"Хозяин: Получен первый питомец. Редкий. Вы стали обладателем своего первого питомца в этом мире, будьте внимательны к его нуждам и заботьтесь о нем, растите и развивайте, ведь теперь это неотъемлемая часть вашей собственной жизни. Бонус: многоуровневая система развития за классовость"
И если со вторым достижением все было более-менее понятно, ну, почти, то первое буквально ставило в тупик. Что за маска, где ее взять, как глянуть — перерыл все доступные меню, даже в инвентарь залез, но так ничего и не нашел, ощутив себя под конец так, будто надули, зло пошутив. Хрень какая-то. Хмуль же все это время вертелся под ногами, заигрывая с балахоном и пытаясь то цапнуть его, то убежать небольшим отскоком. Маленький он еще, зеленый и ранний, десятый уровень и умишко котенка, которому еще играть и играть, а не бродить по данжам, рискуя быть убитым. Что же с тобой делать, в сумку лезть не хочешь, а так стремно, вот ведь незадача.
В итоге, когда створки входа закрылись, показывая, что данж вновь готов принять гостей, решил оставить все как есть, пусть мелочь попробует вкус жизни сама и станет видно, мириться с его прихотями или же ввести тотальный родительский контроль. Благо, в умениях появилась иконка призыва Питомца с краткой характеристикой, дающей хоть и не большое, но пояснение.
Выходило так, что Питомцы росли в уровнях, просто находясь рядом с Хозяином, и получали такое же количество опыта, сколько и он сам, умноженное на коэфициент класса, в моем случае это ноль целых и восемь десятых. Походу, чем более редкий класс, тем выше скорость набора уровней и явно вкуснее плюшки. Если же им доводилось умереть, то вызвать их можно было, лишь сутки спустя, причем каждая смерть снимала часть заработанной экспы, что и так было понятно. И все, на этом ликбез заканчивался, так как, думаю, по обычаю игры остальное предполагалось выяснять самим.
Створки ворот храма со знакомым грохотом раскрылись, заставив питомца подскочить от неожиданности и выгнуть спинку дугой, я же лишь и мог, что только покачать головой, такой ребенок достался, ну куда ему в данж?
Однако все вышло как нельзя лучше, Хмуль явно ощущал свою беспомощность и держался на удалении, вжимался в стены и прятался при любой возможности, однако, и далеко не уходил и не отставал, четко следя за принципом прямой видимости. Я всегда был у него на виду, не дальше трех десятков метров и вообще перестал за него беспокоиться, когда даже летающие твари не обратили на пузатую мелочь никакого внимания. Хоть с этим проблем не будет, и то хорошо.
Данж же по второму разу проходился несколько быстрее, да еще "Скользящую" периодически использовал, когда явно был уверен в своем полном превосходстве, а такое случалось довольно часто. Первое затруднение, как и ожидал, принесла Матка, вновь заставив бегать вокруг себя и исдохнувшая от четырех отражающих урон ударов. Затем возня с шустрой и верткой мелочью, поднятие трофеев и вновь легкое разочарование — сапоги с уклоном в восприятие, ну что за невезуха. Однако сменил, все лучше, чем харизма, хотя те плюс десять очей ровным счетом ничего и не меняли.
Ловушки прошел вообще красиво, правда, пришлось-таки изловить юркого поганца и взять на руки, хорошо еще, что он не имел привычки забегать вперед, крутясь, в основном, или под ногами, или слегка отстав, словно понимая, что дальше соваться не стоит. И вот тебе и на, его близнец так и не показался на ожидаемом мною участке, видно, завязка была лишь на одного Хмуля, так что игра все посчитала и выдала единственно верное решение — не плодить сущности, чему я был несказанно рад. Вновь ломиться по этому коридору смерти совсем не улыбалось.
С Анариот и вовсе вышло просто, как только спустился со ступеней, и исполинская туша дрогнула, оживая и разворачиваясь ко мне лицом, выпустил с рук враз завизжавшего и запрыгавшего на месте питомца. Босс замер, словно не решаясь сделать следующий шаг, и уже знакомый голос произнес:
— Хмуль... ты...
— Я нашел его в твоем храме, о, великая, и решил вернуть тебе, — подал голос, помятуя о ее скорой кончине и не желая тратить попусту время. Сердце уже не сжималось от тоски, и предчувствие скорой развязки почти не тяготило. Честно говоря, не знаю, что на меня тогда нашло, эмоции просто бурлили, переливаясь через край и оттого, видно, мою душу так и вывернуло наизнанку. Сейчас же смотрел на Анариот скорее с нетерпением, нежели с сожалением, хотя и ощущал легкое сочувствие — так человек смотрит на частично раздавленного жука, понимая, что тому уже ничего не светит, и что он этого даже не осознает.
— Ты... спасибо, — рокочет исполин, и нет в его голосе ни злобы, ни невасти, так ярко и отчетливо звучавшие в первый раз.
— Прости, о, великая, я позабочусь о нем, если ты непротив, но скажи, как я могу помочь тебе, и кто такой Регаж?
— Регаж, — ее голос набирает высоту и ярость, — откуда ты знаешь это имя?
— Думаю, он враг, и еще что подслушивает нас, — окидываю взглядом пространство.
— Да, это так, — кивает голова в шлеме размером с хороший такой сарай, — здесь все пропитано его силой, пленившей меня и заточившей в клетку.
Она вдруг пошатывается, делая пару шагов в сторону, и я понимаю, что время буквально утекает сквозь пальцы, а мне еще столь многое нужно спросить.
— Кто он и что делает здесь, почему пленил тебя?
— Я... — ее голос слабеет, — его игрушка, пойманная в сети коварства...
Суставчатые ноги содрогаются от слабости и из-за вдруг ставшим непомерно тяжелым для них тела, начинают разъезжаться. Исполин бессильно взмахивает руками, роняя копья, те с жутким грохотом, заставляя плиты разлетаться каменным крошевом, встречаются с полом. Я частично оглушен и вновь, как и тогда, дезориентирован, и трачу драгоценные секунды на то, чтобы прийти в себя, с сожалением понимая, что уже вряд ли успеваю узнать хоть что-нибудь еще.
— Не верь, Регажу... — доносится глухое и слабое, последняя весточка от Анариот, и все затихает.
Минуту ничего не происходит, потом яростно разгорается ослепительное свечение и Регаж, как и в прошлый раз, материализуется прямо передо мной.
— Ты дерзок, ничтожество, — его лицо вновь неприятно кривится, — и твоя участь не будет отличаться от ее, — его голова кивает назад, в сторону поверженного исполина.
— Посмотрим, — бросаю зло сквозь крепко стиснутые зубы, — давай уже свой чертов портал.
Существо поднимает одну бровь и хмыкает, а затем исчезает, оставляя подарок. Хмуль вновь попадает под мышку, и снова забег с полной выкладкой и отдачей, и только приземление в конце более аккуратно. Не так уж сложно это оказалось, по правде, самый дискомфорт был как раз от самоуничтожающейся искры, не более. А вот разработчики явно проморгали эту фишку с возвратом, тут так можно до бесконечности фармить, абсолютно не покидая летающий остров. И судя по тому, что из игроков так никто еще сюда не добрался после эльфов, выходила и вовсе преприятнейшая картина. Данж труднодоступен, а значит, сложен и важен, и еще полностью в моем распоряжении. Единственное что, шмот совсем не впечатлял, и даже если выбью что на себя, то будет только десятка на силу или ловкость, и что-то еще довеском. По сравнению с тем, какие вещи носил до этого, все казалось хламом, не стоящим даже внимания.
Затем был третий забег, четвертый и пятый, уровень апался через кажде три-четыре захода, явно получая какой-то штраф, а инвентарь постепенно заполнялся вещами, и единственное, что хоть как-то радовало и оставалось интересно — это капающий опыт и попытки вытянуть из Анариот нечто большее, но пока мне катастрофически не везло. Постоянно тупо не хватало времени, как бы ни изворачивался и как не просчитиывал и не забегал наперед, выдавая ей все необходимое и возможно важное сразу же, экономя драгоценные секунды. В общем, тупик.
— Великая, ты знаешь, как одолеть Регажа? — наконец я добрался и до этого вопроса, их перечень увеличивался с каждым прохождением, дополняясь и выстраиваясь в приоритетном порядке, что, за чем и исходя из чего. Благодаря этому, удалось узнать часть предыстории происходящего. Анариот и Регаж оказались существами из двух противоположных миров, не столько враждующих, сколько антогонистичных, находящихся в разных слоях мироздания. И она по глупости своей и доверчивости попалась в расставленную им коварно ловушку, заставившую ее дух на многие годы быть заточенным здесь, в этом теле, словно в клетке. И на этом мои познания заканчивались, однако я не собирался пока сдаваться, намереваясь буквально-таки до белого каления довести местных мобов, что бы даже при одном моем виде вжимались в стены и бежали, истошно вопя, прочь.
— Его не одолеть здесь, — произнес исполин, слабея прямо на глазах, — по крайней мере, не сейчас, и ты слаб...
Ее голос затухал.
— Я стану сильнее, о, великая!
— Станешь... я верю...
Черт! Ну что за невезуха, этот гребаный Регаж наверняка виновен в ее быстром увядании, боится, что разболтает нечто такое, чему не стоит выходить в этот мир?
— Это ты ее гробишь? — с этой сволочью у меня шел совсем иной разговор, благо, уже не опасался его, так как понял, что вредить не станет, уговор какой-то мешал. Этот черт только и мог, что нагрубить да вызвать искру, и свалить вовсояси, на большее его пока не хватало.
— А, тебе-то что, букашка? Твое дело маленькое: пришел, убил и ускакал в свою грязную нору, откуда ты там вылез, — взмах руки и рыскающая в воздухе искра не оставляет мне выбора.
Дальше больше. Раз за разом все проходило почти впустую, ничего существенного узнать так и не удалось. Даже цепочки дополняющих друг друга вопросов не давали хоть сколь-нибудь важной информации, упираясь то в недостаток времени, то в простые и ничего не значащие ответы, а то и вовсе эмоциональный шок Анариот, повторяющей лишь одно и то же:
— Хмуль... Хмуль... Хмуль...
И кем для нее был мой питомец, тоже разузнать не удалось, будто на какой барьер натыкался, гигантшу клинило, и она словно зависала, впадая в воспоминания, и тут же, спустя несколько секунд, окочуривалась. В общем, тупик полнейший.
— Анариот, я скоро стану сильнее, научи меня, как одолеть Регажа.
— Ты храбр, малышь, и сердце твое бесстрашно... но тебе не стоит тратить свою жизнь на такое... она у тебя и так слишком корота...
— Это моя цель и мое желание, я хочу отомстить за тебя! — блин, ну что еще ей сказать, чтобы не кочевряжилась, да дай мне уже хоть что-то стоящее, и отстану от тебя. Хотя нет, не отстану, фарм пока идет отличный.
— За меня? — в голосе колосса вдруг проскальзывают новые нотки, и она, наконец, выдает то, чего с таким упорством и желанием добивался, — тогда... вот тебе мой подарок...
И гигантское тело с грохотом падает на пол. Крошево и ошметки камня во все стороны, впрочем, как и всегда, меня же, вдруг, словно прохладой обдало, причем насквозь, пройдя сквозь тело, миновав хребет и выйдя из спины, сразу стало зябко, заставив поежиться и упутить момент необычайно быстрого в этот раз появления крылатого.
— Презренный червь, полученое знание станет твоим концом, живущий в грязи! Сгинь с моих глаз, — лицо Регажа исказила гневная гримаса, а рот оскалился, но меня такая его реакция вполне устраивала, и я, улыбнувшись, лишь мягко произнес:
— То ли еще будет.
А потом, когда в очередной раз поднимался по ступеням, створки ворот меня просто проигнорировали, даже не дрогнув в попытке открыться, воздух вокруг слегка уплотнился и со всех сторон непередаваемой какофонией до разрыва ушных перепонок чудовищно грянул гром, усадив с перепугу на пятую точку. Правый глаз тут же нервно задергался, началась икота, я реально струхнул, да так, что думал в штаны нагажу. Хотя нет, не нагажу, тут это, слава небу, не реально. А вокруг все гремело и гудело, казалось, вибрируют сами створки, сам храм исходит мелкой, всепроникающей дрожью — по спине начали мелко маршировать мурашки, доводя меня чуть ли не до белого каления. Вот хрен его знает, что происходит и чего ждать, куда бежать и бежать ли вообще! И тут, явно под апогей происходящего, перед глазами, подсвечиваясь золотым ореолом, всплыло:
"Получено достижение "Первопроходец Анариот"
— Чертовы разрабы, треску вам в печень, ироды, — я раздраженно сплюнул на каменные плиты, понемногу приходя в себя и расставаясь с липким, уже начавшим понемногу рассасываться комком страха где-то в глубине груди. Достижение, блин, дали, что б вам! И тяжкий вздох, и не менее тяжкий выдох. А что с храмом, что за баг, чего не пускает? Или лимит на данж какой вычерпан и больше туда ни-ни? И что теперь делать, так хорошо все было, даже получил, хоть пока и бесполезный, но явно какой-то уникальный навык, уровней сколько поднял, а теперь все, лавочку прикрыли, сволочи, да, так, что ли?
Кстати о навыке, назывался он довольно красиво, "Межреальные тропы", и требовал просто неимоверное количество маны или духа, явно намекая на предрасположенность к определенным типам прокачки. У меня же не было ни того, ни другого, да еще в таком количестве — две тысячи единиц, я даже представить себе не мог, на каком уровне можно достигнуть такого изобилия параметров. Достижение же вводило в ступор и наводило на определенные мысли — походу, чем дальше в лес, тем круче партизаны, тем больше сложностей и взаимосязей:
"Первопроходец храма Анариот: бонус к получаемому опыту и шансу выпадения вещей в данжах 1%. Вы оказались невероятно настойчивы и смогли первым закрыть все походы к одному из великих верхних храмов. Гордитесь же собой и продолжайте в том же духе и, возможно, вам откроется нечто гораздо большее"
— К черту все, — в итоге пришлось делать то единственное, что еще оставалось. Запихнул упирающегося Хмуля, кстати, подросшего до шестнадцатого уровня, в рюкзак и, недолго думая, сиганул вниз. И даже испугаться не успел, как с громким шлепком шмякнулся о землю, сломав по пути с десяток веток и заставив густой, довольно неприятного вида туман вокруг разойтись от ударной волны. Треск обламываемых сучьев в ушах сменился треском где-то внутри себя, башку тряхнуло, как от столкновения с самосвалом на полной скорости и заставило клацнуть зубами так, что заныли челюсти.
— Черт! — неудачное приземление вышло очень неудачным, хиты спали на треть, перед глазами все качалось и вертелось, и, ко всему прочему, добавилась иконка дебафа "Сильное сотрясение", обещающая часовое головокружение и жуткие штрафы к меткости, координации и прочему. Вот, пень стоеросовый, на ноги надо было приземляться, на ноги! А не спиной, как кусок говна какого безвольного. Идти же куда-либо в таком состоянии я, честно говоря, поостерегся, вдруг бой какой, прирежут, как ребенка ведь, не убежать даже, колышется все вон как. Так что пришлось, дав волю попугаям, вернее, Хмулю, устроится поудобнее и тупо ждать, пока с меня не спадет вся эта ерунда. И даже не заметил, как задремал.
Разбудило меня ворочанье на коленях и грозное повизгивание, раздавашееся почти под самым носом, я нехотя потянулся и широко зевнул, с трудом разлепляя глаза. И замер, оторопело уставившись на полукруг почета из совершенно не кажущихся дружелюбными мобов.
