— А деньги?
— А вот, деньги! — Киреев поднял мешочек с монетами и потряс им перед носос друга. — Денег — обратно он не получит. — Так, что через неделю подъезжай — свидимся. Оформим заказ на твою мебель.
— Ай да, Киреев! — у товарища — собутыльника глаза заблестели от восхищения. — Ну, Григорий Иванович! И хватка, у тебя! Каждый раз — всё больше и больше удивляюсь. И наглеца отчекрыжил и деньгами разжился! Аж зависть берет — мне бы так уметь!
— Так учись, Мирон Евдокимович! Кто же тебе не даёт?
* * *
На следующее утро.
Таганово.
Подворье помещика Воронцова.
— Здрав буде, Кирьян Аркадьевич, — Никодим Холмогоров снял шапку, поклонился деревенскому старосте. — Многие лета тебе здравствовать!
— А, Никодим? — Карачун недовольно посмотрел на невысокого мастерового. — Что скажешь? Зачем пришел? Да ещё бабу привёл?
— Будь добр... — невысокий столяр нерешительно переминался с ноги на ногу. Скажи, а вашему барину бойцы, борцы, рестлеры или чемпионы не нужны, случайно?
— Никто нам не надобен, — лицо старосты перекосилось. Бровь нервно начала дергаться. Он с силой сжал кулаки. — У нас этого добра — итак уже больше двадцати рыл. Понабрали, кого попало — одни обормоты. Только хлеб жрут бестолку, да носятся за деревней как угорелые. У, аспиды, добра на вас нет! — Корачун помахал кулаком в сторону леса, туда где шли занятия новобранцев.
Молодцы в огороженной от чужого внимания зоне, азартно погоняли коней, скакали по кругу, бросали вперед копья, пускали стрелы в деревянных болванов, расставленных для воинского ученья.
Хозяйственник вытянул руку и демонстративно стал загибать пальцы. — Вот, погляди, добрый человек, что творят, нехрести... Коровушек распугали на барском лугу, труву поизмяли, ям и траншей понарыли. Хорошие доски, бревна в щепки изводят. А сколько инструмента ежедневно ломают — зачем? Топоры, ножи, косы, серпы... сюрикены какие-то, — Гыгышка ковать не успевает! А недавно пушку притащили! Грохот от неё стоит с утра и до вечера. Выйти за деревню страшно! А ну как — прилетит чего?
В подтверждении его слов где-то за деревней что-то громко грохнуло и резво полетело с пронзительным свистом.
— Господи, прости душу невинную! Сохрани и помилуй! — Староста демонстративно перекрестился. Горестно сглотнул слюну. Почесал затылок. Посмотрел на собеседника. Вспомнил про его просьбу. — Ты, ещё тут, — в два вершка от горшка, доброволец — боец недобитый. Так, что давай... — проходи мимо. Ищи работу, в другой деревне. Нам не до тебя. Невидишь у нас... Как, их? Ученья удут!
— Помилуй бог, — Холмогоров выдохнул, расстроившись. — Жаль! Очень жаль. Я так надеялся, что могу быть полезен. — Он повернулся, опустил голову и тяжело дыша, пошел в сторону выхода. За ним молча, последовала молодая девушка.
— Ну, почему мне так не везет? — бывший "почетный рестлер Таганово" переживал, "глотая" обиду. Он сгорбился и стал походить на великовозрастного стрика. — Эх, судьба — судьбинушка. Горе — горькое! — Никодим горестно бубнил, тяжело переставляя свинцовые ноги по подворью. — Никому-то мы с тобой Марьюшка ненадобны. Уйдем же бродить по белу свету, искать место лучшее. Может быть, кто примет нас сиротинушек... Накормит, али приютит... Авось выживем.
На выходе, у самых ворот несчастному страдальцу повстречался Федор — слуга барина. — Здорова, Никодим! — Весело прогорланил великовозрастный детина.
— Здравствуй, Федор, — расстроившийся мастеровой ответил еле слышно. В его глазах стояли слезы. Громко шмыгнув, он вытер нос рукавом.
— А ты, тута, чаго забыл? Заняться нечем?
— Да, вот — Холмогоров произнес чуть не плача. — Заходил попрощаться.
— Какое попрощаться! — Громила резко схватил за шиворот маленького человека. Встряхнул его. — Быстро "дуй" в столярную мастерскую — Алексей Петрович спрашивал про тебя ещё с утра. Предложение к тебе есть.
— Кв... ква... квак... спрашивал! — Никодим заквакал от удивления. В голове возникла надежда. — А вдруг! А может, возьмут кем-нибудь? Хотя бы на самую простую, черновую работу? Например, подмастерьем или подручным каким? — Сердце Холмогорова затрепетало от предчувствия. — Я сейчас на любое согласен. Даже на конюшню, даже в подмастерье. Даже... — лишь только возьмите!
— Бегом, давай! Без соплей и разговоров! — Слуга повторил грозно, в приказном тоне. — Там привезли инструменты для работы по дереву и станок столярный из Индии. Командир вместе с Пехотой, без тебя разобраться не могут. Уже неделю мучаются над какой-то кнопкой. Позеленели от подуги. Что с ней делать — знать не ведуют! Толи включать её — толи выключать! Она такая — большая, красная. А ты ходишь, тут — прохлаждаешься! Совесть, у тебя, есть? Кто из нас — столярных дел мастер? Елки — зепечные! — Федор выругался и широко развел руки, вместе с повисшем на них столяром. — В селе вся работа стоит без его советов, а он прощается со всеми! Бабу ещё "каку-то" за собой таскает! Ну, и кто ты — после этого?
Сердце у Никодима взволновано затрепетало от сбывшейся надежды. Глаза "загорелись". Он гордо выпрямился. Набрал полную грудь воздуха. Обернулся к сестре и уже на бегу прокричал. — Марья, подожди меня! Я быстро! Я скоро, совсем. Мы только с чудо-станком разберемся, да с инструментом...
Глава 34.
Рязанцев прищурив глаза, задумчиво окинул взглядом деревенскую улицу. Путешественник во времени представил, каким красивым будет это место через несколько лет. Как величественно будут тянуться к солнцу голубые ели. Загадочно качаться на ветру мохнатые еловые лапы, покрывая крыши домов. По разлапистым веткам будут скакать пушистые белки, сыпать хвоей на тесовую кровлю, усыпанную за многие годы еловыми шишками. Под ногами мягко будут утопать в траве иголки. В воздухе будет стоять приятный аромат еловой коры и хвои. Летом в тени больших деревьев можно будет побыть в прохладном полумраке. Зимой полюбоваться сказочной красотой белоснежных елочных нарядов.
— Да-а, — романтическая натура выдохнула. — Хорошо! И главное вовремя я догадался пересадить деревья и украсить улицу.
Высоко в бледно-голубом, безоблачном небе небольшие вереницы диких гусей и лебедей неслись в сторону юга. В воздухе витал особый "винный запах" осени, со стороны деревенских огородов мягко веяло палым сухим листом и сизым горьковатым дымом костра.
Странник перевел взгляд на недавно покрашенные деревенские домики. Отметил причудливые флюгера на крышах, которые недавно выковал Гыгышка. И снова сладостно вздохнул. — Название дам улочке... Хвойная или Еловая! Нет! Пусть будет — Лесная! Звучит созвучно и красиво! Хотя... две другие улицы Рябиновая и Ореховая названы тоже неплохо!
— Кормилец, позволь поговорить с тобой, — староста вернул романтическую натуру из мира грез на грешную землю. — Надёжа наш! Ты, всё время занят. Думки у тебя умные! Всё решаешь дела важные, ответственные и срочные. Всё на благо нашего селения! А про наши крестьянские заботы забыл совсем. А на улице осень уже. Скоро покров, а тама и зима.
— Кирьян! — Странник недовольно посмотрел на щуплого, бородатого человека. Строго свел брови. — А чём ты говоришь? Ты посмотри вокруг! Я только о людях и думаю! Вон, избы раскрасил яркой совреме... новгородской краской. Огородил их аккуратными заборчиками. Деревья высаживаю нарядные, как в сказке. Ты только представь, как будет хорошо и пригоже! Да, уже все в округе только и говорят про изменения в нашем Таганово! Завидуют! Ну, разве не так?
— Так-то оно так... — староста красноречиво почесал за ухом. — В деревне у нас чистота, порядок, уют...
— Карачун, не томи! Ты опытный староста. Со всеми вопросами должен справляться самостоятельно. Я тебе доверил дела по ведению хозяйства — вот и занимайся ими. Короче, говори быстро, что надо ещё купить, достать или привести для хорошей жизни любимых сельчан. А то у меня дел на сегодня — выше крыши. Нужно обоз с иноземными подарками встретить — аж из самой Индии. А потом срочно на болото отправится. Ходят слухи, что там ключ бьет из-под земли с жидкостью горючей. Название у неё такое... чудное — соляра. Ты, кстати ничего такого не слышал?
— Нет, кормилец.
— Вот! И я — ни духом, ни слухом — до сегодняшнего дня... Представляешь! А тут раз — и уже половина деревни шушукается. Так, что придется лично съездить и посмотреть, что это такое и "с чем её едят — а может быть и пьют"... Ой, чую — ждет меня, сюрприз!
— Понимаешь, кормилец — тут, дело такое... Порядки, заведенные ранее — мы блюдем... Урожай собрали. Продукты подготовили. Там — яйца, мясо, капусту, репку и прочие. А вот с оплатой у нас плохо. Не успеваем к сроку. Купцов, которые ведут закуп — нынче нет. Узнали про засуху, прохвосты! Вот и тянут до последнего, не едут. Поэтому платеж мы не набираем к назначенной дате. Так, что в следующий вторник... — Карачун горестно стал тереть затылок. — Одним словом, Алексей Петрович, не взыщи, но оброк мы не сможем отдать тебе вовремя.
Путник не дослушав последние слова старосты, подошел к работникам и начал давать советы. — Эту ткань не трогайте. Это, специально корневище обмотано вместе со старой землей. В яму опускайте аккуратнее. Так, молодцы. Правильно. Не забывайте в ямку немного подсыпать песочка и торфа. И ещё тряпочка на этой ветке должна указывать на юг. То есть вон туда. Елочки они на солнышко ориентированы. Молодцы. Теперь закапывайте. И... — хорошо полейте.
— Алексей Петрович, отец родной! — Карачун вновь оторвал молодого помещика от важных дел. — Ну, все-таки? Как там с моей... с нашей просьбушкой? Это же — важно! Челом бьём — ответа просим.
— Кирьян, не тяни! — дизайнер по ландшафту всё ещё слушал старосту в пол уха. А в половину глаза смотрел как работники снимают с повозки следующее дерево. — Говори сколько нужно. Завтра подойдешь, я выдам требуемую сумму. Тем более до вторника — ещё два дня. Успеете заплатить — даже не волнуйтесь. Ну, у тебя, всё? Давай, иди... — не отвлекай.
— Кормилиц, ты не понял! — проситель скосился и засопел виновато. — Мы должны отдать деньги — тебе.
— Кирьян! Какие ещё... деньги? — Алексей удивленно хмыкнул. — Я не помню, чтобы у меня что-то занимали?
— Это оплата за труды наши праведные. За право хлебушек растить — на твоей земле — Виновный медленно набрал в грудь воздуха. На его лбу собрались морщины. — Оброк, батюшка! И... — это у нас срок платежа подходит. — Староста развел руки в сторону. — А купцов нетути...
— Ну, все разозлил ты меня Карачун. Давай отойдем. Говори толком.
— Помилуй бог, покровитель! Каемся! — Кирьян с горечью начал рассказ. — Каждый год, осенью приезжают купцы. Покупають у нас зерно и продукты. Грабят нас жимолоты — обманывают почём зря. Платют за урожай нам помалу. Полученные от них денюшки мы отдаем тебе. Нынча их нет. А это значит, что мы не сможем вовремя отдать тебе долг.
Здрасте, приехали! — Странник воскликнул от удивления. — Кирьян, у тебя все дома? Ты, что совсем... своего барина разорить собрался? — Алексей показательно "надулся". Принял строгий вид. — Ты головой думать, будешь или нет? Что раньше нельзя было сказать про это? — Недовольный дворянин начал искать глазами что-то тяжелое или объемное. — Ох, чую — ждет тебя наказание! Я даже не знаю — что сейчас с тобой будет!
Строгий помещик показательно хлопнул в ладоши и топнул ногой. — О-о-о! Я придумал! Будешь с завтрашнего утра бегать вместе с бойцами вокруг села. Точнее — они вокруг села, а ты вокруг них. И ещё я тебя — в звании понижу. Будешь теперь у меня в полу... в под... в пополамо... Нет! Лучше на букву — эм! Мили... мини... микро староста. А, вот, придумал — младший староста! Ну как? Тебе... — не стыдно? Младший староста! Да над твоим званием теперь не то, что ребятишки... — собаки смеяться будут. Ну, ты учудил... — младший староста!
— Прости, благодетель, — Карачун упал на колени. Ударился головой о землю. Начал заунывно лепетать. Стал креститься. — Прости нас, Христа ради! Всем миром за тебя молимся. Только о твоем здоровье и печемся. Как ты? Всё ли хорошо? Всё ли в порядке? А сейчас — беда беду подгоняет.
— Кирьян, опусти розовые сопли, — молодой помещик грозно "сверкнул" глазами. — Давай по делу.
— Они всегда вовремя приезжали. А в этом году видно из-за засухи специально волынку тянут. Желают сбросить цену — до безобразия. Продли время, ещё — хотя бы на неделю. Вот тебе крест — все отдадим до копеечки. Не дай людишкам разориться. Ведь детушки малые голодать будут! Ведь...
— Быстро поднялся с земли и слушай внимательно, — путник резко перебил причитающего старосту. Нахмурился. Строго посмотрел на подчиненного. Начал ходить из стороны в сторону как лектор в учебном заведении. — Давай рассуждать здраво.
Карачун поднялся с колен, но спины не разогнул.
— Отвечай на мой вопрос, — Рязанцев гордо задрал подбородок. Важно развел плечи. — Чем занимается твой барин в Москве?
— Наш кормилец! — Кирьян лепетал еле слышно. — Велики труды его в стольном граде! Пошли ему господь здоровья! Он уважаемый купец. Он продает...
— Вот, правильно! — путник вновь перебил Кирьяна. — Он купец! Рязанцев высоко задрал указательный палец. — Так почему его любимые крестьяне должны отдавать свое зерно неизвестным, проклятым конкурентам? Да ещё и задешево? Ты, что хочешь разорить меня? Или лишить моих любимых "домочадцев" заслуженного дохода? Почему нельзя предложить купить зерно своему родному, уважаемому помещику?
— Дык... Тык.. Так, — Кирьян начал заговариваться. Он дергал и мотал головой как безумец. — Окаянство беспутное! — Стараста возмущенно выругался. Удивленно развел в стороны руки. — Вы же пшеницей не торгуете?
— Запомни Кирьян! И заруби себе на носу — твой барин покупает всё, что может быть продано. Тем более зерно! В этом вре... — путешественник внезапно поперхнулся и закашлял. — В этом месте — это сейчас самая устойчивая валю... единица обмена на другие товары.
Странник по-купечески погладил подбородок. Хитро прищурил глаза. — Ну, может быть ещё таганофель! Хотя — нет! Это со следующего года. — Он снова свел брови. Вспомнил про тяжёлый проступок виновного. — Второе... Допустим, продашь ты всё, чтобы наскрести на платеж. А чем ты потом крестьян и приезжих работников кормить будешь — святым духом?
— Алексей Петрович! А, ты, разве не закончишь строительные работы к зиме? Зимой всегда все стройки завершают. Да, и куды нам столько строить?
— Куды — куды? — вояжер передразнил, недоумевая. Затем резво ответил. — На кудыкину гору! — Он резко повернулся в сторону провинившегося. — Кирьян, как может закончиться строительство — особенно у нас? Стройка — она как ремонт — может только начаться. А конца у неё не бывает. Тем более в Таганово! У нас — она будет идти круглый год! У меня ещё столько объектов в чертежах и планах, что тебе и не снилось!
— Благодетель, прости дурака грешного. — Кирьян вновь повалился на колени. — Все от скудоумия! Что же теперь делать?
— Что делать? — пришелец начал тереть ладоши. Защелкал пальцами на руках. Он стал быстро обдумывать возникшую идею. — Сегодня же бросай все дела. Срочно формируй обоз для закупа продуктов. И завтра с утра выезжай по селам и деревням — туда, куда ещё не добрались закупщики. Скоро зима! Запасов потребуется много. А заодно и нерадивых перекупщиков проучим.
