На пару секунд мужчина отвлекся вновь, — В Леоне достаточно сильные сигнатуры — также, как и в Тирсе. Я не могу точно поручиться в том, что там находятся Слуги, но именно там находятся наиболее сильные источники сигналов.
-Хорошо, спасибо, — Аинз вздохнул, после чего, задумавшись о всех проблемах, через которые Роман прошел с шефом из-за невозможности связаться с Аинзом, вздохнул, — И прошу прощения.
-За что? — Роман только непонимающе спросил.
-Просто так, — после этих слов Аинз отключил связь.
Спустя десяток минут лагерь вновь кипел и бурлил жизнью — вялые лица сменилась свежими и отдохнувшими, вновь начали раздаваться голоса и звуки, так что Аинз принял решение спуститься вниз. На всякий случай он также использовал невидимость и вернулся в палатку, отданную Жилем для отдыха Слуг.
Никто из Слуг не спал — Артурия, успокоившись, оделась в броню — но все еще продолжала награждать Аинза странными взглядами — в то время, как Медуза и Кухулин о чем-то тихо переговаривались в самом конце шатра.
-Лорд-Маг, — раздавшийся над ухом голос Хассана заставил Аинза взглянуть на Ассасина, — Я полагаю, что мы готовы выступать.
-Хорошо, — Аинз вздохнул, после чего взглянул на Ольгу-Марию что, с упорством, достойным лучшего применения, пыталась расплести косу Жанны, которую та, явно чувствуя себя несколько неуютно, продолжала уводить в сторону.
-Хорошо, — маг кивнул, после чего заметив, что Хассан не покинул его мгновенно, обратился к тому, — Что-то случилось?
-Ничего страшного, Лорд-Маг, — мужчина произнес спокойно, после чего замолчал на пару секунд, — Конечно, Лорд-Маг, я доверяю вашему суждению, просто я хотел бы узнать о вашем решении о Слугах, что вы доверите французской армии.
-О, — мгновенно просиял Аинз, осознав, что в этом разговоре он все же действительно мог оправдать свое решение, — Жанна является очевидным решением, поскольку она является центральной фигурой всего плана. Кухулин и Медуза же вдвоем — способны излечивать, что является особенно важным в текущих условиях существования армии — дополнительно к тому Кухулин является магом, а значит обладает значительной широтой применений не только в боевых условиях, но и в повседневных — в то же время Медуза является хорошим сенсором, не полагающимся на свое зрение — а значит эффективна в обнаружении невидимых противников. Конечно Арчер в таком случае был бы лучше — однако поскольку французской армии нет необходимости опасаться засады — в отличии от нашей группы — я принял решение выбрать все же Медузу. К тому же вдвоем они являются достаточно сильными Слугами, способными в случае необходимости сразиться с крупной группой нападающих противников — и по крайней мере продержаться до подхода подкреплений в случае полномасштабного нападения Слуг Ведьмы.
-Конечно, — Хассан кивнул на это, словно бы это было чем-то самим собой разумеющимся, — Но я говорю не о них, а о Серенити...
После этого вопроса Аинз замер.
Почему Аинз предпочел оставить Серенити в лагере?
Потому, что он ее немного побаивался. Но не в том смысле, в котором он побаивался Артурии или Хассана, в том смысле, что в верности Серенити он сомневался меньше всего — даже больше, он был почти уверен в ее верности. В этом и заключалась проблема — Серенити была слишком верна. И при этом достаточно импульсивна — и даже Аинз, не владевший секретом межличностных взаимоотношений, мог заметить ее желание находиться рядом с ее Мастером все доступное ей время. Иными словами девушка была чрезмерной для Аинза — поэтому он не столько оставил ее в качестве необходимого элемента — сколько просто потому, что он не очень желал находиться с ней в одной команде.
Но мог ли он об этом сказать Хассану?
Как бы выглядел босс, который отстраняет специалиста от проекта просто потому, что тот ему не нравился? Причем тот специалист, что ему не нравился не потому, что он обладал каким-то отрицательными качествами — а наоборот, потому, что тот обладал чрезмерно положительными? Ведь любой Слуга оценил бы верность Серенити как ее первоочередной положительный показатель — Аинз был уверен в этом.
Поэтому он не мог ответить на этот вопрос то, что он действительно думал.
Однако взглянув на Хассана, что ожидал его ответа, Аинз почувствовал, как мысленно капля пота скатилась по его лбу.
-О, — Аинз растянул гласную, — Это совершенно необходимо...
-Да? — Хассан, в насмешку или нет, переспросил, — И почему именно?
-О, — растянул Аинз еще одну гласную. Ему срочно было придумать отговорку, но на ум совершенно ничего не шло.
"Что мне сказать?! Что мне сказать?!" — мгновение спустя его паника потухла, оставив только одно осознание. Один раз его ложь и импровизация на неизвестную тему — с Артурией — сработала, поэтому все, что ему оставалось — это положиться на блеф еще один раз.
-Я бы мог сказать тебе главную причину для этого, — Аинз ступал на тонкий лед блефа, — Но зачем?
Хассан, стоявший напротив мага, не изменился в лице — но исключительно потому, что не имел лица как такового.
-Вы...— протянул он, — Не доверяете мне?
-Нет, конечно же нет, — тут же поспешил успокоить его Аинз, — И именно поэтому я не хочу говорить тебе об этом. Я доверяю тебе и твоему суждению и абсолютно уверен, что ты сам легко сможешь понять, почему я выбрал оставить Серенити в лагере.
На несколько секунд все вокруг замерло, прежде чем Хассан медленно кивнул, — Вот как...
-Конечно же, — расплылся Аинз в улыбке. Он очень надеялся, что Хассан не воспримет его слова в качестве блефа.
-Хм, в таком случае...— Хассан задумался на секунду, — Я определенно смогу определить причину подобного решения.
"Он поверил!" — внутренне возликовал маг, но подавление эмоций отрезало от него возникшую радость, оставив только чувство небольшого удовлетворения, — Конечно, Хассан, я верю в твои способности.
-Хорошо, Мастер, — Хассан замолчал на секунду, — В таком случае возможно, что...
-О, Мария-Антуанетта, — Аинз мгновенно выцепил девушку, которая наконец оставила Жанну в покое и теперь бродила рядом, — Скажи, ты сможешь подсказать мне местонахождение Тирса?
-Тирс? — девушка задумалась на секунду и улыбнулась, — Конечно! Я была там всего один раз, но я определенно смогу распознать его.
-Прекрасно! — преувеличенно воодушевленно произнес Аинз, — В таком случае — прошу прощения, мы отправляемся в Тирс!
* * *
Сопротивляемость физическому урону — навык, снижающий получаемый физический урон подобно Сопротивляемости магии. Однако несмотря на крайнюю схожесть этих двух навыков в то время как Сопротивляемость магии достаточно распространенный навык — Сопротивляемость физическому урону является не просто редким, а практически не существующим навыком, способным нейтрализовать главную слабость множества ориентированных на магию Слуг — их низкую Выносливость и беспомощность в ближнем бою.
* * *
Перемещение в Тирс Арчер встретил спокойно не только благодаря своему бытию Слугой, но и по причине некоторому обретенному привыканию к магии Аинза и его возможностям.
"По крайней мере это удобно" — был вынужден признаться сам себе Арчер.
-Хорошо, значит теперь главная цель — это поиски Слуг — или большого скопления противника рядом, — громко объявил маг, после чего приступил к раздаче инструкций. Арчер же, ожидаемо, был выделен первым, как обладатель наиболее полезных в данном случае способностей — дальнего зрения и высокой чувствительности к чужому присутствию — и потому, спустя несколько секунд, Слуга обнаружил себя удаляющимся от своего Мастера на достаточно приличной — даже для Слуги — скорости. И не то, чтобы ему действительно так уж хотелось поскорее сбежать от своего призывателя — однако вместе с тем нельзя было сказать, что он хотел поддерживать с ним контакт.
Арчер внимательно наблюдал за Аинзом — все прошедшее время. За его действиями, словами, даже сражением. И не находил ничего плохого. Это было очень странно.
Конечно, когда Аинз признался в своей некромантии — и в весьма впечатляющих успехах в этом деле — Арчер оказался первым, кто стал подозревать Аинза в чем-то большем, чем искренняя помощь человечеству. И он был готов. Нет, на самом деле он даже ожидал того, что Аинз окажется идеальным — добрым, любящим, всепрощающим и всепонимающим — в каком-то смысле это даже успокоило бы Арчера — потому, что тогда Арчер мог бы точно определить Аинза, как злодея.
Не существует идеальных людей. Герои, короли, пророки — даже Святые. Не существует идеальных людей. Идеальными являются только те, кто хочет показать себя идеальным. Поэтому, если бы Аинз оказался идеальным — Арчер бы лишь укрепился в своем мнении относительно мага. Поэтому он затаился, наблюдая за каждым шагом Аинза. Но вместо идеального героя, разбивающего в пух и прах все стереотипы о некромантах Аинз выглядел как... Достаточно человечный некромант?
Это не были какие-то отдельные черты, созданные только для того, чтобы еще больше подчеркнуть героичность его персоны, вроде плохого музыкального слуха или любви к плохим шуткам. Нет, это были черты настоящего некроманта. Социопата и убийцы, для которого все вокруг представляло из себя материал.
Арчер не был неправ в этом размышлении — ведь в каком-то смысле Аинз пронес в своем разуме те черты, что достались ему от Иггдрасиля — игры, где каждый встреченный НПС или монстр действительно были источником выгоды, материала и бесценного опыта — в обоих смыслах этого слова.
И потому Арчер видел, как Аинз с холодным разумом осматривал противника, подыскивал армию — он видел, как тот действительно раздумывал над тем, чтобы бросить Жанну на произвол судьбы — потому, что он видел это с точки зрения выгоды. С точки зрения того человека, что действительно смог бы подняться до вершин искусства некромантии.
И вместе с тем, тогда Аинз не бросил Жанну. И вместе с тем он действительно стремился разобраться с проблемой, возникшей в Сингулярности. И вместе с тем он заботился о Слугах. Не как герой и не как Святой, а как обычный человек, испытывающий обычную человеческую эмпатию.
Это было самым странным.
Арчер не был настоящим Слугой — в том смысле, что он не вознесся до Трона Героев через свои земные легенды и деяния — а заключил пакт с самим миром. Однако он обладал всеми знаниями, даруемыми Троном Героев. Он знал о самих Героях — знал о их воплощениях в качестве Слуг. И он понимал, что Слуги являлись наименее человечными из всех существующих существ во всем мире — пожалуй, уступая только в этом тем существам, что пришли из-за грани этого мира. И, как ни парадоксально, но они не были человечными именно потому, что были отражениями людей.
Не существует идеальных людей — не существует бесконечно плохих людей. Никто не рождается злым или добрым — даже вырастая никто не способен определить каждую свою черту как злую или добрую. Любовь к кофе у маньяка не является сама по себе злой чертой и любовь к чистоте не добрая черта у доброй старушки. Это просто черты характера, определяющие человеческую личность.
Но Слуги не являются людьми. Среди Слуг могут существовать абсолютно добрые — и абсолютно злые. Те, в ком существуют только те вещи, что могут быть отмечены как зло и добро. Те, кто злы или добры просто по своей природе.
Не все Слуги таковы — но Слуга, призванный как отражение легенды об "идеальном короле" остается таковым несмотря на все свои действия. Даже если он испытывает человеческие эмоции или проявляет черты за гранью простого описания "Слуга, созданный из легенды" — он все равно остается Слугой, созданным своим легендой. И Аинз был не таким.
Арчер не мог описать Аинза простым предложением. Некромант, вставший на спасение мира потому, что он все еще сохранил в себе человеческие черты, иногда оказывающийся не готовым к неожиданным событиям, но все равно пытающийся оказывать помощь своим Слугам потому, что он видит их как людей, но все равно готовый пожертвовать ими при необходимости? Это было слишком длинным описанием для Слуги.
Так кем же был Аинз на самом деле?
Первым предположением Арчера стало то, что тот является не Слугой, а истинным Героическим Духом. В то время, как Слуги являются одной из сторон личности Героического Духа — Аинз мог являться чем-то цельным. Не просто определенной гранью чьей-то личности, а настоящей личностью. Не Слугой, а Героем.
Наверное, будь Арчер простым Слугой — он и остановился бы на этом размышлении. Но Арчер не был настоящим Слугой. Он был тем, кто попал к Трону Героев через пакт с миром.
Заключая пакт с миром Арчер согласился на служение в обмен на силу — быть одной из форм Сил Противодействия — пусть это и одной из наименьших ее форм. Он получил силу в обмен на служение миру — в обмен на обязанность нести стражу этого мира. И потому в нем было нечто, что было недоступно простым Слугам.
Арчер был Стражем Противодействия. Паршивая работа для героя — убивать тех, кого уже не спасти ради тех, кто еще может выжить. Однако определенно у Арчера существовала способность, доставшаяся ему от подобного рода занятий — оставшаяся у него даже при призыве Слугой.
Он чуял искажения, что требовали вмешательства Силы Противодействия.
И Аинз был таковым.
Но, парадоксально, Арчер не мог определить — почему.
Аинз вел себя так, как ему и полагалось. Медленно налаживал контакты, сражался, говорил, улыбался или спорил — он был ничем не похож на искажение, которым он должен был быть.
Это и было самым противоестественным в природе Аинза, что Арчер только мог в нем увидеть. Даже если бы тот оказался непознаваемым ужасом из-за границ вселенной — в этом было бы больше логики и разума, чем его текущее поведение.
В какой-то мере это ужасало Арчера. Ужасало потому, что он обладал разумом ветерана, наемника, Стража, воина, выживальщика, сломанного героя. Он собирал информация, строил планы, импровизировал на ходу. Он надеялся на то, что что-то понимает о мире вокруг.
Он совершенно ничего, ни единой вещи не понимал в Аинзе.
Он является человеком со своими проблемами, устоями и целями? Почему же тогда он искажает реальность? Или же он является непостижимым злом? Тогда почему он настолько человечен?
И, словно бы специально подкручивая паранойю Арчера — Аинз позаботился о том, чтобы никто и никаким образом не смог собрать информацию о нем. Его окружали самые монструозные заклятия и защиты, какие только можно было себе представить — нерушимые стены и смертельные ловушки. Но за ними ничего не было. Глухо. Пустота. Вакуум. Абсолютно пустая бездна.
И ничего более.
Слуги вокруг Аинза могли верить во что они хотят — но Арчер понимал, что существо подобное Аинзу является чем-то... Он даже не мог сказать, чем он являлся.
Взгляд Арчера неожиданно привлекла фигура двух двигающихся по дороге девушек. Обе они были крайне низки — возможно даже ниже Марии-Антуанетты или Серенити. Издалека разобрать их конкретные очертания не представлялось возможным — Арчера и двух медленно бредущих девушек разделяли десятки километров — но взглянув на них Арчер понял, что именно они являлись целью, что Аинз пожелал найти в этом месте.
