— К чему вы клоните, мой господин?
— Я должен всё исправить. Я не могу допустить, чтобы история повторилась. Не бойся! Смерть, это ещё не конец пути. Смерть -это только начало... теперь я точно знаю это.
София увидела, как шар со змеёй закружился в воздухе, как сфера распалась, и змея тяжело ударилась об пол, отчаянно, злобно шипя.
— Убей! — приказал на парселтанге Волдеморт.
Движение рептилии было неуловимо-смертоносным. Змея в считанные секунды оплела тело зельевара кольцами.
Пораженные ужасом, ни Гарри, ни София ещё не успели ничего сделать, как длинные змеиные клыки вонзились Снейпу в горло.
Не оборачиваясь, Темный Лорд покинул комнату.
Поттер отбросил загораживающие проход ящики, а София приказала Нагайне:
— Оставь его!
К её удивлению, змея послушно отступила.
Из раны на горле Профессора фонтаном била кровь.
Гарри, опустившись на колени, торопливо твердил какие-то заклинания, не обращая внимания на шипение Нагайны.
Заметив, что рана затягивается под заклятьями, София облегченно перевела дыхание — Поттер, он же герой! Он непременно спасёт Снейпа, спасёт их всех...
Расширенные черные глаза профессора задержались на Гарри. Учитель пытался что-то сказать. Гарри наклонился к нему ближе и Снейп что-то сбивчиво, очень тихо проговорил.
— Профессор?..— дрогнувшим голосом произнёс Гарри. — Профессор, не умирайте!
— Взгляни...на...меня, Гарри, — прошептал Снейп из последних сил.
Зеленые глаза встретились с черными.
— Лили... — выдохнул зельевар. — Лили... я сделал всё, что смог. Лили, прости...
В глубине черных глаз словно задули свечу. Магнетический, притягивающий, горящий холодным огнём взгляд остекленел, сделавшись пустым и неподвижным. Рука, державшая одежду Гарри, упала, пальцы безвольно разжались.
Северус Снейп, наконец, был свободен от последствий своих ошибок, грехов и долгов. Все путы оказались сорванными в одночасье. Многострадальная душа ушла — профессора Снейпа не стало.
Гарри ещё стоял на коленях, когда Нагайна вновь зашипела, ощерившись.
Не веря собственным глазам, Поттер вскочил на ноги и попятился — из прохода выползал убитый им четыре года назад василиск.
Сжав челюсть, яростно блестя глазами, юноша поднял палочку, но мертвый василиск метнулся мимо.
Нагайна попыталась уклониться, но мертвый змей, схватив мощным хвостом хвост противницы, сомкнул острые клыки на её шее, отделяя голову от туловища. Оглушительный визг сотряс стены хижины. Кровь брызнула на стены.
В следующую секунду между Гарри и Софией, в ужасе отпрянувших друг от друга, упала откусанная голова предпоследнего крестража Волдеморта.
Через секунду василиск вытянулся и затих. По его телу потянулись мраморные жилки.
Монстр окаменел.
Глава 25
Добровольная жертва
Перекрывая все звуки битвы, прозвучал высокий холодный голос Волдеморта:
— Вы храбро сражались, но если вы продолжите в том же духе, вы погибнете, а я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Я приказываю своим войскам отступить. Даю час, чтобы проститься со своими мертвыми и оказать помощь раненым...
Голос зазвучал тише. Теперь Темный Лорд заговорил на парселтанге:
— А теперь я обращаюсь к тебе, Гарри Поттер. Жду тебя в Запретном Лесу. Если ты не появишься, я вступлю в бой лично и накажу всех — каждого мужчину, женщину или ребёнка, осмелившегося помогать тебе. У тебя — час. Время пошло.
После паузы голос зашипел вновь:
— София, можешь объяснить драгоценному герою необходимость нашей встречи. И, дорогая моя девочка, если через час ты не явишься вместе с Поттером, я буду очень зол на тебя.
— Что это значит? — нахмурился Гарри. — Что значит: 'Можешь объяснить драгоценному герою необходимость нашей встречи?'. О чём это он?
Почему она должна сделать это? Не Дамблдор? Не Снейп? Не кто-то из друзей Поттера? А — она?
София вздохнула:
— В ту ночь, в Годриковой Лощине, когда твоя мать встала живым щитом между Волдемортом и тобой, осколок его души вселился в тебя.
— Что? Как?..
Глаза Гарри расширились. Он непонимающе смотрел на Софию.
— Ты последний крестраж Волдеморта. Часть его души в тебе наделяет тебя способностью к нашей фамильной тёмной магии, даёт возможность понимать змей, обмениваться мыслями с самим Тёмным Лордом.
Гарри всё понял. Он не стал в ярости лупить по стенам кулаками, как это делал в припадке ярости Драко. Он просто закрыл глаза. Устало, обреченно, словно сдаваясь.
— Дамблдор знал об этом, — грустно покачал он головой. — Неужели он растил меня, как свинью на убой?
— У Дамблдора не было выбора, -попыталась, как могла, утешить его София. — Он и так сделал всё, что мог. Но иногда бывают ситуации, когда спасти любимых мы уже не в силах.
Гарри внимательно посмотрел на Софию:
— Мне необходимо верить в то, что Дамблдор был прав. Знать, что он не предавал меня, что любил. Ты, наверное, права, у Дамблдора не было выбора. Как и у меня его сейчас нет. Я должен пойти к Волдеморту, — Поттер грустно улыбнулся, — должен позволить ему убить себя.
— Но это же самоубийство! Смертный грех.
— Какое ж это самоубийство, когда идешь на смерть, отчаянно любя жизнь? Это — добровольная жертва. Что ж? Если такова моя судьба, мне остаётся только покориться. Я не могу позволить, чтобы из-за меня и дальше гибли люди. Передай, пожалуйста, Рону, что он был моим лучшим другом. Скажи Гермионе, что все эти годы она была верным ангелом-хранителем, что без неё в эти страшные последние дни я бы попросту сломался. А Джинни...Джинни скажи, что я любил её. Пусть Невиль знает — он один из самых храбрых, самоотверженных людей, которых я встречал в жизни. А Луна столь же красива, сколь и умна. Скажи им, всем, что если и есть какой-то смысл в этой жизни, то он только в любви. Что я был счастлив, даря им свою любовь и получая её от них взамен. Скажи им, что в момент смерти я ни о чем не сожалел. И пусть все они постараются выжить, куда бы не повернул рок событий.
— Гарри! Ох, Гарри!
София так не хоетла плакать, но все же не удержалась от слез.
Несправедливо. Как всё это несправедливо! Ему только семнадцать! Ему рано даже думать о смерти! Не говоря уже о том, чтобы умирать.
Было около трех часов утра. Казалось, трава, деревья, вода — всё замерло в ожидании последнего акта трагедии.
Гарри полез в карман и извлек оттуда золотой снитч, затрепетавший крылышками.
— Дамблдор оставил мне его перед смертью. 'Я открываюсь под конец', — видишь? Раньше я не понимал. Теперь понял.
Он прижал золотой шар к губам и прошептал.
— Я скоро умру.
Металлическая оболочка снитча с щелчком раскрылась. В пустой полости золотого шарика лежал чёрный камень с зубчатым разломом посередине. Он засел в обеих половинках снитча.
— Воскрешающий камень, один из Даров Смерти. Фамильный камень Мраксов
Гарри прищурившись, посмотрел на Софию. Он неожиданно протянул снитч Софии.
— Возьми. Я хочу, чтобы это осталось у тебя. Так правильно. Это как точка в конце предложения.
София протянула руку и чёрный камень тяжело лег в её ладонь.
Гарри жадно втянул в себя воздух, словно стараясь напоследок вобрать в себя все краски, шорохи и оттенки жизни.
Потом резко выдохнул:
— Пошли.
Взявшись за руки, молодые люди пробирались между тесно стоящими деревьями. Между переплетёнными кронами и шершавыми кряжистым корнями, выпирающими из земли. Вскоре глаза резанул яркий свет. Они вышли на освещённую кострами поляну. Остатки огромной паутины, свисающей отовсюду, красноречиво свидетельствовали о том, кто был здесь хозяином совсем недавно.
Никто из Упивающихся Смертью не снимал масок, хотя вокруг костра собрались только свои.
Волдеморт стоял с опущенной головой, словно молился или скорбел о чем-то:
— Вот и вы, — повернулся он к Софии и Гарри.
— Астория! — рванулась к ней Нарцисса, сбрасывая руку пытающейся удержать её Беллы. — Где Драко? Он жив?!
Ответа не последовало.
Никто не двигался. Шевелились лишь языки пламени.
Гарри и Волдеморт, впервые видевшие друг друга так близко, какое-то время с любопытством друг друга разглядывали.
Тёмный Лорд склонил голову на бок и странная, безрадостная улыбка искривила его губы:
— Поттер, — выдохнул он.
Мягко-мягко. Словно пробуя имя на вкус.
— Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил. Ну, Гарри? Давай сделаем, что должно и давно следовало? Без лишних экивоков.
— Дядя, нет! — завизжала София, бухаясь Волдеморту в ноги. — Нет, пожалуйста!
Но никому не было дела до её криков.
Слепящая вспышка изумрудного цвета осветила лес.
Тишина.
Темнота.
И безнадёжность.
* * *
Из прострации Софию вырвал дикий визг Беллатрикс.
— Повелитель! — исступленно звала женщина, простирая к нему руки. — Повелитель!
Волдеморт корчился на земле в диких судорогах, словно под Круциатосом.
Когда агония прекратились, Белла на коленях подползла к своему господину, сжимая его ладонь и прижимая к своей щеке.
— Повелитель! — жалобно всхлипнула она.
— Довольно скулить, — резко оттолкнул её Тёмный Лорд. — Уйди прочь, женщина. Я не нуждаюсь ни в чьей поддержке.
С усилием Волдеморт поднялся на ноги, с трудом удерживая равновесие.
— Мальчишка, — прошелестел он, — мёртв? Ты! — указал он перстом на Нарциссу. — Проверь.
Нарцисса приблизилась к неподвижному телу Гарри и медленно, изящно склонилась над ним. Светлые косы упали, закрывая бледное лицо юноши, как покрывало. Или саван.
Какое-то мгновение София почти надеялась на чудо. Но... чудо не произошло.
— Мёртв, — объявила Нарцисса.
— Отойди в сторону. Я должен проверить сам. Круцио!
Тело Поттера подбросило в воздух, как тряпичную куклу. Ни одно живое существо не смогло бы неподвижно пережить это проклятие.
София опустила голову, понимая, что всё кончено.
— Теперь — всё Хогвартс! — приказал Волдеморт. — Продемонстрируем этим слабокам, что бывает с настоящими героями, да? — Волдеморт обернулся к Софии. — Принцесса Мракс, разве ты не рада моему триумфу? Ты так убиваешься по Мальчику-Который-Всё-Таки-В-Итоге-Сдох? Ай-ай-яй! Неподобающе ведёшь себя, девица. Твоему жениху это может не понравиться. Если он, конечно же, сам ещё жив.
— Убийца! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Слышишь?!
— Уймись! — толкнула Софию в спину Белла. — Не зли его.
Над Запретным Лесом, над всем Хогвартсом вновь зазвучал магически усиленный голос Темного Лорда:
— Гарри Поттер мёртв. Мы принесли его тело, чтобы вы убедились в этом. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели Смерти превосходят вас числом, а Мальчика-Который-Выжил больше нет. Воевать бессмысленно. Всякий, кто продолжит сопротивление, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить. Всё будет прощено. Мы вместе приступим к строительству нового мира.
— Н Е-Е-Е-Е-Т!!! услышала София истошный, звериный крик, для которого человеческое горло просто не приспособлено.
В руках одного из старшеклассников билась в истерике МакГоногалл.
Спокойная, гордая, самодостаточная МакГоногалл!
— Гарри! Гарри!!! НЕТ!!!
Взгляд Софии упал на Рона, поддерживающего рыдающую Гермиону. Гриффиндорка рыдала так, что казалось, она вот-вот задохнётся.
А Джинни Уизли не плакала. Не проронила не слезинки. Только глаза её сделались похожими на глаза профессора Снейпа: два бездонных, беспросветных колодца, где отпылало и отгорело всё, что способно гореть и пылать.
Люди глядели с ненавистью, но никто не отважился сделать шаг вперёд.
— Видите? — тягучим голосом говорил Волдеморт. — Вот она, ваша надежда, лежит у моих ног. Ваш Гарри Поттер мёртв. И плевать на все пророчества и сказки. Зло не наказано. Оно никогда не будет наказано. Если вы мне не подчинитесь, — здесь, сейчас! — вы умрёте. Ну? Кто готов принести себя в жертву вчерашней идее, а? — насмешливо развёл руками Темный Лорд.
— Я!
Отпихнув от себя Гермиону, Рон сделал шаг вперёд.
— Уизли! — оскалился Волдеморт. — Твоё семейство останется в истории. 'Безумству храбрых поем мы славу?', — так, кажется, Антонин, писал ваш 'Горький русский'? 'Безумству храбрых — вот мудрость жизни', — палочка Волдеморта нацелилась в строну неподвижно стоявшего Уизли. — Вот он герой, готовый сдохнуть за обманувшую веру и попранную справедливость!
— Я готов умереть вместе с теми, кого люблю, — не дрогнувшим голосом сказал Рон.
Джинни встала рядом с братом и в звенящей, полной мрака, тишине, мелодичным колокольчиком прозвенел её голос:
— Мы готовы умереть за Гарри Поттера. Не за идею, не за веру — за человека, который любил нас. За человека, которого мы любим.
— Любил? Вас?.. А ты в этом уверена?
— Уверена.
Кто-то из собравшейся толпы ударил по Пожирателям Ступефаем, но Волдеморт ловко отбил удар.
Невиль рухнул на землю, рядом с телом Поттера, к ногам Волдеморта.
— Ну и кто же это тут у нас, а? — протянул Тёмный Лорд. — Кто ещё готов продемонстрировать на собственной шкуре, что бывает, когда пытаешься продолжать проигранную битву?
Беллатрикс залилась рваным, лающим смехом:
— Это Невиль Лонгботтом, мой лорд. Сын мракоборцев, помните?
— Припоминаю. Ты ведь чистой крови, храбрый мальчик?
Лонгботтом сжал в кулаки пустые руки:
— Да.
— В твоих жилах течёт благородная кровь. Иди ко мне, Невиль? — протянул раскрытую ладонь Волдеморт.
— Нет! — Невиль расправил плечи. — Нет. Я умру с теми, с кем жил.
— Что ж? — ласково проговорил Волдеморт, огорчённо вздыхая. — Раз таков твой выбор?.. На твою голову пусть падёт!
Впервые мгновенья ничего не происходило. Потом сверху, из окна, вылетело нечто тёмное и приземлилось на ладонь к колдуну.
То была Распределяющая Шляпа.
— В Хогвартсе не будет больше распределений на факультеты. Эмблема, герб и цвета моего предка, Салазара Слизерина, отныне едины и обязательны для всех. Невиль? Лови!
Шляпа метнулась к голове гриффиндорца и, опустившись на него коршуном, вспыхнула ярким пламенем.
Невиль горел, прикованный к месту, неспособный пошевелить ни рукой, ни ногой.
Охваченные ужасом люди застыли, словно околдованные страшным действием.
— Агуаменти! — крикнула София.
Рядом с гриффиндорцем забили фонтанами каскады воды.
Подскочившая к Невилю Гермиона помогла другу сорвать с головы пылающую Шляпу.
С отдаленных границ школы послышался шум. Что-то рычало, земля содрогалась. Раздавались цоканья копыт, клекот гигантских клешней. Начался всеобщий хаос и неразбериха.
Нарцисса, схватив Софию за руку, потянула её за собой:
— Нам нужно найти Драко!
Дементоры, фестралы, великаны, пауки, змеи и прочие чудовища надвигались со всех сторон.
— Нужно бежать в замок, здесь мы погибнем!
Вместе с толпой Софии и Нарциссе удалось протиснуться в вестибюль, но безопасной зоны достичь не удалось — в коридорах шёл бой. Люди кружились и перемещались так быстро, что разобрать, кто есть кто было почти невозможно.
