— Ничего подобного. Ты ищешь сложные пути решения проблемы, так же как и многие наши штатные изобретатели, поэтому многие их эксперименты неудачны. В то время, как решение лежит на поверхности, — уклончиво ответил Иван.
Неужели? От волнения сердце Ларисы даже биться перестало. Неужели, секрет так прост? Но тогда у нее есть шанс...
— Иван Романович, — охрипшим голосом произнесла она, отбрасывая в сторону потухшую сигарету, — я давно хотела признаться вам...
— Да-да? — рассеянно откликнулся Грозин.
— Я не курю.
В следующую секунду точный удар головой в живот опрокинул профессора навзничь. Пригодились навыки боя, которые ей показывал Оливье. Неожиданность — лучший рецепт против самой сильной магии. Замешательство Ивана дало Ларисе долю секунды преимущества, но этого хватило, чтобы вырубить сознание профессора простым, но верным заклинанием мгновенной отключки. Теперь у нее есть около минуты на то, чтобы вытащить Маргариту из подвала. Быть может, вдвоем они придумают что-нибудь получше.
Мгновение — и рядом с лежащим на полу мужчиной стоит его двойник. Еще секунда — и он уже тянет на себя люк, ведущий в подвал. Короткий луч света сканирует руку, и доступ открыт. Получилось! Слишком сложно настраивать систему защиты на распознавание нюансов магии, куда проще сделать ее по принципу внешней идентификации. Профессор все рассчитал правильно: другого такого Ивана на свете нет. Но он не принял во внимание существование Ларисы...
Мужчина скатился по лестнице вниз, шепча заклинание отмены, и женщина, получившая способность двигаться, вскочила на ноги, приготовившись защищаться. Не магией, так руками, ногтями, зубами.
— Маргарита, это я, Лариса! Быстро наверх! У нас нет времени!
Еще секунда, и они уже наверху.
— Что с ним? — коротко спросила Маргарита, переводя взгляд с неподвижного Ивана на его двойника.
— Мгновенная отключка, — доложил тот, на глазах превращаясь в девушку. — Не знаю, сколько у нас еще времени.
— Иван, что здесь происходит? — раздался позади знакомый надменный голос, и, обернувшись, Лариса увидела спускавшуюся со второго этажа Василису.
* * *
Монстр появился примерно через час. Дрогнула поверхность воды, побежали по ней круги, и примерно на середине озера вынырнула крупная вытянутая морда с торчащими ушами и стелющимися по воде длинными усами. С настоящими динозаврами этого уродца можно было спутать или с большого бодуна, или со страшного перепуга.
— Ну и чучело, — пробормотала Глаша, вскакивая с камня и глядя на стремительно поднимающегося из воды монстра. Тот медленно крутил головой в поисках ужина и, наконец, заметил две фигурки на берегу, застывшие от ужаса и даже не собирающиеся бежать. Змей удивленно повел головой из стороны в сторону и хлестнул по поверхности воды длинным и тонким, как струна, хвостом. Казалось, холодный душ привел людишек в чувство, те задергались, и что-то пронзительно закричали. Особенно усердствовала долговязая девица с волосами цвета осенней листвы... Змей удовлетворенно фыркнул и рванул к берегу.
— Ледяной горою айсберг из тумана вырастает, и несет его теченье по бескрайним по морям, — дурным голосом взвыла Глаша, глядя на надвигающуюся на них громаду. Через мгновение ее окатило водой с ног до головы, а над озером разнесся протяжный вой. Это змей со всей силы врезался во взявшуюся откуда ни возьмись гору льда.
— Рекламная пауза, — отфыркиваясь, объявила Гликерия. Эффект превзошел ее ожидания. Девушка уже убедилась в том, что песня охлаждает воду, и лишь планировала слегка взбодрить монстра ледяной ванной. В глубине души она, конечно, надеялась, что в холодной воде тот долго не протянет и скоропостижно скончается от пневмонии, но внутренний голос язвительно подсказывал, что это лишь мечты. Так что появление в озере айсберга, который своими размерами мало уступал льдине, ставшей причиной гибели "Титаника", стало для нее приятной неожиданностью. Чего не скажешь про змея, гирей ушедшего на дно...
— Вот это да, — восхищенно выдохнул Оливье, отряхиваясь от воды. — Это его оглушит на пару минут. А что потом?
— После рекламы — еще интереснее, — сообщила она, сверяясь со шпаргалкой. — Впереди нас ждут самые убойные мелодии и самые зажигательные песни нашего специального хит-парада.
Когда змей появился из воды во второй раз, его ждал еще более коварный удар.
— Э-эх, дубинушка, ухнем, эх, родимая, сама пойдет, — взвыла Гликерия, сверля глазами макушку монстра, и в воздухе прямо над ней возникла... гигантская дубинка, которая с грохотом обрушилась на голову не ожидавшего такой подлости змея и принялась с чувством мутузить ее.
— Исполинская дубина, — восхищенно присвистнул Оливье, пока его спутница на совесть выводила слова песни. Наконец, змей изловчился и перекусил дубинушку на двое. Та мигом потеряла все свои убойные свойства и камнем упала на дно. Морской гад довольно облизнулся, отыскал глазами строптивый ужин и рванул к берегу...
— Сиреневый туман над нами проплывает, над тамбуром горит полночная звезда, — запела Глаша, концентрируя взгляд на своем противнике, и над головой монстра возникли клубы фиолетового дыма. Змей глухо закашлялся, приободренная певица продолжила свою вокальную партию, и к середине второго куплета надо всей поверхностью озера клубился густой сиреневый туман, в котором беспомощно барахталось чудовище. У волшебного тумана был едкий запах и сильнейший слезоточивый эффект, поэтому монстру, со всех сторон окутанному тошнотворным дымом, не оставалось ничего иного, как спасаться бегством и залечь на дно.
— Ты его отравила? — с надеждой поинтересовался маркиз, глухо откашливаясь..
— Вряд ли, — ответила Глаша, не сводя глаз с поверхности озера, над которой рассеивался дым.
— А что ты с ним сделала? — продолжил допытываться напарник.
— Как следует разозлила, — призналась она.
— Но зачем? — поразился Оливье.
— Хотела бы я знать, — рассеянно отозвалась девушка, глядя, как монстр в третий раз выныривает из воды. Ошеломленное чудище пришло в себя и приготовилось отомстить за жестокие издевательства над собой, но тут его постигла очередная напасть. На этот раз его конечности сами собой пустились в бешеный пляс и отказались ему повиноваться.
— Танцуй, пока молодой, мальчик, танцуй, пока молодой! — весело распевала Гликерия, и змей послушно крутился вокруг своей оси, высоко подбрасывал лапы и смешно дергал мордой, как танцовщицы в индийском кино. — Ну где же ручки, ну где же ваши ручки, давай поднимем ручки и будем танцевать! — продолжила танцевальную тему девушка, угорая над уморительным зрелищем. — Танцы на воде-е, и-е, и-е, такого я не видал нигде, — под конец добила чудище она, но, несмотря на то, что в процессе аквадискотеки оно потеряло немало сил, желания перекусить строптивым ужином у него не поубавилось. И стоило Глаше замолчать, как монстр снова рванул к берегу.
— А ты не сдерживай слез, реви-реви, — затянула она на свой страх и риск. Но, как оказалось, ничто человеческое змею было не чуждо, и тот забился в истерике, молотя лапами по воде и исторгая из себя такие протяжные завывания, что будь в Кукуе представители Гринписа, они бы непременно упекли Гликерью под стражу за измывательство над бедным животным.
— Чего это с ним, оно плачет? — в изумлении спросил маркиз, подбегая ближе к воде и вглядываясь в рыдающего монстра. А затем простодушно предположил: — Может, змей — это заколдованный человек и теперь он вспомнил себя и раскаивается в своих преступлениях?
За свою доброту Оливье и поплатился: бьющийся в судорогах змей выбросил в маркиза тонкий и острый хвост и, насадив его, как на копье, поднял в воздух и принялся молотить им по земле.
— Оливье! — взвыла Глаша, оборвав песню на полуслове и бросаясь на выручку.
Монстр мгновенно пришел в себя и раззявил зубастую пасть, явно намереваясь закусить ее спутником. Девушка подхватила с земли выпавший меч маркиза и с ожесточением прокричала продолжение песни. Змей, снова потеряв контроль над собой, зашелся истерикой, а Глаша, не прекращая своих волшебных завываний, изо всех сил саданула его по хвосту. Хвост дернулся, сбросил Оливье на камни и стремительно исчез под водой. Дрожа от страха за жизнь своего спутника, девушка подскочила к нему и с ужасом разглядела глубокую рану, из которой ручьем хлестала темная кровь. Из глаз посыпались слезы, Глаша машинально прижала руки к лицу, и ее пылающие щеки обожгло ледяное прикосновение серебра. Браслет оборотней! Продолжая извлекать из монстра крокодильи рыдания и превозмогая свои собственные, она рванула его с запястья и поспешно натянула на руку метавшегося в беспамятстве Оливье. После чего схватила с земли камешек поувесистее и, с ненавистью уставившись на уродливую морду змея, страшным голосом проорала:
— Зажигай, чтоб горело ясно, зажигай, чтобы не погасло, зажигай, звезды в небе синем, зажигай, сделано в России, — и хорошенько размахнувшись, запустила булыжник в противника. Тот загорелся в полете и звездочкой упал в воду, которая тут же запылала синим пламенем. В одно мгновение огонь охватил все озеро, монстр, пойманный в кольцо пожара, с ревом заметался по горящей воде.
Словно в гипнотическом трансе, Глаша продолжала выкрикивать слова песни и неотрывно следила за противником. Змей корчился в колдовском пламени, как бумажный кораблик, и быстро уменьшался в размерах. Последний яркий всполох озарил поверхность озера, и монстр рассыпался фейерверком искр по воде, вновь ставшей синей и безмятежной. Только угасающие искорки, опускаясь на дно, освещали ее изнутри, делая озеро похожим на звездное небо. Часы показывали без одной минуты двенадцать, и стрелка начала отсчет последних секунд ее абсолютной удачи. К счастью, она успела уложиться вовремя и победить... Вот только какой ценой? Больше всего в книгах она не любила, когда в финале умирал кто-то из героев, и вот теперь ее собственная история оказалась далекой от хэппи-энда.
Девушка бросилась к своему раненому спутнику, и тот со слабым стоном приоткрыл глаза.
— Оливье, — глотая слезы, прошептала она.— Как ты?
Тот, покачнувшись, приподнялся на локтях и задрал окровавленную и продырявленную рубаху.
— Кажется, жить буду, — ошеломленно сообщил он, глядя на нетронутую кожу и проверяя целостность ребер. — Это браслет оборотней? — он с удивлением перевел взгляд на серебряную полоску на запястье.
Глаша лишь кивнула и с облегчением расплакалась. Кажется, ей все-таки повезло попасть в сказку.
Сквозь радугу слез она увидела, как в нескольких шагах от нее в воздухе вспыхнул круг серебристого сияния, и в этом круге покачивается амулет Ренара. Ее пропуск домой, конец сказки.
* * *
— Ты?! — поразилась Василиса, увидев Ларису, и вытаращила глаза.
— Вы знакомы? — неприятно удивилась Маргарита, с удовольствием запустив сгусток огня прямиком тетке в лоб. Тот, как теннисный мячик, отскочил в сторону и стал лупить Василису, то подпаливая волосы, то целясь в нос. Ведьма завертелась на месте, пытаясь отмахнуться от него, как от назойливой пчелы, но не тут-то было.
— У нас свои счеты, — прошипела Лариса, вспомнив, что ей пришлось пережить по вине любезной тети Васи.
— Тогда ты займись ей, а я — Иваном, — велела Маргарита, бросаясь к своему супругу.
Лара мстительно улыбнулась и приняла эстафету из рук преподавательницы, взяв на себя управление карающим огнем. Потушить его нельзя, можно только остановить, попросив искреннего прощения у того, кого обидел. А поскольку такое простое решение вряд ли придет в голову деревенской ведьме-вредительнице, от карающего огня она отделается не скоро.
Василиса крутилась на месте, как волчок, но при этом умудрялась сыпать проклятия со скоростью пять штук в минуту. Так что Ларисе тоже несладко пришлось: и солонка, из кухни прилетев, ей все свое содержимое в лицо бросила, и табуретка под ноги кинулась, все колени отбив, и топор над головой просвистел, на всем лету врезавшись в дверь, да так там намертво и застрял. При этом Василиса оставалась верна и своему репертуару, и Лариса, наученная горьким опытом, едва успевала перехватывать на лету обращенную к ней порчу, которую волшебница сейчас, подключив особое заклинание, распознававшее магию, видела как темные дымчатые кляксы. Казалось, ничто не могло остановить разошедшуюся тетю Васю. Разве только... Мгновением позже Лариса разминала безвольные Венечкины руки и осваивалась в его тщедушном и дряблом теле. В физическом плане не самый лучший вариант для схватки с поджарой Василисой, а вот в психологическом...
— Сынок! — пронзительно заголосила ведьма, замерев на месте, за что тут же поплатилась ударом огонька в ухо. — Ты что здесь делаешь? Я же сказала тебе, сидеть в гостинице и не высовываться! Никто не должен знать, что мы в городе!
Сынок подслеповато прищурил глазки, растерянно улыбнулся и выбросил руку вперед, пригвоздив Василису к стене заклинанием магнита.
— Ах ты дрянь! — проверещала она. — Думаешь, тебе это поможет? Да я тебя уничтожу, мерзавка!
Пока Лариса и Василиса сыпали друг в друга всеми известными разрушительными заклинаниями, не щадя окружающей обстановки, Маргарита и Иван стояли на расстоянии нескольких шагов и не двигались. Несмотря на полное внешнее бездействие и отсутствие спецэффектов, воздух между ними раскалился от столкновения двух магий, и в этой молчаливой схватке женщина явно проигрывала мужчине. Наконец, она с бессильным стоном отскочила назад и отгородилась стеной огня, который плескался ровной линией, не перекидываясь на другие участки дома. Ее противник склонил голову на бок, прицокнул языком и внезапно присел на пол. Мгновение — и крупный серый волк перемахнул через забор огня и опрокинул женщину на пол, навалившись на грудь тяжелыми лапами.
— Почему ты не со мной, Р-рита? — прорычал он. — Почему ты пр-ротив меня?
— Потому что ты меня пугаешь, — выдохнула волшебница, подпалив зверю кончик хвоста.
Но тот даже не шелохнулся: огонь и вода были не властны над магом, которому русалки и драконы открыли свои секреты. Маргарита растерянно взирала на пламя, пробежавшее по холке волка и охватившее все его тело, но совершенно не причиняющее ему вреда. Волк по-собачьи встряхнулся, и пламя исчезло, не оставив на серебристо-серой шкуре ни единой проплешины.
— Что все это значит, Иван? — с ужасом прошептала женщина.
— Р-рита, Р-рита, — по-человечески усмехнулся волк, — ты меня совсем не знаешь, хоть мы и пр-рожили вместе десять лет.
— Да, я тебя совсем не знаю, — в смятении пробормотала она и, изловчившись, ударила зверя коленом в живот. Никакой магии, сплошная физиология. Но волк с воем отлетел в сторону, а Маргарита успела вскочить на ноги и броситься прочь по коридору...
А Василиса тем временем продолжала бомбардировать Ларису своими фирменными заклинаниями. Девушка в образе Вени едва успевала нейтрализовывать летящие в нее кляксы из черного дыма, выдававшие сильнейшую порчу. Ведьма была сильнее, карающий огонь, продолжавший усердно лупить ее, давал юной волшебнице лишь немного форы, и ее силы уже были на исходе. Силой тетю Васю не возьмешь, в какой-то момент поняла Лара, она опытнее и подкованнее, а вот хитростью извести можно. Лариса отбила три новых кляксы и зашептала заклинание иллюзии, навешивая на облик Венечки несколько наиболее эффектных уродств, коими ее щедро осыпала мамаша прототипа: ожог в пол-лица, язвы на руках и шее. Пусть посмотрит на результат своего колдовства на мордочке любимого сыночка.
