Разворачивать мне тоже не пришлось, все чудесатее и чудесатее, нас на выходе из луча встретил....
Хорошо предупредили, а то андроид был бы без головы. Или я от неожиданности окочурилась.
Андроид напоминал мне человека, даже ливрея присутствует.
Только кули он одной рукой сгружал с платформы.
— И много у вас еще таких сюрпризов? — интересуюсь.
— Полный комплект прислуги, около пятидесяти на каждый дом, в них куча функций заложена, но они как раз техника, под конец Арги перестали с душами работать, их и предыдущие дети с ума начали сводить. Одни вон сирены, чего стоят, противными тварями уродились.
— А ты про все расы знаешь? — в предвкушении потираю лапки.
— Про все, но мои знания тебе лет через пятьдесят будут доступны.
Я сдулась, обломинго нагрянул.
— Да не переживай Алена, библиотека в каждом доме есть.
Вот слово библиотека из меня делает собаку, даже захотелось хвостиком помахать от радости.
Но сначала Дар, а потом дальше будем разбираться.
Еще пять андроидов вышло, из пола вырос стол, куда тела переложили, я за стеклом оказалась.
По одному слою с тел снимают ткань, она чем-то масленым пропитана, дом комментирует, это если на твой язык переводить блокиратор магии растительного происхождения.
— Да? Я о таких травах не знаю.
Ястра с интересом косит глазом на меня.
— Да я и не отказываюсь, мои знания еще минимальны, мне еще учится и учится.
Но вот последний слой снят, не поверите — три Дара.
Я перевожу с одного на другого взгляд, это в чем фишка?
Тела омывают, и укладывают в капсулу на десять минут.
А вот теперь ясно становится, где Дар, и что из себя представляют остальные.
Один эльф, другой дроу, над ними не одна операция проведена, но в капсуле все изменения повернулись вспять.
Тела в убитом состоянии, Дар на фоне остальных, смотрится лучше.
Когда техника начала выдавать повреждения, я всхлипнула, тех двоих насиловали постоянно и жестко и у всех троих нарушения головного мозга.
Им в этой капсуле года три находиться надо до полного восстановления, они не смогут сами ни кушать, ни простите за подробности, по естественным надобностям сходить.
Овощи.
Руки зачесались, захотелось прибить сирен.
А Дар еще и без души, но пока физически не восстановится, о ритуале возвращения души и думать нельзя.
А теперь возникает вопрос, кого на место этих полутрупов положить, чтобы ловушку захлопнуть?
Нужна связь с дедом, только даже амулетам страшно доверится.
И еще надо маячки заблокировать, не те, которые на Даре и остальных были, а те, что у ястребов.
Думай Аленка, думай.
— Да чего думать, я тебя с этой проблемой помогу, — встрепенулся старый.
И канал связи наладим, это не проблема, а хочешь, деда сюда переместим.
— Хочу, но сначала разговор.
— Сейчас, сейчас совмещу диапазоны.
— Дед, а дед шепчу, — боюсь, испугается.
— Да не переживай, от тебя уже любой сюрприз жду, — усмехается.
Что внуча, на этот раз?
— Дед, помощь нужна, только это серьезно очень, не должны видеть, что ты отлучился.
— Да не проблема, меня всегда Стася прикроет. Через минут десять буду, куда скажешь.
— Ба привет передавай, у меня все хорошо.
— Радует. А то старая извелась вся.
— Да какая она старая, еще кровь с молоком, — возмущаюсь.
— Вот теперь я уверен, что у тебя все хорошо.
Через десять минут, тютелька в тютельку.
— Внуча, я готов.
Его переместили вместе с креслом.
Он присвистнул, от неожиданности, вот у кого нервы железные, завидую молча.
— Не завидуй, давай рассказывай, показывай, до моих седин дорастешь, будешь устойчивей к непредвиденным обстоятельствам.
— Рассказывать долго, лучше кино посмотри.
Смотрел, хмурился, выстукивая по подлокотнику марш.
Глава 28
— А теперь находки показывай.
А вот теперь он в шоке.
— Так это из совета господа! Я только день назад с ними общался?
— Точно не с ними, этих мучали уже месяца три точно, а может и больше.
— Дела! А Дар как?
— Хлебнул, но его только пытали, этих же, — махнула рукой.
— Вон запись обследования слушай.
Деда проняло, побледнел, желваками играет.
— Через четыре, вернее уже через три дня на их планете будет взрыв, можно отследить, где лаборатории прячутся, только боюсь, эскадру они на подлете засекут, а переходы тоже под их контролем, смогли же дозор, как лопухов развести.
— Тогда я в совет, хотя какой совет, вдруг там еще есть сирены, — плюхается в кресло, приводя шевелюру свою в беспорядок.
— Чего можно придумать?
— Это он меня спрашивает? — вытаращиваю глаза.
Вмешивается старый.
— Помочь не проблема, только надо андроида под Аленку настроить, вместе в совет пойдете, у него функция охранника есть, шпиона, да много чего заложено, главное, все может записывать и видеть любое существо в его первоначальном виде, кто видоизменен, на того навесит устройство, позволяющее заблокировать движение, речь, магию. И только Аленкина команда является основной для действия кораблей. Мы созданы в первую очередь для межпланетных перелетов, конечно, пять мало, для полномасштабного звездного крейсера, но думаю, наших установок хватит на одной планете порядок навести.
Я открыла некультурно рот.
Фантастика!
Дед активизировался.
— Тогда это полностью меняет дело.
Для начала андроид.
Его взяли из моего дома, легче настройку проводить.
Интересно было наблюдать, как проступают мои черты, а уже потом полное зеркальное соответствие возникает, из рюкзака отдала одежду, все теперь один в один не отличишь, осталось дело за малым, голос отрегулировать, провести первую запись.
Замечательно.
Моя копия ушла с дедом. Пока трясти куриц и соответственно их душевно связанных к порядку призвать.
Мы же, пока упаковав тот материал, в который были закутаны потерпевшие, в особый контейнер, маячки вернули в развалины.
Я с помощью советов домов, начала блокировку, больше чужие на этот лист не пробьются, и не только сирены, доступ закодирован, код деду отправила.
А после вырубилась прямо в кресле, а проснулась уже в кровати к обеду следующего дня.
Выслушала доклад, Ястре дед приказал вернуться, там она защищена, как и я в академии.
А мое дело щенячье, не отсвечивать, и не ломать большим дядям игру.
Быть наготове, но срочно на свой лист убыть, драконов держать дома, никаких путешествий и перемещений извне, только в гостевом меня обе бабули ждать завтра будут.
Понятно, приказ исполню.
А теперь займусь своими домиками.
Потерпевшие устроены в медицинском отсеке, чтобы себе сердце не рвать, даже не заглядываю.
Потихоньку все пять начинают преображаться, становясь изумрудного цвета, приобретают форму эллипса, земля начинает подрагивать, когда из неё выходят фундаменты.
Все пятеро устанавливаются старшим пирамидой.
Интересно наблюдать, поэтому мне панорамное окно по всей окружности обеспечили, вокруг все гудит от напряжения, даже воздух вибрирует.
Но за охранным контуром — вот почему этот город никто почти не видит, изменений никаких.
Наконец и старший модифицировался, выходя полностью из земли, зависает на высоте метров пяти.
Внизу земля вбирает в себя остальные дома — корабли, скрывая их с глаз, на земле остаются нетронутыми все чужеродные предметы, много монеток, те злополучные ящики.
Прошу просканировать местность, мы не настолько богаты, чтобы, сидя у костра, прикуривать сигарету, жаба требовала собрать все нужное в хозяйстве.
Вздохнула, раз, вздохнула два и попросила взять на борт все ценное или интересное, кроме тех вещей, от которых веет инородностью, сиренами подванивает в общем.
Да там трюм теперь забит незнамо чем.
Но жаба, потирая лапки, довольно щерится.
А пусть будет, машу на эту заразу рукой.
Домики подхихикивают над моей шизой.
Потом вмиг становятся серьезными, командир диктуй координаты.
Только чуть вверх я движение замечаю, и все висим на месте. Сломались?
И здесь мне открывается панорама и сверху, и снизу, а не только с боку, Батюшки святы, мы в аккурат над драконьими горами зависли, видно все, как на ладони, копошащихся драконов и драков внизу. И вокруг луга, речку, озерцо на горизонте, рощи. Вон и моя Эльфушка жует, как почувствовала, уши, как локаторы, туда-сюда. Ржет, приветствует, вон и гостевой показался, а нарядно выглядит, ухожено.
Сопки в одну сторону, в другую взгляд натыкается на выжженную землю, краска заливает лицо, стыдно, земля не виновата, повинуюсь наитию, кладу на пол ладонь.
На землю падают лучи, и она оживает, покрываясь молодой травкой, на душе сразу светлеет.
Еще один груз с плеч долой.
Разогрев обед, любуюсь видом сверху.
Почти до ужина знакомлюсь со своей планетой.
Горы Драконят не менее величественны, чем Драконьи.
Но я ищу себе пристанище, много уютных мест, красивых еще больше, трудно определиться.
От старшого поступает предложение, пока они еще полетают, фото сделают, а я в гостевой или к драконам наведаюсь.
Соскучились парни по небу, понимаю.
Как освобожусь, позову.
Тогда в гостевой, лучше Драа к себе позову на ужин, да предупрежу, что вскорости склады опустеют, могут по новой забивать начинать.
Первый раз на землю спускалась по скоростному лучу, как в лифте побывала стеклянном.
Спустили в аккурат к порогу.
Впечатлений так много, что, вызвав Драа, поужинав с ним, рассказав последние новости, приняла душ, и только коснувшись подушки головой, выключилась.
Зато и встала чуть свет, теперь меня не расстраивали вещи Дара, но все равно душа не оттаивает полностью, где-то на периферии еще живет страх обмана, неверия.
Я сгоняла на пробежку, успела позавтракать, когда появились обе бабушки, моя и Дара.
Первый вопрос Вилентии, прерывающимся шёпотом, — это правда?
— Правда.
Призвала корабль, по лучу поднялись вверх.
Она смотрела в изможденное лицо Дара с закрытыми глазами, ввалившимися щеками и плакала, обнимая капсулу.
Горестно, но я единственная стояла с сухими глазами, свою боль я уже выплакала, выгрызла, чуть сердце щемит, но я уже и тому рада, что он жив.
Наконец моя ба, отвела Вилентию в сторону, успокаивая её.
Но та упрямо вернулась, приказав отрыться капсуле, одела половинку браслета на его руку, а вторую протянула мне, — помоги Аленка ему вернуться, знаю, ты сможешь.
Не было сил отказать измученной душевно женщине, я одела браслет, но он не стал слитным, смотрелся просто украшением на руке, свет серебра его тоже не коснулся. Темноватый металл, ажурная вязь.
Про себя вздохнула, чуда не случилось.
Договорились, что лечение нельзя прерывать, сколько бы времени это не заняло.
Она еще несколько раз ходила смотреть на него, только что этим изменишь, пока он даже не реагирует на свет, и правда, не подоспей мы вовремя, он и трех дней не прожил.
Время обеденное провели втроем, в конце встречи ба Дара даже улыбнулась.
Проводив гостей, они мне всю плешь проели, туда не ходи, сюда не ходи, ага снег на башка попадет.
Обещала.
Сегодня опустошила закрома с продуктами, мебель сказано не брать, любого вида и фасона дом предоставит, а вот остальных принадлежностей не отказалась.
Мне обещали потом кучу сюрпризов озвучить.
На последующие дни каникул я обоснуюсь на корабле.
С прошлого посещения уже заметные преобразования.
В середине корабля появилась моя комната, со всеми удобствами, и личный андроид, который и обед принесет и постель заправит, горничная, одним словом.
Нет, комната не на обзорном пункте, выше, вниз я на лифте спускаюсь, заодно привыкаю к новым технологиям.
Кровать, шкаф для одежды и белья, стол с компом, не моим, улучшенной модификации, большой визор, могу просто наблюдать за видами внизу, могу смотреть записи, мои или из запасов Аргов, и три двери, одна в туалет, вторая в ванную комнату, между прочим огромную, больше спальни, там отдельно ванна, отдельно душ с двумя функциями, можно мыться водой или очистить тело, не знаю, как объяснить, окутывает кокон, опадает и ты идеально чист и наконец огромная кушетка с функциями массажа.
Третья дверь ведет в другую комнату, там оборудовано место для приема пищи из неё тоже две двери одна к лифту, вторая в кабинет.
Вернее, кабинет — библиотеку, только книги не бумажные, а записанные на квадратные карточки, типа наших банковских с земли.
На такой карточке подборка тематическая, до двадцати книг.
Я пока только просматриваю историю рождения рас, но данные, просмотренные мной, поверхностны, это не то, что меня интересует.
И вообще я пока присматриваю место для дома.
Одно меня цепляет, в дали горы, между местом, где я хочу пустить корни и горами три озера, одно плавно перетекающее в другое, они на разной высоте.
На озерах разбросаны островки, над самым высоким озером, к самой воде склоняются ветвями деревья, но имеется и один замечательный пляж, небольшой, правда спуск к нему крут.
Выше ровная площадка, прям, как специально, природой задумана для моих целей. Нет, не размещения дома, великолепный будет стадион, а вот если по узкому проходу подняться еще выше, тогда открывается изумительное по своей красоте зрелище.
Перевернутая рюмка с краю, перед ней, почти круглый природный мост с одного конца до другого, а пустоту между ним и землей заполняют блики пробивающихся лучей, преломляясь и множась.
Картина просто завораживает, можно смотреть бесконечно, а места вдоволь для десятка Гостевых или для комфортного причала моим звездным кораблям.
Я уже вижу шпили, устремленные кверху, надо только арку чуть подкорректировать и будет замечательная терраса, можно даже её сделать крытой.
А в том природном гроте, что так похож на коньячную рюмашку, можно разместить место для пикника, или оранжерею. А можно и то, а можно и то, а можно и то, и другое, — пропела я.
Пока мечты в сторону, завтра денек предстоит интересный, навестит меня дед, он вообще, когда отдыхает?
Я все же нашла в себе силы проведать пострадавших, к Дару подошла в последнюю очередь.
Было для них как раз время кормления, поэтому к ним в рот просунута трубочка, по которой поступает питательный раствор, они уже не на грани, просто в исцеляющий сон отправлены.
Мне даже показалось, у Дара чуть подрагивали ресницы.
Посидела, посмотрела, вздохнула, вот он близко совсем — руку протяни, и в то же время очень далеко, кто знает, чего они с его мозгом делали, может, меня там совершенно теперь нет, говорили же, что заменяют воспоминания.
Конечно, возникла мысль похулиганить, подержать его за руку, она сухая, шершавая и теплая.
Захотелось с ним поделиться душевным теплом.
Кончики его губ дернулись, обозначая улыбку.
Буду значит приходить чаще, решила про себя.
Как у других время может тянуться, у меня его всегда не хватает.
На сегодня еще несколько дел осталось, первое, драконятам, наконец, переход организовать от гостевого, второе, — собрать посылку родным на землю, и надо Блондо обрадовать, что друг не предатель.
