— Да, не то что на нашей Текире, — улыбнулась Карина. — Семен до сих пор Камилла на дух не переносит, они чуть ли не всерьез воевали. Под конец Семен даже возглавил партию Тактика, в смысле, замаскированного Джао, которая Камилла и снесла.
— Нет, у нас все сложилось мирно. Кстати, куда делся Чонда? Я ожидала, что он явится одним из первых.
— К сожалению, ушел в длительный рекреационный сон, — вздохнула ректор. — Старшие не посчитали ситуацию достаточно критичной для экстренного пробуждения. Жаль, его опыт в Кайтаре нам бы очень пригодился. Однако, Суоко, ты ведь что-то хотела сообщить господину Юнару, и непременно в моем присутствии...
— Извини, — атара вдруг закаменела. — Карина, я понимаю, что у тебя и без того времени в обрез, но...
Нихокара-атара резко выдохнула — жест, бессмысленный для паладарского дрона, но выдающий эмоциональное состояние.
— Столько времени набиралась духу, а сейчас вот не могу себя заставить. Но ты права, хватит оттягивать. Юно, я... я должна рассказать о вещах, за которые ты захочешь меня убить.
Атара стиснула перед собой руки.
— Последние восемь лет я видела в тебе приемного сына. Настоящего я не могла родить в искусственном теле, и когда увидела подростка, раздавленного и готового умереть, я... В общем, хочу сразу извиниться, пока ты со мной еще общаешься.
Юно рывком поднялся.
— Атара! — резко сказал он, вытягиваясь в струнку. — В мире не существует вещей, из-за которых я вас возненавижу.
— Думаешь? — горько спросила Нихокара-атара. — Даже тот факт, что именно я передала Левому Министру Хёнкона два атомных устройства незадолго до Удара?
— О... — негромко протянула Карина, но Юно не обратил на нее внимания.
Два атомных устройства. Две бомбы, закопанные под Хрустальным перевалом. Две мины, в миг Удара уничтожившие не просто перевал, но весь Хёнкон. Оглушенный, он хватал ртом воздух, стараясь упорядочить бешеный, мятущийся рой мыслей.
— А зачем? — как сквозь слой ваты пробился голос ректора.
— В тысяча двести двадцать первом, за два года до Удара, Ценгань и Кайнань всерьез сцепились за Хёнкон. Они и раньше из-за него соперничали, но местная королевская семья не испытывала никакого желания под кого-то ложиться. А в двадцать первом перманентный конфликт обострился до такой степени, что обе стороны стянули к Хёнкону флоты и начали обмениваться предупредительными выстрелами, пока что на расстоянии. А Ставрии Хёнкон требовался независимым. В общем, и мне, и тогдашнему Левому Министру показалось хорошей идеей прибегнуть к шантажу: если сунетесь, уничтожим перевал, и тогда удобного порта лишитесь вы оба. А поскольку в правительстве Хёнкона половина чиновников шпионила на Ценгань, а вторая — на Кайнань, макеты не сработали бы. Ну, вот и дошантажировались...
Атара поднялась из кресла.
— С тех пор никак не могу избавиться от чувства вины. Карина, когда Юно немного придет в себя, извинись за меня еще раз. Кому и как передать информацию, разберись сама. Зовите, если потребуются подробности. Ну, а пока я освобождаю дрона. До встречи.
— Подождите! — вскинулся Юно. Глубоким ровным дыханием он уже заставил себя успокоиться и обрел способность рассуждать. — Атара, я...
Но женская фигура уже расплывалась, теряя очертания. Легкая простыня соскользнула на пол, и большая серо-зеленоватая капля, радужно переливаясь, скользнула по полу, пропав в щели приоткрытой двери.
— Атара!
— Она отключилась, — сказала ректор, внимательно разглядывая юношу. — Я пытаюсь ее вызвать, но она не отвечает даже на форсированный вызов. Вероятно, ей хочется побыть одной.
— Я просто хотел сказать, что она не должна извиняться!
— Вот как?
Юно понурился.
— Удар случился не по ее вине, — тихо пояснил он. — Ее мотивы... она пыталась защитить Хёнкон. Пусть в своих собственных интересах, но все равно защитить. Никто не мог предугадать, что случится в будущем. Госпожа Мураций, я читал отчет вашего брата, атара мне показывала. Если перевал поддавался расчистке простыми способами, обычной взрывчаткой и имеющимися машинами, вина лежит исключительно на правителях, панически бежавших вместо того, чтобы подать пример мужества и стойкости. Мой отец прекрасно помнил времена бедности, когда Хёнкон был небольшим свободным портом, а электрические лампы горели не в каждом доме. Мы могли выжить без богатства, электричества, торговли, просто вспомнив старые пути. Нихокара-атара, чужестранка, защищала мою страну, а вот король ее бросил. И еще атара спасала беженцев из Хёнкона. Спасла меня. Госпожа Мураций, я знаю, кто заслуживает уважения, а кто — ненависти. Не могли бы вы передать атаре, что мои чувства не изменились? Я очень хочу с ней поговорить, сказать лично...
— Хорошо, господин Юнару, — кивнула Карина. — Я отправила сообщение. Суоко обязательно прочитает его. А теперь насчет бумаг... Присаживайся, не стой, потребуется пара минут.
Она дотянулась до столика и раскрыла папку.
— Так, финальная версия договора о торговле и льготном налогообложении... Прекрасно, изменения на месте. Тут экземпляр наш, а вот тут — ваш...
Ректор провела пальцем по листам бумаги, затем приложила к ним ладонь. На документах возникли размашистые подписи регента и оттиски Большой и Малой печатей.
— Дальше, окончательный список преподавателей... могли бы и консулу в Асталане передать, мне-то зачем?.. хорошо, ответа в любом случае не требует. Что еще...
Внезапно ректор Университета неподвижно замерла: протянутая рука повисла в воздухе, глаза смотрят куда-то в стену.
— Волюта? — изумленно пробормотала она. — Как?.. Нет, стоп...
Она снова замерла.
— Господин Юнару! — резко сказала она. — У Хёнкона появились кольчоны. Я вынуждена вас покинуть. Дрон доставит вас в убежище под дворцом, прошу не сопротивляться.
И сквозь открытое окно в комнату полился долгий, тягучий звук сирен воздушной тревоги.
"Внимание, Паллийская рабочая группа! Здесь координатор. Алый код! Открываю чрезвычайный канал. Всем рекомендую ускорить несущую для адекватного реагирования на ситуацию. Прошу сосредоточиться на визуальном канале: транслирую карту местности. Фиксирую возникновение трех кольчонов в непосредственной окрестности Хёнкона. Фиксирую возникновение большой группы волют на Звездной набережной рядом с группой, включающей Фуоко Деллавита-Винтаре и Кириса Сэйтория. Фиксирую одновременное возникновение ста восемнадцати кольчонов над городами по всей Палле, в том числе в областях Могерата и Фисты, ранее никогда не подвергавшихся нападению... поправка: количество кольчонов быстро увеличивается... накрыты все города с населением более трехсот тысяч человек, продолжают возникать все новые кольчоны".
"Здесь Сторас. Игнорировать пока мировую ситуацию. Обстановка в окрестностях Хёнкона?"
"Здесь координатор. Присваиваю ближним кольчонам коды "Гроза". Гроза-1: кольчон первого типа, высота — до ста саженей, диаметр — около трех верст. Расположен в горах Сюань в версте к западу от бывшего Хрустального перевала. Неподвижен. В окрестностях — до пятнадцати тысяч волют, целенаправленной активности не проявляют. Гроза-2: кольчон второго типа, высота примерно четырнадцать с половиной верст, диаметр полторы версты. Расположен в пятнадцати верстах к юго-востоку от Подды. Неподвижен. В окрестностях — до восемнадцати тысяч волют, целенаправленной активности не проявляют. Гроза-3: кольчон второго типа, высота — примерно двенадцать верст, диаметр — четыре с половиной версты. Расположен в четырех верстах южнее Ланты, со скоростью примерно в пять верст в час смещается в сторону острова. В окрестностях — до восьми тысяч волют, смещаются вместе с кольчоном. Авианосец "Щит победы" в опасности: расстояние до кольчона — три с половиной версты и сокращается. Авианосец начинает маневр уклонения, однако из-за особенностей фарватера его скорость резко ограничена, шансы уйти минимальны. Пересадка кайтарского посольства на яхту отменяется, отвожу "Рыбу-меч" безопасным курсом. Дроны, использованные Сторасом и Саматтой, оставлены на авианосце для прикрытия. Все три кольчона сопровождаются системой наведения с доверительной вероятностью поражения в восемь девяток. Оружейные платформы активированы, готов открыть огонь по команде".
"Здесь Сторас. Рабочие?"
"В Хёнконе объявлена общая тревога. Боэй совместно с людьми адмирала Мариси занимаются экстренной эвакуацией рабочих в убежища. Проблема на северных территориях: изыскательскую группу из тридцати геологов и двух полицейских, экипирующихся на временном складе номер девяносто четыре, прикрывают лишь три боэй, их недостаточно для экстренной эвакуации. Дополнительная группа дронов выслана на помощь".
"Здесь Карина. Отчет о Фуоко Деллавита".
"Здесь координатор. Нет полных данных. Волюты демонстрируют необычные шаблоны поведения. Они уничтожили четырех боэй, попытавшихся прикрыть детей..."
"Здесь Саматта. Уничтожили? Как?!"
"Здесь координатор. Нет данных. Судя по косвенным признакам и видеопотоку, транслируемому парсами, волюты неоднократно применили пространственный деструктор или похожую технологию. Боэй пытались сгенерировать защитный экран, но не успели. Все дроны в окрестности полукилометра преобразованы в боэй и на максимальной скорости перемещаются к точке боя".
"Здесь Карина. Боя?"
"Здесь координатор. Из-за большого количества волют наблюдение извне как в оптическом, так и в прочих диапазонах невозможно. Однако в соответствии с данными, передаваемыми парсами, Фуоко Деллавита и Кирис Сэйторий оказывают волютам активное сопротивление..."
— "Щит победы" — "Штурмовым ведьмам". Максимальным ходом уклоняюсь от кольчона. Приказываю немедленно прервать тренировочный полет и вернуться на базу.
— "Метла" — "Щиту победы". Отказано. Вижу цель: большое скопление волют над набережной неподалеку от пассажирских пирсов. Ложусь на боевой курс.
— Борт двенадцать ноль семь, повторяю приказ: немедленно вернуться на базу. Отменить атаку, повторяю, отменить атаку.
— Повторяю: отказано, "Штурмовые ведьмы" на боевом курсе.
— Что?
— На берегу находится гражданское население. Распространение волют в направлении суши может привести к гибели людей. Мой долг — их защищать.
— "Метла", вы что, сдурели? Дэр Баркхорн, вы отказываетесь выполнять прямой приказ командования! Вы осознаете последствия?
— Отсоси себе сам, командование! В соответствии с уставом ВВС, долг защиты гражданского населения стоит выше любых приказов. В соответствии со статьей семь в ситуации конфликта приказов и долга принимаю самостоятельное решение. Не засоряйте эфир, "Щит победы", и не мешайте работать. Уходите, я не отстану. Звено, атакующий маневр номер два.
— "Ведьма-пять", подтверждаю маневр номер два.
— "Ведьма-семь", подтверждаю маневр номер два.
— Дэр Баркхорн, говорит командующий вооруженными силами Хёнкона оой-генерал Саматта Касарий. Прошу немедленно прекратить атаку. Самолеты не могут противостоять происходящему на Звездной набережной. Кроме того, внутри скопления волют находятся люди, ваша атака может им повредить.
— Дэр Касарий, люди, попавшие в такой хоровод из дерьма, давно мертвы. По крайней мере, я не позволю волютам расползтись по суше. Выход на дистанцию поражения ракетами через сорок секунд. Готовлюсь к удару факелом.
— Дэр Баркхорн, вы не понимаете, с чем имеете дело. Внутри роя волют действуют измененные законы физики. Вы не пройдете сквозь него живой. Вы погибнете, причем бессмысленно. Наши защитные устройства приближаются к набережной немногим медленнее вас...
— Помолчи, генерал. Концентрацию сбиваешь. У меня и так движки с ума сходят, с трудом их держу. Ваши защитные устройства в состоянии транспортировать человека?
— Да, но какое...
— Я катапультировала штурмана. Отправьте свою хрень, чтобы ее подобрать из воды. Мои ведомые не войдут в рой, а я уж как-нибудь справлюсь с вашей физикой. Я эйлахо, генерал, я сама по себе физическая аномалия. Не толкай под локоть, сильно обяжешь.
— "Щит победы" — "Штурмовым ведьмам". Капитан Труда Баркхорн отстранена от командования эскадрильей. Немедленно возвращайтесь, немедленно возвращайтесь! Вы нарушаете правила поведения в чужих территориальных водах! Вы устроите дипломатический скандал!
— Оторви себе каццо, командор, и засунь себе в жопу вместе со скандалами. У меня с волютами свои счеты, а дипломатия — не моя проблема.
— Внимание всем кайтарским воинским подразделениям в районе Хёнкона. На частоте ректор университета "Дайгака" Карина Мураций. Даю авианосцу "Щит победы" и ударной эскадрилье "Штурмовые ведьмы" карт-бланш на самостоятельные боевые действия против волют и кольчонов на собственное усмотрение. "Щит победы", не беспокойтесь. Мы сможем принять ваши самолеты на старый гражданский аэродром на Ланте. Полосы в удовлетворительном состоянии, длина вполне достаточна для посадки истребителя, и я гарантирую, мы не станем предъявлять претензии. Однако, дэйя Баркхорн, не как глава Университета, но просто по-человечески прошу: отмените атаку. Я ценю вашу храбрость и самоотверженность, но вы ничего не сможете сделать. Происходящее на берегу выходит далеко за рамки известных сценариев...
— Дэйя Мураций, благодарю за любезность, но наши хрен знает насколько дорогие ласточки созданы для драки, а не для шустрого отступления. Звено, залп по моему сигналу. Двадцатисекундная готовность...
— Но там живые люди! Повторяю, они все еще живы!
— Бред... Хорошо, приняла к сведению. Постараюсь взять повыше.
— Дэйя Баркхорн, удачи. Боэй подобрал вашего штурмана и транспортирует ее в безопасное место. Дэр Литвиняк в полном порядке, хотя координатор отказывается транслировать реплики в ваш адрес. Желаю выжить.
— Спасибо, дэйя Мураций, но мне не до болтовни. Потом поговорим, если меня не расстреляют за неподчинение приказам. Звено, залп на счет ноль. Пять... четыре... три... два....
На плечи навалилась неподъемная тяжесть, выдавливающая из груди воздух, не позволяющая дышать, пригибающая к земле. Держаться, держаться! Кирис не знал, почему так важно не рухнуть самому и не позволить упасть Фуоко, а думать сил совершенно не оставалось.
Вокруг пародией на чудовищный снегопад вращался водоворот волют. Туманные спиральные конусы возникали тут и там прямо из воздуха, мерцали ярко-красными сердцевинами, сбивались в клубы, роились словно рассерженные пчелы. Если они вдруг нападут, все, конец. Однако волюты не нападали. Из рук, плеч, головы Фуоко били кусты длинных ветвистых молний, из обращенных к небу ладоней беспорядочным горохом сыпались мелкие трескучие шарики, взрывавшиеся в воздухе словно праздничный салют. Некоторые попадали в волют, и те вспыхивали, растворяясь в воздухе, словно куски сахара в кипятке, но на их месте возникали все новые и новые спирали. Стиснув зубы, Кирис держал Фуоко под мышки, стараясь не смотреть на ее лицо с наполовину закатившимися глазами. Похоже, она не отражала происходящее, если вообще оставалась в сознании. Краем глаза он видел обоих парсов, припавших к земле и внимательно глядящих странными двухзрачковыми глазами. Зверьки не двигались. Х-ходер, они вообще могли сломаться!
