— Я не поверила ей. Не поверила, что вам нравилось причинять боль кому бы то ни было.
Взгляд, которым он одарил ее в ответ на эту откровенность, был полон такой жаркой благодарности и еще чего-то, чему Лия не могла найти названия, что девушка снова смутилась.
— Теа Лия, вы сейчас вручили мне бесценный дар, — глухо сказал Коррис, стараясь сдержать бушевавшие эмоции, — я... я хочу вам все рассказать, если вам интересно...
— Конечно, — мягко улыбнулась ему та, — но только если вам это не причинит боли.
— Самую сильную боль причиняет непонимание и молчание, сегодня я это точно понял. Вы согласитесь сходить со мной куда-нибудь? Я бы рассказал вам и о Вентерисе, и о Востоке — все, что могу поведать, не нарушая интересов службы.
Лия вздохнула:
— Я бы с радостью, но что будет, если нас увидят вместе? Вы говорили, что директор вас не любит. И, по-моему, меня он не любит тоже, или у него есть на меня какие-то планы...
— Боюсь, что вы правы, и я даже могу предположить, какие. А насчет того, что нас увидят... Возьмите это, теа Лия.
— Что это такое? — девушка с любопытством покрутила в руках амулет в форме спирали.
— Наденьте его.
Лия выполнила его просьбу и увидела, как рен Коррис потряс головой.
— Невероятно, сейчас вы на себя совершенно не похожи!
— Это что, амулет личины? Я слышала о таких, но никогда не видела! И как я теперь выгляжу?
— Зеленоглазая, с вьющимися рыжими волосами и курносым носиком с веснушками. Ну и фигура более...
— Я поняла, — девушка почувствовала, как жаром плеснуло в щеки, — да, так меня точно никто не узнает!
— Кроме меня, — капитан продемонстрировал ей перстень с черным камнем, — это парный амулет, он позволяет видеть сквозь созданную кулоном личину. Только еще одно, насчет того, когда его надевать...
— Я понимаю... Не в Школе и не здесь, и предварительно уверившись, что меня никто не видит, так? — снимая кулон, спросила Лия.
— Именно так! Мне уже пришлось им воспользоваться, когда шел сюда.
— Значит, в лавку вошли не вы?
— Нет, правда, я не знаю, какой была личина, ведь в зеркале она не отражается!
Девушка нахмурилась, задумчиво покусывая губы:
— Вы думаете, за вами следят? Или за лавкой?
— Не уверен, но лучше подстраховаться.
— Тогда возьмите его. Возьмите-возьмите, вам нужно выйти отсюда в том же облике, что и входили. И подождите меня немного, хорошо?
Коррис кивнул, с любопытством наблюдая за неожиданно решительной и собранной Лией. Она подошла к двери и обернулась, явно что-то вспомнив.
— Рен Коррис, а когда вы... приглашаете меня?
— В этот выходной, — предположил он.
Девушка покачала головой и тяжело вздохнула, пояснив:
— Иногда в выходной я собой не располагаю. Так что мне будет проще отпроситься на один день у тена Долера.
— Тогда завтра?
Она кивнула и вышла. Коррис остался в одиночестве и тихо выругался: ее слова насчет выходного напомнили ему о дер Фалдоне. Интересно, она расскажет ему об их отношениях, если он спросит? И объяснит, почему так обижалась на него?
Лия вернулась через десять минут, накинув короткую беличью шубку.
— С теном Долером я договорилась. Давайте сделаем так: сейчас вы наденете амулет и... знаете недалеко отсюда трактир "Пьяный пекарь"?
— Знаю, и что?
— Я иногда в этом трактире покупаю блинчики с вареньем, они там очень вкусные. Так что даже если за мной следят, мой визит туда никого не удивит. Я пойду вперед, так, чтобы мы столкнулись с вами на входе: там есть место, где входящего не видно.
— Получается, я сниму амулет и незаметно передам его вам, так? И, наверное, мне стоит там ненадолго задержаться, для правдоподобности, — Коррис почувствовал азарт и искреннее восхищение: вот кому бы в Тайной службе работать! — Только надо рассчитать, сколько времени спустя мне зайти...
— Минут через десять, я как раз успею купить все, что надо, — предложила Лия.
— Отлично! А завтра где встретимся? Может, в кондитерской лавке недалеко от Школы?
— Прекрасный выбор, там всегда много народа и можно незаметно надеть амулет, тогда завтра в три пополудни. Ну что, начнем?
Коррис кивнул, любуясь разрумянившийся Лией. Та улыбнулась ему и вышла из лавки, через несколько минут он последовал за ней.
Все прошло как по нотам, так что когда через полчаса Лия входила в ворота Школы, амулет личины лежал спрятанный в её варежке. Тепло поприветствовав тею Фалину, которая оторвалась от распекания нерадивых служанок, чтобы улыбнуться ей, девушка поднялась к себе. Вошла, закрыла дверь и рассмеялась. Как же хорошо, что все выяснилось!
Эрант. Постоялый двор "Веселый наемник".
Коррис шел по улице, стараясь не улыбаться. На душе было удивительно легко и ясно, словно за спиной выросли крылья. Надо же, каких-то полтора часа назад он чувствовал себя глубоко несчастным, а сейчас... Какая она все-таки необыкновенная!
Его появление в общем зале было встречено недоуменными взглядами и переглядываниями солдат, сидевших за уставленным яствами и кувшинами с пивом столом. Первым не выдержал Микша — стоило капитану подойти к столу, как бывший контрабандист выпалил:
— Командир, а как вы... Нас Орван предупредил, что за отрядом могут следить, так мы с утра настороже, но вы ж из комнаты не выходили!
— Это хорошо, что вы поглядываете по сторонам, — Коррис хлопнул того по плечу, — так что, следят?
— Ага, — кивнул Илис, оторвавшись от кружки, — капитан, а может их того?
Рыжий провел большим пальцем по горлу и вопросительно воззрился на Корриса. Тот покачал головой:
— Я б и рад, а если это агенты Тайной службы за нами приглядывают? А вот отловить парочку и поспрашивать хорошенько... — он злорадно усмехнулся, получив такие же ухмылки от своих парней.
— Так как все-таки? — не выдержал Микша.
— У меня есть свои секреты, — ответил Коррис и оглядел стол, — хм, а неплохо вас тут потчуют! Ну-ка, освободите мне местечко!
Солдаты разулыбались: если на выездах капитан всегда ел с ними из одного котла, то на постоялых дворах присоединялся к ним редко. Сам Коррис делал это из-за того, что не хотел мешать им веселиться, и, хотя его парни и понимали это, всё равно ценили такие моменты, когда командир показывал, что считает их ровней.
Орван, стараясь не привлекать к себе внимания, с интересом поглядывал на капитана. Вчера вечером тот был больше похож на живого покойника, хоть и старался не подавать вида, а сейчас, поди ж ты, смеется, и глаза блестят. "Ой, скрываешь ты что-то, командир, — мысленно обратился он к капитану, — и не служба тут виной, иначе б на девку вчерашнюю так не окрысился"... Орван неслышно хмыкнул в усы: что ж, пришлось ему, как помощнику командира, взять на себя нелегкое дело утешения красотки. Хороша была, ничего не скажешь! А капитан... "Ой, как бы не влюбился, бабы они ж такие: сиди около моей юбки, а коль не хочешь — ты меня не любишь, подлец! А может, ему повезет? Интересно, а не та ль это девица, что ему оберег сделала? Коль так, може, и неплохо было б, все ж не свистоплюйка какая безмозглая... Хотя командир же сказал тогда, мол, не маг она пока, значит, молодая совсем! Ох ты, а вот это нехорошо, это ж лет двадцать разницы, а он же еще и не красавец, а молоденьким-то чего и надо... Это была бы баба постарше, так знала б, что не лицо главное"...
Неслышно вздохнув, Орван положил себе приглядеться к капитану повнимательней. А там, кто знает, может и про симпатию его чего узнать удастся...
В свою комнату Коррис поднялся лишь ближе к полуночи. Рухнул в кресло и прикрыл глаза, блаженно вспоминая слова Лии о том, что она не поверила в то, что ему может понравиться причинять кому-то боль. Перед его мысленным взором стояла ее изящная фигурка, подчеркнутая простым, но удивительно идущим ей синим платьем — Коррис внезапно ощутил, что ему до зуда хочется обнять тонкую талию девушки... Ее лицо в тот момент, когда она обдумывала, как им провести возможных наблюдателей: сосредоточенное, задумчивое, такое живое и естественное... Смущенный румянец на щеках и любопытное сияние отсвечивающих зеленью глаз...
Коррис грустно улыбнулся. А он-то думал, что с ним такого произойти не может! Дожить почти до сорока и влюбиться, как мальчишка — себе-то что врать — и в кого? В красавицу вдвое себя младше, да вдобавок и мага, вокруг которой так и вьются красавчики-сверстники! "Ну ничего, главное — я ей хоть немного небезразличен, а раз так, есть шанс стать ей другом, а там — кто знает! А Ула-то была права, мудрая женщина, жаль только, что действительно нельзя Лию охмурить да под венец повести", — усмехнулся он.
Встав, он подошел к окну и взглянул туда, где, возвышаясь над невысокими домами, темнела громада Школы. "Сладких тебе снов, светлая моя девочка", — пожелал он от всей души.
Эрант. Кондитерская лавка рядом с Магической Школой, следующий день.
Лия незаметно огляделась по сторонам и проскользнула в дверь лавки, стремительным движением обернулась, словно поправляя что-то, и надела кулон. Тут же движения ее сделались медленными и плавными, и она словно лениво направилась к прилавку, на котором были разложены сладости.
Наблюдавший этот маневр Коррис с трудом удержался от восхищенного свиста. Лия проделала это так, словно имела громадный опыт подобных действий! А походка? Она же стала совершенно другой! Он незаметно снял с пальца кольцо и с интересом понаблюдал за тем, как рыжеволосая девушка с весьма пышными формами скользит по залу, сопровождаемая восхищенными мужскими взглядами. Снова надев кольцо, он шагнул к ней, внезапно почувствовав веселый и совершенно юношеский задор. Поиграем, милая?
— Теа Кария? — голос рена Корриса Лия узнала сразу. Хм, он решил назвать ее другим именем или просто не узнал? Бросив взгляд на его руку, девушка поняла, что первое предположение верное. Что ж, подыграем!
— Рен капитан... Простите, не припоминаю вашего имени, вы так надолго пропали, — захлопав ресницами, ответила она.
— Ах, моя ветреная теа Кария, а я-то надеялся, что оставил глубокий след в вашей памяти, — целуя ей руку и стараясь скрыть неуместную улыбку, ответил Коррис. — Ну же, вспомните, очаровательная!
— Рен Корвин... Корлен... Коррис, так ведь? И вы смеете называть меня ветреной, негодник? Тем более, что вы так и не выполнили своего обещания, — обиженно надув губки, совсем как Мирая, ответила Лия.
— Неужели я был столь небрежен? Простите, ради всех Богов, теа Кария, но я, право, не могу вспомнить...
— Я так и знала! Мужчины! А кто обещал свозить меня в лучшую кондитерскую столицы?
— Как я мог?! Теа Кария, я готов немедленно исправить свой промах! Позвольте мне пригласить вас прямо сейчас!
— Вы можете быть таким милым, рен Коррис, — кокетливо потупилась девушка, — что я совершенно не могу вам ни в чем отказать.
Улыбнувшись, Коррис подал ей руку. На улице он остановил наемный экипаж и, лишь когда они уселись в карету, позволил себе тихонько рассмеяться:
— Восхитительно, теа Лия, я и не предполагал в вас таких талантов! А ваша последняя фраза просто-таки бальзам на сердце любого мужчины!
— Вам понравилась теа Кария? — почему-то девушка почувствовала легкую обиду.
— Нет, не теа Кария, а то, как великолепно вы её изобразили.
— Нам и в кондитерской придется играть?
— Если вы мне доверяете, то... там есть отдельные кабинеты, их обычно занимают влюбленные парочки...
— Я вам верю, — улыбнулась Лия, отчего у Корриса стало теплее на душе, — и предпочту отдельный кабинет необходимости лгать в каждом слове и взгляде.
— Спасибо, — прочувствованно сказал Коррис, сжимая ее пальцы.
Отдельный кабинет заставил Лию слегка покраснеть: помимо стола с креслами в нем присутствовал роскошный диван, на который так и хотелось присесть. Коррис отдал распоряжение официанту, который с явным восхищением покосился на Лию в ее иллюзорном облике, и подвел девушку к столу.
— Сначала я должен выполнить обещания, которое дал тее Карии, — тихонько сказал он Лие, — и заодно полакомиться восхитительными пирожными.
После того как все пирожные были съедены, Коррис, слегка смутившись, спросил:
— Теа Лия, вы не против пересесть на диван? Там будет удобнее говорить.
Лия только кивнула, порозовев: подобные действия согласно этикету были допустимы лишь между родственниками, близкими друзьями или женихом и невестой. Коррис подвел ее к дивану и сам опустился рядом, взглянул на нее и вздохнул:
— Теа Лия, я обещал поведать вам о том, почему меня назвали палачом. И о многом другом... Кое о чем я не смогу рассказать из-за секретности, но уж что смогу...
Лия кивнула, с тревогой наблюдая, как он помрачнел. Сглотнув, Коррис тихо начал:
— Все началось в Вентерисе... Там стали пропадать люди, сначала я думал, что их продавали в рабство на галеры, но потом мы обнаружили, что исчезают не только мужчины. Однажды мы нашли пещеру, в которой были пленники: женщины и дети... И не все из них были живы...
Лия задрожала, вживую представляя этот ужас и чувствуя боль, что стояла за каждым словом, и чуть придвинулась к своему спутнику, словно ища у него защиты или же пытаясь защитить его. Коррис продолжил, смотря в пол:
— Мы выявили замешанного, им оказался местный градоначальник, он был уверен, что стоит дать мне взятку и все уладится... Точно это вернуло бы всех этих мертвых! И тогда, зная, что за ним могут стоять еще более высокопоставленные личности, я и сделал то, из-за чего получил свое прозвище. Да, я пытал его самолично, опозорив свой род, но нисколько в этом не раскаиваюсь!
Не поднимая взгляда от пола, Коррис замолчал, ожидая реакции Лии. Что она сделает? С ужасом убежит, снова станет холодной и отстраненной или... Тонкие пальчики накрыли его руку, и она тихо сказала:
— Жаль, что я не могу убрать эту боль...
Коррис поднял глаза и с потрясением увидел слезы в прекрасных глазах Лии. Она смотрела прямо на него, не отводя взгляда, и ему мучительно захотелось сжать ее в своих объятиях и поцеловать, зарыться лицом в ее волосы и шептать ей о том, как бесконечно дорога она ему...
— Вы только что сделали это, — произнес он, нежно сжимая ее пальцы.
— И вам приходилось делать это вновь?
— Больше я не пытал сам, но это делали мои люди. А значит, вся ответственность на мне, как на командире. Так что прозвище "палач" вполне оправданно...
— А я только теперь понимаю, насколько была права, когда в наш прошлый визит сюда сказала, что вы тоже в своем роде целитель, — сказала Лия, глядя на мужчину с искренним сочувствием. Внезапно она поймала себя на мысли, что ей хочется обнять его — крепко-крепко, чтобы прогнать дурные мысли, боль из его души и тоску из глаз.
— Спасибо, Лия, — вырвалось у Корриса, и он смутился, внезапно осознав, что назвал ее просто по имени, — простите, я...
— Не стоит извиняться, — Лия потупилась, но продолжила, — мне это приятно. Рен Коррис, а...
— Лия, я буду счастлив, если и вы будете звать меня просто по имени. Я понимаю, что старше вас, и возможно, прошу о многом... Я пойму, если вы откажетесь...
