Как всем было известно, в астрале растворена энергия семи стихий: огня, воды, земли, воздуха, света, снов и пустоты. Пустота оставалась загадочной и неизведанной, а другие пять из семи — стихии могучие, но простые в своем естественном виде. И лишь одна резко отличалась от остальных — стихия снов. Она пронизывала весь астрал и связывала его воедино — своенравная, как живое существо и столь же многообразная. Если другие стихии были буквами, то стихия снов — поэзией, если другие стихии были нитями ковра, то стихия снов — узором, если другие стихии взаимодействовали с неживым веществом, то стихия снов олицетворяла саму неуловимую суть жизни.
Своенравная мана снов создавала трудности, даже когда ее нужно было просто накопить. Энергию воздуха, земли, воды и огня Эйдар без проблем черпал из окружающего астрала. Но для того, чтобы собирать энергию стихии снов, требовались специальные знания, обучение, умение вводить себя в особый транс, во время которого приходили очень странные сны, от которых неподготовленный разум мог лишиться рассудка. В общем, мальчишка не мог самостоятельно пополнить запас маны снов.
Другие виды магической энергии допускали преобразование, так что маги разных стихий легко могли "перезаряжать" друг друга. Но после превращения любой маны в ману снов, она утекала в астрал быстрее, чем кто-то успевал ее подобрать. Как следствие, другие маги не могли перезарядить "соню". Единственным исключением являлось преобразование в пределах ауры одного человека, так что двойные и тройные маги (как Эйо Икен) могли сильно упростить себе жизнь.
А для Эйдара единственным способом получить ману снов было — выклянчить немного у дедушки Икена.
Когда Эйдару это удавалось, он был счастлив. Тогда он в течение какого-то времени мог видеть астрал во всей красе. Интереснее всего были ауры живых существ. Разноцветные, развесистые кроны, линии, полосы, ветвления... Мальчик пока плохо понимал смысл этих картин — вечно занятый магистр редко снисходил до пояснений, а другие маги плохо разбирались в тонкостях "чужой" стихии. Но постепенно он начал интуитивно замечать некоторые вещи...
— Нас догоняют,— сказал неофит.
Джерр и Т'Иниариса оглянулись, но никого не увидели.
— Надо смотреть не глазами,— пояснил малыш.— Я их чувствую, а еще от бабушки Т'Иниарисы тянется ниточка туда, к ним.
Ребенок указал себе за спину.
У колдуньи глаза полезли на лоб:
— Ты про ауры говоришь что ли?— ребенок кивнул.— Так! Я не поняла?! Какие стихии у этого постреленка?!
Джерр так смутился, что захотел почесать себе нос, и потерял равновесие. Он, конечно, не упал вниз — там были дополнительные потоки воздуха — для страховки. Немного повозившись, Джерр снова уперся локтями как полагается.
— Ну... магистр хотел, чтобы об этом знало как можно меньше народу... но, раз малец все равно проболтался... и вообще вы — "наш человек", "своя в доску" и все такое...
— Короче!
— Короче, пять стихий: земля, вода, воздух, сны и огонь.
Теперь все чуть не попадали — колдунья на мгновение полностью потеряла самообладание, и воздушные потоки дрогнули. Но всего лишь на мгновение. Бывали в долгой жизни Т'Иниарисы нервные встряски и посерьезнее. Но каково: пять стихий! Колдунья слышала легенды о четырехстихийных магах, но пять!? Управление сразу пятью стихиями даже не рассматривалось как теоретически возможное — все равно, что встретить человека, который может дышать ушами — так можно и споткнуться от неожиданности. Но, по крайней мере, это не таило в себе опасности... в отличие от преследователей. Волшебница заставила себя отбросить мысли об удивительном открытии, и обратила взор назад.
Там пока не было ничего — обычный изумрудный туман. Т'Иниариса резко сменила курс.
— Они за нами повернули,— сказал Эйдар.— Скоро мы их увидим.
Джерр спохватился:
— Погоди-ка, что это за ниточка, про которую ты говорил?
— Такая тонюсенькая. Тянется от бабушки туда, к ним. Такая же была у Камо, только бабушка ее срезала. Раньше я ее не видел, а когда появились те злые дядьки...
— Я сразу догадалась, а теперь полностью уверена, — пробормотала колдунья.— Судя по описанию, это должен быть "якорь". Это объясняет, как они следят за нами. Эйдар, ты можешь определить, есть ли среди них маг снов?
— А как?
— Ты же видишь ману снов внутри себя?
— Да.
— А внутри тех "злобных дядек" видишь?
Возникла пауза.
— Не знаю... как-то все мутно...
— Это потому, что слишком далеко. Тут не надо колдовать, а просто сосредоточиться и отвлечься от других чувств. Ну-ка закрой глаза, ляг на страховочный поток, замри, и даже не дыши. Попробуй мысленно приблизиться к ним, а я немного сброшу скорость. Теперь видишь?
— Да! Вижу!— радостно возопил неофит.
— Что там?
— Четыре злобных дядьки. У первого — мана земли, немножко, как бывает у Камо, у второго — ничего нет, у третьего — мана снов, совсем чуть-чуть, у последнего — мана воздуха, немножко, но больше, чем осталось у бабушки.
По меркам "бездонной бочки маны" "немножко" — означало уровень мастера, а "совсем чуть-чуть", видимо,— как у магов первой-третьей ступени. Потратившая большую часть своей энергии магистрелла трех стихий как бы опустилась на уровень одностихийного мастера воздуха, но могла (при надобности) наколдовать что-нибудь из водной или земной магии, преобразовав часть воздушной маны.
— А ты молодец, далеко "видишь"!— похвалила Т'Иниариса. Эйдар слегка надулся от важности, хотя и без того не был худеньким.— Ясно. Значит против нас мастер земли, немаг, слабый маг снов и мастер воздуха. Возможно, кто-то из них — маг света, но этого мы не узнаем.
Позади сквозь туман проступило мутное пятнышко. Колдунья крикнула "держитесь!", и перешла в пикирование. Снизу стремительно приближалась темно-зеленая стена леса. Полет резко выровнялся над верхушками. Ветки мелькали прямо под ногами с пугающей быстротой. Некоторые деревья были чуть выше остальных, и тогда Т'Иниариса направляла полет прямо к ним, огибая верхушки "впритирку", с большим креном.
Четверо на "байдарке" следовали позади, но не отставали. Вражеский маг воздуха держался чуть выше, чтобы не лавировать между верхушками, и постепенно сокращал расстояние. Иногда колдунья огибала очередное высокое дерево, на мгновение скрывалась за ним, а когда появлялась снова, то оказывалось, что направление полета резко изменилось. Пока маг успевал отреагировать, дистанция немного увеличивалась. Затем преследователи снова нагоняли.
"Байдарка", на которой они сидели, имела большую инерцию, но летела чуть быстрее. Погоня должна была закончиться, когда у одного из воздушных магов кончится энергия. Джерр напомнил:
— Не забудьте, что рядом с вами — бочонок с маной.
Он имел в виду, что можно "подзарядиться" от Эйдара.
— Сама справлюсь,— буркнула старуха.
Она уже ощущала позади два сгустка воздушной и земной энергии и точно оценила силу противников. Преследователи и их цель были так близко, что могли чувствовать друг друга, не расслабляясь и не закрывая глаз.
...
Командир ордынцев подгонял своего воздушного мага, осыпая его разнообразными упреками, но тем самым только сбивал с толку. Кажется, "воздушник", будучи сильным магом, был одновременно слаб духом и весьма обидчив.
А вот арбалетчик не требовал понуканий. Через неравные промежутки времени он доставал очередной отравленный болт, заряжал, тщательно прицеливался и стрелял. Иногда он промахивался, не уследив за очередным "виражом" мишени, но чаще попадал, и болт отскакивал в сторону. Дополнительный защитный кокон из воздушных вихрей отклонял близкие выстрелы, но Т'Иниариса тратила на это драгоценную энергию.
Мана у обоих летунов быстро таяла.
Впереди показалось свободное пространство — какой-то городок — совсем крошечный, даже без обычной башни волшебников в центре. Возможно, там присутствовала парочка случайных ордынцев, но отреагировать никто не успел. Жители только проводили взглядами стремительные силуэты в небе. Пара секунд — и они скрылись из виду. За городом простиралось обширное незасеянное поле. Т'Иниариса прижалась очень низко к земле, чтобы поднять за собой густой шлейф пыли. Вражеский маг поднялся чуть выше, не желая влетать в это облако.
...
Сблизившись, преследователи тоже успели оценить обстановку. Командир и воздушный маг почуяли ману земли и воздуха в Эйдаре, а вражеский "соня" еще раньше заметил немного маны снов в ребенке. Преследователи не могли догадаться, что Эйдару доступны пять видов магии, но даже три инициированные стихии у ребенка — уже весьма редкое явление. И не просто редкое...
Посланник наместника почувствовал запах ценной добычи. Некоторое время назад он получил приказ: искать мальчика или подростка мужского пола, имеющего способности к трем стихиям, или хотя бы к двум, но "пробужденного" необычно рано. Найдя любого такого ребенка, следовало доставить его к наместнику Затабу для особой проверки. Приказ исходил аж от самого хана Джаггарана. Зачем такой ребенок понадобился хану, брат Юлай не мог себе представить, но приказ имел второй приоритет к исполнению и третий — по секретности. Достаточно сказать, что единственным приказом, имевшим первый приоритет к исполнению была защита жизни самого хана. Защита родственников хана и наместников крупнейших городов орды имела приоритет два.
Из этого следовало, что брат Юлай был обязан захватить ребенка и доставить его к наместнику, даже пожертвовав жизнями своих солдат. И уж точно нельзя было отвлекаться на поиски Камо: Х'Сан сказал, что беглец, судя по "якорю", находится где-то западнее и удаляется, его еще можно было догнать, но, раз такое дело, Камо подождет.
Командир ордынцев произвел в уме простой расчет. У старухи есть еще немного маны воздуха, у брата Шина — чуть больше. Как только у брата Шина кончится мана воздуха, командиру придется передать ему свою ману земли. Брата Х'Сана можно в расчет не принимать: у него огромный опыт и высокая дальность астрального "зрения", но как источник энергии он слабоват.
Старуха для ордынцев выглядела одностихийным мастером воздуха, но она могла зарядиться от ребенка, запасы маны которого командир не смог оценить даже приблизительно. Значит беглецов не удастся взять измором. Надо догнать как можно скорее и любой ценой. А что потом? Каков расклад возможного боя?
Малолетку можно не учитывать. Брата Шина, наверное, тоже — никудышный вояка. А вот брат Дуар с арбалетом будет весьма кстати, как и брат Х'Сан, со своими заклинаниями, наводящими страх. Кстати... есть же не только страх!
— Брат Х'Сан, если дойдет до боя, не забудьте наколдовать что-нибудь ободряющее на брата Шина... дабы возместить недостаток доблести.
— Будет сделано, брат Юлай!— бодро отозвался "соня".
Шин благоразумно промолчал.
— Командир, если подлетите еще чуть-чуть ближе, я смогу испугать ребенка,— предложил "соня".— Если он не удержит ману, произойдет неконтролируемый выброс.
Вот хороший способ разом лишить противника большого запаса энергии! Однако командир видел, что в ребенке этой энергии слишком много и понял, что результат может получиться катастрофическим. Как вариант — зацепит даже преследователей. Поэтому он с сожалением отказался:
— Не годится: этот мальчишка нужен мне одним куском.
Старуха? Командир был уверен, что сможет с ней справиться. Есть боевой опыт — и не таких обламывал.
Оставался тот длинноволосый парень — неизвестная величина. Брат Х'Сан сказал, что, судя по структуре ауры, он — маг. Но какой? Не земной, его бы почувствовал командир. Не воздушный, это заметил бы брат Шин. И не "соня" тоже. Остается огонь, вода и свет. Если бы парень был огненным, то давно бы атаковал, и ордынцам пришлось бы улепётывать — потому, что Юлай не позаботился о защите от огненной магии, рассчитывая на схватку с Камо. Была пара-тройка амулетов... но их хватило бы всего на одно-два попадания — как раз чтобы успеть отступить живыми. Если бы тот парень был магом света, тогда постарался бы спрятаться под невидимостью или применил бы ослепляющую "вспышку", чтобы помешать погоне. Оставалась магия воды. Да, похоже на то. Если бы ордынцы имели на своей стороне мага огня, водный маг сейчас бы нейтрализовал его "огненные шары" и "огненные стрелы", а так он бездействовал и просто заставлял старуху тратить ману на создание дополнительного воздушного кокона. Наверное, его тоже можно сбросить со счета: маг воды не опасен.
В случае схватки все шансы на их стороне... осталось найти способ ускорить полет. Хотя бы чуть-чуть. Если бы брат Шин перестал осторожничать и выложился полностью...
— Брат Х'Сан, знаете, что... Не ждите начала боя!
...
Городок и поле остались далеко позади. Внизу снова мелькал лес. В этот момент магистрелла услышала предостерегающий возглас Джерра и обнаружила, что враг резко увеличил скорость.
— Держитесь!— вновь предупредила она.
И нырнула под полог леса. Эйдар заверещал от ужаса. Стволы вокруг замелькали с пугающей быстротой. Хотя волшебница выбирала самые широкие просветы между деревьями, но казалось, что сейчас очередная ветка засветит прямо в лоб.
Мальчишка затрепыхался, и волшебница крикнула ему не дергаться. Она прекрасно понимала, что случится, если он испугается слишком сильно. Но маг снов пока не пытался на него воздействовать. А пацан после первого короткого шока очень быстро успокоился и пришел в восторг от захватывающих дух маневров — даже магистр Икен не показывал таких аттракционов!
Т'Иниариса изменила направление воздушных потоков, и Джерр в своем воздушном коконе переместился вверх, а Эйдар — вниз — так было проще лавировать среди вертикальных препятствий. Враги временами мелькали где-то над кронами деревьев и снова исчезали из виду.
Колдунья почувствовала колебание стихии земли впереди. Преследователи все же немного обогнали ее, и теперь заходили "в лоб". Внезапно сверху навстречу посыпались тонкие металлические пластинки в форме заостренных листьев. Лезвия вонзались в стволы и срезали ветви деревьев. Любое из них, летящее навстречу с удвоенной скоростью, могло пробить защитный вихрь и нанести серьезное ранение.
Старуха заложила резкий вираж, укрываясь за толстым стволом, и совершила посадку на широкую ветвь среди густой листвы. Все-таки вражеский маг земли вступил в бой: металлические лезвия — результат боевого заклинания "кровавый листопад", обычно подобные атаки хорошо видны издали, но сейчас помешали густые кроны деревьев, получилось неожиданно и очень опасно — она еле увернулась.
Внизу было сумрачно, кроны деревьев полностью скрывали небо. Т'Иниариса перестала чувствовать энергию вражеского мага воздуха — видимо, пролетел дальше по инерции. Но с ними есть "соня", поэтому скрыться не удастся.
— Оставьте меня,— сказал Джерр,— вдвоем вы сможете улететь. Я постараюсь спрятаться.
Куда-то исчезла его вечная ухмылочка, голос дрожал так, будто он с трудом заставлял себя выговаривать эти слова. Джерр уже побывал в ордынском плену и представлял себе, что его там ждет.
