Перед расставанием несколько минут они целовались. И когда Игорь спускался по эскалатору на перрон метро, то думал о том, что уже через несколько дней они смогут целоваться столько, сколько им захочется. Хоть целый день. И одними поцелуями дело не обойдется.
35.
Игорь с тяжелым сердцем переступил порог комнаты, в которой провел столько счастливых дней. Вениамин, как обычно, что-то читал, Андрей смотрел какое-то видео на телефоне. Когда он вошел, они ту же оставили свои занятия.
— А мы уж думали, ты не придешь! — воскликнул Стахеев. — И где только все время пропадаешь? Даю руку на отсечение, что загулял. Колись, кто она:
— В самом деле, Игорь, пора рассказать обо всем своим друзьям, — поддержал его сын раввина.
Игорь сел на свою кровать. Внутри него словно стоял ком, который задерживал слова. Но он знал, что должен его удалить и все рассказать.
— Это я и хочу сделать, — сказал Каракозов.
— Мы все во внимании, — произнес Стахеев. — Лично я весь в предвкушении от твоего рассказа.
— Извините, ребята, я должен был вам все это раньше сказать, но не решался.
— Неужели ты предал Родину? — засмеялся Андрей.
— Это совсем другое, — серьезно ответил Игорь.
— Давай завершай предисловие и принимайся за основное повествование, — предложил Стахеев. — И без того мы в нетерпении.
Игорь кивнул головой. Он все до конца никак не мог собраться с духом.
— Прошу, выслушайте меня, не перебивая, а затем говорите, что хотите.
— Веня, это серьезно, — посмотрел Стахеев на Вениамина. — Неужели собрался жениться. Такого мы от тебя не ожидали. Молчим и слушаем.
Игорь сглотнул слюну. Все это время он мучительно думал, с каких слов ему начать.
— У меня роман со Златой. Уже почти месяц мы с ней встречаемся. Это случилось неожиданно для меня. Вы знаете, как сильно она мне нравилась, но говорю, как на духу: я помнил обещание, которое мы все дали, и не предпринимал никакой инициативы. Злата сама позвала меня на свидание, и призналась, что я давно ко мне не равнодушна. С этого момента все и закрутилось.
Игорь замолчал, и в комнате повисла мертвая тишина, так как никто больше не говорил, все лишь смотрели друг на друга.
— Вот это дела! — вдруг присвистнул Стахеев. — А мы с Венечкой ни сном, ни духом. Правда, Веня?
— Правда, — подтвердил сын раввина.
— Но это не все. — Игорь решил, что будет лучше, если как можно скорее он выложит все остальное.
— Не все, есть что-то еще, — вылупил на него глаза Андрей. — Она ждет ребенка? Или сразу двоих? Становится все интересней прямо с каждой минутой. Ты согласен, Вениамин?
Вениамин только кивнул головой, при этом он не спускал взгляда с Каракозова.
— Пару дней назад меня пригласил к себе домой Эрнест Викторович. И сказал, что уезжает на два месяца преподавать в Америку. Он просил меня от его имени попрощаться с вами. И еще, предложил мне, пока его не будет в Москве, пожить в их доме.
— Это как прикажешь, понимать? Жить вместе с Златой? — спросил Андрей.
— Да, — подтвердил Игорь. — Сегодня Злата сообщила, что Эрнест Викторович улетел, и я могу переезжать к ним. Я пришел за вещами. Два месяца меня тут не будет.
Теперь пауза длилась очень долго, Игорю даже показалась, что она никогда не кончится. Но он ошибался.
— Что ж, подведем некоторые промежуточные итоги, — проговорил Стахеев. — Мне почему-то кажется, что они неутешительные. Веня, ты как думаешь?
— Я с тобой согласен, Андрюша, — подал голос почти все время молчавший Вениамин.
— Итак, подытожим, что мы имеем в осадке. Наш близкий друг, если кто-то забыл, то его зовут Игорь, обещал, что не станет заводить шашни со Златой в тайне от нас. Все будет абсолютно честно и прозрачно. Кстати, именно так мы себя и вели. Когда я пригласил ее на свидание, то сразу объявил вам об этом. Так или не так, Игорь?
— Так, — подтвердил Игорь.
— И в тот же вечер честно сказал, что мне ничего не светит. А как поступил наш друг, если кто-то уже забыл, то его зовут Игорь. Месяц втайне от нас встречается с Златой, и скрывает эти отношения. А ведь мы так не договаривались. Не знаю, как ты, Веня, а по мне так это самое настоящее предательство нашей дружбы.
— Согласен, — произнес Вениамин.
— Слышишь, Игорь, мы достигли полного согласия по поводу твоего поведения. Ты предал нашу дружбу, в которую мы верили, как правоверный в Аллаха. И как нам теперь к тебе относиться? Вряд ли мы сможем отныне называть тебя нашим другом.
Внезапно Игоря охватило сильное раздражение.
— Послушайте, да, я поступил не очень правильно. Но так возникли обстоятельства. Злата первая пошла на сближение. Я много раз хотел вам все рассказать, но не решался из-за боязни именно такой вашей реакции. Но ведь ничего особенного не случилось, я, как считал, так и считаю вас своими самыми близкими людьми. Почему мои отношения с Златой должны нарушить нашу дружбу?
— Не понимаешь? — посмотрел на него Андрей.
— Представь себе, не понимаю.
— Очень жаль. Если человек дал обещание, особенно в таком деликатном вопросе, то просто обязан его соблюдать. А если он этого не делает, то веры к нему нет никакой.
— А по-моему, все объясняется иначе.
— И как?
— Ревностью и завистью с вашей стороны. А все разговоры о предательстве — только их прикрытие.
— Вот значит, как ты все расценил, — процедил сквозь зубы Стахеев.
Игорь посмотрел на него; таким Андрея он еще не видел. Кажется, он, в самом деле, все воспринимает на полном серьезе. Выходит, несмотря на неудачу, его чувства к Злате не прошли.
— Веня, ты скажи, — обратился к нему Игорь.
— А что я могу сказать, я согласен с Андреем. Не ожидал, что ты так можешь поступить. Я тебе верил, как себе.
— Мы оба тебе так верили, — произнес Стахеев. — Поступай, как хочешь, ты нас больше не интересуешь. — Он демонстративно отвернулся и лег на кровать. Такую же позу занял и Вениамин.
Некоторое время Игорь сидел неподвижно, соображая, как ему поступить в такой ситуации. Затем решительно встал, подошел к шкафу и стал вынимать оттуда свои вещи.
36.
Татьяна все чаще ловила себя на мысли о том, что запуталась в ситуации. Это было тем более странным, что муж лежал в коме и потому никак не участвовал в ее жизни. Вернее, принимал участие, но оно было совершенно пассивным. Но как раз по этой причине она чувствовала, как уходит почву из-под ее ног.
Татьяна не могла избавиться от мучившего ее ощущения, что она проиграла главную партию своей жизни. Все оказалось в ней не так. И дело даже не в измене мужа, а в том, что это была с его стороны не просто очередная интрижка, которых всегда много у мужчин, а нечто принципиально иное. Это был уход Игоря от нее. И не важно, что формально он оставался с ней; то было его иллюзорное присутствие, а в реальности он был с этой актрисой. Более того, даже когда он не был с Виолеттой, а был, со своей законной женой, его все равно не было рядом, Дело заключалось не только в этой женщине, все было гораздо сложней и глубже — Игорь пребывал в другом мире, куда ей нет доступа.
Нельзя сказать, что она раньше такого не ощущала, но это чувство не мешало ей жить с мужем. Оно почти не играло никакой роли; так, появлялось иногда в сознании легким облачком и так же быстро и незаметно исчезало из него.
До самого последнего времени Татьяна была уверенна, что целиком контролирует их совместную жизнь. Ведь то, что он стал губернатором, в большой степени ее заслуга. С той самой минуты, когда они стали мужем и женой, она направляла и руководила его политической карьерой. Разумеется, в немалой степени в этом ей помогал отец, но и ее роль была отнюдь немаленькая. Ведь это она просила его предпринять те или иные шаги, которые должны были продвигать Игоря. Все это время жила в полной уверенности, что муж понимает ее заслуги и благодарен за них. Но теперь ей становится все ясней, что это далеко не так, на самом деле, он просто не возражал и внешне покорно подчинялся. А вот, что он испытывал в реальности, возможно, даже не отдавал до конца себе отчета. Так случается со многими людьми; двоемыслие и двоечувствование — обычная атмосфера, в которой они пребывают. А если быть честной, именно она загнала его в эту патовую ситуацию. И она, Татьяна, делала все, чтобы он из нее не выбрался.
Но теперь, когда настала черед подвести хотя бы предварительные итоги, они для нее оказались неутешительными. Муж лежит в коме, но самое удивительное в этой ситуации то, что она ощущает его враждебность по отношению к ней. Он не может ничего испытывать, а ей передаются эти его чувства. Как это может быть, непонятно, но именно так все и происходит.
У Татьяны возникло желание поговорить об Игоре, понять нечто такое, что ускользнуло от нее за все годы их супружества. Она задумалась о том, с кем можно побеседовать на эту тему. Но оказалось, что таких людей вокруг нее практически нет.
Внезапно она вспомнила, что несколько раз Игорь лестно отзывался о своем помощнике Анатолии Несмеянове. Она не очень хорошо его знала, видела не часто, только когда он обычно ненадолго приезжал по каким-то обычно срочным делам к ним домой. И обычно быстро уезжал, не оставаясь даже на чай, хотя она всегда ему это предлагала. Но раз они были так близки с мужем, то почему бы не расспросить его об Игоре.
Немного смущаясь, Татьяна позвонила помощнику мужа и попросила приехать к ней. Несмеянов, даже не спросив зачем, тут же согласился.
Татьяна ждала его с некоторым нетерпением. Даже купила небольшой тортик в надежде, что на этот раз он не откажет выпить с ней чаю. Тем более, торопиться ему некуда; она знала, что в связи с болезнью губернатора Несмеянов находится в отпуске.
— Анатолий, выпьете со мной чаю, — как можно приветливей постаралась улыбнуться Татьяна.
— С удовольствием, — ответил помощник губернатора. Но в его глазах Татьяна заметила настороженность.
— Тогда пойдемте в гостиную.
Они уселись за небольшой столик. Татьяна на правах хозяйки разлила чай и положила кусок торта на тарелку перед гостем.
— Наверное, вы удивлены моим приглашением? — спросила она.
— Если честно, то да, — признался Несмеянов.
— В таком случае буду с вами откровенна, хотя это для меня не очень легко. Мы с вами мало общались все это время, что Игорь был губернатором.
— Так получилось, — неопределенно произнес Несмеянов.
— Все то, что получается, получается не случайно. Так часто повторяет мой отец.
— Думаю, он был прав, — согласился Несмеянов.
— Пожалуйста, не стесняйтесь, пейте чай и ешьте торт, — проговорила Татьяна, заметив, что ее гость еще не притронулся ни к тому, ни к другому.
Несмеянов отпил из чашки и положил в рот кусочек торта.
— Ну как? — поинтересовалась хозяйка.
— Вкусно, — оценил Несмеянов.
— Я пригласила вас, чтобы поговорить о моем муже, — внезапно произнесла Татьяна.
— Об Игоре Теодоровиче? — удивился Несмеянов.
— Я понимаю, что вы не ожидали от меня такой темы. Поэтому буду с вами откровенна; пока мой муж лежит в коме, я вдруг задумалась, а что он за человек? Это может выглядеть странно, но так бывает; пока мы живем обычной жизни, многие вопросы как-то не возникают.
— Именно так часто и случается, — подтвердил Несмеянов.
— Мне приятно, что вы согласны со мной, — обрадовалась Татьяна. — Поэтому позволю себе быть откровенной, Анатолий.
Несмеянов посмотрел на нее и кивнул головой.
— Я хочу задать вам вопрос и прошу ответить как можно искренней. Каким человеком видится мой муж? Понимаю, ответить не просто, и все же я вас прошу.
— Как раз, Татьяна Евгеньевна, этот вопрос для меня не самый сложный. Я его считаю хорошим человеком, но не вполне счастливым.
— Хорошо, давайте разберем ваш ответ по частям. Сначала ответьте, почему вы его считаете хорошим человеком? И что значит это в вашем понимании?
— Считаю его хорошим человеком, хотя бы потому, что он честный. Мне точно известно, что он не берет взяток, хотя возможностей для этого выше крыши; едва ли не все, кто приходит в его кабинет просить о чем-либо, готовы предложить ему деньги.
— Взяток он не брал, — подтвердила Татьяна. — А что еще?
— Он много помогал простым людям; по крайней мере, пытался это делать. Он, в самом деле, старался улучшить ситуацию в регионе, очистить его от скверны. За это, кстати, многие его не любят и даже ненавидят, ведь он наступал на их интересы. Игорь Теодорович это знал, но все равно шел вперед.
— Я вас поняла, Анатолий. Теперь ответьте, почему он с вашей точки зрения был не вполне счастливым?
Какое-то время Несмеянов молчал.
— Это объяснить сложней, Татьяна Евгеньевна, — не слишком охотно произнес помощник губернатора. — Я тут вступаю не в свою сферу.
— Если вы боитесь задеть мои чувства, то не беспокойтесь. Я знаю, что у моего мужа есть любовница.
Несмеянов удивленно взглянул на женщину.
— Вы этого не знали? — в свою очередь удивилась Татьяна.
— Нет.
— Теперь знаете. Так что же вы имели в виду?
— Игорь Теодорович не вписывается в существующую политическую систему, ему в ней тяжело существовать. Он все время старается быть в ней своим, но это заставляет его мучиться. Да и плохо получается. Я наблюдал, что в последнее время он сильно переживал, так как не знал, как себя вести?
— Он с вами говорил об этом?
— Напрямую, нет. Но я видел, что он постоянно не в ладу с самим собой.
— Что же ему не нравилось в нынешней политической системе?
Несмеянов медлил с ответом. Татьяна поняла его затруднение.
— Анатолий, не волнуйтесь, тут нет записывающей аппаратуры. Наш разговор строго конфиденциален.
— Игорю Теодоровичу не нравится в нынешней политической системе все. По крайней мере, мне так кажется. Он прилагает большие усилия, чтобы заставить себя служить ей. Если хотите знать, он считает нынешний режим преступным. Игорь Теодорович хочет быть на стороне добра, а его заставляют служить злу.
— Но разве это не был его выбор?
— И да, и нет.
— Поясните?
— Он связан по рукам всем своим окружением, которое не позволяет ему сделать именно свой выбор, а не навязанный другими.
— Вы имеете в виду в первую очередь меня?
Несмеянов неохотно кивнул головой.
— Хотя думаю, не только вы.
— Вам не кажется, Анатолий, что вы глубоко заблуждаетесь. Я старалась делать для мужа только хорошее, помогать ему во всем. Вы почти ничего не знаете о нашей жизни, а судите о ней.
— Я сказал только то, что думаю. Возможно, я ошибаюсь.
— Вы ошибаетесь, Анатолий.
— Значит, ошибаюсь. Вам, разумеется, видней. Прошу меня извинить.
— Хорошо, не будем горячиться, давайте сохранять спокойствие. Но не кажется ли вам, что вы чересчур все усложняете?
— Не кажется, Татьяна Евгеньевна. Все действительно сложно. Только не каждому это дано понять.
— Я постараюсь понять, в свое время я неплохо училась и в школе, и в университете. Даже красный диплом получила. Могу показать.
— Не надо, я в этом нисколько не сомневаюсь. Главная причина, как я это понимаю, кроется в нем самом. У него есть ощущение, что он идет неверной дорогой. Но самое печальное то, что не может с нее свернуть. Ему требовался человек, который бы помог это сделать. Когда мы с ним разговаривали, у меня иногда возникало ощущение, что он просит меня об этом.
