— Вы желаете чего-то определенного? — надо же, и не подозревала, что у меня та-акая сила воли...
— Наших мотивов вы все равно не знаете, а человеческие... Фи...
Я старательно удерживала на лице подобострастную улыбку. Локи, судя по взгляду, уже прикидывал размер гробиков, с учетом длинны ушек.
— Тогда зачем же вы меня позвали?
— Давайте мы вам заплатим, и вы прекратите издевательство над благородным инструментом. И тонкий эфир больше не будут терзать диссонансные ритмы.
Краем глаза я заметила, как начал приподниматься Локи. Я ему сделала знак — не мешай, и улыбнулась. Вспомнилась Масяня в электричке. У осков от моего оскала даже шерсть вздыбилась. Теперь уже настала очередь бога успокаивать сокувшинников. Как истинный шутник, он уже понял, что я задумала пакость. Причем пока даже не смертоубийственную. Наверное... Возможно...
— Что ж... Я готова взять определенную мзду, — при этом весь квартет идиотов поморщился, ничего перетерпите... — и выполнить вашу просьбу.
В мою сторону полетел мешочек. Я ловко поймала его, и, развязав, глянула внутрь. ОГО! Не меньше десяти золотых. Мое молчание оценили вдвое меньше, чем игру в последнем городке... Ну-ну... Кстати, дорогие остроухие собратья. Вам стоит познакомиться с такой вещью, как казуистика. Например, наши адвокаты владеют ей в совершенстве. Да и мы, грешные понахватались...
Прицепив мешочек к поясу, я подхватила у Локи гимемиру и направилась в центр зала:
— Уважаемые, прошу внимания! — зал притих. — Только что благородные ланины предложили мне плату за то, чтобы я прекратила издевательство над благородным инструментом, и не тревожила тонкий эфир диссонансными ритмами. — Народ в зале начал недовольно роптать, поглядывая на ушастых. А вы что думали?! Не волнуйтесь, это еще цветочки. — Так вот, я решила попробовать удовлетворить их просьбу, но не знаю как, — возмущение толпы нарастало, — узнать, получилось ли у меня. Так что не судите слишком строго, коли что не так...
Народ всколыхнулся. Чувствовалось, что тому, кто попытается помешать мне играть, а ланины возмущенно вскинулись, не поздоровится. Эй, мальчики, я же не обещала, что вообще не буду играть...
— Ллелиа Шалессе, — отвлек меня голос из самого темного угла трактира. — Я, сай-саеге рода Ш'Эталие. И готов выступить судьей в вашем споре. Никто не станет отрицать, что мы прекрасно слышим эфир, — откинувший капюшон посетитель оказался кериазом.
Темно синие волосы, с черной прядью были сплетены в замысловатую ... косу? спускающуюся ниже э... До середины бедра. В лиловых глазах таилась расчетливая усмешка. Кажется мою шутку кое-кто готов использовать в своих целях... Ну, попробуй... Хотя, если дать тебе эту возможность, нам тоже можно будет тебя припахать. А кериаз, да еще и колдун-предсказатель, при наших целях не помешает. Все это молнией мелькнуло у меня в голове. Пока ланины согласно кивали, (надо же, не думала, что они поддержат змееглазого), и ехидно уставились в мою сторону.
— С другой стороны, если у вас, Ллелиа Шалессе, не выйдет войти в ритм с эфиром, не обессудьте... Вы вернете благородным ланинам их деньги, и выплатите неустойку, скажем в размере двух лет вашей жизни. — Ах, вот оно что... Локи ободряюще улыбнулся, предвкушая шутку. Зря, я лично собираюсь быть бо-олее чем серьезной.
— Меня вполне устраивает, — вежливо сообщила я.
— Нас тоже, — остроухие праздновали мой позор.
— Приступайте.
Ну что ж... Какой бы мир не был вокруг — Слово, воспетое с Чувством никогда не будет дисгармоничным. А если это не так — то Миру пора лечиться.
Я прикрыла глаза, закатала рукава, давая возможность проявиться знаку рода. И призвала магию иллюзии.
Нет, царевич, я не та,
Кем меня ты видеть хочешь,
И давно мои уста
Не целуют, а пророчат.
Около ланинов возникла туманная фигура.
Не подумай, что в бреду
И замучена тоскою
Звонко кличу я беду:
Ремесло мое такое.
Очертания приняли облик женщины в черном балахоне, и она тонкими бледными руками обняла брюнета. Выражение ужаса на лице эльфа бальзамом пролилось на мое безумие.
А умею научить,
Чтоб нежданное случилось,
Как навеки приручить
Ту, что мельком полюбилась.
Теперь дама касалась сердца зеленоголового. Тот отскочил от стола вместе со стулом, и как только умудрился?
Славы хочешь? — у меня
Попроси тогда совета,
Только это — западня,
В ней ни радости, ни света.
Третий, блондинчик с голубыми глазками заполошно замахнулся кинжалом, когда его накрыло черным плащом леди.
А, теперь иди домой
Да забудь про нашу встречу,
А за грех твой, милый мой,
Я пред Господом отвечу.
Самый молоденький эльфенок, с соломенного цвета шевелюрой, судорожно вздохнул, когда бледная рука скользнула по его щеке.
( "Колдунья" А.Ахматова)
Последний аккорд осыпался снежинками и замер. Туманная леди исчезла.
В таверне стояла звенящая тишина, которую нарушили редкие хлопки искренне пораженного Локи (он-то чего, слышал же уже как я пою!) и довольного змееглазого. А через миг подключились все остальные, с бурным выражением эмоций. Благо одобряющих, кхм, в большинстве своем... Четыре исключения все же было.
Кериаз склонился в поклоне передо мной.
— Давно я не слышал, чтоб эфир (да что же это за живность-то такая?! ) пел. А с человеком — так вообще никогда. Думаю, у благородных ланинов больше не осталось сомнений в вашем мастерстве. Эрнира..?
— Ллелиа Шалессе, прошу вас. Здесь и сейчас этого довольно, — скромно потупилась я. Ушастики продолжали сидеть в ступоре.
— Достойное имя, и заслуженное, — кериаз обозначил улыбку. — А теперь позвольте откланяться, я спешу, но не жалею, что задержался на несколько искорок. При нашей следующей встрече — вы можете попросить меня об одной услуге, это моя благодарность за предоставленное вами удовольствие, — и не успела я что-нибудь ответить, как змееглазый радужно замерцал, и рассыпался искрами. Вэк?!
В этот момент отмерли остроухие. Черноволосый даже вышел из-за стола и подошел ко мне.
— Приносим наши извинения эрнира, — теперь в его голосе слышался страх и уважение.
— Принимается, — фыркнула я. И, с вредной усмешкой дернула струны:
Эх, яблочко,
Куда котишься?
Ко мне в рот попадешь —
Да не воротишься!
Эх, яблочко,
Да на тарелочке,
Надоела жена,
Пойду к девочке!
Эх, яблочко,
Катись по бережку
Купил товар —
Давай денежку!
Эх, яблочко,
Куда ж ты котишься,
К чёрту в лапы попадёшь,
Не воротишься!
Локи свалился со стула от хохота, оски дружным одобрительным ревом выразили свою поддержку. Народ в трактире быстро подхватил незатейливый мотивчик и устроил местное караоке. На ушастых было жалко смотреть, но больше с претензиями они не полезли и, довольно быстро, испарились. Порадовав напоследок благодарных, причем в звонкой монете, (я и не видела, кто запустил по кругу шапку) слушателей "Казачком", я откланялась. Разошедшимся и поймавшим "волну" посетителям аккомпанемент был уже не нужен. А устала я просто зверски.
Да-а... Вечер явно удался.
Глава 35.
— Локи, А что за радугу устроил змееглазый господин? — поинтересовалась я, поднимаясь по лестнице.
— Какую радугу?
— Когда он пропал!
— А, так не радугу, там мелодия была, замысловатая такая... Ах, да... ты же магию в цветах видишь...
— Гррр!
— Да телепортовался он.
У меня загорелись глазки.
— Как Герти? А ты так можешь?
— Могу... — договорить я ему не дала.
— И ты молчал?!!!
— А смысл? Я могу перенестись сам, причем, исключительно в то место, которое видел.
— Тьма! — за время пути я явно нахваталась местных идиоматических выражений.
Значит, как и до этого — ножками, ножками. Столь медленное продвижение к цели меня просто убивало.
Утречком, когда мы спустились позавтракать (хозяин любезно сообщил, что за счет заведения) из выживших в зале были только нелюди и полукровки. Самая вопиющая несправедливость — у этих... редисок практически не бывает похмелья! Хотя, думаю, если уж бог умудрился упиться до поросячьего визга тогда в Теллингоре, значит и с этими можно попробовать провернуть туже шутку. В зале сидели только два оска из пяти вчерашних, панины в полном составе уже заканчивали завтрак, при моем появлении даже обозначили вежливый кивок, три полузмея и один полуэльф, судя по всему только прибыли, что-то не припомню я их вчера. Гройт махнул нам рукой, и мы присоединились к оскам.
— Ясного дня, Ллелиа Шалессе. Локи Сказитель.
— Ясного дня, эшше Гройт, — хором ответили мы. А Локи еще добавил, — и вам Зиран.
Второй оск поклонился, почти удачно скрыв удивление. Надо же, и когда это бог успел узнать его имя? Вчера нам их не представляли. Опять в головах копается. Но после недавних событий осуждать его я не собиралась.
Любопытные взгляды осков немного напрягали.
— Спрашивайте, — махнула я рукой, сделав заказ.
— Кроме вашей магии и просто замечательного владения гимемирой, что уже само по себе удивительно, я заметил интересный узор на ваших руках. Но вы явно не полукровка... — Гройт замялся, несмотря на разрешение, не решаясь задать вопрос.
— Меня удочерили. Тот самый ланин, который умер, защищая меня.
— Простите... Как я понял вы из рода Менестрелей Ветра?
— Именно.
— Я слышал, что иногда ланины принимают особо отличившихся в семью, но вы первая, с кем я столкнулся, — я пожала плечами. — Откуда вы?
— Я человек мира, — уклончиво ответила я. Неприятные моменты. А ведь Лотар предупреждал, скромнее надо быть, скромнее... — Вообще-то я наемница.
— То, что вы близко знакомы с оружием и знаете вкус, крови я понял вчера, — усмехнулся Гройт. — И, откровенно говоря, не отказался бы еще раз скрестить наши мечи, только на тренировке.
Локи хмыкнул, Зиран удивленно глянул на старшего. Эта парочка отстранилась от общего разговора, и увлеченно обсуждала лошадей и оружие. Я умилилась, и в этом мире мальчишки любят пообсуждать свои игрушки, причем темы те же, единственно с учетом быта и эпохи. Оружие и транспорт. Добавить к комплекту "о бабах", видимо, мешаю я.
— Что так? — улыбнулась я своим мыслям, обращаясь к Гройту.
— Да глаза у вас больно говорящие. Несмотря на охватившую ярость — вы прекрасно контролировали обстановку. И ни тени сомнения по поводу лишения жизни. Ваше прозвище вполне заслужено. Редкое явление...
— Давайте оставим эту тему, больно уж напоминает о вашем собрате...
— Еще раз приношу свои извинения.
— Не слишком ли часто?
— Слишком не бывает. От моей чести не убудет, если я лишний раз попрошу прощения, чем оставлю за спиной обиженного, копить ненависть.
— Логично, но не думаешь ли ты, кстати, давай на ты, — оск согласно кивнул, — что это могут принять за слабость?
— Слаб тот, кто так подумает. Умение признать свою ошибку — тяжелая наука, но еще более трудно простить ошибившегося. Вот где, действительно нужна сила.
— Интересный подход, но это из области фантастики.
— Чего?
— Легенд, — тут же поправилась я. — Тем более, что я не согласна с такой трактовкой. — Оск заинтересованно склонил голову. — Например, если предатель, из-за которого погиб мой друг, придет ко мне с извинениями, никаких сил мне не хватит, чтоб простить его. Я не святая.
Гройт усмехнулся.
— А если его раскаяние будет искренним, разве не подаришь ты ему легкую смерть?
Я задумалась. А ведь он меня уел...
— Наверное.
Оск довольно кивнул головой.
— С другой стороны, извинение чаще помогает добиться желаемого результата, чем грубый напор.
— Из серии: ласковое теля двух маток сосет?
— Интересное выражение, и верное, но не совсем то, что я имел виду. Я применительно к твоей ситуации. Если предатель будет не искренне, но униженно ползать и просить прощения — разве не противно тебе будет его пытать? — Я представила картину и поморщилась. Оск снова кивнул, и ответил за меня. — Расправишься быстро. Истинный убийца знает цену крови.
— Не скажи, я вполне могу пытать так, что никакие мольбы не помогут... — Мне вспомнилась амазонка.
— Ради собственного удовольствия или для дела? — внимательно посмотрел на меня Гройт.
Я смутилась.
— Я так и думал. А, вообще, сила, слабость, добро, зло, свет, тьма... Это слова, и ими можно играть бесконечно.
— И сила обратится слабостью, а зло — добром, — пробормотала я.
— Что-то вроде. Наши мудрецы, говорят, закон один, а трактовок много... и кто был прав — рассудит только время. И нет судьи более строгого, чем ты сам. И нет палача, более жесткого, чем память.
Я замолчала, раздумывая над словами оска. Только теперь обратила внимание, что за разговором мы уже расправились с завтраком, и кроме интересной беседы ничто не удерживает меня от продолжения пути.
— Спасибо за приятную компанию, — я вежливо поклонилась. Гройт не остался в долгу.
— И тебе. Ты была бы шалором моего шатра, — я закашлялась, Локи ехидно захихикал, поясняя изумленному Гройту:
— А ваш предшественник тоже ее замуж звал, — оск скривился под ржач соплеменника.
— Жаль сознавать, что и этот отступник может оценить истинную красоту. И все равно, ты — редкая драгоценность, и если захочешь обрести достойную оправу — я к твоим услугам.
— Благ-год-дарю... — позаикалась я, отдышавшись, — Но не думаю, что это случится.
— Мое предложение остается в силе. Если тебе будет нужна помощь — обращайся.
Я уверила, что обязательно. И, побыстрее, слиняла в комнату за вещами.
Когда я вернулась, зал был пуст, не считая Локи и Орика. Сердечно раскланявшись с хозяином (сделавшем на нашем выступлении недельный заработок, как потом пояснил Локи), мы покинули гостеприимный городок, название которого запомнить никто из нас не удосужился.
— Зря ты смылась, — сообщил Локи, когда мы выехали за ворота.
— А что?
— Пропустила момент, когда Зиран предложил Гройту тебя похитить...
Я чуть с Пегаса не свалилась.
— Что-о?
— Видела бы ты, какими взглядами тебя провожали... — продолжал издеваться бог. — Да за такое женщины убивать готовы. Не ценишь ты своего счастья. Надо тебе переться за какой-то змеюкой, когда тебе предлагают положить к ногам много всего и прямо сейчас...
— Ну почему же... Я тоже готова убивать прямо сейчас, одного наглого бога, если он не заткнется! — прорычала я.
— Ну-ну, попробуй, не женское это дело воевать. Правильно говорят оски. Женщина должна сидеть в шатре, ждать своего хозяина и растить помет, — Локи пришпорил коня и рванул вперед, когда я выхватив один из мечей с диким воплем кинулась на него. Догнать-то догнала, но вот опыт боя на коне у меня был мизерный, хотя о чем я? Вообще никакого! В результате, я, естественно свалилась с Пегаса, а бог ехидно скалился на меня сверху. Даже секиру, гад, не доставал. Безрезультатно попрыгав, уворачиваясь от копыт коня и стараясь его не покалечить, животное не виновато в том, что хозяин сволочь, я плюнула, под раскатистый хохот Локи вскарабкалась в седло и обиженно надулась.
