— Да. Но по какому принципу отбирать эти кандидатуры?
— Ну, это уж как вам интуиция подскажет.
— Хорошо. Значит, подготовить филиалы к объединению в секторы?
— Совершенно верно.
— А по сколько филиалов на один сектор?
— Ну... один — два на каждый континент. Чтобы удобно было управлять этой структурой... Естественно, что они не должны знать о существовании друг друга. Это самое главное.
— Хорошо. Мне бы хотелось ещё вернуться к предыдущему вопросу. Вот вы сказали о предстоящем перевороте. В связи с этим мне бы хотелось знать, что получим мы с вами от всей этой затеи?
— То есть, — Валера оторвался от еды и с интересом глядел на Михайлова, — вы хотите знать, что получите лично вы?
— Можно и так сказать, — заметил тот, — хотя мой вопрос шире. Видите ли, я человек трезвый и рисковать своей жизнью зря не намерен. Поэтому я должен знать, не собирается ли наше руководство...
— Я понял вас, понял, — Валера расплылся в улыбке. — Вы напрасно беспокоитесь, Виктор Степанович. Могу вас заверить, что наше руководство ни вашей жизнью, ни моей зря рисковать не собирается. Можете мне поверить. Это слишком дорого для организации — терять кадры.
Глядя на иронично улыбающегося Валеру, Михайлов понял, что, рассказывая о предстоящем перевороте, тот всего лишь испытывал его.
— А насчёт приза, — продолжал Валера, — так вы и сами прекрасно знаете, возможности нашей конторы — какие там деньги, какие масштабы, так что можете не стесняться. Хотите денег? Власти? В любом количестве. Славы? Тоже реально, хотя и не сегодня. Независимости? Думаю, что и это рано или поздно будет вполне возможным. Так что, для начала определитесь, что вы хотите, а потом поглядим, что мы можем вам дать.
— Ты работаешь во Всемирном управлении Криминальной разведки, — продолжил Валера. — Звучит красиво. Но чтобы это не оказалось пустым звуком, от тебя потребуется приложить некоторые усилия. Ты улавливаешь мою мысль?
Валера открыл глаза. Была ещё ночь, в комнате был серый полумрак. Он лежал на спине под шерстяным одеялом. Не успев ещё ни пошевелиться, ни даже что-либо подумать, как вдруг его тело начало плавно подниматься в воздух. Валера обмер. Поднявшись горизонтально к потолку, со свисающим одеялом по бокам, он начал медленно вращаться, постепенно набирая обороты. Он испугался, что может удариться головой о стену, но этого не произошло. Достигнув максимальной скорости, вращение стало замедляться, и через некоторое время, когда голова Валеры вновь оказалась над подушкой, тело замерло на мгновение, а затем начало вращаться в противоположную сторону. Также постепенно набирая обороты, после чего вращение вновь замедлилось, и Валера опустился на постель в том же положении, в каком и взлетел. После чего — проснулся. Его всё так же окружал серый полумрак, и разницы между сном и реальностью практически не было. Валера тот час бросило в пот, сердце бешено колотилось. Такого ужаса он ещё не испытывал никогда! Он в страхе закрыл глаза и боялся пошевелиться.
Он уже много ночей просыпался от жуткого гудения в голове и полного ощущения, что кто-то пытается проникнуть к нему в мозг. Он яростно стискивал зубы — и просыпался! Поселившись неделю назад в Москве, он уже и забыл об этих кошмарах, но сегодня — сегодня кошмар был самым сильным. Что это такое и отчего оно происходит, Валера не знал даже что и предположить.
Ему потребовалось, наверное, с полчаса, чтобы успокоиться и уснуть, на этот раз до утра. Утром же, как это бывает, ночной кошмар, каким бы жутким он ни был, побледнел, стал расплывчатым и вскоре, в суетности дел, забылся.
глава 54
ЭТАПЫ БОЛЬШОГО ПУТИ
"Пчёлка" легко пробежавшись по полю, остановилась. "Лепестки" винтов удивлённо замерли. Самолёт встречала солидная делегация, практически всё население лагеря. Распахнулась дверь, и из самолёта выпрыгнул пилот. Оглядев пришедших, сказал:
— Принимайте груз.
"Грузом" были десять смуглокожих мальчишек, они, вслед за пилотом, неуверенно спрыгнули на траву, и с опаской поглядывали на незнакомых людей. Олег подошёл к пилоту, поздоровался, стал распоряжаться:
— Так, Татьяна Васильевна, занимайтесь ребятами, Николай Фомич, разгружайте самолёт. Ребята, помогите ему.
Все засуетились. Прибывшие подростки ушли с незнакомой тётей обустраиваться на новом месте. Мальчишки, в синей униформе, помогали завхозу перетаскивать макароны и консервы в столовую. Ещё несколько взрослых и три — четыре десятка недорослей не принимали участия, с печальными лицами ожидая завершения разгрузки. Ждать им пришлось не долго — "Пчёлка", всё-таки, не "Руслан".
Грусть аборигенов была вызвана проводами на "большую землю" десятерых мальчишек — выпускников лагеря, будущих пилотов. Прощальная церемония состоялась ещё днём, а сейчас подросткам оставалось лишь сесть в самолёт, с нехитрыми пожитками в спортивных сумках, и отправиться навстречу неизвестному. Олег вручил пилоту дискету — в качестве сопроводительного документа, сказал ребятам:
— Ну, давайте. Удачи вам.
Провожавшие школяры загалдели, прощаясь и завидуя. Люк самолёта захлопнулся. "Пчёлка" загудела моторами, пошла на разбег.
Кое-как устроившись в семиместной машине, мальчишки взволнованно глядели вниз, на промелькнувшее здание интерната, в котором они прожили не один месяц, на хозпостройки, квадратики школьных полей. Всё это теперь осталось позади.
На безлюдном Пермском аэродроме местных авиалиний их встретили двое сотрудников КСБ. Приняв у пилота дискету, они, посадив мальчишек в автобус, повезли их за город.
Время было позднее, солнце только что зашло, хотя в июле дни долгие. Автобус, не спеша, катил по дороге мимо полей, свернул на просёлочную дорогу, через некоторое время, скрывшись за деревьями, остановился. Молча чего-то ждали. Когда показались первые звёзды, раздался сигнал связи. Оба каэсбэшника тотчас выскочили на улицу, заполненную стрёкотом кузнечиков. Ребята прильнули к окнам, зашептались. Раздались какие-то звуки. Незнакомый голос спросил:
— Документы. Пароль?
— Ромашка...
Один из каэсбешников вручил инкассатору дискету и половинку банкноты. Инкассатор — в чёрной униформе, с кобурой на поясе и пробором ночного видения на голове — спрятал дискету в карман, вынул вторую половину банкноты, и несколько минут внимательно их сверял. Убедившись, что всё в порядке, он сообщил по рации:
— Пароль — "ромашка". "Ку".
В ответ на это на катере распахнулся люк.
— Грузитесь, — деловито распорядился инкассатор.
Каэсбешники погнали мальчишек на катер. Инкассатор вошёл последним, запер наружный люк, затем сообщил по интеркому:
— Поехали.
Когда он снял с головы прибор, оказалось, что это молодой парнишка, лет пятнадцати, не больше. Он поднял пластиковый контейнер биотуалета, открыл крышку, спросил:
— В курсе, что это?
Мальчишки неуверенно закивали. Тогда он вынес контейнер в шлюз, и, оставив его там, запер дверь салона.
— Учтите, — строго сказал он, — если кто нагадит в салоне, убирать будет сам. Ясно? Полёт будет долгим, так что обустраивайтесь.
Сказано это было к тому, что вся середина "дракона" была занята коробками. Пацаны кое-как протиснулись вглубь салона, устроились на откидных сиденьях вдоль бортов. Они были ошеломлены увиденным катером, и потому их не особо огорчали такие неудобства.
Едва катер поднялся в воздух, инкассатор бросил на пол какую-то фуфайку, и завалился спать, под висевшим над амбразурой пулемётом необычной конструкции. Ребята с уважением глядели на инкассатора, и не решались громко разговаривать.
Полёт был долгим и утомительным. Сначала катер переместился к аэродрому, затем недолгое ожидание, и ровный полёт до Москвы. После чего, длительная стоянка в ожидании своего рейса. Наконец, взлёт, несколько часовой перелёт через всю Африку. Снижение. Ещё пару часов, уже практически днём, от Йоханнесбурга до Калахари извилистым маршрутом, состоящим из бесконечных взлётов, спусков и поворотов. Такое путешествие могло вымотать кого угодно. Наконец, посадка.
— Сидите здесь, — сказал инкассатор.
Он первым вышел из катера под своды залитого светом подземного ангара.
— Привет, Миха, — сказал он, неуверенно подходившему парню в голубой униформе.
— Пароль, — потребовал тот.
— Раз ромашка, два ромашка...
— Трям, — заключил Миха, и поглядел куда-то в сторону.
Из-за учебных "Рубинов" показались снайпера — мальчишки покидали боевые позиции.
— Привет, Пашка, — поздоровался Миха. — Чё привёз?
— Ромашка, ромашка... — сказал Пашка по рации, после чего сказал:
— "Цыплят" привёз, забирай.
К ребятам подошёл Пётр, начальник базы. Пока они здоровались, из катера показались пилоты, в чёрной униформе, а за ними "цыплята".
— Какие люди! — восторженно сказал Пётр. — Игорь! Шурик! Здорово, здорово!
— Привет, Петруха!
— Мишка, здорово!
Пилоты радостно улыбались.
— Давай, Миха, забирай "цыплят", — распорядился Пётр. — Как долетели?
— Нормально, — сказал Паша. — Ночью за нами какая-то огромная птица увязалась, едва ушли.
Пётр округлил глаза.
— Пашка! — возмутился Игорь.
— Ничего, — заговорщицки сказал Шурик, — ночью уснёт, мы его за борт!
— Слыхал?! — обиделся Паша. — Варвары! Да меня беречь надо! Работать не давать!
Пока пилоты с инкассатором отдыхали, готовясь к предстоящему ночному перелёту, а новоприбывшие входили в курс дел, учебная база "Альбатрос" жила своей жизнью. Официально база считалась фермерским хозяйством, неофициально — занималась подготовкой пилотов. Первый курс осваивал полёты на кранах "ЛПК — 1", второй — на "Рубинах", третий — на "Дельфинах" расстреливал мишени. Бояться здесь было некого. На несколько десятков километров здесь не было ни души — одни обезьяны да бегемоты. А если жители окрестных деревень иногда и замечали странные вещи, то не обращали никакого внимания — Информационная разведка, с помощью нехитрого продуктового набора, сделала союзником всё местное население.
Вечером, когда стемнело и зажглись первые звёзды, пилоты, Игорь и Саша Зубов, заняли свои места на "драконе". Места "цыплят" готовились занять десять выпускников базы.
Пётр проводил ребят до катера, пожал им руки, пожелал удачи. Мальчишки, в новеньких, тёмно-синих униформах, с эмблемой Аэрокосмических Войск, устраивались в салоне катера. Хотя коробок стало меньше, всё-равно было тесно. Пашка задраивал люки.
— Поехали, — сказал Игорь по интеркому.
На этот раз путь лежал в Бразилию, через океан. Летели без прикрытия, на малой высоте. До океана полёт был похож на скачки, зато потом летели ровненько, вода из стакана не прольётся.
Инкассатор завалился спать, пассажиры дремали, сидя в полумраке. Где-то в четвёртом часу ночи всех разбудил вопль по интеркому:
— Пашка! Горим! Прыгай! Пашка, скорей прыгай! Горим!
Пашка испуганно привстал, соображая. Курсанты в ужасе таращились на него. Узнав голос командира, Пашка погрозил кулаком видеокамере, и лёг на другой бок. Выпускники настороженно переглядывались.
На рассвете катер вошёл в устье Амазонки. Здесь пришлось сбавить скорость, чтобы не вылететь за пределы реки на очередном повороте. Конечной целью их путешествия был Манаус — небольшой промышленно развитый город, расположенный на слиянии двух рек — Амазонки и Риу-Негра. Точнее: база ударной группировки "Москит", находившаяся в его окрестностях, и существующая всего лишь несколько дней.
Катер опустился на площадку подземного ангара, заполненного едва ли на треть машинами, в стороне от новейших штурмовиков "Касатка".
Пашка вышел из катера, увидев приближающегося начальника базы, сказал:
— Привет, ромашка.
Тот усмехнулся, крикнул в сторону штурмовиков:
— Отбой! — после чего сказал Пашке, — Привет, чем порадуешь?
— Держи, — сказал Паша, протягивая дискету, и глядя на "Касаток" зачарованным взглядом. — Ещё пять ящиков — твои.
— Отлично.
— Ромашка, отбой, — сообщил Пашка по рации. — Как поняли, приём.
Рация ответила что-то неопределённое, и вслед за этим распахнулся люк катера. Пилоты и прибывшие курсанты торопились покинуть "дракона", и размять ноги.
— Привет, — сказал, подходя, Игорь. — Что это за машины?
— Новые катера — "Касатки".
— Штурмовики?
— Да. Вы очень вовремя пришли. Сегодня ночью полетите в город за катерами, — это начбазы сказал прибывшим курсантам. — А сейчас можете отдыхать. Идите за мной, я покажу, где вы будете жить.
Затем, обращаясь уже к своим, вооружённым автоматами, парням, приказал:
— Заберите ящики.
Пока начбазы устраивал ребят, а Павел руководил разгрузкой боеприпасов, Игорь с Саней отправились смотреть новые катера, производство которых Кузнецов наладил в Манаусе.
Не смотря на усталость, экипаж "дракона" не смог устоять перед соблазном совершить экскурсию по базе. Наверху, в окружении тропической зелени, стоял богатый фермерский дом. Рядом были хозяйственные постройки, маскирующие входы в подземные ангары. Перед домом был бассейн, а поодаль — загон для коров, и плантации бананов, возникшие не без усилий огорчённого Волкова. Часть бананов, висевших большими гроздьями под огромными, просвечивающими на солнце, зелёными листьями, оказалась ещё не зрелой, но некоторые казались спелыми. Добраться до них было не просто. Мальчишки построили "пирамиду", в надежде сорвать несколько штук. Пашка начал дёргать банан, пытаясь оторвать, но вдруг что-то хрустнуло в глубине связки, и на него ухнуло десятка два жёлтых бананов. Желая удержать эту груду, он потерял равновесие, пошатнулся, и вся "пирамида", под тяжестью бананов рухнула на землю. Раздались вопли ушибленных бананами ребят. Между делом выяснили, что бананы спелые. От раздавленных плодов исходил приятный аромат, а размазанная по рукам и бокам жёлтоватая кашица была сладкой на вкус.
— Вы что делаете?! — послышался испуганно-возмущённый девичий голосок.
Парни замерли. Две девочки, лет по четырнадцать, биолог и врач, с изумлением глядели на них.
— Вам что, делать нечего? — строго спросила вторая.
— Идите в столовую, там полно бананов. Устроили тут...
— Да мы, это... — неуверенно сказал Пашка.
Ребята стали подниматься и отряхиваться.
— Мы тут шли, — заметил Игорь, — Так красиво...
— Было, — глядя на перепачканных мальчишек, возразила биолог.
— Рано вас выписали, — заметила врач.
Вечером, когда стемнело, прилетел вертолёт. Под его прикрытием пришло пять новых катеров из города. Зависнув над базой лишь на несколько минут, дожидаясь, пока машины нырнут в ангар, а в воздух поднимется "дракон" с десятком пилотов на борту. После чего, вертолёт, развернувшись, полетел обратно.
