— Надеюсь, вам понравилось у нас?— спросила она, пристально посмотрев на Эллис.
Мое сердце замерло. Казалось, магичка не сдержится и выскажет все, что она думает о затее обитателей Долины Грез и о них самих. Но девушка взяла себя в руки, присела в реверансе и ответила:
— О, да, Ваше Величество! Здесь так великолепно, что мы хотели бы остаться... Навсегда.
Гном согласно поддакнул, а я сдержанно кивнул.
Королева едва заметно улыбнулась и сказала:
— Желание гостей для нас закон. Позволяю вам остаться в Долине Грез! Вашу судьбу мы решим позже. А пока можете веселиться и наслаждаться жизнью всю оставшуюся ночь.— Прищурившись, она взглянула на солнце, вот-вот готовое скрыться за хребтом. И когда это произошло, королева недобро улыбнулась и добавила: — Да и нам пора развлечься... По-настоящему...
И, запрокинув голову, она истерически захохотала.
От ее смеха у меня мороз пошел по коже. Но когда она вернулась в исходное положение, мне стало совсем жутко. Перед нами стояла все та же королева Мегиста, но... она была какой-то другой. Холодной и безмерно суровой. Ее лик потемнел, как и белые кружева, покрывавшие наряд — они стали черными, мрачными. На щеке появился уродливый шрам, а совсем недавно жемчужные зубки превратились в опасные клыки.
Ее супруг претерпел более кардинальные изменения. Теперь рядом с королевой стояло нечто с козлиной головой и крутыми рогами. Его великосветский наряд сменили доспехи из темной стали, а в руках появился массивный топор, целиком вырезанный из дерева, на вид не уступавшего в прочности лучшей стали. От былой покорности Его Величества не осталось и следа. Теперь он был настроен решительно и воинственно. И лишь на свою королеву он по-прежнему смотрел с обожанием и почтением.
Перемены коснулись и остальных фейри. Девушки, составлявшие нам компанию все это время, превратились в неистовых фурий. Всклокоченные волосы уже не могли скрыть заметно подросшие рога, увенчанные острыми шипами. Они радостно верещали и скалили острые зубки. Разлетавшиеся во все стороны юбки обнажали кривые козьи ноги, оканчивавшиеся мощными копытами. Некоторые были вооружены — кто луком, кто более экзотическим оружием, как то серп или коса. Фейри органически не переваривали железо. Да и отношение к стали было неоднозначным. Поэтому все оружие было изготовлено либо из прочного дерева, либо из более благородных металлов.
Мужская половина Долины Грез предстала пред нами в виде воинов, лица которых скрывали наводящие ужас забрала. Их доспехи были походи на те, что носил козлоголовый. Вот только вместо топора у них были огромные деревянные мечи, которые они держали на плечах.
Я невольно сжал руку Эллис, переменившейся в лице после разительных перемен, случившихся с нашими "радушными" хозяевами. Она могла нас выдать своим изумлением и нескрываемым страхом. Впрочем, подозреваю, моя физиономия мало чем отличалась от ее гримасы. Гном выглядел невозмутимо, но как-то скованно. Он с трудом сдерживался от того, чтобы схватиться за топор. И только Сэнвен, по прежнему пребывая в мире грез, веселилась и хохотала вместе со всеми.
К счастью, никто не обратил на нас внимания. Орда преобразившихся фейри неистовствовала в предвкушении новых развлечений. Оставалось только гадать, какую форму они примут и чем это может нам угрожать.
Томиться в неведении пришлось недолго. Королева Мегиста сунула пальцы в рот и свистнула так, что заложило уши. Тут же раздалось дикое конское ржание, и прямо из-под земли вырвался целый табун призрачных лошадей, черных как ночь. Госпожа первой ловко вскочила в седло. Ее примеру последовали остальные. После чего кони сорвались с места, едва не втоптав нас в землю, и взяв разгон... устремились в небо черной тучей, направившейся на восток, в сердце Изумрудного леса. Еще долго мы слышали затухающее многоголосое верещание, после чего стало совсем тихо.
— Что это было?— нарушила тишину Сэнвен. Она больше не улыбалась, продолжала сосредоточенно смотреть в след умчавшихся фейри.
Наконец и ее отпустило безудержное веселье.
+3000
Наверное, награда за спасение друзей...
— Это тебя нужно спросить,— проворчал гном.— Ты должна знать об этом больше нашего.
— Откуда?!— искренне удивилась девушка.
— Эльфы давно живут рядом с фейри. И даже, кажется, враждуют.
— Нет,— покачала головой девушка.— С Благим Двором у них ровные отношения. Изумрудный лес враждует с Неблагим...— Она неожиданно замолчала, потом пробормотала: — Я давно подозревала, что здесь кроется какая-то страшная тайна. А оно вот, что, значит...
— Что?— не понял Урсус. И меня это тоже интересовало.
— А то, что Благой и Неблагой двор — это одно и тоже,— подал голос Коль-Кар и вышел, наконец, из кустов.— Днем обитатели Долины Грез тихие и мирные, а когда наступает ночь...
— ...они превращаются в чудовищ,— закончила за него Эллис. А потом продолжила: — Но как-то это странно. Я слышала, что Благой и Неблагой дворы ведут между собой непримиримую войну.
— Может и так,— кивнул гном.— В глубине души. Где-то, ну, очень глубоко.
До сих пор я мало что знал о Благом дворе. О Неблагом я знал еще меньше. Энциклопедия Годвигула давала о нем совсем уж скупые сведения. Да, они тоже фейри. Но другие, злые. О том, где они скрываются днем, не знает никто. А по ночам они появляются в Годвигуле, и горе тому, кто встанет у них на пути.
Это все.
Неужели составители энциклопедии не знали о том, чему мы только что стали свидетелями? А если знали, почему скрывали?
За разъяснениями я обратился к гоблину.
— Богам не нравится, когда смертные говорят об этом,— ответил тот.— Потому что...— он замялся.-... Говорят, это именно Боги виноваты в появлении Неблагого двора. Произошла какая-то ошибка...— и добавил совсем уж тихо: — А Боги не любят, когда им напоминают об их ошибках.
Сказав это, гоблин вжал голову в плечи, словно испугался собственных слов. Однако его не поразила молния, и он снова расслабился.
— Пора забрать меч Карракша и сматываться отсюда, пока они не вернулись,— предложил он.
Я завертел головой. Танцующую Поляну покинули все фейри до единого. Да, другой такой возможности может не представиться. Однако уйти из Долины Грез будет непросто: проход, ведущий к постоялому двору затянулся, как старая рана, Сторожевой лес стоял сплошной стеной и настороженно потрескивал плотно переплетенными ветвями.
— Если что, ты поможешь нам уйти Тропой Предков?— спросил я Коль-Кара.
Гоблин уныло покачал головой:
— В Долине Грез магия кьяр-ви бессильна.
Жаль. Придется искать другое решение.
— Эй, Солнышко, ты еще здесь?— обратился я к кустам, в которых прятался пикси.
— А молоко будет?— раздалось мне в ответ.
— Эллис, молоко есть?
— Кажется, осталось немного. Правда, не знаю, можно ли его еще пить.
— Дай попробовать!— пискнул Солнышко из кустов.
Эллис взяла со стола блюдце, налила в него молока, поставила на землю. Тут же появился знакомый ежик, придирчиво попробовал лакомство, фыркнул и продолжил пить.
Я тем временем рассказал о проделанной гоблином работе и грядущих перспективах.
— Не нравится мне все это,— проворчала Сэнвен.— Уходить отсюда надо, пока не поздно.
— Заберем меч и уйдем,— сказала Эллис, настроенная более решительно, чем ее подруга.
Пикси вылизал блюдце, пискнул:
— Спасибочки!
— Получишь еще, когда покажешь путь в Тайную долину,— решила мотивировать его Эллис.
— Идите за мной, я покажу,— согласился Солнышко и рванул, было, вперед, но мне пришлось его становить.
— Подожди. Сначала мы должны помочь нашему другу.— Я с упреком посмотрел на остальных и добавил: — Об Альгое совсем забыли?
— Кстати, да, что с ботаником?— спохватился Урсус.
— Фейри подчинили своей воле его разум,— пояснил Коль-Кар.
— Где его держат?— спросил я.
— Вон там,— гоблин указал в сторону поселка, представленного необычными деревянными домами, округлой формы с конусообразными крышами. Несмотря на то, что мы уже второй день пребывали в Долине, нам так и не довелось приблизиться к деревне. Сейчас же, в виду отсутствия ее обитателей, нам никто не мог помешать.
— Я подожду вас у мертвого дуба,— вмешался в разговор Солнышко и побежал напрямки через поляну.
— Идем,— сказал я, развернувшись в сторону селения. Но стоило мне сделать шаг, как Коль-Кар схватил меня за руку и зашипел:
— Осторожно! Ты разве ИХ не видишь?
— Кого?— удивился я и завертел головой. И только сейчас я заметил прозрачные темные силуэты, замершие по периметру Танцующей Поляне. Они были похожи на тени, которым удалось оторваться от земли и принять вертикальное положение. Большинство своими очертаниями было похоже на людей, но кроме них в воздухе висели еще какие-то аморфные сгустки, лениво менявшие свою форму.
— Что это?— спросил я гоблина.
— Это умертвия, души павших фейри Неблагого двора. Они совершили столько зла, что не могут покинуть этот мир. Они обречены на вечное существование.
— Они опасны?
— О, да! Любой, к кому они прикоснутся, умрет на месте и... станет таким же,— гоблин кивнул на проплывавший мимо бесформенный сгусток.
— Звездных это тоже касается?— нахмурился я.
— Это касается всех.
Да уж, незавидная перспективка...
— О чем вы говорите?— спросил, наконец, Урсус, удивленно следивший за нашим разговором. Девушки тоже вопросительно вертели головами, пытаясь понять, о чем идет речь.
— Они их не видят,— пояснил мне гоблин.
Да, мои друзья не обладали зрением, которым были наделены дети Тени. И мне пришлось объяснить, в чем дело.
— Почему-то мне кажется, что это не последний сюрприз, который нас поджидает в Долине Грез,— проворчал гном.
И я бы не стал с ним спорить, утверждая противоположное.
— Почему я их раньше не замечал?— снова обратился я к Коль-Кару.
— Они появляются только тогда, когда Неблагой двор отправляется на охоту.
— Понятно.
Умертвия сторожили Долину Грез в отсутствие живых хозяев. Они были повсюду, кроме самой Танцующей Поляны, и пока мы оставались на месте, они не представляли для нас никакой опасности. Плотность духов на квадратный метр была такова, что их можно было обойти. И для меня с Коль-Каром это не составило бы особого труда. Другое дело — наши друзья: они не видели духов и могли случайно задеть одного из них. И тогда случится непоправимое.
— Невидимые духи, говоришь,— буркнула Эллис. В ее руке появилась прозрачная баночка, наполненная каким-то порошком. Зачерпнув щепотку, она широким жестом распылила его по ветру. Частички порошка сверкнули яркими искорками, и оказавшиеся внутри облачка духи утратили на миг свою невидимость.
— Екарный бабай!— воскликнул Урсус, увидев застывшие тени.
— Вы идите вперед,— сказала нам Эллис,— а я буду их на всякий случай "подсвечивать".
— А они нас видят?— тихо спросил Урсус.
— Нет,— успокоил его гоблин, но добавил: — Пока мы их не потревожим.
Первым покинул поляну Коль-Кар, я направился следом, за мной все остальные. Но стоило нам пересечь невидимую границу Танцующей Поляны, как тени вышли из ступора и тронулись с места.
— Осторожно!— крикнул я, уворачиваясь от устремившегося ко мне духа. Эллис своевременно осыпала его искорками, и друзья бросились в рассыпную.
— Главное добраться до поселка, а там легче будет,— подбодрил нас Коль-Кар.
То есть, нам предстояло преодолеть не самые простые в нашей жизни полсотни метров.
Духи перемещались не очень быстро, но их было так много, что опасность подстерегала нас на каждом шагу. Куда сложнее дело обстояло с аморфными сгустками, то и дело менявшими направление полета. Однако у нас с гоблином было существенное преимущество перед остальными: мы видели опасность. Друзьям же приходилось полагаться исключительно на порошок магички и наши окрики. Гном и эльфийка старались держаться как можно ближе к Эллис, методично опылявшей пространство вокруг себя волшебным порошком. И дружно шарахались в стороны, когда перед самым их носом появлялся темный силуэт, невольно ворвавшийся в облачко искрящейся пыли.
Это была знатная тренировка навыков, базировавшихся на ловкости и подвижности. Я ни на мгновение не задерживался на одном месте, отступал в сторону, пригибался, пропуская над собой очередной пролетавший сгусток, в прыжке с последующим кувырком уходил от, казалось бы, неминуемого столкновения с неожиданно менявшей направление движения тенью. Старания не прошли даром, замкнулось одно из колец Атрибутов, вспыхнуло оповещение:
Ловкость +1
Чего не случалось уже давно.
Гоблин первым добрался до плетеной ограды поселка и, морща лоб, наблюдал за нами со стороны. Вскоре и я присоединился к нему. Здесь, на территории селения тоже летали духи, но их было не так много. Наконец, подошли и остальные.
Облегченно вздохнув, я спросил у гоблина:
— Где Альгой?
— Вон в том доме,— указал он на круглую хижину, стоявшую под скалой.
— Идем.
Как и предполагал Коль-Кар, алхимик был занят зельеварением. Занят настолько, что наше появление осталось незамеченным. Он увлеченно смешивал различные компоненты, каковых в лаборатории фейри было с избытком.
— Все, твое рабство подошло к концу. Уходим!— сказал я ему, дотронувшись до плеча.
Альгой отстраненно взбрыкнул, огрызнулся:
— Не мешай! Разве не видишь — я занят?!
Он даже не обернулся.
Мы переглянулись.
— Тяжелый случай,— пробормотал гном.
Я решил попытать счастья еще раз:
— Альгой! Нам пора уходить.
Тот ничего не ответил.
— Они совсем запудрили ему мозги,— с сожалением отметила Эллис.— Малыш...— мягко обратилась она к алхимику.
Альгой обернулся, взглянул на девушку, как на пустое место.
— Ты меня не узнаешь?— спросила Эллис.
— Узнаю. Дальше что?— и тут же гневно рявкнул: — Оставьте меня покое!
— Ладно, хватит с ним разговаривать!— решительно заявил Урсус, шагнул к алхимику и схватил его за руку.
Лицо Альгоя исказила гримаса ярости. Резким рывком он освободился от хватки и тут же мощным толчком в грудь отправил гнома в полет. Урсус не удержался на ногах и остававшиеся до выхода метры проехал по спине.
Но это было еще не все. Он схватил с лабораторного стола пробирку, закупоренную пробкой, встряхнул ее, отчего бесцветная жидкость вспыхнула ослепительным свечением.
Решительный настрой алхимика и плохое предчувствие не оставили мне выбора. Щелкнул разворачивающийся арбалет, обработанный Дыханием Свейна дротик сорвался с ложа и ударил Альгоя в незащищенную грудь.
Кажется, в его глазах промелькнула осмысленность, но они тут же закатились, его ноги подкосились, и он повалился на пол.
— Осторожно!— закричала Эллис, видя, как заряженная чем-то мощным и разрушительным пробирка выпала из пальцев алхимика и устремилась к полу.
Я активировал Рывок и в прыжке подхватил алхимический снаряд у самого пола. Рядом со мной упало тело усыпленного Альгоя.
