Зак вывел перед глазами переводчик с амаррского языка на калдарский и воспроизвёл сказанную девушкой фразу. Перевод заставил его вздрогнуть:
— Прошу, не дай Заку увидеть меня такой! Лучше умереть...
* * *
Минуты тянулись бесконечно. Фрегат неподвижно завис в космосе в тридцати километрах от прыжковых врат в систему Периметр. Корабельный врач попросил капитана не включать двигатели, так как даже малейшая перегрузка сейчас могла помешать проводимой им сложнейшей операции. Сакаи Уш-Хаукер заявил, что буквально миллиметры разделяли живое бьющееся сердце девушки от торчащих сквозь пробитое левое лёгкое осколков продавленных внутрь рёбер.
Капитан лежал в капсуле и сгорал от бессилия чем-либо помочь Элизе в сложившейся ситуации. Чтобы занять свой кипящий мозг хоть чем-то, Зак просматривал энциклопедии по истории Государства Калдари, справочники по пилотированию, формулы расчёта упреждения при стрельбе по целям с высокой угловой скоростью, рассчитывал допустимые перегрузки для экипажей космических кораблей разных классов. Неопределённость и невозможность увидеть собственными глазами происходящее в хирургическом отделении угнетали.
Сигнал вызова от корабельного врача заставил вздрогнуть. Капитан замер на пару секунд, страшась услышать печальные слова. Но, переборов себя, Зак принял вызов.
— Капитан, операция по удалению осколков завершена. Но положение критическое, повреждения внутренних органов девушки несовместимы с жизнью. Жить ей осталось от силы полтора часа, скорее даже меньше часа. А у меня нет ни оборудования, ни квалификации изменить ситуацию.
— Где есть необходимое оборудование? — Зак задал самый актуальный вопрос.
— Самый напрашивающийся вариант — космические станции с медцентрами для капсулиров.
Зак быстро вывел перед глазами карту звёздной системы Джита. Было целых три космических станции с медцентрами, все возле четвёртой планеты. Однако элементарный расчёт показывал, что летели они от четвёртой планеты до прыжковых врат около пятидесяти минут, значит и обратная дорога займёт не меньше. Плюс неизбежное время в очереди на вход в док, а в Джите всегда большие очереди, плюс маневрирование внутри дока... Они не успевали никуда за полтора часа...
Джита отпадала, что в системе Периметр, до ворот в которую было всего тридцать километров? Зак построил карту звёздной системы Периметр, выделив сферу, куда его фрегат успевал достигнуть за полтора часа. Два космических завода по переработке трансурановых изотопов, вервь постройки боевых кораблей Флота Калдари, космическая ферма и грузовой терминал... Значит всё?
Хотя... в "зелёную сферу жизни" попадала ещё вторая планета системы Периметр и её первая луна. Судя по данным карты, планета была необитаемой с токсичной атмосферой паров серной кислоты. А вот луна была не просто обитаемой, а с населением почти в шестьдесят миллионов человек. Ну не может же быть, что на такую порву народа не было ни одного современного медицинского центра со всем необходимым оборудованием?! Высадить спасательный челнок с пациенткой на космической станции, оплатить срочный рейс до обитаемой луны... Шансов успеть было конечно немного, но если бездействовать, то этих шансов не было вовсе. Зак врубил на полную мощность маршевый двигатель, разгоняя фрегат в сторону прыжковых ворот.
Через минуту они были уже по ту сторону прыжковых враг в системе Периметр. Зак ввёл предоставленные навигатором данные, и фрегат нырнул в варп-туннель к планете Периметр-2. Предстояло двадцать две минуты полёта, можно было пока заказть челнок и договориться с сотрудниками медцентра, чтобы они были наготове встречать тяжёлого раненого. И если второй вопрос удалось утрясти весьма быстро, и координаты крупного современного медицинского центра были уже внесены в бортовой компьютер, то вот с первым вопросом возникли сложности. Ни на одной космической станции не оказалось свободных челноков! Вообще ни одного! Связана такая ситуация была с каким-то местным праздником, и всё более-менее способное летать было уже арендовано богатыми зрителями.
Что же теперь, искать того, кто согласится уступить челнок умирающей девушке? Наверняка такие граждане найдутся, ну не бесчувственные же они все чурбаны. Вот только этим находящимся невесть где челнокам предстояло сперва взлететь в космос, добраться до космической станции, принять раненую, затем спустить обратно на луну Периметр-2-1... Такая операция заняла бы много времени, гораздо больше того, что было отпущено умирающей Элизе. Оставалось разве что...
— Навигатор, — Зак принял решение, хотя и не был уверен в его осуществимости.
— На связи, капитан! — чётко отрапортовала Кристина Зольде.
— Расчёт траектории спуска на луну Периметр 2-1, координаты посадочной площадки передаю.
Повисло долгое молчание. Затем девушка переспросила, явно надеясь, что она ослышалась:
— Капитан, вы будете сажать космический фрегат на поверхность???
— Да, Кристина, именно так. Если не доставить раненую в срок, она умрёт. Посадить фрегат рядом с госпиталем — это единственный способ уложиться в отведённое время.
— Но... мы же скорее всего просто сгорим в атмосфере! Капитан, вы готовы рисковать всеми нами ради одного члена экипажа?
Зак тяжело вздохнул. Да, шанс погибнуть при посадке действительно был велик. Огромные тяжёлые космические корабли всегда летали в космосе от станции к станции и не были предназначены для посадки на поверхность. Даже самому тупому курсанту было ясно, что невозможно посадить на поверхность планеты тяжёлый линкор массой под двести тысяч тонн или крейсер в пятнадцать тысяч тонн. Но "Драмиэль" был лёгким фрегатом массой девятьсот пятьдесят тонн, да ещё и словно специально зализанной обтекаемой формы и с хорошим защитным экраном. Да и садиться предстояло не на поверхность большой тяжёлой планеты, а на спутник с силой притяжения всего 0,4G и с не самой плотной атмосферой. В общем, попробовать можно было, и вовсе не обязательно их ждало крушение. Садятся же ежедневно на планеты по всей галактике десятки тысяч челноков с массой до ста пятидесяти тонн, а его "Драмиэль" был всего в семь раз тяжелее. Поэтому Зак, ещё раз прикинув в голове возможности своего корабля и не найдя явных изъянов в своих расчётах, ответил навигатору, предварительно переключившись на громкую связь по всему кораблю:
— Да, Кристина, я действительно собираюсь посадить фрегат на поверхность. Но ты можешь успокоиться, я собираюсь рисковать только собой, но не буду рисковать своей командой. Перед спуском в атмосферу весь экипаж покинет фрегат на спасательных шлюпках, на корабле останутся только двое — я и умирающая пациентка. Итак, что мы имеем... Минус двадцать человек и две спасательные шлюпки... это минус четыре тонны... Можно ещё облегчить корабль, сбросив четырёх боевых дронов. Каждый из тех-2 "Хобгоблинов" весит по три тонны, так что это ещё облегчит корабль на двенадцать тонн... Плюс можно скинуть часть груза...
Зак не заметил, что не отключил громкую связь и свои мысли доносит до всей команды.
— Капитан, я прошу прощения за то, что снова перебила вашу речь, — Кристина опять не смогла промолчать. — Без навигатора вам будет крайне трудно сесть. Можете меня за это потом наказать, если конечно мы выживем, но сейчас я останусь на корабле!
— И я остаюсь, капитан, — хриплый голос принадлежал Глену Увару. — Вам ведь нужен будет инженер поддерживать защитный экран фрегата при входе в атмосферу.
После этого сообщения от членов команды посыпались одно за другим:
— Раненая не выживет без доктора при посадке, я в любом случае должен оставаться с ней...
— Капитану нужна будет чёткая картина происходящего вокруг, тактик тоже остаётся...
— Оператор связи будет в вашем распоряжении, капитан!
— Механики остаются контролировать работу двигателей.
— Канонирам, честно говоря, нечем оправдать своё присутствие на корабле при посадке... Но, капитан, нам просто не хочется пропускать такое историческое событие!
— И оператор боевых дронов останется, пусть даже без своих любимых "Хобгоблинов".
Молодой капитан прервал череду схожих сообщений и сообщил, что один из двух спасательных челноков им уже разблокирован и ждёт в ангаре. Желающие покинуть корабль смогут беспрепятственно воспользоваться этим челноком через восемь минут, когда "Драмиэль" выйдет из варп-туннеля. Остальным же капитан приказал занять свои места и готовиться ко входу в атмосферу.
— Капитан, ушли трое, — констатировал Мбунта, когда спасательная шлюпка отделилась от борта корабля. — Сбежал механик маневровых двигателей и два лаборанта рекреационного отсека.
— Отчисли их из экипажа, мне не нужны такие люди в команде. К тому же все трое не задействованы при посадке, так что хуже нам не стало. А сейчас держись, дружище, начинаю снижение.
Зак отстрелил второй челнок, выбросил за борт всех четырёх лёгких боевых дронов и направил тысячетонный корабль вниз. Навигатор прислала предлагаемую траекторию снижения, и при всей скрупулёзной проверке молодой капитан не нашёл ошибок в расчётах Кристины. На огромной скорости тяжёлый корабль снижался, поверхность природного спутника второй планеты приближалась с угрожающей быстротой. Зак едва успевал отслеживать поступающие сообщения.
...Высота семьдесят пять километров, скорость одиннадцать километров в секунду... Потёк защитный экран, регенерация от подпитки энергией больше не компенсирует получаемое щитом повреждение... Начался нагрев корпуса, пока в пределах нормы... Отклонение от курса на три градуса влево... Энергетический щит восемьдесят два процента... Температура в носовой части корпуса тысяча семьсот двадцать градусов... Щит сорок пять процентов... Скорость семь километров в секунду... Высота тридцать четыре километра... Щит тридцать два процента...
Молодой капитан впервые встревожился по-настоящему. Защитный энергетический экран упал уже на две трети, хотя до поверхности луны было ещё очень далеко. Да и корпус корабля нагревался быстрее, чем можно было надеяться, и скоро температура превысила бы отметку плавления вольфрамового сплава. Напрашивалось торможение, вот только убрать скорость сейчас он не мог — фрегат просто неконтролируемо рухнул бы, так как маломощные маневровые двигатели были неспособны удерживать в воздухе настолько тяжёлый корабль.
...Высота двадцать три километра... Температура две тысячи четыреста... Скорость пять километров в секунду... Щит одиннадцать процентов...
Корабль ощутимо тряхнуло, какой-то элемент оторвало от обшивки потоком воздуха. Почти сразу замигали аварийные лампочки, и пришёл тревожный сигнал: разгерметизация второго технического коридора!
— Всему экипажу надеть скафандры и опустить шлемы, — Зак постарался, чтобы его голос звучал уверенно.
...Высота семнадцать километров... Щит всего три процента... Температура корпуса три тысячи сто градусов... Скорость три километра в секунду...
Стало трудно удерживать корабль на намеченной траектории, тяжёлый фрегат трясло, словно лёгкую лодку во время шторма. Но всё же намеченная наземная цель быстро приближалась, до неё оставалось уже менее пятиста километров.
...Щит пропал... Температура корпуса три тысячи пятьсот, началось плавление бронепластин... Скорость два километра в секунду...
Корпус фрегата трещал от неравномерного нагрева, какие-то сорванные пластины отлетали, но Зак уже был уверен, что всё будет нормально. Скорость фрегата снижалась, и хотя устойчивость корабля тоже страдала, но с падением скорости снижалось сопротивление воздуха и нагрев обшивки.
— До цели двести километров, тактический грид построен, снизу отсечка по уровню поверхности спутника, указан рельеф местности и значимые объекты, выше поверхности отражены все летательные аппараты, — в голосе тактика появились нотки заслуженной гордости за проделанную кропотливую и нестандартную работу.
Зак вывел компьютерную карту и отметил в качестве точки посадки большую ныне пустующую стоянку медицинских флайеров возле самого здания медицинского корпуса. Несколько скорректировал траекторию, чтобы не снижаться над каким-то довольно крупным городом с его возможным воздушным движением. Внизу замелькали прямоугольники полей и ленты дорог.
...Высота один километр... Скорость полтора километра в секунду... До точки сто двадцать километров...
Капитан ещё немного снизился и изменил положение фрегата и вектор тяги двигателей, гася скорость. Одновременно заработали маневровые двигатели, удерживая корабль в вертикальном положении.
До цели семьдесят километров... Скорость тысяча сто... Высота триста... До цели сорок километров... двадцать, десять, шесть, три, два, один...
Капитан визуально разглядел место посадки — большую прямоугольную площадку, на поверхности которой цветными плитами был выложен герб Государства Калдари, а также эмблема мегакорпорации Ютири (Ytiri). Мягко, словно кошачья лапка, тысячетонный фрегат коснулся покрытой углепластивыми панелями площадки. Хруст треснувших продавленных плит на фоне треска раскалённой обшивки был почти неразличим. Ну да, поломали немного красивую выложенную картинку, придётся оплачивать ремонт... Неприятно, конечно, хотя на фоне четырёх брошенных в космосе тех-2 "Хобгоблинов" стоимостью по четыреста тысяч космокредитов каждый пара-тройка тысяч кредитов на восстановление мозаичной плитки были сущим пустяком.
Зак, хоть и находился в капсуле, непроизвольно провёл по лбу ладонью, словно вытирая пот. До его слуха донёсся нарастающий восторженный рёв экипажа. Они имели право гордиться собой, ведь они только что осуществили то, что многие столетия не делал никто из людей — посадил на поверхность не лёгкий челнок, а настоящий звёздный корабль. Однако порадоваться вместо со всеми Зак не успел.
— Капитан, пациентка совсем плоха! Её сердце остановилось две минуты назад! Я пытаюсь запустить, но отклика нет! Капитан, она умерла...
Зак бросил взгляд на тёмную картинку с разбитой камеры в хирургическом отсеке. Затем невольно обратил внимание на изображение с чудом сохранившейся внешней камеры корабля. По полю к раскалённому фрегату бежали люди в белых халатах, нёсся реанимобиль на воздушной подушке, какой-то полицейский флайер с включённой сиреной описывал снижающиеся круги над местом посадки... Неужели он всё-таки не успел? Зак открыл крышку капитанской капсулы и, отключив все провода, зажмурил глаза. На его щеках блестели слёзы.
* * *
Капитан критически осмотрел выстроившихся перед кораблём членов команды. На всех была чистая отглаженная парадная униформа, все положенные знаки отличия присутствовали, на лицах людей улыбки и заслуженная гордость. Зак задрал голову и ещё раз осмотрел слишком контрастно выделяющуюся на фоне тёмной покрытой окалиной обшивки "Драмиэля" новенькую нанесённую белой краской метровыми буквами надпись "ОТМОРОЗОК". Повернулся к стоящему за спиной первому помощнику и проговорил ворчливо:
— Мбунта, ну сразу же видно, что подделка! Настоящая краска выгорела бы при посадке!
— Ну да, капитан, спору нет. Но зато сейчас при виде такой надписи никто из корреспондентов не усомнится, что мы специально прибыли на их местный праздник. К тому же мы легко сможем сказать, что нанесли заново поверх потемневшей.
