Миллстоун

Одевшись и перебросившись парой фраз с Ником, Джон направился завтракать в Золотую Шахту. Быстро разделавшись с яичницей, детектив пододвинул ближе чашку кофе и закурил. Он уже обдумывал напроситься в патруль, когда дверь заведения открылась. Миллстоун не обернулся, но подметил крайне удивлённый взгляд Холли, направленный в сторону входа.

Через несколько секунд к нему подсел мужчина, одетый в аккуратный чёрный костюм. Он снял шляпу и положил её на стойку рядом с собой.

— Можно кофе? — вежливо обратился он к Холли.

— Одну минуту, — ответила девушка.

На вид ему было около сорока лет, черты его лица были сухими и строгими, как и вся его манера держаться. Он носил густые усы, которые были аккуратно подстрижены. Миллстоун почему-то знал, что этот человек пришёл к нему, и ждал, что он заведёт разговор в ближайшие минуты.

— Это вы Миллстоун, тот знаменитый детектив из Смоллкрика? — сказал, наконец, незнакомец.

— Именно так, — кивнул Джон, повернувшись к собеседнику.

— Мне вас порекомендовал мой старый друг — мистер Уэлс. И просил передать большую благодарность за разрешённое дело.

— Я надеюсь, что у него всё в порядке.

— Как вы понимаете, он о своих делах не информирует посторонних, поэтому ничего вам сказать не могу, — улыбнулся усач, делая первый глоток кофе.

— А с чем пришли вы?

— Я предпочту обсудить несколько позже, — сказал он, мимолётно взглянув на Холли, — а пока не мешало бы представиться. Я Роберт Гриффин. Это имя о чём-нибудь вам говорит?

— А должно?

— Возможно. Мы с вами работаем на одной территории, только я представляю несколько другую службу.

Холли зачем-то ушла на кухню, и новый знакомый Миллстоуна начал говорить увереннее.

— Случайно не технологическое бюро?

— Именно его. А вы проницательны, — улыбнулся Гриффин.

— Мне подсказала ваша осторожность. Только ваши так тихо говорят о своей принадлежности, как будто являются представителями службы безопасности федерального совета. Но поскольку последних здесь быть не может, мой вывод вполне очевиден.

— Вы, как и другие, немного скептически к нам относитесь, но это можно понять.

— Я вот всё гадаю, что же за нужда привела вас ко мне? Обычно вы вызываете своих рангом повыше.

— Да, я думаю, вы будете удовлетворены, узнав, что мы не всё можем сами, — улыбнулся Усач.

— Ну, учитывая, что вы при первой же возможности перехватываете важные открытия, я даже и подумать не мог, что вы на что-то не способны.

— Поверьте, Миллстоун, мы такие же люди, как и все остальные. Ну а что до технологий, то вы могли бы нас понять. Многие из них достаются нам с большим трудом, и мы вынуждены цепляться за каждую возможность. Да, расталкивая остальных, потому что порой даже одно неосторожное касание может всё испортить.

— Понимаю, — легко улыбнулся Миллстоун, оставляя на стойке деньги за завтрак.

Гриффин тоже расплатился и вышел вслед за ним. Перед Золотой Шахтой стоял пикап — старый, но выглядящий ещё неплохим. Признаться, Миллстоун ожидал, что шишка из технологического бюро должна быть на транспортном средстве более высокого класса.

— Вам в вашей конторе урезали финансирование? — ехидно поинтересовался Джон.

— Вы ждали, что я заявлюсь на машине, на которой езжу на доклады в Флаенгтон? — улыбнулся Гриффин, — я, конечно, не Уэлс, но и не представитель самой захудалой службы. Просто, так удобнее.

— Предположу, что вы нашли что-то в горах, — сказал Джон, доставая сигареты, — следы угля на шинах говорят о том, что это неподалёку отсюда. Я слышал, что где-то к разработке готовится шахта.

— Верно, — кивнул усач.

— Так что вас привело ко мне?

— Давайте для начала сядем в машину.

— Секретность, — улыбнулся Джон, направляясь к пассажирской двери кабины.

— Когда я расскажу вам всё, это уже не будет вас удивлять.

Гриффин сел за руль и выехал из Смоллкрика, свернув по грунтовке в сторону карьера, он остановился на обочине и закурил.

— Вы правы о разработке шахты. Я думаю, если бы вы знали, когда её планировали начать, то удивились бы, почему это до сих пор не сделано.

— Я даже боюсь предположить, что вы там нашли.

— На самом деле — не так уж много. Вполне себе штатная работа, хоть и не совсем стандартная.

— Не сомневаюсь.

— Это всего лишь машина, предназначенная для бурения. Шахты как таковой там ещё нет. Очевидно, процесс её постройки прервался неожиданно.

— Причины? — невзначай поинтересовался Миллстоун.

— Если бы я знал! — улыбнулся Гриффин, — но ведь нам они, по сути, не нужны. Нам нужна сама машина. Правда, размеры её таковы, что сразу извлечь не получится. Да и не хотелось бы хоть немного её повредить. Поэтому работы затянулись.

— Тем более, что вряд ли её кто-то до вас находил, в отличие от экземпляров, расположенных ближе к поверхности.

— Да. Тут вы правы. В этом плане нам очень повезло.

— Но потом появилась проблема.

— Да.

— И это интересно, — кивнул Миллстоун.

— Сначала мы не смогли сходу демонтировать один из важных узлов и отложили это до следующей смены. Но на утро оказалось, что с ним кто-то поработал и без нас. Сначала пеняли на кого-то из своих, но это оказался кто-то другой.

— Тоннели обыскивали?

— Конечно, — усмехнулся Гриффин, — даже не смотря на то, что тамошняя система по своей сложности может посоревноваться с любым муравейником.

— Не нашли?

— Иначе бы я здесь не сидел.

— Хорошо. Ваше профессиональное мнение о том, как этот некто действовал?

— Грубовато, но всё равно с некоторым знанием дела.

— И никаких следов?

— Возможно, мы просто не всё разглядели. Именно в этом я и хотел бы просить вашей помощи.

— Что же, всё настолько неопределённо, что я даже не знаю, чем вам помочь.

— Просто взглянуть и высказать своё мнение.

— Хорошо, — улыбнулся Джон, — почему нет? Когда ещё представится возможность заглянуть за кулисы вашего бюро?

— Тогда договорились.

— Вы точно уверены, что это не кто-то из своих?

— Не точно, — с небольшой горечью сказал Гриффин, — но мне не хотелось бы, чтобы вышло так.

— Ладно. Всё будет на месте. Едем.

Пикап монотонно поскрипывал даже при езде по относительно ровной дороге, а когда асфальтовое покрытие под колёсами сменилось грунтовкой, он запел ещё громче. Эта дорога была не так наезжена, как остальные в окрестностях, из чего следовало, что, скорее всего, её проложили специалисты бюро и те, кто планировал начинать разработку шахты.

— Кстати, тут неподалёку есть карьер с интересной машиной. Я ещё удивлялся, как это вы до сих пор ей не занялись, — сказал Джон, нарушив тишину.

— Да. Она есть в нашем списке, но в данный момент в нём много куда более ценных объектов, поэтому той штукой мы ещё не занялись.

— Я думал, если раскопать её, то внизу она почти не тронута.

— Может быть и так, — пожал плечами Гриффин, — но раз до неё ещё не добрались, значит, в ближайшее время и не доберутся. Всяким шайкам на территории федерации заметно сложнее делать свои дела.

— Да. Что есть, то есть, но вам всё же кто-то умудрился досадить, — улыбнулся Миллстоун.

Как раз в этот момент они прибыли к месту работы группы Гриффина. Джон ожидал увидеть огороженную территорию с кучей машин и людей в форме, но на деле всё оказалось не так. Машин со специальными знаками различия было всего лишь две, а по людям, попадавшимся на глаза у входа в шахту, вряд ли можно было бы сказать, что они вообще работают на какую-либо службу.

Усач остановил машину рядом с большой палаткой, и они с Джоном направились в сторону входа. Миллстоун сразу приметил, что проём не соответствует его представлению о габаритах машины, которую ему предстоит осмотреть.

— Неужели она такая маленькая? — спросил Джон, указав на узкие стенки.

— Нет. Здесь есть другой вход. Сейчас он завален, поэтому вытащить всё целиком не удастся, да и техники соответствующей у нас нет. Вот поэтому и разбираем на части и выносим, как можем.

— Понятно, — кивнул Джон, продолжая осматриваться.

Он шёл медленно, внимательно оглядывая стенки и пол тоннеля, скупо освещённые тусклыми лампами, висящими под потолком. Нужно было радоваться, что здесь есть хотя бы они, и не нужно скрупулёзно исследовать каждый метр этих проходов при помощи фонарика. Тоннели не несли в себе особо ценной информации. Если здесь и были какие-то следы, то они безнадёжно затоптаны сотрудниками группы.

Вскоре узкий тоннель примкнул к широкому, больше соответствовавшему масштабам предков. Миллстоун сразу отметил следы мощных гусениц внизу и ровные канавки, находившиеся вдоль стен. К счастью, подобные следы сложно было просто затоптать, хотя поверх них и виднелись куда более молодые отпечатки ботинок.

Здесь нужно было оглядывать всё ещё внимательнее — чем ближе они подходили к машине, тем больше была вероятность того, что преступник тоже находился здесь. Джон не сводил глаз в первую очередь с грунта под ногами, стараясь выделить из общей массы следов какие-нибудь необычные. Однако, ничего подобного он так и не нашёл.

Тем временем в свете всё тех же тусклых ламп стал виден огромный стальной монстр, похороненный в этом тоннеле. Его гусеницы были поистине огромными, и Джон понял, что неправильно оценил их размер, опираясь на внешний вид колеи. В нынешние времена вряд ли может существовать функционирующая машина с такой ходовой. Сзади над гусеницами находилось большое сопло, нужное, очевидно, для сброса удалённой породы. Самого бура видно не было, но становилось понятно, что канавки по периметру тоннеля — его следы. На самой машине сейчас находилось двое человек в гражданском, которые рылись в одном из отделений, сверяясь с какой-то схемой.

Миллстоун бегло осмотрел машину и прошёлся по тоннелю, осмотрев грунт внизу. Конечно, здесь всё было затоптано ещё больше, плюс, было много следов от тележек, на которых, очевидно, вывозили отделённые детали.

— Где лежала та часть, над которой поработали в первый раз? — спросил Гриффина Джон.

— Вот здесь.

Руководитель группы подошёл к правой гусенице и указал на грунт. От того, что некогда здесь что-то лежало, остались лишь смутные упоминания в виде прямых линий, кое-где проглядывавших под слоем человеческих следов.

— Можете конкретно рассказать о том, что это был за узел и для чего он предназначался? — спросил Джон, присаживаясь на корточки и доставая фонарик, чтобы лучше осмотреть отпечатки на грунте.

— Это была часть трансмиссии одного из вспомогательных ковшей. Устройство в целом нехитрое, но довольно интересное.

— И что пропало? — спросил Джон, не отвлекаясь от осмотра.

— Две конические шестерни и шлицевой вал.

— Если я правильно понимаю, то это одни из самых технологически сложных деталей в конструкции. Верно?

— В этой конструкции — самые сложные. Если не считать корпуса, конечно.

— Вы поэтому заключили, что кто-то работал со знанием дела? — спросил Джон, вставая.

— Да.

— Если я не ошибаюсь, то вспомогательный ковш здесь не один. Вы сняли все трансмиссии?

— Только две задних. Две передних на месте. Правда, они немного другие, если вас интересует осмотр.

— Да.

— Ну, если вас устроит не совсем такой же узел, то я не против.

— Покажете, где он?

— Идёмте.

По специальному трапу они поднялись наверх, и, пройдя через узкую входную дверь, оказались внутри. По левую руку находился силовой отсек, который, по-видимому, был самым крупным в этой машине. Бур, очевидно, был оснащён собственным реактором, чем и объяснялось большое количество людей в силовом отсеке. Из-за них Миллстоуну не удалось ничего разглядеть, даже несмотря на то, что двери были распахнуты. Он лишь увидел несколько больших шкафов со схемами, рядом с которыми стояли специалисты бюро.

— А из силового отсека ничего не пропало?

— Нет. Возможно, из-за того, что там сложно что-то снять, не сломав, да и схемы пострадали от времени. Они не столько ценны сами по себе, сколько в совокупности, и то для того, чтобы понять, как здесь всё было устроено.

— А больше ничего интересного не было, что касалось той трансмиссии?

— Есть одно, — Гриффин остановился и помедлил, подбирая слова, — предположение. Моё личное. Не знаю, насколько оно правильно, но для того, чтобы снять то, что было украдено, не нужно было разбирать весь механизм. Как будто тому, кто над ним работал, просто нравилось то, что он делал.

— Это интересно. Пожалуй, самое интересное, что я тут нашёл на данный момент.

Тем временем они прошли узким техническим коридором и вышли в небольшую комнатку. Там находилось двое человек, которые недавно сняли крышку корпуса, очевидно, того самого редуктора, о котором говорил Гриффин, и теперь решали, что делать дальше. Увидев начальство, они отвлеклись и покосились на Миллстоуна — видимо, незнакомые лица им здесь встречались крайне редко.

— Вы можете продолжать. Не обращайте на нас внимания, — сказал Гриффин.

Работники молча вернулись к своей схеме, а Джон, пользуясь возможностью, заглянул в тот механизм, который они разбирали. По сути, для дела это было не так уж и важно, но для него это была отличная возможность хоть как-то ознакомиться с работой технологического бюро.

— Вы просто зарисовываете и разбираете? — как бы невзначай поинтересовался Джон.

— Скорее, стараемся понять, — ответил Гриффин, — и разбираем больше для того, чтобы просто извлечь отсюда, а потом восстановить. Если бы мы могли вынуть этот бур целиком, мы бы это сделали.

— А не встречалось ли узлов, где уже побывали до вас? — спросил Миллстоун, не отводя глаз от хитрых сплетений шестерён внутри трансмиссии.

— Не думаю. При первом ознакомлении пропаж не обнаружено, — пожал плечами Гриффин.

— Но в некоторых местах было меньше пыли, чем везде, — сказал один из специалистов, отвлёкшись от схемы.

— То есть? — спросил его Джон.

— Ну, как будто кто-то уже залезал внутрь, может, что-то разбирал, но потом всё вернул к прежнему состоянию.

— Как-то это не совсем логично, верно? — спросил Миллстоун.

— Не знаю, — пожал плечами подчинённый Гриффина, — мне просто показалось это странным.

— Здесь можно курить? — спросил Джон.

— Да, — ответил руководитель группы и сам полез в карман за сигаретами.

— А вы можете, — сказал Миллстоун, выпустив облако дыма, — рассказать подробнее? Что это были за места и насколько они важны для всей конструкции?

— Ну, первое, что бросилось в глаза, это рабочая часть бура, — продолжил работник, — на ней есть резцы с искусственными камнями. На них должно было быть не меньше пыли, чем везде, но они были относительно чистыми.

— Постойте, — сказал Миллстоун, переводя взгляд на Гриффина, — разве эта машина не упёрлась в тупик?

— Нет, — покачал головой руководитель.

— И впереди тоже есть тоннель?

— Совершенно верно. Мы склонны думать, что он находился на стадии подъёма, когда работы были остановлены. Такие операции могли длиться по несколько дней, и вот после одного из пересменков он так и остался стоять.