И если бы кто-то мог увидеть Варю в это самое время, он понял бы, что в её робкой улыбке было что-то новое, затаённое.
— Сказать бы кому! — стонала душа девушки. Сердечко надрывно стучало.
— А кому такую важную новость доверишь? И радость не в радость, когда про себя держишь. И рассказать страшно. А вдруг узнают? Слухи по деревне поползут нехорошие — засмеют.
На колени к "старой деве" запрыгнула пестрая любимица Мурка. Кошка умильно поглядывая, вытянулась, зевнула и удобно разлеглась на ногах красавицы.
Варя обрадовалась, нежно прижала животное, начала гладить её и хитро шепча одними губами стала рассказывать своей лучшей подруге последние события произошедшие на гуляние.
После небольшого вступления и описания "погоды" наконец-то сготовилась шепнуть важное словечко про свое житье — бытье и... затомилась. Заволновалась. Взяла паузу. А потом произнесла, будто чужую новость:
— Парень, тут, по деревне ходит, — Варя нашарила на груди косу и, заводила её кончиком по губам. — Такой молоденький, волосы огнем горят. Всё чагота, на меня смотрит. Проходу не даёт. Не знаешь, чей?
Кошка продолжала довольно "тарахтеть" под ласками рассказчицы, вкрадчиво мурлыкать. (Будто произнося в ответ: Знать не ведую... Какой — такой парень? И вообще, как тогое важное событие прошло мимо меня? Варенька, подруженька моя, срочно расскажи мне про него.)
— Представляешь!!! — с охоткой согласилась на уговоры "ведунья". — Цветов подарил — большущий букет! А цветы то дивные! — Ни в сказке сказать, ни словом описать.
Хромоношка повертела головой по сторонам. Румянец загорелся на её щеках. Лихорадочно заблестели глаза. Она перестала гладить любимицу, сказала, как будто обижаясь: "Как считаешь, я ему понравилась?"
Мурка пошевилили усами, сжала — разжала коготкина на передних лапах. Повела одним ухом. Выгнулась, прося девушку продолжить ласки.
— Вот и я так думаю! — Варя, не узнавая себя в радости, крепко сдавила кошку. Подняла её, стала трясти, целовать в хитрую усатую мордашку.
— Батя, глянь! — удивленный голос старшего брата раздался с печи. — Наша Варька с ума сошла! Она, Мурку целует!
На следующий день Пашка на свидание не пришел. Через день его не было снова. Девушка, искусав губы от обиды, сидела на своем прежнем месте. К ней осторожно подошла Лукерья. Робко присела рядом.
— Ох, Варвара! — собеседница глубоко вздохнула растроганная горем девчушки. Она заправила выглянувшие волосы в платок. Покачала головой. Положила руки на колени.
— Ну и глупая же ты баба! Верно про таких сказывают... Были гуси, да улетели. В кои-то веки парень попытался познакомиться с тобой, а ты ему от ворот поворот. Чего ты добиваешься? Ждешь, когда красный молодец за тобой на белом коне приедет? Так можешь не дождаться! Будешь всю жизнь старой дурехой на завалинке сидеть — смотреть через пень на колоду. Погляди на себя! Кому ты хромоногая нужна? Кто тебя, старую деву, возьмет? А он найдет себе другую! Вон, Ульяшка Истомина — целый день про него расспрашивала.
— Вот и пусть забирает, — несчастная страдалица произнесла почти беззвучно, одними губами. Она гордо шмыгнула носом, задрала подбородок. У неё дрожали губы, в глазах стояли слёзы. На мокрые щеки от горькой обиды медленно набегал румянец. Она беспомощно опустила руки, словно плети, сжала плечи.
— Нечего скорбеть попусту неизвестно о ком. Найду себе другого — во сто раз краше! Свет на нём клином не сошёлся! И вообще, какое тебе дело? — Варя насупилась. Демонстративно задрала подбородок. Сердце её тоскливо заныло. В душе давно "скреблись кошки".
— Да постой, ты — окаянная прорва! Как кляча с горы, право слово! — не поверив девичьей отговорке "в сердцах" воскликнула Лукерья. — Полно петь соловьем на сосне! Ведь вижу — люб он тебе! — Она расстроившись махнула рукой. Снова поправила платок. — А вообще.... Мне, до вас голубков — дела нет никакого. Делайте, что хотите! Хоть на головах стойте друг у друга!
Женщина обиженно отвела взгляд в сторону и на несколько минут замолчала. Затем повернулась к страдалице и снова произнесла. — Тебя несчастную жалко. Чувствую просто... — Собеседница взяла паузу, очень глубоко вздохнула. — Не придет он больше к тебе. Сердцем чувствую — не будет его ни сегодня, ни завтра. Я слышала, что он уехал в какую-то далекую — предалекую кодировку. Барин его далече отправил. Где это, Лапонька — я не знаю. Только чувствую далеко это — очень далеко. Вернется оттуда али нет — никто не ведает. Так, что... похоже... упустила... ты свое счастье, Хромоношка! Упустила!
Глава 33.
Деревня Лепино.
Гостиная комната в усадьбе помещика Киреева.
В двенадцати километрах от Таганово.
— Ха-ха-ха, — толстый, седобородый гость не останавливаясь, смеялся до слёз. — Ну, Киреев! Ну, мостак — силен! Вот потеха — так потеха. Нешто, так, прям сам — взял и принес тебе деньги. И ещё сказал спасибо. Ох, не могу... — уморушка. — Он снова засмеялся. В конце шваркнул носом. Вытер слезы. Погладил себя по большому животу. — О-о-й! Я себе представить даже не могу такое! А увидеть его лицо — когда ты его надул...
Человек выпрямился. Глубоко вздохнул. Поерзал на кресле.
— Да-а-а. Насмешил. Порадовал рассказом. И прямо зависть берет, как ты легко добываешь деньги — так просто из ничего. И главное — все при этом довольны. Ну и хват же ты!
В гостиную, где сидели друзья — приятели заглянул слуга. — Григорий Иванович, там Никодимка Холмогоров пришел. К вам на поклон просится. Звать, что ли?
— Давай, зови, — хозяин поместья дал согласие. Он развалился на кресле. Потянулся и довольно добавил. — Жду его как раз. Целую неделю придумывал обзывалки разные. Сейчас я испытаю их на нём!
— Подождите! — седовласый гость привстал с места и повернулся к Кирееву. Заглянул ему в глаза. — А это не тот Холмогоров, который столяр — известный? Ну, мастер — на все руки? Которого все хвалят в округе? И главное за работу которого, ты всегда просишь деньги... — большие деньги?
— Да, Мирон Евдокимович — это он, — хозяин дома довольно улыбнулся. Лениво повертел головой. Зевнул. Положил ногу на ногу.
— Григорий Иванович, ты не поверишь! — сосед поразился совпадению обстоятельств. — Мне как раз необходимо заказать новую мебель. Я приехал к тебе по этому делу.
— Ты, что? — рыжий хитрец удивленно округлил глаза. Его сонливого состояния как и не бывало. Он встрепенулся. Задергал головой. — Он занят у меня на два года вперед. Улыбка стекла с лица Киреева. — Знаешь, сколько у него заказов? Вон, ящик бумагами забит — полнехонек. — Деляга раздраженно махнул рукой. — Даже не проси — просто не хочу тебя расстраивать.
— Мой лучший друг! — приезжий гость начал ласково уговаривать хозяина. — Я тебе хорошо заплачу. Даю две... нет — три цены от стоимости.
— Это интересное предложение! — согласился Киреев. Он снова удобно вытянулся в кресле. — Для хорошего человека, да за такую сумму — мастера поторопить придется. И даже сроки перенести для других заказчиков, а кому-то и вовсе отказать! Но! Понимаешь, — Рыжий прохвост понизил голос. Начал деловито перебирать волосы в огненной бороде. — Тут такое дело... — умелец занят сейчас. Понимаешь, он у меня с секретом в Таганово! Живет там — уже неделю. Чтобы не узнали — он устроился на самую низкооплачиваемую работу... Либо помощником конюха или слугой на побегушках. Как раз, чтобы всякие новинки и диковинки высматривать.
— Что? — гость подскочил с кресла как, будто его ужалили в одно место. — Ты, нешто отправил шпионить своего лучшего артиста по столярному делу? Да ещё и простым подмастерьем на побегушках? Он захлопал глазами от удивления. — Да! Странный, ты — Киреев! Чего — чего, но такого я от тебя не ожидал. Слушай, а сколько раз я просил продать мне этого умельца? А сколько раз я тебе деньги предлагал за него? А ты — вона как! Жаль, что ты не послал его пастухом или нищим на паперть. Григорий Иванович! — собеседник начал недовольно стучать ладонью по спинке кресла. — Как можно курицу несущую золотые яйца использовать не по разумению? Это все равно, что за семь верст киселя хлебать или в решете воду носить! Ох, чую — на этот раз ты перемудрил самого себя.
Мирон Евдокимович, — лукавый значимо помахал указательным пальцем. — Ты, не спеши делать выводы. Послушай мою сметку сперва. В Таганово из Новгорода приехал новый барин. Что-то строит. Деньги тратит большие. И никто ничего не знает. Мне стало интересно. Вот и решил послать умельца. Кто как не он поймет, а потом расскажет про их новгородские премудрости и новинки?
— Ну, Киреев — ума палата! — приезжий гость поддержал друга. — Это другое дело! Зело потешная выдумка! Я бы не додумался! Но, как ты уговорил его?
— Тут всё просто, — хозяин дома защелкал пальцами на руках. — Поспорили с ним — уже не помню на, что. Он — проиграл. Вот и пошел отрабатывать моё желание в Таганово на неделю. Сегодня вернулся. Так, что сейчас узнаем — что там происходит.
Маленький, худой человек в драном армяке, поношенных лаптях, с подбитым глазом и поцарапанным лицом вошел в комнату. Он осторожно закрыл дверь за собой. Перекрестился образам. Поклонился помещикам. Гордо выпрямился и не спеша достал из-за пазухи концы желтого шарфа с надписью — чемпион. Расправил их. Широко расставил ноги. Приготовился слушать господ.
— Ну, Некодимка — мелкий невидимка, плешивый столяринка! — Киреев озорно прищурил глаза. — Справился с моим больши-и-им заданием? Давай, поведай нам о своих походах — где-то в тагановских огородах. — Самодовольное, сытое похохатывание издевательски проявлялось в бархатистом голосе помещика.
— Прости меня, барин... — невысокий человек гордо поднял голову. Сморщился. Набрал в рот воздуха. Сжал до посинения губы. Крякнул и к удивлению хозяина начал непонятный спектакль. Первым делом новоявленный артист зло произнес. — Меня кличут теперяча по-другому. У меня сейчас новое — громкое имя. Я зовусь — Гигант Ни-ко! Ни-ко-о — дробитель черепов! Это мой новый "гиммик". По-ихнему, "по Новгородски" — люто навороченный образ по "кейфебу". Я теперь боец по рестлингу — самой известной "Мерикозовской" борьбе без правил. Боле того — я не какой-то там вшивый "джоббер" или забытый "лоу-кардер"...
Невысокий рестлер чуть присел и поднял сжатые кулаки перед лицом. Он "красочно" оскалился жёлтыми зубами. Помотал головой из стороны в сторону. Сморщил нос. Ноздри расширились у него от напряжения. Глаза стали "метать молнии". — Я признанный всеми "фейс"! Й-ё — лохматая лопа-та!
Никодим резко выпрямил руки и сделал несколько вращательных движений. Затем развернулся, присел и зачем-то подпрыгнул. В конце своего выступления он согнул ногу в колени и с силой топнул ногой.
— Ни-ко-о! — он заревел во всю глотку. — Лучший "лучадор" этой "поляны"! — Меня все знают и боготворят. — Безумец схватил концы шарфа и развел их в разные стороны, при этом он вытянулся, подавшись всем телом вперёд. — Да-а! — Вот такая вот калбос-ня-я!
— Кого? Чего? — Киреев приподнялся с места и открыв рот, испуганно посмотрел на своего холопа. Он был удивлен на столько, что не мог сообразить как вести себя и, что сказать в ответ. Помещика охватил легкий "ступор" от увиденного. — Тебя, там, что, "Мужицкое рыло" — всю неделю били по голове? Или ты, Никодим — в мозгах дым, не вылизал из кучи с гумном. Окстись! Ты — столяр! Мелкий, противный, никому не нужный столяришка — маленькая пустышка. А не боец по кулачному бою или неизвестной борьбе.
— Нет, барин! — вошедший холоп упорно продолжал гнуть свою линию. Он резво, по-бычьи дернул головой. — Всё в прошлом. То было раньше — в другой жизни. Сейчас у меня другая "сторилайн". В ней радость побед в "апперкарде" и "мейн-инвенте". Овации "див" и любовь "фанав", ненавистные взгляды "хил" после их позорного проигрыша. И главное... — такой тяжелый и такой легкий шарф победителя "Оупэн Гранд Чемпионата оф Таганово " и заслуженное звание — почетный житель Таганово. Да-а-а! — На мгновение новоявленный боец задумался, что-то вспоминая, пошамкал губами, а затем громко воскликнул. — Не-е-т — козявкин плющ! Такой забойный "пуш" не забудется — ни-ког-да!
— Холмогор — в голове топор! — Киреев резко вскочил с кресла и раздраженно закричал. — Ты, что белены объелся? Что, ты несешь? Какие, раздери твою столярную душонку... — овации, какие дивы, что за шарф? Я сейчас прикажу содрать с тебя кожу до мяса! А-ну, не балуй. Говори толком... простым нормальным языком, что там происходит — в этом, чертовом Таганово! Давай, сказывай какие диковинки, там? Что строят? Зачем строят? Сколько мастеровых работает? Кто они? Немедля, говори!
— Григорий Иванович, отец родной! — Разгоряченное лицо артиста покрылось мертвенной бледностью. Никодим упал на колени. Начал креститься и бить поклоны. — Не гневить, милостивец. Это я по нечаянности... Согрешил! Прости меня сирого, ради Христа! Помилуй! Я сделал всё, как ты велел. Приехал в деревню, попытался устроиться на самую грязную работу. На подворье барского дома познакомился с рыжим пареньком. Он присмотрелся ко мне... Спросил кто я... — и сразу предложил заняться заморской борьбой — рестлингом. Будь она трижды не ладна — ихняя зараза! — Кающийся вновь наложил на себя крест, смачно сплюнул и вознес руки в мольбе в сторону господ. — Мне эта затеюшка не понравилась. Я засомневался. Однако конопатый провидец сказал, что у меня самые лучшие данные "скилл" и "воркрейт" из всех кандидатов. Затем что-то в полголоса добавил про медведя и велосипед. Главное — он пообещал за участие в игрищах хорошие деньги! А если я соглашусь, стать победителем "домашнего шоу" — то получу столько — сколько получаю от Вас за год. Я вспомнил Ваши требования и согласился.
— Мирон Евдокимович, ты погляди, что с людишками твориться? — возбужденный Киреев обратился к своему гостю. Он опустился в кресло. Трясущимися руками взял бокал с вином со стола, и опустошил его в несколько глотков. Вытер рукавом губы и пренебрежительно произнес. — Эко, дьволище! Был нормальным мастеровой — тише воды ниже травы, раболепствовал. Стоило всего на неделю отлучиться из вотчины! И вот результат — холопа не узнать! Готовый смутьян! Бунтарь! Это всё жители западных земель и их влияние! Мне этот Воронцов из Новгорода — сразу не понравился. Особенно его "Пей скорей-ская" система. Да, Никодил — аршин проглотил! Ты — попал! Был сто-ляр — стал кривляка фиг-ляр... Ладно, сказывай далее, а я пока подумаю, что с тобой делать.
— В Таганово, в эту субботу намечался праздник урожая. — Холмогоров стал жамкать снятую шапку руками. Он слезно бросал взгляды с одного помещика на другого. — Барин задумал устроить скоморошные бои потешных борцов в костюмах. Рыжий отобрал несколько мужиков и всю неделю с утра до позднего вечера заставлял нас изучать басурманские премудрости, да немчурские слова. Он показывал, а мы тренировались, как смешно наносить "споты" и "финишеры". Ну, это по их нему — хитрые удары и приемы. Обучал, как правильно выкрикивать всякие ругательства и непристойные оскорбления, как заводить зрителей и пользоваться всякими "ништяками". Это по-нашему разные...
