Но вскоре вскрылась новая угроза. Биотелепатия, их главное средство связи и координации, давала сбои. Сигналы приходили искажёнными, иногда вовсе не доходили. Основатели задействовали РЭБ с адаптивной сменой частот, которые использовали инфицированные. Радиус действия таких глушилок был ограничен, но в определённых зонах рой терял сплоченность, становился медлительнее, хуже реагировал на приказы. Не критично, но достаточно неприятно, чтобы оборона врага получила шанс удержаться дольше обычного.
Вадим, получая через отрывочные импульсы обстановку с разных направлений, лишь сильнее сжимал зубы.
-Значит, они научились слушать нас. Ладно... посмотрим, кто кого переглушит.
* * *
Настя сидела на ветке вековой ели, держа ладонь у виска. Сотни крошечных сигналов тянулись к ней, и каждая птица в стае видела её глазами, чувствовала её намерения. Волны биодронов уходили над лесами, устремляясь к массиву Ленинградской АЭС, там, где взлётные площадки теперь кишели техникой врага.
Первые минуты всё шло идеально. Стаи просачивались сквозь ночь, бесшумные, словно привидения. Они пикировали на ряды собиравшихся взлетать вертолётов и конвертопланов, обрушиваясь в турбины, превращаясь в клочья серой плоти и кровавый туман. Двигатели взвыли, металл заскрежетал — два Ми-8 и один конвертоплан остались на земле, их двигатели были из строя. Один вертолёт даже вспыхнул, когда три особи одновременно влетели в оба воздухозаборника.
Настя на мгновение ощутила эйфорию, враг терял своё преимущество в воздухе. Но через минуту со стороны АЭС ударила невидимая волна. В воздухе над стаями разом повисло напряжение, словно сама атмосфера сгустилась. Птицы запищали в её сознании, их ощущения захлестнуло жаром и болью. Рудиментарные перья, доставшиеся от предков, и серая кожа дымились, обугливались, плавились перепончатые крылья. Несколько десятков особей рухнули вниз горящими комками мяса.
-Микроволновая пушка? -пробормотала Настя, чувствуя, как сотни сигналов оборвались в её голове, оставив жгучую пустоту. Влившаяся в роевое сознание память Нижинского содержала сведения о подобной установке на территории станции.
Эффект был ужасающим: воздух дрожал, словно марево над асфальтом в жару. Любое биологическое тело, попавшее в зону действия, за считанные секунды перегревалось изнутри, кровь вскипала, белки сворачивались, органы выходили из строя. Птицы, столь уязвимые своим малым размером, сгорали, словно мотыльки у костра.
Настя попыталась отвести оставшиеся стаи в стороны, но и там связь дрогнула. Адаптивные средства РЭБ полосовали эфир, сигнал то появлялся, то обрывался. Координация рушилась, птицы метались в разные стороны, сталкивались, теряли строй.
В итоге удалось вывести из строя лишь часть авиапарка: четыре машины сгорели или были повреждены до неработоспособности, ещё три нуждались в ремонте. Но цена оказалась чудовищной — две трети стаи погибло в считанные минуты.
Насте следовало уходить, Основатели подняли тревоги и скоро начнут шерстить окрестности АЭС в поисках координатора атаки, они не дураки и знали, что виновник подобрался совсем близко.
* * *
Южный район Петергофа встретил их запахом гари от недавно сожженных зданий — Основатели ликвидировали любые очаги заражения.
Вадим шёл с взводом ульевых воинов и держал рядом Дружка, чей ТКТ служило живым ретранслятором. Биорадиосигналы, что обычно глохли под действием вражеского РЭБ, теперь тянулись через него, и Вадим ощущал сразу сотни точек напряженности: зомби в переулках, прыгуны, карабкающиеся по стенам зданий, развитые, координирующие отряды.
Город кипел, словно его охватила лихорадка. Толпы заражённых вырывались из-за углов, сталкивались с небольшими отрядами Основателей и те таяли, не успев даже толком понять происходящее. Разрозненные группы вражеских бойцов пытались прорываться дворами, отстреливались, но вскоре всё равно исчезали под серой волной. Развитые и прыгуны, словно охотничьи псы, находили добычу, а после рвали на части.
Вадим с Дружком короткими импульсами подталкивали орды, направляя их в нужную сторону. Когда надо, гнали вперед или приказывали отступить. Совершить обманный маневр. Всё складывалось так, словно сам город ожил и решил смыть вражеское присутствие.
-Они уходят к дворцу, -глухо сообщил Дружок, ловя рассыпающиеся сигналы. -Бросили посты.
Это было правдой внешние рубежи обороны уже рухнули. Приказ Основателей был очевиден: стянуть остатки гарнизона в одно место, укрепиться, выиграть время. Но дороги на Ломоносов были перекрыты. Там уже работали диверсанты Стасевича — две колонны, пытавшиеся прорваться на помощь, превратились в горящие кладбища техники.
Воздух теперь тоже не был спасением. Настя вывела из строя часть вертолётов, и после того как бывший натовский ''Блэк Хоук'' рухнул где-то в лесу западнее после залпа из ПЗРК, оставшиеся машины Основатели предпочли не поднимать в воздух. Петергоф становился ловушкой.
Но враг не сдавался без боя. На улицах выкатили колесные дроны, низкие и широкие, с пулемётно-гранатометными турелями. Они били прицельно, кроша зомби десятками, превращая первые волны в кровавую кашу. Рядом метались роботы-собаки, их закрепленное на спине вооружение истребляло зомби до тех пор, пока не истощался боекомплект или машина не оказывалась похороненной под грудой плоти. Единство могло позволить себе потери один к сорока или выше...
Вадим видел, как полдесятка прыгунов ворвалось в один переулок и половина их тут же легла под огнём БМП ''Пума'', впрочем, ее это не спасло. Подбежавшая с тыла тройка прыгунов быстро перевернула машину на бок и начала безжалостно кромсать, выводя внешние системы наблюдения, вооружения из строя.
В небе жужжали камикадзе-дроны, устремляющиеся с неба к приоритетным целям. Основатели предпочитали выбивать прыгунов или развитых с омегами, теми, кто может координировать орду или причинить наибольший ущерб. Зомби сами по себе ничего серьезного из себя не представляли.
Один беспилотник с оглушительным ударом врезался в броневик ''Тигр''. Вспыхнуло пламя, морпехи-омеги посыпали наружу, обожженные, с осколочными ранениями, но выполнение боевой задачи они не прекратили.
Менее чем за два часа серый поток заражённых сомкнулся вокруг Большого Петергофского дворца. И Вадим, остановившись среди руин, почувствовал: первая фаза операции выполнена.
-Загнали в клетку, -сказал он тихо. -Гарнизон заперт.
Внутри дворца оставалось не меньше трёхсот противников, но теперь они были в ловушке.
Вадим поднялся на балкон полуразрушенного дома, откуда открывался вид на Большой Петергофский дворец. В темноте он светился странно неуместно — позолоченные статуи и резные фасады, за которыми пряталась испуганная кучка врагов. Город уже молчал, лишь глухим эхом отзывались автоматные очереди, где заражённые ещё догрызали загнанные в угол группы Основателей.
Вадим взял под удаленный контроль зомби и направил его к дворцу:
-Гарнизон Петергофа... -голосовые связки ходока сохранились в достаточной степени для речи. -Слушайте меня внимательно. Вы окружены. Ваша эвакуация сорвана, помощь не придёт. Предлагаю сдаться, ваши жизни будут сохранены, вам не причинят вреда. Мы не звери. Но если будете упорствовать — дворец разберём до последнего кирпича.
Фасад молчал. Только спустя минуту прозвучал короткий залп пулемёта, больше похожий на жест отчаяния, чем на попытку прорвать блокаду.
Стасевич стоял рядом, руки за спиной, и смотрел через бинокль бинокля на заложенные мешками с песком окна дворца. Его лицо оставалось каменным, но в голосе прозвучала довольная нотка:
-Они не ожидали от нас такой стремительности, слишком быстро всё произошло. Суперкомп просчитался.
-Даже машина ошибается, -заметил Вадим. -Особенно когда сталкивается с тем, что не укладывается в модели.
Дворец по-прежнему оставался нем. Прошло десять долгих минут, в воздухе висело напряжение, будто город задержал дыхание. Наконец по радиоканалу, который использовали омеги в некоторых случаях, пробился голос, искажённый шипением помех:
-Мы пришлём переговорщика.
Вадим переглянулся со Стасевичем, потом вновь направил сигнал:
-Принято. Но учтите, любая провокация, и мы выкатим танки. Прямой наводкой сметём этот дворец, каким бы шедевром архитектуры он ни был. Мне жаль рушить памятник, но жизни моих людей дороже.
Он отключил канал и опустился на корточки. На секунду позволил себе закрыть глаза: усталость давила, но вместе с ней ощущалась и странная лёгкость, шаг был сделан, враг загнан в угол.
Теперь оставалось дождаться, кого же они пошлют для переговоров.
Встретились у здания музея коллекционеров, что стояло чуть в стороне от дворца. Половина окон выбита, фасад посечен осколками, но вывеска ещё держалась. Вадим вышел туда с Дружком и парой ульевых воинов для видимости. Остальные оставались в засаде, оружие держали наготове.
Тут показалась троица: мужчина лет пятидесяти и двое вооружённых охранников в чёрной униформе, тяжелых бронежилетах с фартуками и наплечниками, автоматы SCAR со всякими электронными приблудами, подствольными гранатометами. Армия будущего, мать их...
В отличие от сопровождающих переговорщик не надел противогаза с каской, шагал уверенно, хотя было видно, что он осторожен.
-Я комендант Петергофа, -сказал он, кивнув Вадиму. Голос звучал низко, но с заметным прибалтийским акцентом. -Прошу... разрешите вывести людей. Вы нас окружили, да, но... не убивайте.
Слова ломались на непривычных окончаниях: ''разрешитэ'', ''людэй''. Вадим отметил про себя: явно не русский, скорее латыш или литовец. Значит, Основатели и правда собрали у себя кого угодно, интернационал под знаменем ИИ.
-Вы окружены, -спокойно ответил Вадим, сложив руки за спиной. -Мы предложили вам жизнь. Сдаётесь — живёте. Выводить никого не дам.
Комендант чуть нахмурился, уголок его губ дёрнулся.
-Но так... не по-честному. Мы пришли сюда, думали, у нас есть силы держать Петергоф. А вы... как из-под земли. Людей много, да, но ведь не все хотят умирать.
-Никто и не требует, -Вадим пожал плечами. -Но из дворца вы не выйдете. Я не настолько наивен, чтобы позволить вам перегруппироваться и вернуться с подкреплением.
Мужчина на миг отвёл взгляд в сторону, будто прикидывая варианты. Вадим уловил в нём привычку старого офицера, человека, который не первый раз ведёт переговоры под прицелами.
-Дайте мне гарантии, -наконец сказал он. -Что люди... останутся живы. Что их не... разберёте на мясо.
-Гарантии дам. Но только если вы сложите оружие и сдадитесь целиком.
В воздухе повисло напряжение. Дружок едва заметно шевельнулся, передавая сигнал: солдаты у коменданта держат пальцы близко к спусковым крючкам. Вадим сделал шаг вперёд.
-Выбор у вас простой, -произнёс он тихо, почти без эмоций. -Сдаться и жить. Или дождаться, когда мои танки разнесут дворец.
Он смотрел прямо в глаза переговорщику, и тот отвёл взгляд первым.
-Танки?
-Да, дядя, прикинь. Самые настоящие танки... броней, пушками, со всем, как положено. Не мы первые устроили войну, истребляли гражданских, которые пытались эвакуироваться на материк.
Прибалту будто стало тесно в бронежилете, он скрестил руки на груди.
-Я был против ударов по гражданским, -заговорил он после паузы, подбирая слова. -Но ДИРЕКТОР... он обосновал. Сказал: эвакуация — это ошибка. Заражённые делают из спасенных управляемых марионеток. Если их останавливать жёстко, в конце концов, это благо для них самих.
-Вот оно как. Великая арифметика спасения — минус тысяча жизней, плюс галочка в отчёте. А что насчет зачисток выживших, концлагерей?
-Не так, -комендант покачал головой, и голос его стал твёрже. -Вы... вы не понимаете, среди малых групп выживших много латентных носителей, которые в любой момент могут стать чудовищами... В лагерях чистые люди получают кров, еду, медицинскую помощь. Это временно. Когда ситуация стабилизируется, их отпустят, это не концлагеря.
Вадим шагнул ближе, глаза сверкнули.
-Да ладно? Ты сам веришь в этот бред? Я прекрасно осведомлён, как ваши Основатели ''спасают''. Стариков списывают как неликвид. Эксперименты на людях, будто они лабораторные крысы и всё это под вывеской заботы о будущем.
Комендант резко вздохнул, будто удар в грудь получил.
-Это... неправда! -возразил он, даже шагнул вперёд. -В тех местах люди живут. Их кормят. Их лечат. Там нет убийств!
-Угу, -Вадим кивнул с издёвкой. -Сказки ещё расскажи, что у вас там санатории с массажем и бассейнами. Я слышал по радио ваши ''спасательные'' меры от местных, которых вы загоняли как животных и расстреливали.
Прибалта на миг передёрнуло, но он не опустил взгляда.
-Всё, что делает ДИРЕКТОР — ради выживания человечества. Он не допускает ошибок.
-Ага, -Вадим криво усмехнулся. -Вот только странно, раз такой умный и непогрешимый, как же он просчитался с нами?
-За вами установлено плотное наблюдение. Подобных вам альф очень мало, остальные известные особи представляют из себя свихнувшихся психопатов... Вирус изменил их мозг, личность, а вы... Вы остались собой, научились контролировать мутации, управляете вирусом как... конструктором, пытаетесь восстановить город...
-Вы могли бы спокойно прийти ко мне и просто поговорить, -заметил Вадим. -Без стрельбы, угроз, лишних жертв.
-После неудачной операции по захвату ДИРЕКТОР приказал вести удаленное наблюдение.
-А Ломоносов с Петергофом вы заняли чисто случайно, да? Не ссы мне в уши, дядя... Хотя ушей у меня уже нет.
-Мы собирались после зачистки и дезинфекции постепенно переселять сюда гражданское население! В том числе из Кронштадта... Здесь, удобная локация. Мало ульев, зараженных, близость к морю и АЭС.
-Ваши действия говорят об обратном. Сложите оружие и вас пощадят, ваши люди будут использоваться как заложники для дальнейших переговоров с командованием Основателей, ДИРЕКТОРом. Подкрепление не придет, Петергоф отрезан, но я также понимаю, что Единству не тягаться с армией, у которого ресурсов в сто раз больше, чем у меня
''Пока что больше... ''
-Хорошо, -опустил голову прибалт. -Мы не смертники и сдадимся.
-Славно!
Глава 32. Не очень агрессивные переговоры
На ступенях Большого Петергофского дворца под надзором ульевых воинов и морпехов сдавалось оружие. Сначала автоматы, потом пистолеты, затем аккуратно сложенные в ящики гранатомёты и пулемёты. На площади перед дворцом скапливались аккуратные ряды касок, бронежилетов, разгрузок. Металл и кевлар звенели и глухо падали на камень.
Дружок, возвышавшийся за спиной Вадима, косился на процесс с едва сдерживаемым нетерпением. Его массивные пальцы с хрустом сжимались в кулаки слишком много у него было воспоминаний о том, как люди в такой же униформе расстреливали заражённых, не разбирая, кто перед ними.
Стасевич, не снимая каски, командовал людьми в черной униформе жёстко и чётко:
-Быстро! Оружие на землю, шаг влево, шаг вправо — расстрел.
Солдаты Основателей, хотя среди них хватало гражданских спецов, водителей, санитаров, операторов БПЛА, техников, подчинились без возражений. Их было около трёх сотен, но сейчас они выглядели не устрашающей силой, а растерянной толпой. Кто-то тихо матерился себе под нос, кто-то молился, сжимая в пальцах крестик. Около половины сдавшихся были не русскими, а поляками, эстонцами, латышами, сербами, венграми...
