— Не обращай внимания, Эйк. — Хмыкнул, поглубже натягивая капюшон своего плаща, стрелок. — Дохлая — у нас девушка импульсивная, но отходчивая. Да и обидно ей.
— Обидно? — Опешил судорожно глотающий воздух фермер.
— Ну, конечно, обидно. — С улыбкой пояснил Пью. — Вот она сколько людей за жизнь свою по заказу убила? Вряд ли больше полусотни. А вы ее кровопийцей считаете. Обвиняете в том, что ей человека жизни лишить, как два пальца высморкать. Думаешь, что она изверг и убийца? Это ты настоящих извергов не видел. Другой бы на большаке вас увидев, по пули в голову прописал и все... — Задумчиво почесав подбородок, снайпер ласково похлопал ладонью по цевью винтовки и продолжил. — А сами-то сколько своей дрянью народу потравили? Сколько семей разрушили? Да и беженцев вот постреляли. А зачем?
— А что, надо было заразу себе на порог пустить? — Возмутился Эйк.
— Значит, заразы боялись. — Фыркнул снайпер. — Так боялись, что, видимо, всем селом мозги потеряли. Это Черная сыпь. Больные бы до вас не дошли. До Сити две недели ходу, а вирус из боевых. Два дня инкубационного периода, а потом за сутки человека сжирает. А здоровые. Им есть, что терять. Отпугнули бы и все. Но, ведь, вас в селе убийцами не считают. Наоборот, вы герои, что поселок свой от заразы спасли. Слава, Почет, девки румяные. Вот и обидно. Тем более, Нежить у нас из принципиальных. На головы контракты почти не берет. Детей не обижает. Тоже, почти. Поймает, разве что, мальчика посимпатичней да затрахает до полусмерти. — Перехватив удивленный взгляд деревенских, — снайпер ткнул пальцем в сторону клевавшего носом Райка. — Вот как его, например...
Просвистев в воздухе, в борт телеги с громким стуком воткнулся насквозь пробивший толстую, мореную доску тяжелый, выточенный из грубо обточенного гаечного ключа, нож.
— Неплохой бросок, — наблюдая, как Пью с руганью пытается унять кровь из рассеченного уха, прокомментировал Ыть.
— В задницу, такие броски, — хмыкнула девушка и, в несколько глотков опустошив бутылку самогона, запустила ее в кусты. — Я ему в глотку метила.
* * *
— Учителя, конечно, говорили, что у Хаба стена мощная, но это... Как?.. — Заворожено прошептал Райк. — Это... Это... Невозможно...
— Ну, почему, — пожала плечами девушка, — как видишь, очень даже возможно. Немного труда, немного упорства, гипсовые шахты, карьер, работающий завод по производству железобетонных конструкций, огромная куча металлолома и строительной техники под боком, пара десятков лет плюс желание выжить и вот... Любуйся, только башкой так не верти — шея отвалится.
Стена окружающая Хаб, действительно, поражала. Циклопическое, взмывающее, казалось, до самых облаков сооружение не было той разномастной грудой обломков, так и не защитившей жителей Сити. Стена города казалась больше похожей на природное сооружение, лестница сложенных из гигантских железобетонных блоков террас, поверху каждой из которых шел ряд капониров и дотов, она казалась действительно неприступной. Глядя на все эти автоматические пушки, пулеметы, зенитные комплексы, Райк все более отчетливо понимал слова Ллойс о том, что Легион попытался проглотить слишком большой кусок. Мощь города, позволяющего себе подобные укрепления, завораживала и подавляла.
— А зачем вентиляторы? — Несмело прошептал он, заметив на гребне стены странные конструкции.
— В городе больше пятидесяти тысяч населения, — с усмешкой пояснил Пью. — Всем противогазы не наделаешь, да и не помогают противогазы от некоторых БОВов[40] — там на кожу попадания достаточно...
— И что? — Не понял скриптор.
— Да пару лет назад, сюда Операторы пришли. Думали город данью обложить, — стряхивая с ирокеза капли дождя и нахлобучивая на голову шлем, проворчала Элеум. — Сам знаешь. Операторы, ребята упакованные, не хуже ваших, пожалуй, будут.
— Неправда, — вскинулся, было, подросток, но неожиданно махнул рукой и откинулся обратно на борт телеги. — А вообще ты, наверное, права. Они, ведь, как нас учили: из охранных служб корпораций пошли. А там техники полно было...
— Причем такой, о какой армейские даже мечтать не могли. Только в сладких снах видели. — Рассмеялся стрелок. — Охранные структуры корпораций — это, ведь, самые настоящие частные армии, только вот на финансировании там не экономили...
Скриптор медленно кивнул. Если верить сохранившимся учебникам новейшей истории, на финансировании и подготовке служб безопасности действительно не экономили. То, что солдаты спецподразделений получали в единичных экземплярах, да и то только к концу войны, когда на испытания, комиссии и приемки стали смотреть сквозь пальцы, у безопасников давно уже считалось устаревшим. Что уж говорить про уровень подготовки. Корпорации, фактически и спровоцировавшие конец света, не зарабатывали деньги. Они их делали. Создавали, буквально, из ничего, контролируя финансовые потоки, формируя и определяя большинство основных течений бурного моря "свободного" рынка, а поэтому могли позволить себе самый жестокий и эффективный отбор. Отбор, который мог пройти только один из сотни профессиональных вояк. С другой стороны, если верить довольно многочисленным источникам, то даже рядовой сотрудник охраны, проработавший на корпорацию хотя бы год, мог считать себя обеспеченным на всю оставшуюся жизнь, так что, в желающих недостатка не было. Что уж говорить о том, какой набор бланков нанокультур получал каждый боевик, агент и даже сторож на складе.
Корпорации знали о войне задолго до ее начала. И они к ней готовились. Создавали собственные учебные центры и базы. Рыли бункеры и убежища, закупали технику, нанимали специалистов, скупали материалы, мощности, патенты и "мозги" но... все равно, оказались не готовы. Разожженное ими ядерное пламя оказалось слишком горячим, слишком своенравным... Построить новые Империи на пепелище старых не удалось. Когда начали падать бомбы, плотина цивилизованности рухнула, сметая все на своем пути грязным людским потоком. Целая когорта директоров, руководителей, начальников и управленцев оказалась ненужной. Она лишь сковывала, забирала ресурсы, ограничивала свободу, неожиданно свалившуюся на голову вооруженных до зубов профессионалов, людей в новых реалиях мира действительно полезных и обладающих самым важным в изменившихся обстоятельствах умением — способностью выживать. Контроль денег ослаб. Вернее, он исчез. Что значат разноцветные бумажки и цифры на экране банковского терминала в мире, где наивысшую ценность имеет способность добывать пищу? Где умение вырастить на отравленной земле урожай или отнять его силой оружия намного более полезно и применимо, чем знание подводных камней рынка акций. Хозяева мира были разорваны собственными цепными псами. Не всегда и не везде попадались среди акул бизнеса, особенно молодых, и акулы иного рода, но, так или иначе корпорации перестали существовать, а на их обломках ядовитой лозой взошла новая нива. Одна из сильнейших банд Пустошей — Операторы. Вооруженные высокотехнологичным оружием, накачанные десятками новейших боевых нанокультур, сумевшие сохранить жесточайшую внутреннюю иерархию, тактику и ухватки довоенных спецподразделений головорезы. Возможно, реши Операторы начать экспансию, они смогли бы подмять под себя и остальные крупные банды, но элита почему-то решила довольствоваться небольшим клочком земли в предгорьях к юго-западу от Сити. Что там происходило, никто не знал, но слухи ходили самые невероятные. Говорили о полностью автоматизированных заводах, огромных подземных хранилищах, мало чем уступающим складам государственного резерва.
Шепотом рассказывали о секретных лабораториях, где потомки ученых, продолжая работать над довоенными проектами, пытаются создать новые тела для одряхлевших иерархов банды. О спрятанных глубоко в подземных шахтах ракетах, способных перебросить десантные капсулы даже на соседние материки, о кипящих, постоянно облучаемых чанах с боевыми вирусами. О невероятных, спрятанных в толще земли гидропонических фермах, способных прокормить целые города. О медленно, но верно растущей, непобедимой армии боевых роботов. Много чего болтали за кружкой пива, приходящие на базу Легиона торговцы и вернувшиеся с патруля молодые бойцы. С одной стороны, верилось во все это с большим трудом. Скорее всего, старшие скрипторы и проповедники были правы, говоря, что Операторы медленно, но верно вырождаются, просто-напросто задыхаясь без притока свежей крови. Ведь, для того, чтобы без последствий принять в себя достаточное количество боевых культур даже при условии наличия необходимой медицинской техники и специалистов-медиков, кандидат должен был обладать одной очень редкой в последние семь десятков лет особенностью. Чистотой генов. Не той "чистотой", на которую успокоительным зеленым цветом реагируют переносные биометрические сканеры, запрограммированные выявлять "среднестатистическую норму". А ту чистоту, что имеет человек, ни разу в жизни не столкнувшийся с дозой жесткого излучения, не пивший прошедшей через старый, чудом функционирующий нанофильтр, а то и просто отцеженной через горсть перемешанного с песком угля воды, не дышащий наполненными "остаточными фазами" распада боевых газов воздухом, никогда не употреблявший в пищу мутировавших растений и животных, не переболевший в детстве ставшими уже обыденными, но смертельными для любого родившегося раньше Черных лет, болячками. И даже если подобный человек находился, шанс на благополучный результат был далеко не стопроцентный. Как результат генного ценза, банда оказалась немногочисленной. Около полутора тысяч человек, не больше. Возможно, этим и объяснялось их относительное миролюбие и отсутствие экспансионистских наклонностей. С другой стороны, девять из десяти появившихся на рынке нанокультур, начиная от банальных медшотов, заканчивая редчайшей "Чешуей дракона" или "Саламандрой" проходили через руки Операторов. Оставшиеся десять процентов были либо сохранившимися довоенными образцами, либо поделками немногих независимых кустарей. А еще было доподлинно известно, что рейдеры готовы платить почти любые деньги за редкие штаммы и бланки. Возможно, Легиону даже удалось бы с ними договорится, и если не объединить усилия, то хотя бы сотрудничать, если бы не одно обстоятельство — беспрекословная жестокость Операторов. В отличие от извергов и каннибалов Стаи или фанатично поклоняющихся кибернетике Ржавых, Операторы не проводили акций устрашения, не совершали набегов за двуногой едой и "биоматериалом", не устраивали показательных казней и извращенных представлений. Операторы предпочитали действовать... прагматично. Быстро, профессионально и тихо. Перешедшие банде дорогу, помешавшие сделке, отказавшиеся подчиниться, будь то одиночка или целое селение, просто исчезали, уложенные снайперским выстрелом, вырезанные ночным десантом боевиков или сожженные точечным ракетным ударом.
Мысли о том, что поведение Легиона на самом деле мало чем отличается от политики рейдеров, а истинная причина враждебных отношений состоит не в религиозных или моральных противоречиях, а очень просто определяется наличием общей границы и желанием Легиона добраться до ресурсов Операторов, Райк старательно от себя отгонял. До последнего времени. Так или иначе вялотекущий конфликт продолжался уже лет шесть, а банда Операторов были той силой, не считаться с которой было просто невозможно. И тем более, удивительно было то, что рейдеры не смогли взять город. Хотя, глядя на все эти укрепления...
— Ну так вот, подтащили они тогда баллоны с какой-то химической дрянью прямо под стену, — отвлек Райка от мыслей голос девушки, — и сказали, типа, не будите дань платить, поставим баллоны на вышки, дождемся попутного ветра и распылим над городом.
— И что? — Заинтересовался рассказом Ыть. — Распылили?
— Распылили. Еще как, распылили. — Кивнул Пью. — Год потом вокруг трава не росла. Хорошо, что в Хабе угольные да гипсовые шахты есть, а промышленные вентиляторы, все равно, простаивали...
— А чего это вдруг? — Удивился толстяк. — Из города, ведь, почти весь бензин на пустоши идет. И уголь. Шахты, ведь, должны круглые сутки работать.
— Так они и работают. Просто... ну, кто электричество на вентиляцию зря жечь будет? — Пожала плечами Элеум. — Это до войны техника безопасности, трудовые нормы, и все дела. Хотя, я и не верю... А сейчас... На гипсе, болтали, работа начинается, как только взрывники шнуры скрутят. Да и на угле тоже. Зачем зря воздух гонять да целые сутки на проветривание тратить?..
— Так это же... — Нахмурился Ыть.
— Правильно понимаешь, сладенький. Это, примерно, как мясная ферма у тебя в Некрополе, — кивнула Ллойс, возящаяся с упорно не желающим опускаться плексигласовым забралом шлема. — Пара лет, и все. Антракоз, забитые углем и гипсом легкие, все дела... — Все же, справившись со шлемом, девушка несколько раз щелкнула прозрачным, способным выдержать прямое попадание пистолетной пули щитком, устало откинулась на копну сена. — А как ты хотел?
— Все равно, ыть, не пойму, — затряс головой толстяк, — у нас на ферме рабы, но там мозгов не надо, обезьяна справится, а в шахтах... там, ведь, крепеж, газ, проходки... там, ведь, спецы нужны... техника, опять же...
— Техника... Техника, конечно, есть, но, как я слышал, последнее время все больше ручками работают, — рассмеялся Пью. — А что касается рабов... В Хабе рабов мало. Не запрещено это, но... не одобряется. Потому вот я в Сити и поселился. Зато вот таких, как он. — Кивнул стрелок в сторону притихшего и внимательно прислушивающегося к разговору Щура, — полно. Пятьдесят серебряных в день. Хватит и на жилье, и на винишко с картами, и на девок. Если с головой дружишь, можешь на собственную ферму за год заработать. Или в бригадиры выбиться. А там, — стрелок изобразил в воздухе замысловатую фигуру, видимо, призванную описать открывающиеся перед бригадирами перспективы, — всё лучше, чем в окрестных селах мотыгой землю ковырять.
— Хм... — Поправив сползшее на кончик носа пенсне толстяк озадаченно почесал макушку.
— Город всю технику еще на подступах скупает, — пояснила Ллойс. — А потом общинам и поселкам по десятикратной цене продает. Все, конечно, не перекупишь, но и торговцы ценовую политику менять не спешат. Кто захочет с городским властями ссориться? Поэтому, у окрестных фермеров ни хрена и нет. Вон, — похлопала она по бортам телеги. — Видишь? Даже колеса деревянные. Резина-то дорогая, наверное. Зато самогон в стеклянных бутылках.
— Упыри городские... — прошипел, сменивший Щура на облучке Эйк. — Пользуетесь, сволочи, что сбежать нам некуда...
— Может и упыри, — кивнула головой девушка. — Да только не стрелки это начали и не городские власти. А вы, когда цены на продукты в голодный год задирать начали. Город-то выстоял. Свои теплицы поставил. Скотобазу завел. В людоедство ударился, но выстоял. А вот вы без бензина да электричества долго проживете? Или опять на дорогу пойдешь?
— В Сосновой жабе кузнец научился бензин из покрышек гнать. Так что... — неожиданно вмешавшийся в разговор Щур, видимо, подбирая слова, сделал небольшую паузу... — там теперь и генераторы есть, и теплицы с подогревом, даже землю мотоблоками пахать начали...
