— Он также начинает осознавать, что он и его армия не так уж популярны, — поморщился Кармайкл. — Если он собирается поддерживать свое материально-техническое обеспечение на всем протяжении пути вниз по озерам, ему придется оставить отряды для удержания важных узловых пунктов. А учитывая то, с каким энтузиазмом местные жители устраивают засады на его фуражиров, эти силы должны быть довольно внушительными. Но с каждым человеком, которого он выделяет для охраны своих коммуникаций, в его ударной группе становится на одного человека меньше. И к тому времени, когда он вернется в Тикондерогу, а затем поплывет вниз по озеру Джордж, Шайлер и его люди будут ждать его в Форт-Джордже. Ему придется пробиваться к берегу с боем, и я думаю, он начинает ощущать нехватку времени. Больше людей у него, чем сейчас, уже не будет, но другая сторона все еще может получить подкрепление, особенно без участия Хоу, так что его шансы только понизятся, если он не сможет разгромить кого-нибудь из противников в ближайшее время. Не думайте, что это не играет никакой роли в его мышлении.
— Хорошо, я это понимаю. — кивнул Френчи. — Но вы же видели местность к югу отсюда. И что с того, что ему придется брать Форт-Джордж, когда он туда доберется? Ради всего святого, майор, форт всего в десяти милях от Гудзона, и к реке ведет довольно приличная дорога!
— Согласен. — Кармайкл пожал плечами. — Но правда в том, что решение не в нашей власти.
Флаер Кармайкла снова опустился на землю, и он улыбнулся. Несмотря ни на что, он действительно с нетерпением ждал продолжения. Было в этом что-то такое... приятное. Это не было похоже на точные, но тщательно отобранные разведданные, которые он предоставлял Бергойну. Это было гораздо более... прямолинейно. И, в отличие от некоторых других его действий, Джефферсон знал об этом все. Он просто не знал всего, когда давал разрешение на это.
Кармайкл усмехнулся при этой мысли и отправил флаер обратно, чтобы тот снова скрылся в облаках. Ночью было темнее, чем в яме, но, хотя Данстен Кармайкл вырос в высокотехнологичной цивилизации, он также проводил больше времени, бродя по лесу в темноте, чем большинство его товарищей. Слабого мерцания огней гостиницы было достаточно, чтобы сориентироваться, и он направился к ним.
Выпал гвоздь — подкова прочь, не было подковы — лошадь захромала, лошадь захромала — командир убит...
Его улыбка стала шире, когда он про себя произнес детский стишок.
Это один из лучших моментов твоей ловкости рук, Данстен, — сказал он себе. — Конечно, без защитных очков ты, вероятно, пришел бы точно к такому же выводу, не так ли? Я имею в виду, взгляни на послужной список этого человека.
Он добрался до небольшой рощицы рядом с гостиницей и остановился в ее тени.
Согласно первоначальному плану Теноча, восстание к этому времени должно было быть на последнем издыхании, и генерал Гейтс, командовавший остатками армии Вашингтона далеко на юге, не должен был иметь возможности отправить подкрепление генералу Шайлеру. На самом деле, Шайлер должен был так сильно нуждаться в людях, что даже самые сомнительные решения Бергойна должны были быть приемлемыми.
Однако уже несколько месяцев было очевидно, что этого не произойдет. Именно поэтому Кармайкл утверждал, что, поскольку они не могут предотвратить усиление повстанцев, им следует сосредоточиться на их внутреннем ослаблении. С этой точки зрения, отправка Гейтса на север была хорошей идеей с точки зрения теноча. На этого человека можно было положиться в том, что он сделает все, что в его силах, чтобы подорвать авторитет Шайлера, а его скромный послужной список в качестве преемника Вашингтона в истории Кармайкла предполагал, что замена им Шайлера должна значительно облегчить задачу Бергойна.
На данный момент казалось вероятным, что Гейтс заменит Шайлера. Его сторонники в Конгрессе уже поднимали шум по поводу потери Тикондероги и отступления Шайлера перед наступлением Бергойна. По официальной оценке Кармайкла, у Шайлера оставалось еще два месяца; согласно видениям очков, у него оставалось не более трех-четырех недель.
Но если стоило навредить Шайлеру, то так же стоило поступить и с Гейтсом. Именно это и привело Кармайкла в эту конкретную гостиницу в эту конкретную ночь.
Он осторожно направился к конюшне в задней части гостиницы, направляясь к определенному стойлу.
Лошадь в том стойле принадлежала офицеру повстанцев, чья карьера была... в лучшем случае, неоднозначной. Он начал с того, что возглавил отчаянную экспедицию из Кембриджа, штат Массачусетс, в Квебек в сентябре 1775 года. Он отправился в путь с тысячей и сотней человек, но к тому времени, когда в ноябре добрался до Квебека, двести из них погибли в пути, а еще триста повернули назад. Затем сыграл важную роль в штурме города — в отвратительную погоду в середине декабря, — когда американские войска фактически уступали обороняющимся численностью и не имели осадной артиллерии. После этого он отправился в Монреаль, где служил военным комендантом города, пока в мае британские подкрепления не вынудили его к позорному отступлению. А после этого он руководил строительством флота в Скинсборо... и потерпел сокрушительное поражение при острове Валкур, оставив сэра Гая Карлтона хозяином озера Шамплейн. Только поздний сезон и приближение зимы помешали Карлтону провести нынешнюю экспедицию Бергойна годом ранее.
Человек, потерпевший поражение в Квебеке и на острове Валкур, нажил немало врагов в армейской иерархии и Континентальном конгрессе, хотя, если присмотреться повнимательнее, он всегда пользовался популярностью у людей, которыми командовал, несмотря на отчаянные обстоятельства, в которые он постоянно втягивал себя и их. Было проведено несколько военных трибуналов и расследований — большинство из них были инициированы его врагами, — а затем он обнаружил, что Конгресс отказал ему в повышении до генерал-майора.
В тот момент он пытался подать в отставку, но Вашингтон отказал ему в отставке, и в итоге он все-таки был произведен в генерал-майоры после того, как сыграл важную роль в отражении крупного британского рейда силами наспех организованного ополчения. Но Конгресс отказался восстановить его выслугу лет по сравнению с теми, кто получил повышение до него. После чего он написал официальное заявление об отставке.
Он написал это заявление одиннадцатого июля... в тот самый день, когда Филадельфия узнала о падении форта Тикондерога, и Вашингтон, в очередной раз отказав ему в отставке, отправил его на север.
В истории Кармайкла, конечно, именно Гейтс отправил его на север помогать Шайлеру, а не Вашингтон отправил его на север помогать Гейтсу. Не то чтобы это имело значение, поскольку он так и не добрался туда из-за несчастного случая по дороге. Упавшая лошадь перевернулась на нем, раздавив и навсегда искалечив его левую ногу, что положило конец его военной карьере.
Кармайкл отметил, что у него не резюме превосходного военного специалиста. Вдобавок ко всему, этот человек любил выпить и имел очевидные проблемы с начальством — не говоря уже о его характере, который лучше всего охарактеризовать как "бурный", и "истории" с Гейтсом, которого он искренне недолюбливал. Он явно был импульсивным, недисциплинированным сорвиголовой, на которого можно было рассчитывать, что он внесет еще больший раскол в американскую командную структуру. А поскольку у него было звание генерал-майора, он автоматически становился одним из старших офицеров Гейтса, в то время как его возмущение вопросом о старшинстве гарантировало, что им будет руководить желание доказать неправоту Конгресса и вряд ли приведет к принятию хладнокровно обоснованных решений на поле боя.
Возможно, он и не ухудшит положение повстанцев, но вряд ли улучшит его, и для того, чтобы включить его в эту компанию, не потребуется ничего достаточно экзотического, чтобы привлечь внимание инков. Джефферсону потребовалось всего пять минут, чтобы решить, что Кармайкл прав, что объясняло его нынешнюю миссию. В конце концов, лошадь не могла сломать этому человеку ногу, если кто-то украл ее в ночь перед аварией.
Извините за это, — подумал он, обращаясь к владельцу лошади. — Это хорошая лошадь. Не думаю, что вы будете очень рады, когда узнаете, что она пропала. И я же не могу оставить вам записку с объяснением, что украл ее для вашего же блага. — Он усмехнулся. — Не знаю, какую найдут вам на замену, но, поверьте мне, вам будет лучше, что бы ни случилось, генерал Арнольд.
IX
Данстен Кармайкл в последний раз оглядел свое жилище и машинально похлопал себя по карманам. В нагрудном кармане зашуршала бумага, а прямоугольный комок в заднем кармане был твердым и обнадеживающим. Он не похлопал по карману на правом бедре и почувствовал, как дернулись его губы, когда он этого не сделал.
Суеверие, Данстен? Боишься, что кто-то наблюдает за тобой даже сейчас? Или, может быть, ты все еще боишься доверять им больше, чем готов признать?
Он пожал плечами. Было слишком поздно раздумывать, поэтому он расправил плечи, открыл дверь и пошел по коридору.
Остальные уже ждали, когда он прибудет. Френчи, Фишермен и Шэмрок сидели на своих обычных местах, но обычное место Кармайкла было недоступно. Его стул — тот, что в подковообразном изгибе, где обычно сидел руководитель группы, — был уже занят.
Полевой агент теноча, назвавшийся Джефферсоном, смерил Кармайкла взглядом василиска, когда тот вошел в комнату. Никто не упоминал о каких-либо изменениях в рассадке гостей, и Кармайкл почувствовал, как удивленно приподнял брови. Выражение лица полевого агента даже не дрогнуло, но он коротко махнул рукой в сторону незанятого стула, стоявшего достаточно далеко от остальных.
Кармайкл пожал плечами, затем подошел к указанному стулу, сел и сложил руки на столе с выражением вежливого внимания.
Повисло молчание.
Это был первый раз, когда Джефферсон лично посетил базу Шамплейн. Остальные члены команды не знали, что истинная причина жесткого разделения между Шамплейном и местной штаб-квартирой теноча не имела ничего общего с "временным загрязнением" или что оно на самом деле поддерживалось для минимизации контактов, что могло бы привести их к пониманию того, что Кармайкл узнал благодаря Эсперансе и очкам. Тем не менее, даже для остальных присутствие Джефферсона в сочетании с выражением его лица и чрезмерно контролируемым языком тела подтверждало, что он спустился с горы Олимп, чтобы покарать грешников.
Конечно, у него были и другие мотивы. Например, он хотел прикрыть свой зад. Судя по тому, что Кармайкл видел в Теночтитлане, последствия неудачи в стиле теноча, вероятно, были... неприятными.
— Что ж, — наконец произнес Джефферсон, его акцент был резче обычного, — когда вы решаете облажаться, то не валяете дурака, не так ли, майор?
Остальные члены команды, казалось, внутренне напряглись, но майор только пожал плечами.
— Должен признать, что результат... не оптимален с точки зрения параметров нашей миссии, — спокойно сказал он. — С другой стороны, сэр, не думаю, что могу взять на себя полную ответственность за это.
— Черт возьми, вы не можете! Я полагаю, вы лидер группы?
— Да. Но я не являюсь, — его глаза встретились с глазами Джефферсона, — командиром группы. Генерал ясно дал это понять на нашем последнем брифинге, и с тех пор вы не раз подчеркивали мне это, сэр.
Темные глаза Джефферсона сверкнули, но Кармайкл не дрогнул. Он просто сидел, глядя на разъяренного теноча.
— Весь этот чертов провал — прямой результат ваших оперативных рекомендаций! — огрызнулся оперативный агент. — Вы предложили стратегию, отвечали за ее реализацию, и, черт возьми, она, конечно же, не привела к тому, к чему должна была привести!
Он свирепо посмотрел на Кармайкла, как бы провоцируя его оспорить это последнее предложение. Чего, по признанию Кармайкла, он сделать не мог. Или, скорее, не мог оспорить тот факт, что результаты операции очень мало походили на те, которые, как он сказал Джефферсону, она принесет.
Вполне справедливо, — холодно подумал он, скрываясь за своим спокойным выражением лица. — В конце концов, одна хорошая ложь заслуживает другой.
Конечно, как он только что сказал Джефферсону, он не мог принять на себя всю вину. На самом деле, главная хитрость заключалась в том, чтобы убедить Джефферсона, что он осторожно и скрытно продвигает дело вперед — и, конечно же, зорко следит за любым вмешательством инков, — в то время как на самом деле делает очень мало. Хотя, он был вынужден признать, что убедиться в том, что Бенедикт Арнольд прибыл с целыми ногами, получилось довольно неплохо... по крайней мере, с определенной точки зрения.
Бергойн сам понес большой ущерб, когда решил перебраться по суше к Гудзону, а не возвращаться к озерам. Выбранный им маршрут пролегал вдоль Вуд-Крик — ручья, который, извиваясь, спускался по крутой долине, заросшей огромными болиголовами и соснами. Единственная примитивная дорога пересекала ручей не менее чем в сорока местах, во многих из них были глубокие овраги с длинными деревянными мостами.
Генерал Шайлер, располагавший всего сорока пятью сотнями человек и страдавший от дезертирства, не собирался встречаться с Бергойном лицом к лицу, пока мог позволить местности сражаться за себя. К тому времени, когда армия Бергойна выступила в поход, поперек дороги были повалены деревья, мосты сожжены, а в Вуд-Крик сброшены валуны. Ни одна возможность не была упущена, в то время как Шайлер неуклонно и целенаправленно отступал на юг. На третий день августа он добрался до Гудзона в Стиллуотере, в двенадцати милях ниже Саратоги... А на четвертый его сменил Горацио Гейтс.
На первый взгляд, насколько было известно Джефферсону, все шло своим чередом. Правда, Бергойну потребовалось три недели, чтобы преодолеть всего тридцать пять миль по прямой. Но непопулярный Шайлер видел, что силы противника неуклонно сокращались в течение того же периода времени, а затем его сменил Гейтс, чей "исторический" послужной список как боевого командира был в лучшем случае мрачным.
Однако на первый взгляд не все было хорошо. Люди и тягловый скот Бергойна были истощены. Запасы всего, кроме боеприпасов, были на исходе. Хуже того, как мог бы понять любой, кроме идиота или генерала Джона Бергойна, присоединение такого количества ирокезов к британским войскам обернулось катастрофой. Когда двое из них сняли скальп с Джейн Маккрей, двадцатипятилетней дочери священника, которая была помолвлена с лоялистом, это вызвало огромное возмущение... и это был лишь один из нескольких инцидентов. Природа долгого и ожесточенного конфликта между колонистами и шестью нациями сделала это неизбежным, и реакция местных жителей была предсказуема. Участились рейды на коммуникации Бергойна, засады на отряды фуражиров и притеснения вольнонаемных.
Испытывая недостаток конницы, Бергойн отправил колонну под командованием полковника Фридриха Баума в земли Нью-Гэмпшира за лошадьми и продовольствием. К сожалению, восемьсот человек Баума столкнулись с двумя тысячами ополченцев Нью-Гэмпшира под командованием генерала Джона Старка недалеко от Беннингтона, штат Вермонт. Старк, отличившийся при Банкер-Хилле, уничтожил колонну Баума, а затем убил или взял в плен четверть из шестисот человек, которых Бергойн запоздало отправил ему на подмогу. В целом, это фиаско стоило Бергойну тысячи человек, и две недели спустя он узнал, что полковник Сен-Лежер был отброшен назад в форт Стэнвикс... в основном в результате хитрости некоего генерал-майора Бенедикта Арнольда, посланного Шайлером для борьбы с наступлением на реку Мохок.
