Он опять показал на флаг.
— Тогда будет две звезды.
И снова с сияющей улыбкой:
— Вы поняли логику?
Он оставил нотабля глазеющим на флаг и медленно удалился прочь.
Глава 40
Когда они прибыли обратно в Грантвилль, городок был полон слухов.Так же как и Баденбург и окрестности.
Только что тут проследовала огромная армия. Шведы Густава Адольфа, несущиеся, как ветер.
"Он прошел прямо через Тюрингию" — объяснила Майклу и Алексу Ребекка. Она ждала их около школы, где вот-вот должно было начаться заседание чрезвычайной комиссии. "Он без боя захватил Эрфурт 2-го октября. Этот город является владением Майнцского курфюрста, знаете ли."
"Похоже, больше не является" — размышлял Майк вслух. Он встревоженно хмурился. "Это беспокоит меня, быть пойманным врасплох, как в этот раз. Сильно беспокоит. Я обделался. Большая часть нашей армии была вне города. Если.."
Маккей прервал его. "И что еще вы бы сделали, Майкл? С наемниками, нападающими на Йену, нужно было разобраться. Поступить иначе мы не могли."
Шотландец твердо покачал головой. "Так выглядит война, парень. Вы думаете, что можете предсказать все? Предусмотреть все возможные опасности? Ха! Вы будете величайшим полководцем, если Вы будете правы в половине случаев."
Алекс смотрел на юг. Его собственное лицо не выражало ни капли беспокойства и самоосуждения, написанных на лице Майка. Скорее, противоположность, на самом-то деле. "Король, должно быть, поймал всех врасплох," — сказал он восхищенно. "Маневрировать так быстро противоречит всем обычаям. Особенно, после большой победы. Большинство армий провело бы месяцы, почивая на лаврах."
Майк все еще хмурился. Маккей изучил его мгновение, прежде, чем добавить мягко: "Вы должны осознать один непреложный факт, Майкл Стернз."
Взгляд Майка скользнул на него. Маккей продолжал. "У Вас просто нет достаточно людей, Майк. И это будет неизменным фактом. По крайней мере, ещё долгое время. Вы можете, конечно, победить войско, намного большее Вашего, в любом сражении, к которому Вы подготовлены. Но — "
Его рука описала дугу. Широкий жест обозначал не просто холмы поблизости, но всю область. Неровная, холмистая, в большой степени лесистая Тюрингия. "Вы не можете принять меры против всех неожиданностей. Особенно, против неприятеля, который может быстро передвигаться. Я говорил Вам это прежде, но я повторюсь. Не думайте ни на мгновение, что эти медленные и неуклюжие терцио — все, с чем Вы когда-либо столкнетесь. Или что все Ваши враги так аккуратно выстроятся в линию, превратившись в мишень для Ваших винтовок. Я не стал бы. Финны не стали бы. Хорваты не стали бы."
Майк вздохнул. "Я знаю, Алекс." Он глубоко, медленно вздохнул. "Мы слишком склонны думать, что с нашим современным оружием мы можем уделать кого угодно. Или, в крайнем случае, с новым, которое мы могли бы спроектировать и производить, если бы мы посвятили этому достаточно много сил и ресурсов. Но Вы правы. Эта дорога ведет к безумию."
Он легкомысленно улыбнулся. "Вероятно, это так или иначе не сработало бы. Нам было бы неплохо не забывать о месте под названием Литтл Биг Хорн. Не говоря уж про Вьетнам. Крутые железки могут помочь только до определенной степени."
Лицо Маккея не отразило никакой реакции. Эти названия для него ничего не значили. Но Ребекка кивнула. Она пожирала книги по американской истории в течение последних нескольких месяцев месяцев.
Легкомыслие исчезло с лица Майка вместе с улыбкой. Оно похолодело. "И, даже если бы это действительно сработало..."
"Это было бы еще хуже," заявила Ребекка, заканчивая его мысль.
"Да", сказал Майк твердо. "Выигрывая сражения, мы проиграем войну. Этому миру не нужны ещё одни конкистадоры. Я хочу принести сюда Америку — мою Америку — а не некую англоговорящую версию Пруссии."
Лицо Маккея выразило непонимание. "Пруссия? Пруссаки не..."
Майк хмыкнул. "Не сегодня, Алекс, нет. Сегодня и в этом мире — это самые жалкие немцы. Но вы только подождите несколько сотен лет." Уныние в его лице усугубилось. "Если мы не преуспеем — вы достаточно скоро увидите всю Германию под каблуком сапога".
"И это еще не самое плохое," прошептала Ребекка. Ее отец никогда не был в состоянии закончить книгу Морриса Рота о Холокосте. Она смогла.
Майк покачал головой, как лошадь стряхивает мух. "Только через мой труп" — пробормотал он — "Нам необходимо политическое решение".
Он кинул проницательный взгляд на Маккея. "Полагаю, в ближайшее время ты будешь отчитываться перед Густавом Адольфом?"
Офицер шотландцев кивнул. "Да. Не знаю, когда, все же. Не вижу смысла метаться по окрестностям в поисках места, где королю вздумается разбить лагерь. Но вскоре, да".
"Замолви за нас доброе словечкоо, Алекс, если не сложно. Я бы предпочел избежать неприятностей ещё и со шведами".
Макей улыбнулся. "Сделаю", ответил он твердо. "Самое доброе, какое только смогу". Его губы шевельнулись, как будто язык побежал по зубам. "У меня нет выбора", усмехнулся он. "У вас есть единственный известный мне стоматолог."
Эд Пиацца показался в дверях. "Сейчас начнется заседание", заявил он.
Маккей отвернулся. Хотя он часто присутствовал на этих заседаниях, сегодня он туда не пойдет. Американцы, он знал, пприближались к точке возврата. Как и любая семья, они нуждались в моменте уединения.
"В добрый час", сказал он.
"О чем это он?" спросила Ребекка, когда она и Майк шли по коридору в зал заседаний комитета. "У Алекса какие-то проблемы с зубами?"
Она поморщилась. Собственные зубы Ребекки были в прекрасном состоянии, по меркам ее времени. Но она все же провела несколько часов в этой камере пыток. К счастью, она озаботилась этим вопросом почти сразу, ещё до того, как были исчерпаны запасы лекарств для анестезии.
"Бедняга", посочувствовала она.
Майк рассмеялся. "Бедняга, как бы не так! У него нет проблем с зубами, Бекки, кроме косметических. Все проблемы с его сердцем."
Испугавшись, она взглянула на него. Майк очень широко ухмылялся. "О, да. Шотландец поражен в сердц . Я знаю." Он обнял её за талию и привлек ее к себе. "Я узнаю симптомы".
Ребекка потратила не более двух секунд, чтобы понять ответ. Она обвила рукой вокруг талию Майка и ухмыльнулась не хуже него. "Бедняга", согласилась она. "Имей в виду, я немного удивлена. Я думала, что он испугается, когда начнет думать о чем-то кроме этих великолепных коленей".
Майк покачал головой. "Не Алекс. Он весьма основательный мужик."
"Так вы думаеш..."
"Кто знает? Ее дядя весьма высокого мнения о нем. И, кажется, даже ее отец. Но не дай Бог, если вдруг девушка прислушается к гласу мудрости и зрелости."
Ребекка фыркнула. "Какая женщина в здравом уме будет к этому прислушиватся?" Она лукаво улыбнулась. "Этот вопрос требует женского хитроумия".
Они подошли к дверям и разомкнули объятия. Ребекка остановилась перед входом. "Я поговорю с дамой, о которой идёт речь ", объявила она.
Майк посмотрел на нее скептически. "И что ты ей скажешь? Сама будешь выступать в роли гласа мудрости и зрелости?"
"Абсурд", ответила она. Ее пальцы рассеянно играли с обрамляющими её лицо локонами. "Я ничего не сказала о 'мудрости'. Только о хитроумии".
Она устремилась в дверь. Через плечо: "Ты не поймешь, Майкл ты недостаточно читал поэзию."
"Точнее, вовсе не читал", проворчал ее жених. Таким образом, совершенно бессознательно, подтверждая её утверждение.
Войдя в комнату, Майк придвинул стул и занял место во главе стола. Оглянувшись, он увидел, что весь комитет был уже в сборе, кроме Фрэнка Джексона.
"Фрэнк будет попозже", пояснил он. "Наряду с Гретхен Хиггинс. Они занимаются новыми пленными". Он повернулся к Ребекке, которая заняла свое обычное место рядом с Мелиссой. "Я хотел бы начать заседание с доклада о передвижении шведов".
Ребекка сложила руки на столе, как всегда, когда она делала отчет, и начала:
"Густав Адольф оставил гарнизон в Эрфурте — после того, как очистил городскую казну от имеющихся там денег — и устремился прямо на юг. Он прошел через Арнштадт седьмого. Вчера. Однако, он не остановился. По сообщениям местных охотников, он гонит своее войско с максимальной интенсивностью. К настоящему времени они должны быть к югу от Тюрингенвальда".
Лицо Ребекки исказилось от волнения. "Шведы очистили всю центральную часть провинции от запасов провианта. Они заплатили за это, уверяю вас. Это не был грабеж". Она жестко расссмеялась. "За исключением золота архиепископа в Эрфурте, разумеется, которое они и использовали, чтобы заплатить за провиант."
Вилли Рей Хадсон фыркнул. "Отлично! Так что все в центральной Тюрингии получили полные карманы денег и пустые закрома. Кроме нас и Баденбурга. Мы, по-видимому, слишком далеко к востоку для шведских интендантов, чтобы они могли добраться до нас в отведенное время."
"И зима на носу...", пробормотал Нат Дэвис.
Майк поднял руку. "Об этом позже. В первую очередь, я хочу получить информацию о политической ситуации. Кого Густав оставил во главе Тюрингии?"
"Ну, большинство этих земель официально принадлежит братьям Саксен-Веймар", проговорила Ребекка. "Но Бернард, согласно последним сообщениям, остался со шведской армией". Опять тот же жесткий смех. "Похоже, он заработал что-то вроде репутации в качестве профессионального военного, и считает, что это занятие интереснее, чем забота о тех, кем он якобы правит".
"Какой сюрприз", издевательски прокомментировал Андервуд. "Чертовы дворяне!"
Майк улыбнулся. "Эй, Квентин — как по мне, так все нормально. Чем меньше дворян болтается в окрестности, тем лучше, насколько я понимаю."
Ребекка откашлялась. "С другой стороны, Вильгельм — старший брат — остались тут. Он создал свою штаб-квартиру в Веймаре. Но, по слухам, он не задержится здесь. Предполагается, что он наберет одиннадцать тысяч новобранцев. Фельдмаршал Банер должен навербовать такое же количество в Эрфурте. Вместе с теми силам, что уже есть у Банера, по мнению шведов, этого должно быть достаточно, чтобы выступить против Паппенхейма, в то время, как сам король продолжает преследовать Тилли на юге. Паппенхейм, по-видимому, сейчас действует независимо".
Майк не давил на Ребекка требованиями раскрыть источники ее информации. Ему это было не нужно. Ее отец и дядя были опытными шпионами, и к настоящему моменту они создали разведсеть по всей центральной Германии. На самом деле, их сеть покрывала ещё более обширную территорию. Действуя через евреев, разбросанных по всей Европе, два брата располагали информаторами, проникшими в значительную часть всей Священной Римской империи.
Он постучал пальцами по столу. "Всё выглядит так, будто Вильгельм вскоре тоже покинет эти места".
Ребекка кивнула. Легкое постукивание пальцев Майка превратилось в решительную барабанную дробь. "Так. Из всего этого вырисовывается следующий расклад."
Его глаза медленно сканировали комнату, в то время как он сжал кулак и начал разгибать пальцы по одному.
"Один. Война теперь двинулись на юг Тюрингии, на другую сторону Тюрингенвальда. Два. Официальный 'порядок' был восстановлен в Тюрингии — и вот-вот снова исчезнет. Три. Большинство дворян в окрестностях — по меньшей мере, тех из них, кто принимал активное участие в политической жизни — либо исчезли, либо собираются это сделать. Католикам придется бежать, а протестанты ищут славы и известности в рядах шведской армии. Четыре. Экономическое положение провинции станет отчаянным в течение ближайших нескольких недель. Пять. С другой стороны, окрестности наводнены деньгами".
Он повернулся к Ребекке. "Таково краткое описание ситуации, по моему мнению." Она опять кивнула.
Майк неожиданно хлопнул ладонью по столешнице. Громкий резкий треск соответствовал его голосу.
"Великолепно! Я не мог бы и пожелать ничего лучшего!"
Все сидящие вокруг стола воззрились на него. Майк весело засмеялась. "Если бы вы только могли себя видеть?" — проговорил он — "Проблемы, одни проблемы, вот и всё, что вы видите."
Он сжал кулак и приподнял его. "Сейчас самое подходящее время", заявил он твердо. "Кот ушел — мышам раздолье. Война прошла по этим краям и ушла, как минимум, до следующей весны. Вероятнее, до лета следующего года. С этой минуты и до того момента — от шести до восьми месяцев — единственное, что будет иметь значение — кто может сохранить в живых население провинции. Живыми и, клянусь Богом, здоровыми! "
Квентин Андервуд был первым, кто осознал идею Майка. Это было неудивительно. После многих столкновений между ним и Андервудом, происшедших на заседаниях комитета, Майк обнаружил, что бывший управляющий шахтой, как правило, осознавал экономические реалии быстрее кого бы то ни было другого. Более того, здравый смысл Квентина хранил его, в отличие от большинства американцев, от полетов фантазии по поводу американского военного превосходства. Прослужив молодым парнем на борту авианосца в Южно-Китайском море, он получил хороший урок, касающийся ограничений технического превосходства. Технологический разрыв между самолетами, совершавшими налеты с борта авианосца, и людьми, которых они бомбили в лесу, не так уж существенно отличался от разрыва между американцами из Грантвилля и немцами семнадцатого века. Однажды, в другой вселенной, Квентин Андервуд видел, как машины потерпели поражение от людей. В этом новом мире, он намеревался быть на другой стороне этого уравнения.
"Ты прав!" воскликнул он возбужденно. "И время не может быть лучше, с нашей точки зрения. Мы готовы".
Андервуд начал разгибать свои собственные пальцы. "Во-первых, мы полноценно запустили электростанцию. Уголь начал поступать на прошлой неделе."
Билл Портер кивнул. "Во всяком случае, в количестве, достаточном на ближайшее время. Как только паровоз будет достроен, мы сможем получать столько угля, сколько требуется. Мы не должны ожидать особых проблем до следующего лета, когда критические части могут начать отказывать. А к тому времени новая электростанция должна быть готова к вводу в эксплуатацию. "
Андервуд продолжал. "Во-вторых, к нам поступает больше провианта, чем понадобится нам самим." Он сухо засмеялся. "Это что-то удивительное, как много маленьких ферм было спрятаны во всех этих холмах и лесах. Каждая из которых, в настоящее время, стремится продавать свою продукцию, так как мы восстановили некоторую безопасность и стабильность в юго-восточной Тюрингии".
Вилли Рей фыркнул. "Что в этом удивительного? Думаете, фермеры идиоты?"
Квентин проигнорировал шутка. "Три, механические мастерские вкалывают на полную мощность. Три смены круглосуточно, семь дней в неделю."
Нэт Дэвид ухмыльнулся. "Должен был начать найм немецких подмастерьев и чернорабочих. Обучение их всему, что должен знать современный станочник, займет чертову уйму времени. Но я нанимаю только людей с опытом работы по металлу, и их немало в этих краях. Моя самая большая проблема — нехватка металла".
